12:00 24.04.2008 | Все новости раздела "Яблоко"
"Права человека не стали потребностью власти"
Из досье HRO.org
Андрей Владимирович Бабушкин родился в 1964 году. В 1989 году окончил факультет философии МГУ имени Ломоносова. В 1989–1990 годы работал в НИЦ ВЦСПС. С 1990 по 1993 год – депутат Моссовета, председатель межведомственной комиссию по делам спецучреждений, реадаптации и профилактики правонарушений. С 1993 по 1996 год – директор общества попечителей пенитенциарных учреждений. С 1996 года – директор общественной организации "Комитет за гражданские права". Член экспертного Совета при Уполномоченном по правам человека РФ. Автор ряда книг правозащитной тематики.
– Андрей Владимирович, расскажите, пожалуйста, о вашем Комитете "За гражданские права".
– Комитет "За гражданские права" был создан в 1996 году как региональная организация, в 2002 году преобразован в межрегиональную организацию. В 2001 году награжден серебряной медалью Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. Наша организация реализовывала разные проекты. Это и помощь беспризорным детям, это и мониторинг соблюдения прав человека органами судебной власти, это и сопровождение допросов несовершеннолетних.
Что касается проектов, реализуемых нами сейчас, не направлений деятельности, а именно проектов, - то их у нас сегодня три. Это заочная правовая помощь людям, которые сами не могут ее себе обеспечить – в частности, заключенным. Это борьба с пытками и жестоким обращением в местах лишения свободы. И это защита прав пациентов.
Если же говорить о направлениях деятельности, то нужно выделить следующие.
Первое – это общественная приемная. Мы принимаем людей, у которых нарушены права в результате судебного произвола, деятельности правоохранительных органов. Это потерпевшие от уголовных преступлений, незаконно осужденные, родственники осужденных, те, чьи права нарушаются в местах лишения свободы. Это люди, которые не могут добиться ответа по существу своих жалоб о защите своих прав в органах исполнительной власти и местного самоуправления.
Наша общественная приемная должна работать семь дней в неделю. Но сейчас, в связи со смертью нашей сотрудницы Тамары Николаевны Заского, которая возглавляла приемную, прием идет четыре дня в неделю. В ближайшее время приемная снова начнет работать каждый день.
Второе направление нашей деятельности – посещение тюрем, помощь заключенным и освобожденным. Инспектора этой службы ходят по следственным изоляторам и колониям Москвы и Московской области, изучают ситуацию, связанную с соблюдением там прав человека. Иными словами, проводят экспертный замер ситуации с правами человека в московских СИЗО и колониях московского региона.
По результатам этих посещений один раз в три месяца мы проводим круглые столы, собираемся с нашими инспекторами, чтобы выработать соответствующие рекомендации.
Служба помощи заключенным и освобожденным занимается приемом освобожденных и их социальным сопровождением, социальной помощью этим людям.
Третья наша служба – это служба заочной правовой консультации (СЗПК). Она занимается оказанием правовой помощи тем, кто лично не может к нам прибыть. Примерно 90 процентов тех, кому помогаем – это освобожденные. Службу возглавляет Лариса Валерьевна Романова, опытный правозащитник и умудренный жизненным опытом человек.
Основная сложность в работе СЗПК состоит в том, что самостоятельно пересмотреть судебное или прокурорское решением не можем, обращаемся в соответствующий государственный орган, который часто оказывается не на высоте и ограничивается стандартной дежурной отпиской. Никакой ответственности за такую отписку чиновник, к сожалению, не несет...
Четвертая наша служба – это служба защиты прав пациентов. Она занимается выявлением нарушения прав пациентов, как обычных больных, так и людей, находящихся в местах лишения свободы.
В феврале 2008 года мы приступили к рейдам общественного контроля по больницам и поликлиникам г. Москвы. Следует отметить, что мы не только выявляем какие-то нарушения, но и вместе с руководством медучреждений стараемся их устранить. Когда мы доводим информацию о нарушениях до руководства поликлиник и больниц, достаточно часто они становятся на нашу сторону и понимают, что нами выявлены - реальные нарушения, которые необходимо устранять.
Еще одно направление деятельности – это центр поддержки правозащитных инициатив. Это помощь маленьким правозащитным группам – незарегистрированным, локально возникшим – в выполнении ими своих задач. Для них у нас работает Интернет-зал, проводятся консультации, оказывается правовая помощь.
