18:30 01.09.2008 | Все новости раздела "Партия Зеленых"

Наше право на экологическую безопасность – это право на жизнь

В Советском Союзе экологических проблем не было. Как не было никаких проблем с тюрьмами, психиатрическими больницами и т.д. и т.п. В стране окончательно победившего социализма не могло быть и ураганов, землетрясений, вспышек особо опасных инфекций, массовых конфликтов населения с властью. А были в СССР слухи, передаваемые исключительно шепотом.

В стране, где не было и не могло быть экологических проблем, целые регионы отличались высокой смертностью от заболеваний, прямо связанных с грехом человека по отношению к природе, и, следовательно, по отношению к себе самому. Таким местом уже в 50-ые годы прошлого века был город Кривой Рог, где жили тогда многочисленные родственники моей мамы. Учителя, рабочие, инженеры, они прекрасно понимали, что живут в регионе, обрекающем их на преждевременный уход из жизни от злокачественных образований, прямо связанных с промышленным отравлением природы самим человеком.

Поскольку в СССР не было свободы слова в обычном, общечеловеческом понимании этого термина, то не было и не могло быть экологических дискуссий. Сам феномен диссидентства, инакомыслия был, на самом деле, вполне логичным, нормальным, так сказать, физиологическим явлением, состоявшим в желании людей осмысливать свой окружающий мир, свое место в нем, сравнивать и сомневаться. А тоталитарный карательный аппарат, истово боровшийся со всем этим, как с отклоняющимся поведением, сам вводил всех этих искренне сомневающихся и вслух дискутирующих в жестко очерченный круг «диссидентов-отщепенцев». Именно поэтому серьезных и внятных экологических дискуссий в стране быть не могло. Тотальное нарушение властью права человека на свободу слова не позволяло жителям Кривого Рога, Днепропетровска и других мест, где советскому человеку жилось неуютно из-за отравленного воздуха и воды, вслух обсуждать свои экологические проблемы.

Авторитеты советской правовой науки, специализировавшиеся в такой странной для той страны сфере права, как соблюдение прав человека, в дискуссиях с западными коллегами, резко критиковавшими нарушение в СССР основополагающих прав человека, аргументировали свою, советскую, позицию так: «а зато у нас не нарушаются социально-экономические права, у нас нет безработицы, у нас все без исключения получают бесплатную медицинскую помощь и т.д. и т.п.». Разумеется, и в этом была ложь. Была в СССР и безработица, но носила она скрытый характер. И с медицинской помощью населению все обстояло совсем не идеально…
Право на максимально комфортную среду, свободную от химических или физических угроз для человеческой жизни, относится к социально-экономическим правам. Сегодня мы с вами живем в стране, где существует и работает в парламенте политическая оппозиция (о ее качестве, состоятельности – не здесь…). Мы живем в стране, которую можем покинуть, не спрашивая на то позволения у верховной власти. И мы также свободно можем вернуться в собственную страну, не объясняя никому детали своей жизни за рубежом, характер работы, круг общения там. Мы – свободны. И мы вправе требовать от своего государства защиты нашего весьма существенного права на комфортную жизнь в экологически спокойной среде.Поскольку мы имеем не декларативную (как было в сталинской конституции), а реальную свободу слова, собраний, ассоциаций, мы можем защитить себя и от опасных химических воздействий промышленности, от десятилетиями отравляющих наш воздух и нашу питьевую воду тлеющих терриконов, от опасной вырубки лесов в горных массивах Карпат и Крыма… Но мы этого не делаем. Мы не делаем даже более простых вещей, таких очевидных, таких незатруднительных. Поэтому в наших лифтах – смрад и грязь. Поэтому столбы и стены обклеены мириадами никем не читаемых бумажек с рекламой. Поэтому мы оставляем в лесу горы мусора. Поэтому мы моем нашу основную жизненную ценность – автомобиль - в озере, где купаются наши дети.

С таким населением страны можно не считаться. Его можно игнорировать. И нас игнорируют наши же начальники, застраивая огромными дворцами берега рек, территории заповедников, горные лужайки. Это – их мусор в лифте, их моча и кал в телефонных будках на центральной площади Киева. Мы одинаковы.

Случайно, неожиданно мы получили права, которыми не умеем пользоваться. Научимся ли?.. 

Эксперт ПЗУ Семен Глузман