18:30 11.03.2008 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Олег Наумов: России нужна нормальная политическая система, которая привлекала бы к обустройству страны действительно каждого гражданина. И название этой политической системы давно всем известно – это демократия
, 9 марта 2008 г.
О том, чего нам ждать от тандема Медведев-президент, Путин-премьер? О том, продолжит ли Медведев путинский курс или поведет совершенно новую, «свою» политику? О преемниках и преемственности во власти беседуют член Федерального политсовета СПС Олег Наумов и автор книги «Преемники. От Ивана Третьего до Дмитрия Медведева» журналист Петр Романов.
Олег Наумов: В прошлое воскресенье свершилось событие, ради которого пришлось пожертвовать многими демократическими завоеваниями прошлого – президентская власть плавно перешла в руки преемника Путина Дмитрия Медведева. Некоторые оппозиционные партии и правозащитные организации наверняка объявят недавно прошедшие в России президентские выборы не свободными и не справедливыми. Но мы-то с вами знаем, что эти выборы были ничуть не хуже предыдущих, поскольку соответствовали всем исконно российским традициям. Еще 285 лет назад Петр Первый издал указ о престолонаследии, по которому власть передавалась не наследнику, а тому, кого государь сам назначит. С тех пор и мотает Россию из стороны в сторону, потому что каждый следующий преемник сначала обещает твердо следовать курсом предшественника, а потом начинает крутить руль по-своему.
В своей книге тем, кто отчаялся найти ответы на свои вопросы, слушая выпуски новостей, вы предлагаете поискать подсказки в нашем прошлом. И что же оно нам подсказывает насчет преемников и преемственности власти?
Петр Романов: Если стране не хватает просто кандидата в президенты, а появляется слово преемник, то это уже история, и она говорит о том, что при всех разговорах о стабильности в России, оказывается не так стабильно. Потому что если стабильно, хватает просто кандидатов в президенты, а когда чувствуешь некоторую неуверенность в завтрашнем дне, то очень хочется получить преемника, который продолжил бы чье-либо дело, и гарантировал эту стабильность.
Олег Наумов: Везло ли России на преемников?
Петр Романов: Я считаю, что в целом не везло. Бывали отдельные более удачные примеры, но есть одна беда. Даже с теми преемниками, которых в нашей истории принято считать удачными. Скажем тот же Петр Первый. То, что петровские реформы были необходимы – бесспорно. Он рывком могучим двинул Россию вперед к Европе, на Запад, из темноты к прогрессу. Это бесспорно. Но у нас, говоря об этом, чаще всего забывают о цене реформ, никогда не считают, за счет чего все это было достигнуто.
Олег Наумов: Да, вся история преемственности напоминает, что первое лицо, даже если оно успешно решало сиюминутные проблемы России, раз за разом лишь усугубляло зависимость гражданина от Кремля. Как в этом смысле вы оцениваете президентство Владимира Путина?
Петр Романов: К сожалению, все приемники, включая и В.В.Путина, при всех его продвижениях в определенных областях, повторяли один и тот же недостаток: приучали людей к тому, что человек начинал верить в царя, в вождя, в президента, который сидит там наверху и способен за него решить все самые главные проблемы России. Так вот, даже Владимир Путин, пусть он и сделал немало за 8 лет, не создал нормальную политическую систему, которая бы функционировала таким образом, что привлекала к обустройству новой России действительно каждого гражданина.
Олег Наумов: Еще год назад Владимиру Путину начали задавать вопросы о преемнике. И В.В.Путин отвечал: «Что же касается преемников, о которых Вы сказали, я много раз на этот счет высказывался - преемников никаких не будет. Будут кандидаты на пост Президента Российской Федерации. Задача власти - обеспечить демократический способ освещения их избирательных кампаний, изложения ими своих предвыборных позиций, с тем, чтобы граждане Российской Федерации могли сделать осознанный выбор… Я тоже гражданин Российской Федерации, чем очень горжусь, и, конечно, оставляю за собой право высказать какие-то предпочтения». Формально все так. Но, по сути, предпочтение гражданина Путина, высказанное им в предвыборный период, стало своего рода сигналом к действию и для «Единой России», и для государственного чиновничьего аппарата, и для подконтрольных средств массовой информации. Народу в этой ситуации достается роль статиста.