И, наконец, еще одна наша служба – это центр мониторинга соблюдения прав человека органами милиции, который раньше назывался центр регистрации информации и помощи жертвам пыток. Его главной задачей является выявление нарушений прав человека в органах милиции.
Кроме тех основных направлений деятельности, которые я перечислил, мы занимаемся просвещением в образовательных учреждениях (лекции, беседы, викторины и так далее), а также участием в законотворческой деятельности.
– Впечатляет... Вы сказали, что одно из важнейших направлений деятельности Комитета – это защита прав заключенных. А можете ли вы оценить, как изменилась ситуация в местах лишения свободы за последние годы? Насколько легко или сложно вам сотрудничать с колониями, какие у вас взаимоотношения с Федеральной службой исполнения наказаний?
– Ситуация изменилась очень неоднозначно. Если говорить о положительных моментах, то следует отметить, в частности, увеличение нормы питания. Исчезла норма о том, что осужденный, водворенный в ШИЗО [штрафной изолятор] или ПКТ [помещение камерного типа], получает питание по пониженным нормам.
Несколько улучшилось финансирование, медицинское обеспечение, оборудован ряд приличных камер в СИЗО, с душевыми кабинами, например. Увеличился образовательный уровень сотрудников уголовно-исполнительной системы.
В каждом учреждении уголовно-исполнительной системы введены штаты психологов, которые помогают, например, разрешать конфликтные ситуации.
То есть, по сравнению с ситуацией, скажем, десятилетней давности, произошло очень много существенных положительных изменений.
– А в чем ухудшения?
– К сожалению, все упомянутые мною положительные изменения носят не системный, а локальный характер.
А системные изменения, скорее, произошли в худшую сторону. Учреждения стали более закрытыми. Активизировалась борьба с осужденными отрицательной направленности, в число которых включаются не только криминальные "авторитеты" и те, кто противодействуют процессу исправления, но и простые люди, не согласные с администрацией, например те, кто пишут жалобы на условия содержания или помогают жертвам судебных ошибок обжаловать приговор. Усилилось преследование осужденных за критику.
Раньше в колониях создавались кооперативы, заключенные имели возможность заниматься индивидуальной трудовой деятельностью. Сегодня фактически все это ушло в прошлое.
Необычайно низок уровень заработной платы. Например, приезжаешь в колонию и выясняешь, что если осужденный получает три тысячи рублей, то есть, на лицевой счет он получает только семьсот пятьдесят рублей, - и это считается безумно большой зарплатой. То есть мы видим, что в системе УИС зарплаты в пять-семь раз ниже, чем в окружающем мире.
Очень сложно добиться направления осужденного для отбытия наказания в пределах нормальной досягаемости от его места жительства. При этом говорится, будто в регионе, куда хотел бы попасть осужденный, мест нет. Однако при этом туда, куда его могли бы направить, нередко приезжает осужденный из того региона, куда человек направлен.
То есть действует малопонятная логика перетасовки людей, когда их направляют подальше от места жительства, что, кстати, препятствует и достижению целей исправления.
Одним словом, мы видим, что уголовно-исполнительная система, очень хорошо "выучив" все международные конвенции и научившись говорить на языке этих конвенций, пока что не стала руководствоваться в ряде случаев их нормами и принципами. Соблюдение прав человека не стало потребностью ее функционирования...
– Как вы относитесь к проблеме современных российских политзаключенных? В советские времена с этим более-менее было понятно, а сейчас в правозащитной среде есть разные мнения, кого считать политзаключенным. Было много споров о тех же нацболах...
– Политзаключенный, по моему мнению, – это любой человек, которого привлекли к ответственности под видом уголовного преследования за его реальную оппозиционную деятельность. При этом он мог совершить правонарушение, но не такое, за которое его можно было бы посадить. А мог и ничего не совершать. А может, он совершил правонарушение, но остальных за это не сажают, как, например, произошло с Ходорковским.
Я считаю, что политзаключенных надо освобождать, приносить им извинения, компенсировать понесенные ими потери. Иначе завтра политзаключенным может стать Бабушкин, послезавтра Путин, а затем кто-то еще.
