12:15 08.08.2007 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Андрей Нечаев: «Чему нас учит старина Джефферсон»
 |
"", №30, август 2007
(СПС и предпринимательство)
Вот уже полгода в «Союзе Правых Сил» действует Комиссия по поддержке предпринимательства, созданная по решению Федерального политического совета партии. Возглавил ее известный экономист, первый министр экономики новой России, а ныне президент банка «Российская финансовая корпорация» . Сегодня он – гость Белой гостиной «Бизнеса для всех». Гостя расспрашивал главный редактор Валерий Романюк.
- Андрей Алексеевич, вы знакомы с сектором бизнеса, да и экономики в целом не понаслышке. Как министру экономики РФ (1991-1993 гг.) вам приходилось самому принимать решения в этой сфере. Что бы вы поменяли сегодня, доведись вам снова возглавить министерство экономики либо войдя в состав Государственной думы?
- Прежде всего, занялся бы реальной поддержкой бизнеса, снятием жесткого административного давления на малый и средний бизнес. Я имею в виду и упорядочение проверок, и сокращение лицензируемых видов деятельности, и упрощенное налогообложение. Я бы обновил многие законы и попытался бы жестко отслеживать их применение. Наверно, коррупцию победить полностью нельзя. Но, имея политическую волю и действуя решительно, масштаб этого социального зла можно резко уменьшить. И действовать нужно по разным направлениям. Первое – это максимальная прозрачность деятельности любого чиновника с точки зрения его доходов и имущества, жесткое наказание за мздоимство. Второе, еще более важное направление: если чиновник ничего не контролирует и не делит, ему не будут давать взятки. Соответственно, должно быть предельно сокращено количество контрольных, разрешительных и распределительных функций чиновников. Размещение госзаказа – только на конкурсе и тендере с четкими, абсолютно прозрачными процедурами. Нужно решительно пресекать имитацию конкурсного подхода, которая сплошь и рядом сегодня происходит. А для малого бизнеса необходимы строго соблюдаемые, специальные квоты в рамках госзаказа. Контрольные функции в значительной мере должны быть переданы саморегулируемым организациям. Государство должно перестать само быть крупным хозяйственником. Сейчас оно и занимается хозяйственной деятельностью, и разрабатывает законы, и следит за их применением. О какой честной конкуренции можно говорить, если я сам задаю правила игры и сам же по ним играю. Еще проблема, которой бы я занялся, - продолжение налоговой реформы, облегчение бремени налогового администрирования, реальное уравнивание в правах налоговых органов и налогоплательщиков. Благодаря благоприятной внешнеэкономической конъюнктуре у нас появился уникальный шанс для радикального снижения налогов. Я поддерживаю предложение общественных объединений предпринимателей в части снижения единого социального налога. Совокупное налогообложение фонда заработной платы не должно превышать 25%. И я уверен, что так мы простимулируем и вывод экономики из «тени», и рост зарплаты с сопутствующим решением социальных проблем.
- А применительно к предпринимательскому сектору?
- То, о чем я сейчас говорю, для предпринимателей проблема номер один. Это показывают все опросы. Кстати, только что принят федеральный закон «О развитии малого и среднего предпринимательства». Закон рамочный, не прямого действия. Например, в нем не решен вопрос о преимущественном праве выкупа арендаторами арендуемых ими помещений. Для малых торговых предприятий практически ничего не изменилось с принятием нового закона. Они как были изгоями, так и остались. За последнее время было принято много документов, ухудшающих их положение. Чего стоит один закон о продаже алкогольных напитков, лишивший бизнеса многие малые предприятия и индивидуальных предпринимателей. В новом законе опять остался запрет на господдержку предприятий, продающих подакцизные товары. В ассортименте каждого магазина, кафе, ресторана обязательно есть табачные изделия, а значит, они никогда не получат государственную помощь. Какая разница между старым 88-м и новым законом? Только в номере, но не в сути. Мы хотим в корне поменять практику, при которой принимаются заведомо неработающие законы. Союз Правых Сил намерен опираться на мировой опыт законотворчества, а также на реальные потребности предпринимателей.