Мнение эксперта. Дмитрий Гончаров, профессор Оренбургского института МГЮА: Действительно, вот эти выборы, они окончательно установили институт совершенно недемократической передачи власти от одного поколения политического руководства к другому. Первый раз это произошло в 2000 году, когда преемником Ельцина стал Путин, но и второй раз это происходит на наших глазах. Очевидно, что институт преемничества, который установился у нас – это путь к все более и более жесткому режиму авторитарной власти.
Олег Наумов: Новым президентом страны избран Дмитрий Медведев. Станет ли он настоящим преемником, т.е. в точности продолжит путинский курс или поведет совершенно новую, «свою» политику? По данным соцопросов, 76% респондентов считает, что Медведев в точности или в основном продолжит политику президента Путина. И только 11% уверено, что политический курс постепенно будет меняться.
Петр Романов: Существует версия самая распространенная, что Путин взял себе в напарники человека, который будет просто шагать рядом и делать то, что он ему говорит. А к 2012 году поменяются ролями, и снова станет президентом Путин, а Медведев куда- то рядом сядет. Я думаю, что все гораздо сложнее. Во-первых, сложнее потому, что кажущаяся стабильность, которая при таком варианте возникает, она только кажущаяся. Лебедь, рак да щука тоже договаривались тащить воз в одном направлении. Вышло из этого, как вы знаете, совсем не то. В принципе, история России показывает, что от многовластия ее обычно мутит. Не говоря уже о житейском опыте, который говорит о том, что год примерно Медведев просидит, осваиваясь в кремлевском кресле, и наверно будет прислушиваться к голосу своего наставника и учителя Путина.
Мнение эксперта. Валерий Хомяков, политолог: «Эстафетная палочка должна передаваться мягким способом: прибегающий еще бежит, а который должен взять какое-то время бежит рядом. В этой ситуации такая передача власти для нас достаточно оптимальна. Я надеюсь, что вектор обозначен, он понятен: это экономическое развитие страны, благосостояние населения, мощь государства, но вместе с тем внутренняя политическая жизнь должна быть более демократизирована. И пока, я думаю, у Дмитрия Медведева такой настрой есть».
Олег Наумов: Выборы у нас опять были без выбора. Есть новый президент, преемник Дмитрий Медведев. Хорошо ли для России, что президентом России стал Дмитрий Медведев?
Петр Романов: Фигура Медведева очень своеобразна, мы просто мало о ней думаем. Это молодой политик уже совершенно другого поколения, говорящий другим языком, мыслящий другими, чем Путин категориями. Человек, как вспоминают его учителя достаточно самостоятельный. Я думаю, что из всех возможных кандидатур, которые так или иначе обсуждались в российском обществе, до того как Путин назвал своим преемником Медведева, этот выбор самый удачный. В этом смысле нам всем повезло. Потому что выборы были просто формальным закреплением уже свершившегося факта. У избирателя появлялась некоторая очевидность и ясность того, что приблизительно будет.
Олег Наумов: Насколько самостоятельным будет новый президент в своих действиях? По данным социологов, только 19% считает, что он будет действовать полностью самостоятельно. А 63% уверены, что новый президент окажется под контролем Путина и его окружения.
Мнение эксперта. Борис Немцов, политик: «В истории России не было случая, чтобы правил кто-то за пределами Кремля. Тот, кто в Кремле сидит – тот и главный. Это наша традиция и ей тысяча лет. Руководить будет президент. Несмотря на то, что Медведев человек пока не самостоятельный, зависимый от Путина. Несмотря на то, что он не имеет опыта государственного управления, и по всем параметрам слабый. Как только он сядет в кресло президента, как только ему принесут ядерный чемоданчик, как только у него появятся кнопки: генеральный прокурор, председатель Совета Федерации, Госдумы, как начнет назначать губернаторов, как только поймет, что он Верховный главнокомандующий – он поймет, что он глава государства и власть Путина будет ослабевать».
Олег Наумов: Предполагается властный тандем: Медведев – президент, Путин – премьер-министр. Сможет ли такой тандем быть устойчивым? В чьих руках будет реальная власть в стране?
Петр Романов: В принципе любая смена власти заключает в себе шанс на корректировку ошибок предшественников, а когда речь идет о тандеме двух преемников одновременно, которые хотят продолжить то, что они сделали. А Медведем тоже был не последней пешкой при Путине – и глава Администрации, и вице-премьер. Получает что эти двое, если захотят, если верят в свою правоту и будут продолжать именно этот курс, не внося в него какие-то коррективы, то это для страны плохо. Значит, этот шанс не будет использован.
