19:16 04.02.2016 | Все новости раздела "Яблоко"
Явлинский: «Суверенитета в части курса рубля у нашей страны нет»
// Полная версия интервью Григория Явлинского ИА Росбалт,Сегодня
– Сейчас идет очередное значительное падение рубля. Вы как-то поменяли свои прогнозы? Помню, вы год назад и говорили, что нефть будет падать до $40 за баррель.
– В январе 2015 года я опубликовал о том, что стоимость нефти будет от $20 до $40 за баррель. Она такая и будет. Она и сейчас в этом диапазоне стоит – $30. Я сохраняю этот прогноз. Это будет в течение 5-7 лет.
– Что будет с курсом рубля? Как вам кажется, каких максимальных пределов он может достичь в своем падении? Или у нас вообще уже нет этого дна?
– Курс рубля зависит от того, какая цена на нефть на биржах в США и Великобритании. У нас больше почти нет рычагов, с помощью которых можно влиять на курс собственной национальной валюты. То есть, в этом смысле суверенитета в части курса рубля у нашей страны нет. Буквально. Как вам известно, если в Америке идет снег, то у нас повышается курс рубля, а если в Америке становится тепло, то есть нефти потребляется меньше, у нас падает курс рубля. Вот такое наше положение.
Если вас интересуют цифры, то может и до 100 [рублей за $1] дойти. Это обычное дело теперь. Потом, им нужно бюджет как-то выполнять…
– Собственно, вопрос в том, как теперь быть, если теперь в бюджете заложено $50 за баррель нефти?
Сокращать бюджет, его расходы. Сокращать расходы на оборону…
– А разве власти на это пойдут, учитывая, что скоро выборы?
– Нет, не пойдут. Ну, значит, будет падать уровень жизни, все быстрее и быстрее. А при чем здесь выборы? Выборы к военным расходам не имеют никакого отношения.
– Но никто не хочет сокращать расходы бюджета, когда выборы на носу.
– Значит, будет инфляция высокая, будут расти цены. А какие еще есть варианты? Или будут расти цены, или будут сокращать расходы.
– А чем могут пожертвовать сейчас власти?
– Они будут жертвовать всегда одним и тем же – интересами людей. Чем власти еще могут жертвовать?
Но как нам быть, когда у нас закончатся средства Резервного фонда и Фонда национального благосостояния?
Будет большой, серьезный кризис. О чем и говорилось ранее. Вот, собственно и все. Дальше я не хочу развивать эту тему, потому что я не Хичкок, не специалист по страшным сценариям.
Это будет большой, серьезный кризис, он ударит по реальным доходам, он выразится в росте цен, сокращении реальных зарплат, в безработице, в сокращении расходов на образование, на медицину.
– Но получается, до 2018 года мы так протянем, до выборов Президента? Кризис раньше этого не наступит?
– Может гораздо быстрее. У нас нет доступа к внешним финансовым ресурсам. Зато «Крым наш». Вы, ребята, хотели? Пожалуйста.
– Но суть сейчас в том, чтобы сейчас ничего не сокращать до выборов Президента, а потом хоть трава не расти.
– У них сейчас нет никакой стратегии, вообще. Они не говорят, что будут делать в следующем году. Они не говорят, что они будут делать через год, ничего об этом не говорят.
– В чем же причины кризиса, и как можно его преодолеть?
– Развитие экономической ситуации будет негативным, но даже в большей степени, чем в прошлом. Это раз. Но ни у Правительства, ни у руководства страны никакого конкретного плана противостояния этому кризису, кроме разговоров ни о чем, с моей точки зрения, нет. Есть антикризисный план, но это просто антикризисный план распиливания денег, а не план, помогающий выйти из кризиса.
Третье: причиной такого глубокого кризиса является давнее состояние российской экономики, слабая институциональная структура, плохая структура экономики, недиверсифицированность экономики, отсутствие таких институтов, как независимый суд, права частной собственности, низкий уровень конкуренции, непрозрачность, слияние бизнеса и власти. Вторая причина – то, что упали цены на нефть. И в этом тоже наша вина, потому что за 20 лет мы так и не диверсифицировали собственную экономику. Кроме того, мы не поняли, что такое сланцевая нефть. Кроме того, мы не поняли, что будет изменяться структура потребления энергоресурсов в Европе. Это тоже проблемы, связанные с отсутствием у нас точного стратегического мышления. Даже в энергетической сфере.
Третья причина – это наша политика. Руководство страны проводит политику, которая абсолютно губительна для нашей экономики. Внешнюю политику такую проводит и экономическую. Это приводит к санкциям, самосанкциям, самым разным эмбарго, что вводит нашу экономику просто в ступор постепенно. Вот вам основные причины того, что у нас есть.
И ровно таким же образом нужно из этого выходить. Нужно менять политику, в том числе, с Украиной, в том числе, с миром. Нужно проводить политику, которая приведет к отмене санкций. Второе: нужно наконец переориентировать экономику с сырьевого фундамента на современный. Наконец, нужно проводить реформы, которые, конечно, будут чувствительны для нынешней власти и элит, но которые создадут современную экономику.
Что нужно делать, знают все. Все экономисты, кроме Глазьева, знают, что надо делать. Все! Один человек не знает, но все остальные знают. Но это не делается.
– Скажите, что происходит с Вашей ? Все опять умерло?
– Ну, как – Полтавченко ее возглавляет.
– Да. Так она собирается или нет?
– Ну, он же возглавляет.
– Получается, все умерло.
– Он ее возглавляет, это все, что я могу сказать. Я считал, что нужна такая комиссия, Полтавченко ее создал и возглавил. Прекрасно. Я считал, что нужно ликвидировать поправку БФК – . Но поправки к его второму чтению будут вносить 6 месяцев, ровно до конца текущего созыва ЗакСа. Я попробую это ускорить. Но и то, и другое свидетельствует о том, что власти ничего делать не хотят.
Вот вы меня спрашиваете о том, что они будут делать. Отвечаю: они ничего делать не хотят.
– А как, по-вашему, на какую сумму нужно секвестировать петербургский бюджет, или на какую долю, чтобы нам как-то протянуть, справиться с кризисом?
– А это не проблема петербургского бюджета. Во-первых, в нем нужно продумать, какие расходы эффективны, а какие – нет. Нужно разделить их на группы, нужно выделить группу расходов бюджета, которую нельзя трогать, тем более, с учетом роста цен и инфляцией. Во вторую группу можно выделить те расходы бюджета, которые можно сократить, скажем, на 10%. И третью группу, которую можно сократить значительно, на 30-40%. Вот это надо разделить, сгруппировать эти расходы и глубоко, серьезно их проанализировать. И принять политические решения об этом.
За счет этого можно поддержать население – чтобы расходы какие-то второстепенные, малонужные вещи сейчас абсолютно все убрать. В том числе, и теневые, и непонятные, и непрозрачные расходы. Для этого нужна системная работа. Пока нет желания, потому что можно попросить деньги из федерального бюджета, сказать, что мы все в одной лодке…
– Нам, получается, ждать весной опять бездумного урезания, как и в прошлый раз?
– К сожалению, да. Думаю, ничего нового здесь не будет. Просто никто системно не хочет этим заниматься. Есть Михаил Павлович Мокрецов, который хочет что-то сделать. Мы с ним много раз об этом говорили. Пришел новый человек – Корабельников. Но такой организующей воли, чтобы все это было заново сделано, а не как при Батанове – я этого не вижу. А ситуация этого требует.
Беседовала Софья Мохова
Обсудить новость на Форуме