- Что имеете вы в виду, говоря о мировом опыте?
- Много лет назад Томас Джефферсон дал простую и емкую формулу того, чем должно заниматься «хорошее государство». Звучит эта формула так: «Мудрое и бережливое государство должно удерживать людей от причинения взаимного вреда, предоставляя им во всем остальном полную свободу занятий, и не отнимая у них ими заработанный хлеб… Это все, что требуется от хорошего государства». Если все эти простые понятия перенести в сегодняшний день, то мы вынуждены будем констатировать тот факт, что в России низок уровень экономической свободы, без чего невозможно развитие экономической инициативы граждан, без чего ни одно государство не может реализовать человеческий и интеллектуальный капитал нации.
- Все партии и движения декларируют эту цель…
- Во-первых, далеко не все сторонники экономической свободы, многие де-факто рассматривают предпринимателей как дойную корову. Во-вторых, СПС активно взаимодействует с предпринимателями, знает их боли и нужды, и при этом обладает огромным интеллектуальным и профессиональным потенциалом, чтобы предложить эффективные решения.
- Для простого обывателя что такое СПС? Партия крупного капитала…
- Мне кажется, есть несколько мифов, которые очень активно поддерживаются, а, может быть, в каком-то смысле и насаждаются нашей властью. Ваш вопрос отражает один из них. Не знаю, откуда этот миф изначально возник. Я бы сказал, что СПС это ПАРТИЯ УСПЕШНЫХ ЛЮДЕЙ. И в руководстве СПС, и в региональных отделениях – люди, которые сумели чего-то добиться в жизни – на ниве науки, на ниве государственной работы, политики, бизнеса, культуры, общественной деятельности. Но то, что это партия успешных людей, вовсе не значит, что это партия больших денег. Ни один олигарх никогда не был членом СПС. Если брать нынешних спонсоров партии, то и там их нет. Главное, если мы проанализируем идеологические установки, которые исповедует СПС, то вывод о защите интересов исключительно крупного бизнеса окажется совершенно беспочвенным. И более того, СПС сейчас уделяет много внимания социальной проблематике. И это не предвыборный ход, а профессиональное понимание важности решения проблемы бедности в стране, создания среднего класса. Партия активно занимается выработкой рецептов, направленных на поддержку малого и среднего бизнеса. Мы как раз считаем, что одна из составных частей нашего потенциального электората – это именно предприниматели. А уж представители интеллигенции, деятели культуры всегда были нашими верными сторонниками. Мы это помним и ценим.
- А какие еще мифы Вы имеете в виду?
Подчас либералов приравнивают чуть ли не к анархистам, утверждая, что либералы против сильного государства. Думаю, надо разобраться, что такое сильное государство. Для меня это государство, которое принимает разумные законы, жестко следит за их применением, в котором действует независимая судебная система и эффективная система исполнения судебных решений. Правоприменение должно работать как швейцарские часы.
- Еще должен быть порядок в стране…
- А это и есть порядок, когда в стране главенствует закон, когда он жестко и неукоснительно соблюдается. Третья для меня составляющая сильного государства – это государство, которое обеспечивает широкий набор прав своих граждан, начиная с права на достойную жизнь, включая право собственности, в т.ч. интеллектуальной, право на безопасность и т.д. Мы же сегодня имеем государство, которое само выступает крупнейшим хозяйственником, которое лезет во все щели, устанавливает тотальный контроль надо всем, начиная со СМИ и кончая хозяйственной деятельностью, государство, которое обладает огромным количеством контрольных, разрешительных и распределительных функций. Так вот, для меня то, что мы имеем, - это не сильное, а избыточное государство.
- А СПС за сильное государство?