Олег Наумов: На период президентства Медведева придется мировой экономический спад, а возможно и кризис. Это негативным образом скажется и на экономике России. Получится, что при Путине все было отлично, а при Медведеве проблемы.
Петр Романов: То, что Путин в определенной степени везунчик – это бесспорно. И цены на нефть, и последствия дефолта, который дал толчок развитию российской экономики, и целый ряд других факторов работал на Путина. Ну и слава богу, повезло. Мы пережили восемь толстых лет, если использовать библейские выражения. Могут прийти времена тощих коров? Могут, тем более мы знаем о тех мировых экономических проблемах, которые грядут, и могут обрушиться как раз во время президентства Медведева. Конечно, Медведеву будет гораздо труднее, чем Путину. Но с другой стороны надо учитывать: Путин берется за лопату помельче президентской, потому, что правительство отвечает за все, за любую мелочь, а президент сидит выше отвечает только за общую политику, за общие направления. Неприятности, которые могут обрушиться на Россию, они уравновесятся и для Путина, и для самого Медведева. Если рейтинг и того и другого будет падать, думаю, он будет падать приблизительно одинаково.
Олег Наумов: Во время предвыборной кампании Дмитрий Медведев делал ряд довольно либеральных заявлений и по работе гос. корпораций, и по снижению налоговой нагрузки на бизнес, и по ограничению всевластия чиновников. Останется ли это предвыборной риторикой или стоит ждать реальных дел?
Петр Романов: Даже если это была риторика, то ведь лица такого уровня даже свою риторику продумывают. С таким же успехом кандидат в президенты мог говорить о возврате сталинизма, а Медведев предпочел говорить о свободе. Предпочел, в отличие от Путина, заявившего на Госсовете, что решена проблема независимости российских судов, заявить, что одной из важнейших задач на ближайшие четыре года станет борьба за независимость судов. Путина устраивает и термин «суверенная демократия, Медведев говорит: а мне просто демократия нравится. Все это вроде бы мелкие оттенки, но я думаю, что они проброшены, даже если они проброшены в ходе предвыборной борьбы Медведевым, они, тем не менее, не случайны и говорят в целом о направлении мыслей этого человека.
Мнение эксперта. Дмитрий Гончаров, профессор Оренбургского института МГЮА: «Очевидно, что многие вещи, которые произносились в период предвыборной кампании, в том числе либерального плана, они, конечно, являются риторикой в чистом виде. Когда Медведев в Красноярске говорит о том, что его принципы – это достоинство человека, свобода и справедливость, и мы видим не просто сфальсифицированные выборы, а мы видим массовое принуждение людей к голосованию. В Оренбурге это все прекрасно видят. Когда и врачам, и чиновникам не просто велят проголосовать, а в течение дня их обзванивают начальники и спрашивают, проголосовали они или нет. Это же телезрители очень хорошо наверно знают, и сами может, были в такой ситуации, или кто-то из их знакомых и близких людей. Очевидно, что огромное количество сказанного и Путиным, и Медведевым, уже можно считать просто какой-то риторикой».
Олег Наумов: Известно отрицательное отношение к термину «суверенная демократия» Дмитрия Медведева. Но это к термину. А к той сути политической системы, которая выстроена в последнее время, отношение его тоже определенное – он ее часть. Следует ли от него ждать демократизации нашей выборной системы, в области нормального функционирования партийно-парламентской системы, в области свободы слова, соблюдения прав человека?
Петр Романов: Если действительно термин «суверенная демократия», придуманный господином Сурковым, раздражает господина Медведева не только названием, терминологией, но и по сути, то тогда действительно перемены, о которых вы говорите, вполне вероятны. И более того, я считаю, что даже при Путине премьере, при Думе, в которой монополия «Единой России», Медведев, если он обладает лидерскими качествами и будет настоящим президентом, сможет преодолеть все эти сложности. Поэтому тут мы погружаемся в море предположений, но при этом остается надежда. Надежда остается.
Олег Наумов: Надежда действительно остается. Она всегда умирает последней. Раньше, надеялись на Путина. Теперь на Медведева. Надеемся, что он и пенсии будет повышать, и с коррупцией бороться, и здравоохранение с образованием поднимет, и налоговый пресс для бизнеса ослабит, и демократию вернет. Словом старая надежда на хорошего царя. Несбыточная надежда, а в условиях мирового экономического спада еще и опасная. России нужна нормальная политическая система, которая привлекала бы к обустройству страны действительно каждого гражданина. И название этой политической системы давно всем известно – это демократия.
Обсудить новость на Форуме