Своими рассуждениями о насущных проблемах современности делится с «Рабочей газетой» известный украинский археолог и историк, директор института археологии НАН Украины академик Петр Петрович ТОЛОЧКО.

– ПЕТР Петрович, договариваясь накануне об интервью и перечисляя тематику вопросов, я назвал и тему археологии, на что вы заметили: «А кому это сегодня интересно?» Вы считаете, что такие вопросы никого не волнуют?
– Отвечая так, я, разумеется, имел в виду не тех, кто всегда интересуется своим прошлым. Таких, конечно, много, и даже в наше смутное время. Конкурс в аспирантуру Института археологии НАН Украины в этом году был бόльшим, чем в предыдущие годы. Много молодых людей, преимущественно студентов исторических факультетов, ежегодно работают в археологических экспедициях нашего института.
В моем вопросе я имел в виду тех людей, от которых зависит финансирование археологии. Оно чрезвычайно скудное. Деньги выделяются только на скромную зарплату да коммунальные платежи. На проведение экспедиций, издание научных трудов, на конференции и командировки нам приходится искать спонсоров как внутри страны, так и за ее пределами. Разумеется, это непросто. Пользуясь случаем, я хотел бы выразить глубокую признательность генеральному директору запорожского завода «Мотор Січ» Вячеславу Александровичу Богуслаеву за помощь в издании в 2015 году монументального труда «Институт археологии НАН Украины», в котором почти столетняя его история с научно-биографическими очерками всех археологов когда-либо работавших в нем. Появление такой книги является важнейшим событием в украинской археологии последних лет.
– Сегодня господствующая и почти безусловная идея украинского политикума – вхождение в Европейское сообщество. Насколько оправдан этот геополитический выбор и насколько он отвечает общественному запросу? Есть ли, на ваш взгляд, альтернатива?
– Как по мне, сегодняшний день Украины далеко не однозначен и слишком тревожен. Окончательно определился курс на интеграцию в Европейское сообщество. Президент и другие высокопоставленные деятели из его окружения не устают повторять, что украинский народ сделал свой выбор. Но это «святая» неправда. Выбор сделала новая этнополитическая и этнокультурная элиты, а вовсе не народ. С ним на этот счет власти не советовались, мнения его не спрашивали.
Не знаю, в каком соотношении находятся сторонники и противники евроинтеграции сегодня. Ежедневная массированная пропаганда определенно делает свое дело. Еще год-полтора назад противников было несколько больше, чем сторонников. Но, пожалуй, дело даже и не в голой статистике. Драматичнее здесь тот цивилизационный разлом, который образуется в результате тотальной переориентации Украины. По существу, в настоящее время предпринимается попытка оторвать ее от восточнославянских и православных корней и «поселить» в чуждый ее тысячелетней цивилизационной природе западно-католический и протестантский мир. Правда, теперь он уже и на четверть мусульманский.
Мне представляется, что это слишком дорогая плата за призрачные перспективы обретения такой же сытой жизни как в Европе, чем нас неустанно манят новые этноидеологи (собственно, как и их политические наставники, которые де-факто и управляют процессом отрыва Украины от восточнославянского материка).
Что касается альтернативы, то, по моему убеждению, вся наша трагедия и происходит оттого, что Украина оказалась поставленной перед трудным выбором Соединенными Штатами Америки и Западной Европой. Все мы помним, как отметались предложения России о том, что Укра­ина может быть одновременно и с Востоком, и с Западом. «Нет и нет, – заявляли чиновники ЕС, – Украина двух интеграций не выдержит». Настаивали непреклонно, ибо, наученные Бжезинским, были уверены, что без Украины Россия не возродится как мировая империя.
Жизнь покажет, насколько реалистичными окажутся эти надежды. Что касается Украины, то пока что западная интеграция ничего хорошего ей не принесла. В будущем, в случае принятия ее в военный союз НАТО, она и вовсе окажется в драматическом положении, поскольку неизбежно станет первой мишенью для российских ракет.
– Насколько «подкосили» историческую науку распространя­емые сегодня вольные интерпретации отдельных исторических периодов, претендующие на официальный статус, и откровенная «историческая» ложь в угоду идеологии? Чем это чревато для общества и будущего поколения украинцев?
– К сожалению, политическая и культурно-историческая переориентация Украины не могла не сказаться и на исторической науке. Она, если можно так выразиться, обрела ярко выраженную европоцентричность. Все, что связывало нас с Европой, – это хорошо, а все, что с Россией, – плохо. Кардинальной  переоценке подверглось объединение Украины с Россией при гетмане Богдане Хмельницком в 1654 году. В новой трактовке этот акт был поименован имперским поглощением Украины Россией. И никто уже не задается вопросом, почему Украина из польского «рая» бежала в российский «ад»? Не говорят и о том, что инициатива этого объединения всегда исходила от Украины. По-новому оценивается теперь и деятельность гетмана Ивана Мазепы, который объявлен чуть ли не борцом за независимость Украины. Хотя в действительности он пытался лишь поменять одного суверена (Петра І) на другого – Карла ХІІ. Об Украине, определенно, думал меньше всего.
Еще драматичнее ситуация касательно Великой Отечественной войны. Теперь уже в украинских учебниках истории вы такого названия и не увидите. В лучшем случае оно заменено на термин «Вторая мировая война», в худшем – на «советско-германскую» или «войну Сталина и Гитлера». Для новых интерпретаторов истории это была не наша война. И им неважно, что на ней полегло более шести миллионов украинских граждан, а среди  высшего командного состава были сотни и тысячи военачальников-украинцев, добывавших вместе c представителями других народов общую победу.