- СПС – безусловно, сторонник сильного государства – в описанном понимании этого термина, а не в смысле «сильной руки» и тем более диктатуры.
- В чем сейчас главная проблема в отношениях власти и бизнеса?
- Точный ответ на этот вопрос дали, например, участники опроса, проведенного МЭРТом в рамках Консультативного совета по иностранным инвестициям. Опрошенные - представители примерно двух сотен зарубежных компаний, работающих в России, - назвали пять главных препятствий для инвестиций в Россию: коррупция, административные барьеры, избирательное трактование и применение законов, неадекватное и противоречивое законодательство, конфликты между государством и бизнесом. При этом коррупцию и административные барьеры 90% опрошенных поставили на первое место. Аналогичные результаты дают и опросы «ОПОРы России», другие исследования. Если в 90-е годы навязанной «крышей» для бизнеса были бандиты, то сегодня роль «крыши» играют правоохранительные органы, которые занимаются откровенным рэкетом. Недавно я провел небольшой бизнес-эксперимент. В наш банк за финансовой поддержкой обратилась небольшая фирма. Ее организовали люди, которые решили строить и продавать дома из клееного бруса. Они получили в аренду кусок земли в районе МКАД, чтобы поставить там образец - один маленький деревянный домик. Как только они его поставили, к ним с претензиями начали приходить представители самых разных организаций. За три недели дом, сделанный, кстати, по прогрессивной технологии, посетили сотрудники примерно 15 организаций, начиная с «Роснедвижимости» и заканчивая Федеральной службой охраны. Я не говорю про местного участкового и ГИБДД, которая уж совсем никакого отношения не имеет к бизнесу. В итоге бизнес-план проекта претерпел колоссальные изменения, неучтенные расходы на чиновников увеличили затраты примерно на треть. По данным того же МЭРТа, малый бизнес в России тратит на преодоление административных барьеров до 10% валовой выручки. Понятно, что коррупция есть везде. Но даже в Германии, где бюрократия тоже исторически сильна, аналогичные затраты составляют лишь 3,5% причем от прибыли.
- Как вы намерены бороться со всем этим, придя в Госдуму?
- Нынешняя Дума штампует любые законы, которые предлагает правительство – и удачные, и неудачные. Это неудивительно, поскольку по существу правящая партия – это партия бюрократов, приспособленцев. И если завтра Путин скажет, что больше не поддерживает эту партию, мы увидим просто лавинообразный отток ее членов. А серьезных наработок в части законодательных инициатив у СПС немало. И в сфере экономики, и в области военной реформы, и в социальной сфере. Напомню, что в начале президентского срока Путина была подготовлена неплохая программа социально-экономических реформ, в разработке которой принимали активное участие либеральные экономисты, в том числе представители СПС. К сожалению, она была реализована лишь в малой степени. Примеров много. Концепция пенсионной реформы начала было реализовываться, и очень скоро последовал решительный откат назад. Реформы образования и особенно здравоохранения продвигаются очень медленно. А это ключевые сферы с точки зрения обеспечения достойной жизни большинства россиян. Я глубоко убежден, что мы можем кардинально изменить положение в здравоохранении, реально переведя его на страховые принципы. Необходимо государственное стимулирование страховой медицины, в том числе налоговое - через полное освобождение от налогов средств, которые работодатели и сами граждане направляют на медицинское страхование. Нужно стимулировать коммерческую медицину, которая снимает часть нагрузки с государства. И при этом мы должны сформулировать на федеральном уровне набор социальных стандартов, которые гарантируются любому гражданину России бесплатно вне зависимости от региона. Этот набор должен неукоснительно обеспечиваться. Регионы в зависимости от своих возможностей могут расширять набор стандартов. Сейчас, мы в значительной мере повторяем советскую систему: в Центральной клинической больнице Управления делами президента – один набор медицинских услуг, а в районной больнице города N - совсем другой. Такого быть не должно. Набор бесплатных услуг должен быть один для всех граждан и всех регионов. Сверх него – это страховая медицина, коммерческая, отражающая усилия самих граждан по защите своего здоровья.