В принципе, недопустимо, чтобы в государстве существовала мысль о том, что можно действовать таким образом. Такая борьба с инакомыслием всегда плохо заканчивается для тех, кто ее начинает и определяет ее правила...
– Вы говорили о просветительской деятельности Комитета "За гражданские права". Я читала, что у вас относительно недавно вышла книга "Сотруднику милиции – о правах человека".
– Да, такая книжка появилась. Неплохая, как мне кажется, книжка. К сожалению, ее полиграфическое исполнение оставляет желать лучшего, корректор плохо поработал, я нашел много ошибок и опечаток, когда перичитал ее после выхода. Но по сути это книжка, которая сотрудниками милиции очень востребована.
– Неужели сами сотрудники милиции интересуются такими изданиями?
– Да, есть очень много "продвинутых" сотрудников милиции, которые с большим интересом к этому относятся.
Из досье HRO.org
В брошюре как доступно, так и максимально подробно и глубоко разъясняются правовые основы выполнения сотрудниками правоохранительных органов своих обязанностей. Анализ правильного поведения сотрудников милиции в ходе несения службы приводится не только с точки зрения Закона о милиции, КРФоАП, УПК РФ и других российских законодательных актов, но и с точки зрения международных правовых норм. Несмотря на то, что печатный тираж брошюры предназначен для распространения органами правопорядка среди своих сотрудников, в ней каждый читатель найдет ответы на многие злободневные вопросы. Например: обязан ли гражданин носить с собой паспорт, как обратиться с заявлением в милицию, какой гражданин может считаться "подозрительным" и как должно осуществляться доставление в отделение милиции, каковы права задержанных, чем характеризуется досмотр, права гражданина на оказание ему юридической помощи и многое другое.
– Насколько мне известно, это не единственная ваша книга?
– Скоро еще выйдет тринадцатое издание "Карманной книжки заключенного". Выйдет новое издание "Карманной книжки жертвы пыток", мы иначе его назвали, оно сейчас называется "Если вы столкнулись с правоохранительными органами". Готовится третье издание "Карманной книжки пациента". То есть, у нас сейчас много всего, я надеюсь, появится.
Из досье HRO.org
Андрея Бабушкина впервые появилась в середине 90-х годов XX века и с тех пор многократно переиздавалась, с учетом всех законодательных нововведений. Она давно стала бестселлером и считается одним из лучших практических пособий по защите прав заключенных. Случилась трагедия: вы или близкий вам человек оказались за решеткой. Предстоят долгие месяцы, а может быть и годы изоляции от близких, родных, друзей... Как помочь заключенному? Как он может помочь себе сам? Как поступить, чтобы эта помощь не обернулась во вред? Как сделать, чтобы обращение с заключенным было справедливым и гуманным? Много вопросов – тяжелых, безрадостных, но очень важных для того, кого это коснулось. Ответы на все эти вопросы содержатся в "Карманной книжке заключенного".
– Андрей Владимирович, а как лично вы пришли в правозащитную деятельность?
– Очень своеобразным образом... То есть, если смотреть на правозащитную деятельность, как на защиту интересов людей, то я занимался этим еще в школе. Между прочим, и в рядах комсомольской организации. Потом в армии. В доме пионеров, являясь методистом по интернациональному воспитанию школьников.
Но это была все же не собственно правозащитная деятельность, это было скорее защитой интересов, а не защитой права.
А правозащитной деятельностью я занялся, будучи избранным депутатом Моссовета и возглавив комиссию по делам спецучреждений и профилактике преступности.
– Я была в вашей приемной поздним субботним вечером, и несмотря на такое время, к вам на прием собралось очень много людей. И было очевидно, что работа надолго. А остается ли у вас хотя бы немного времени на какие-то личные занятия, на хобби?
– К сожалению, не остается. У меня даже на подготовку книг времени не хватает, поэтому в последнее время мы эти книги не выпускали, просто не находилось времени, чтобы подготовить новые редакции...
Я надеюсь, что мне сейчас удастся решить вопрос с финансированием наших проектов, я смогу снять с себя какую-то часть нагрузок и больше сосредоточиться на руководстве организацией и, собственно, на организации проектов. И тогда у меня будет время и на хобби, и на личную жизнь. И на прочие хорошие вещи :-)))
Обсудить новость на Форуме