Подобных примеров перелицовки истории – древней и новой – великое множество. Подобная тенденция не только антиисторичная, но и безнравственная. Вхождение в Европейский союз не требует от нас таких жертв. Ладно, отказались от своих восточнославянских сородичей, но зачем же отказываться и от самих себя?
– Как вы относитесь к проекту переименований, уничтожения памятников и артефактов советского периода, известного как проект декоммунизации?
– Уничтожение памятников советского периода совершенно не приемлю. Считаю это варварством. Разумеется, можно убрать с какой-либо площади малохудожественный монумент и заменить его более качественным. Но и в этом случае не следует уничтожать старый. Оставьте его для памяти. Но ведь громят же и высокохудожественные работы, как, например, памятник В.И.Ленину в Киеве выдающегося советского скульп­тора Сергея Меркурова. Причем делают это с языческим исступлением, стягивают с пьедесталов при помощи тросовых удавок, а затем крушат кувалдами и ломами. Нередки случаи надругательства и над монументами погибшим воинам Великой Отечественной войны, что кажется немыслимым в цивилизованной стране. Чем они-то провинились перед нынешними национал-радикалами?
В документе о декоммунизации содержатся также и положения о дефашизации. Но все как-то об этом дружно забыли. Фашистская символика не только не  осуждается, но и помещается на касках и шевронах некоторых добровольческих воинских формирований. Пришлось мне недавно услышать на украинском телевидении и некую их историческую реабилитацию. Мол, отчего все думают, что это символы фашизма, когда они имеют глубинную историю и употреблялись различными народами еще до новой эры. Конечно, это древние знаки. Но ведь точно то же можно сказать и о пятиконечной звезде. Ее тоже не коммунисты изобрели. Во время раскопок на киевском Подоле в 1972 году нам удалось обнаружить ее в слое Х века. Да и серп с молотом ничего специфически коммунистического в себе не имеют. Это извечные символы труда, и не понять, почему они в нашей стране стали запретными.
Переименование городов, улиц и площадей – это не что иное, как стерилизация нашей исторической памяти. Но здесь еще и нравственная  проблема: имеет ли нынешнее поколение моральное право уничтожать то, что было создано его предшественниками? Уместным здесь и еще один вопрос: неужели в стране с разрушенной экономикой, бедным населением, межэтническими и межконфессиональными противоречиями самой неотложной задачей является снос памятников и переименование городов? Может, лучше заняться спасением людей? На суверенном марше уже и так потеряли их больше, чем в годы голодомора.
– Не кажется ли вам, что под флагами демократии и патри­отизма украинцам постепенно прививают шовинизм и агрессию, нетерпимость к инакомыслию?
– Все годы независимости в Украине настойчиво утверждалась мысль, что национализм – это высокая характеристика патриотического отношения к своей стране, выражение любви к украинскому народу. Я готов согласиться с этим применительно к историческим реалиям, скажем, Советского Союза, когда украинцы были национальным меньшинством. Но в нынешних условиях, когда они являются титульной нацией страны, постоянное подчеркивание особой их статусности, необходимости приоритетного развития их языка, культуры, образования – это уже не национализм, а шовинизм. Мне приходилось говорить о том, что эта тенденция может иметь (да уже и имеет) разрушительные последствия для межэтнических отношений. Ибо отделяя себя от других этнических групп Укра­ины и пытаясь обеспечить только для себя приоритетные условия развития, мы провоцируем отделение других от нас и возвышение их голоса в защиту своих прав. Во многом именно эта украинская мононациональная непреклонность явилась причиной ухода из Украины Крыма, а также восстания в Донбассе.
– Много говорится о стремлении к единству нации, государства, в том числе с высоких трибун. Всегда ли реальные шаги власти направлены на достижение этого единства?
– Ответ на этот вопрос в значительной мере дан мною выше. Я не обвиняю украинские власти в отсутствии с их стороны заинтересованности в единении страны и украинской политической нации. Я только отмечаю, что власти избирают для этого не тот путь. Он не в заклинаниях с высоких трибун о том, что украинский народ еще никогда не был таким единым, как сейчас, не в игнорировании интересов регионов и этнических групп, но в их гармонизации. Человечество уже давно придумало для этого федеративную форму государственного общежития, и я не понимаю, почему новые власти Украины отказываются даже обсуждать эту тему. При этом с необыкновенным упорством они ведут нас в Европу, большинство стран которой как раз и организованы на принципах федерализма. Федеративной страной, как известно, являются и США – наш главный политический и нравственный наставник.
– К сожалению, сегодня и в лагере украинской интеллигенции, деятелей культуры Украины присутствуют разброд и шатание, взаимные осуждения, конфликты. Как должен вести себя интеллигент, в том числе ученый, в сегодняшней сложной ситуации? Уйти в подполье, занять активную позицию?
– Интеллигенция никогда и нигде не бывает единой. Одна ее часть всегда конформистская, как выражается Борис Олийнык, «беспредельно преданная старой и новой системе», другая – всегда оппозиционная к властям. Фактически она-то и выполняет историческую роль совести нации. Вот и нынче правительство Яценюка неоправданно повышает, например, тарифы в сфере ЖКХ. Цены на лекарства оно уже сделало неподъемными для простых людей. И кто-то же должен против всего этого возражать. Не призывать к топору или Майдану, что разрушает страну, но открыто и честно оппонировать неправильным действиям властей, в том числе и таким, как самоубийственный инициативный отказ Украины от экономического сотрудничества с Россией и введение по отношению к ней различных санкций. Думаю, что экономисты еще подсчитают, во что обходятся народу Украины европейские амбиции ее руководителей. Когда-нибудь за это придется и отвечать – если не перед юридическим судом, то определенно перед народным.