- С чем вы сами пришли в СПС?
- Я бы сказал, у меня сложная история отношений с СПС. Я был членом партии «Демвыбор России», которая возникла еще перед первыми выборами в Госдуму и стала составляющей частью СПС, когда объединились партии демократической ориентации. Позже я сам стал одним из создателей партии «Развитие предпринимательства», много занимался вопросами поддержки предпринимателей, защитой их интересов. После смерти Ивана Кивелиди был несколько лет сопредседателем «Круглого стола бизнеса России», принимал участие в создании и работе целого ряда бизнес-клубов. Одним словом, тема предпринимательства мне всегда была близка, как человеку, озабоченному проблемами экономики и имеющему твердое убеждение, что именно предпринимательство, и в первую очередь малый и средний бизнес – это как раз основа и политической стабильности, и экономического роста. Малый бизнес – наиболее динамичная часть экономики, во всем мире через него идут инновации. И при моем вступлении в СПС мы сразу договорились, что я возглавлю Комиссию по поддержке малого и среднего бизнеса в рамках Федерального политического совета, куда я был избран на съезде.
- Что предлагает возглавляемая вами Комиссия по поддержке предпринимательства?
- Мы активно взаимодействуем с предпринимательским сообществом, выявляем болевые точки развития бизнеса, ищем решения. Вот лишь некоторые из наиболее важных для бизнеса проблем, отраженных в наших тезисах:
1. Снижение административного давления на малый бизнес:
- защита от многочисленных проверяющих - СЭС, пожарные, торговые инспекции, ОТИ, земельная инспекция и проч. (Законы об упорядочении проверок на практике не работают);
- упрощение разного рода согласований (землеотводы, АПУ, лицензии и проч.);
- малый бизнес и правоохранительные органы, а также судебная система;
- дальнейшее сокращение лицензируемых видов деятельности, ускорение внедрения технических регламентов, повышение роли саморегулируемых организаций с передачей им ряда контрольных, регулирующих и иных функций государства.
2. Облегчение доступа к госзаказу (квоты для малого бизнеса, конкурсная основа и т.п.).
3. Налогообложение: снижение ставок, упрощение расчетов налоговой базы, либерализация налогового администрирования, презумпция невиновности налогоплательщика и др.
4. Облегчение выкупа и аренды помещений.
5. Развитие «бизнес-инкубаторов», системы «бизнес-ангелов», кредитования (включая микрокредитование), подготовки и переподготовки кадров и иных специальных мер (институтов) поддержки малого бизнеса. Поддержка малого инновационного бизнеса.
Отдельная тема - отношения малого и крупного бизнеса при поддержке государства. В частности, остро стоит проблема взаимодействия с естественными монополиями (снижение - вплоть до отмены - платы за подключение мощностей по электро- и газоснабжению, упрощение согласований и др.).
Нам кажется чрезвычайно важным донести до общества идею о серьезной социальной функции малого бизнеса (создание рабочих мест, мобильность, основа среднего класса и гражданского общества), способствовать созданию позитивного общественного имиджа малого бизнеса.
- Андрей Алексеевич, вы сказали, что в мире малый бизнес является поставщиком и проводником инноваций. А разве нашему бизнесу это не по силам?
- Малый бизнес в России представлен в основном в сфере торговли и услуг. При этом я бы не стал утверждать, что у нас совсем нет малого инновационного бизнеса. Такие фирмы есть, например, среди разработчиков программного обеспечения. Более того, в сфере предоставления информационных услуг происходит достаточно интересное явление: многие большие фирмы, довольно быстро развиваясь, начинают дробиться. Из них выделяются новые фирмы, которые специализируются на каком-то более узком участке. Беда в том, что на Западе существует серьезная, эффективная система государственной поддержки инновационного бизнеса, а у нас она, извините, в зачаточном состоянии, больше ограничивается разговорами.
- Как вы намерены реализовывать ваши программы?
- В начале многие из них должны обрести статус законов, поэтому мы и боремся за представительство в Госдуме, региональных парламентах. Я убежден, что любой закон, принятый в сфере рыночной экономики, должен расширять степень экономической свободы граждан. Как показывают данные всемирных докладов «Экономическая свобода в мире», инициированных Милтоном Фридманом, чем выше экономическая свобода в стране, тем выше уровень ВВП на душу населения и тем ниже уровень коррупции. По данным последнего такого доклада, опубликованного в 2007 г., Россия по уровню экономической свободы находится сейчас на 120 месте в мире (в 2003 г. - 116 место). Это позор. Преодоление административных барьеров и коррупции при ведении бизнеса превратилось по уровню материальных затрат (моральные - не в счет) в финансовое бремя, сопоставимое с налогами. По оценке «ОПОРЫ РОССИИ», мздоимство чиновников удорожает ведение бизнеса России для малых и средних предпринимателей примерно на 80%. В последнее время власть устами президента и главы Правительства вновь заговорила о борьбе с коррупцией. Как показывает опыт других стран, для снижения коррупции нужна сильная политическая воля и осознание властной элитой пагубности этого явления для ее собственного будущего.
- Вы полагаете, что у нынешней власти есть такая политическая воля?
- Судя по действиям нет. Административные препятствия на пути бизнеса только растут. У государства, как я уже отмечал, сохраняется огромное количество разрешительных, распределительных и контрольных функций. И это при полной непрозрачности и неупорядоченности взаимоотношений власти и бизнеса. Ряд принятых некоторое время назад законов, направленных на снижение административного давления на бизнес - типа закона об упорядочении проверок - или были выхолощены еще на стадии разработки и принятия, или откровенно игнорируются чиновниками. Практика реализации других законов очень напоминает давно придуманную мной «теорию передвижной кормушки». Суть ее в том, что большинство управленческих решений, внешне направленных на облегчение условий для бизнеса и снижение уровня коррупции, реально лишь убирает административные барьеры в одном месте и создает их в другом, меняя, соответственно, и возможности «кормления» для разных групп чиновников.
- У вас есть тому примеры?
- Примеров множество. Много разговоров было в последнее время по поводу конкурсной системы распределения госзаказа. На закупки товаров и услуг для государственных нужд тратится более триллиона рублей. При этом, даже по данным МЭРТа, на открытых конкурсах распределяется лишь малая часть. Остальное раздают без псевдодемократических ритуалов. В результате почти 30% от общего числа закупок приходится на одного поставщика. Оборотной стороной административного давления на бизнес является уровень теневой экономики. Даже по официальным оценкам, она дает в России не менее 25% ВВП против 8-9% в США и 11-13% в Великобритании. Мировой банк оценивает неформальную экономику в России примерно в 1,5 раза выше. Уровень защищенности собственности остается крайне низким. По данным всемирно известной организации Fraser Institute, индекс защищенности прав собственности в России более чем на 1/3 ниже по сравнению со странами, близкими по уровню экономического развития. В последнее время набирает силу практика «недружественных» поглощений компаний. Если раньше передел собственности осуществлялся в основном через механизмы заказных банкротств, то сейчас все чаще происходит прямой захват собственности. Рейдерство стало почти официальным термином. Этому способствует несовершенство законодательства и правоприменительной практики, слабость и коррумпированность правоохранительных органов и судебной системы.
- Андрей Алексеевич, в начале беседы вы привели высказывание Томаса Джефферсона о том, что роль государства в экономике должна быть ограниченной, а экономическая свобода граждан – максимальной. Похоже, наша власть не понимает этих истин.
- Увы, в последнее время мы стали двигаться в прямо противоположном направлении. В любой сколько-нибудь значимой сфере экономики ключевую, иногда монопольную роль играют компании с государственным участием. Более того, процесс деприватизации собственности и изъятия финансовых ресурсов частных компаний, якобы, из-за неуплаты налогов набирает обороты. Не гнушаются государственные чиновники и прямого участия в переделе собственности в пользу «близких» им структур. Как правило, это делается руками судебной системы. Многие колебания в современной экономической политике на поверку являются следствием борьбы за собственность и контроль над финансовыми потоками. При этом круг допущенных к управлению постоянно сужается. Советы директоров многих ключевых компаний возглавляют уже даже не министры, а высшие руководители Администрации президента или правительства. На фоне разговоров об усилении конкурентоспособности крупных отечественных компаний на мировом рынке происходит колоссальное разбазаривание средств. Если бы «Газпром» был частной компанией, вряд ли он скупал бы в таких количествах, например, медиа-активы, которые, как минимум, являются низкорентабельными и уж точно - непрофильными. А государственная компания вполне может себе позволить тратить деньги на усиление политического влияния. В активной дискуссии о судьбе Стабилизационного фонда явно угадывается желание принять участие в управлении этими деньгами. Любопытно, что на стадии принятия концептуального решения о формировании Стабилизационного фонда особых дискуссий о его целях и способах управления практически не было. Отчасти с этим связано то, что оказались не проработаны вопросы временного инвестирования средств фонда, их защита от инфляции. Острота споров стала резко нарастать по мере накопления в фонде миллиардов долларов. Несмотря на ряд мер либерального характера, реализованных в начале 90-х годов, и масштабную приватизацию роль государства в экономической и социальной сфере остается чрезмерно высокой. Еще один момент, который, на мой взгляд, не может не настораживать: государство наряду с прямым участием в хозяйственной деятельности осуществляет перераспределение все возрастающей части финансовых потоков. Через бюджеты всех уровней аккумулируется и распределяется до 40% ВВП страны. Увы, к эффективности использования бюджетных средств претензии есть даже у самого правительства.
- В обществе дискутируются вопросы о том, как граждане могут с помощью политических партий отстаивать свои права. Например, допустимы ли открытые выступления, пикеты – вроде тех, что происходили по поводу монетизации льгот. Ваша партия готова пойти на такие шаги?
- Не только готова, но и активно их проводит. Кстати, монетизация льгот хороший, хотя и крайне печальный пример. Чем мы отличаемся от той же «Единой России»? Там люди, не обладающие достаточным профессионализмом, а иногда и имеющие вороватые наклонности, даже содержательно правильную реформу при ее практическом проведении могут, извините, испоганить так, что оказывается дискредитированной сама идея. Идеологически абсолютно правильная, социально справедливая реформа была так проведена, что вызвала взрыв социального недовольства, привела к многократно большим затратам государства, чем планировалось, оставила массу нерешенных проблем.
- Пока мы обсуждаем проблемы всей страны. А есть ли у СПС понимание специфических региональных проблем, пути их решения?
- Действительно, есть проблемы федерального уровня. Есть не менее острые, но более локальные проблемы регионального и муниципального уровня. Применительно к Москве – это, например, точечные застройки, пробки на дорогах, фантастический уровень бюрократизма, плохая экология, обманутые дольщики. Это, кстати, и подмосковная проблема. Обманутые дольщики типичный пример тесной взаимосвязи федеральных и региональных проблем, потому что породили эту проблему и региональные, и федеральные власти. Почему дольщики не получили свои квартиры? Там, где предприниматель был нечистоплотен, - это дело контроля и правоохранительных органов. Заметим государственных. Но какие «круги ада» сам предприниматель должен пройти, чтобы получить согласования на выделение участка, на подключение коммуникаций и пр. – это сотни согласований, каждое из которых обременено помимо официальных платежей еще и поборами неофициальными.
- Народ вас не поймет. Деньги-то пропали!
- Народ все поймет, не ленитесь объяснять и никогда не обманывайте. Я не защищаю жуликов. Но деньги пропали не только потому, что предприниматель оказался жуликоватым, но еще и потому, что власть поставила его в такие условия, что, начиная проект, он подчас объективно не знает, сколько проект в итоге будет стоить, прежде всего каков будет размер взяток. Плюс так называемая доля города и прочие обременения. Если обо всем этом говорить с позиций думских выборов, мы увидим: была законодательная дыра, сфера почти не затронутая законодательным регулирование. Ведь застройщики, собирая деньги дольщиков выполняли роль и банка, и финансовой компании, и девелопера, а государственного контроля за ними в отличии, например, от настоящего банка не было никакого или самый минимум! Вот и получили в итоге справедливый взрыв социального недовольства. Думать и принимать решения власти нужно было давным давно. А ведь был уже сходный опыт с МММ и прочими пирамидами.
- Если говорить о законодательной сфере, госчиновники предметом своей гордости считают снизившийся уровень налогов и приводят на этот счет сравнения с другими государствами.
- Я не вижу особого повода для гордости у наших чиновников. А вообще, судя по направлениям налоговой политики до2009 г., обсуждавшимся недавно правительством, реальный уровень налоговой нагрузки будет в ближайшие годы возрастать. Наша внешне «приличная» по сравнению с развитыми странами налоговая нагрузка перестает выглядеть таковой, если сделать поправку на собираемость налогов и нынешний уровень теневой экономики. При расчете ВВП Росстат добавляет оценку деятельности теневой экономики. Налоги при этом считаются по фактическому сбору. Если взять оценки теневого сектора, сделанные Мировым банком, то налоговая нагрузка на легальный сектор экономики России составляет 49-54% ВВП против 34-35% в США и 45-46% в Великобритании. Наше правительство гордится снижением номинальных ставок ряда налогов. Однако, реальный уровень налогообложения определяется не только и не столько ставками налогов, сколько правилами определения налоговой базы и комбинацией используемых налогов, затрагивающих один и тот же объект налогообложения. А вот здесь нам особенно далеко до цивилизованных стран. В начале нынешнего этапа налоговой реформы нам обещали, что на себестоимость можно будет относить все разумные с точки зрения ведения дел доказанные расходы. Увы, жизнь как всегда оказалась богаче. При тезисе о заинтересованности государства в развитии фондового рынка система налогообложения доходов от операций на нем свидетельствует об обратном. Так, убытки от этих операций можно относить на расходы только в пределах полученных доходов. Если вы не профессиональный участник рынка ценных бумаг, то вам не удастся уменьшить свои налогооблагаемые доходы от операций с фондовыми ценностями на другие расходы вовсе.
Сущим грабежом выглядит налогообложение операций, связанных с основными средствами, особенно с недвижимостью. Так, если вы провели переоценку стоимости помещений, то она будет учтена при расчете налога на имущество, но не уменьшит налоговую базу по налогу на прибыль при продаже или мене помещений. Даже при проведении абсолютно равноценного обмена недвижимости или других основных средств по переданному собственному имуществу необходимо будет заплатить налог на прибыль, а стоимость полученного при обмене будет списываться на затраты, уменьшающие налоговую базу по прибыли, лишь через амортизацию. Зачесть входящий и исходящий НДС полностью также не удастся. В целом налоговое администрирование по-прежнему имеет карательный характер. Многие российские предприниматели действительно использовали законные и нелегальные схемы ухода от налогов, поэтому к ним могут быть предъявлены претензии. Беда в том, как эти претензии возникают и предъявляются. Презумпция невиновности забыта. Более того, претензии предъявляются и по тем эпизодам, когда налогоплательщик действовал в рамках существовавшего на тот момент законодательства. Его несовершенство - проблема государства, а не гражданина. Неравенство налоговиков и налогоплательщиков сохранилось не только де-факто, но и де-юре. Не дай вам бог запутаться в многочисленных и противоречивых инструкциях и не доплатить налоги или даже авансовые платежи по налогам. Карающей меч фискальных органов в виде пени, штрафов, принудительного списания средств со счета, ареста имущества и банковских счетов падет на вашу голову. Хорошо еще, если обойдется без уголовного дела. Никаких сверок расчетов и актов для этого не потребуется. Ну а при переплате налогов получить свои деньги обратно или зачесть их в счет уплаты других налогов можно лишь пройдя мучительную сверку расчетов с налоговой инспекцией. Бремя доказывания лежит на налогоплательщике. Ярким примером сложности получения полагающегося по закону является возврат «экспортного НДС». Даже, по официальным данным, его возврат при отсутствии претензий занимает 6-7 месяцев. Сейчас вводится заявительный, а не разрешительный принцип возврата экспортного НДС. По свидетельству предпринимателей реально ситуация пока мало изменилась.
- Президент некоторое время назад позволил себе резкую оценку деятельности налоговых органов, назвав ее налоговым рэкетом. Что изменилось с тех пор?
- Правительству было дано поручение внести поправки в Налоговый кодекс, изменяющие налоговое администрирование в пользу налогоплательщика. Под этим предлогом Минфин даже отказался в ближайшее время обсуждать снижение НДС и ЕСН. Внесенные в Думу после долгих дискуссий поправки в основном лишь ухудшали положение налогоплательщика. Де-факто проверки, которые предполагалось упорядочить, могут растягиваться на длительный срок и повторяться неоднократно, пусть и по решению вышестоящего органа. Даже лояльные правительству депутаты высказали немало критических замечаний по проекту, однако он был принят почти без изменений. В октябре прошлого года обрели силу закона предложения президента, возвращающие бесспорный порядок взыскания недоимок, штрафов и пеней (правда, при небольших размерах задолженности). Это особенно опасно созданием очередного прецедента, поскольку данная норма противоречит конституционным положениям о возможности изъятия собственности лишь в рамках судебных процедур. Более того, ВАС занял в последнее время по вопросам налогового администрирования позицию, которая в большинстве случаев ухудшает положение налогоплательщика. Так, указанное бесспорное взыскание, по мнению ВАСа, может осуществляться не 60 дней, а три года.
- Хотя налоговая система еще не устоялась, властью регулярно озвучиваются «революционные» идеи по ее изменению. Что вы думаете по этому поводу?
- Фантазии чиновников, действительно, безграничны. Так, предложено платить подоходный налог по месту жительства. Есть идеи вообще заменить подоходный налог налогом на имущество. Предлагается заменить НДС налогом с продаж. Минфин со следующего года хочет вновь дифференцировать НДПИ и акцизы на бензин. В каждом из этих предложений, вероятно, есть что-то рациональное, но залог эффективности налоговой системы - ее стабильность. Что касается инфляции, то при постоянных разговорах о борьбе с ней именно государство само в первую очередь подстегивает рост цен, что легко видеть из соотношения динамики общего индекса потребительских цен и темпов роста регулируемых или контролируемых государством тарифов, в том числе на продукцию естественных монополий и услуги ЖКХ. Как следует из прогноза МЭРТ, представленного на днях в правительство, в ближайшие три года эта практика будет продолжена. Наиболее тяжелым бременем подобная динамика цен ложится на малообеспеченные слои населения.
- Как я понял некоторые заявления, исходящие из СПС, партия позиционируете себя по таким направлениям, как студенческая молодежь, малый бизнес и интеллигенция.
- Это наш традиционный электорат. При этом мы пытаемся достучаться и до пенсионеров – голосуют-то в основном именно они.
- Но молодежь, особенно предпринимательская, тоже активизируется, у нее много претензий к власти и, думаю, ее можно завлечь на выборы. Редакция газеты «Бизнес для всех» предлагает обсудить этот вопрос за «круглым столом»: почему молодежь не идет в бизнес? И как сделать, чтобы пошла? Пойдет в бизнес – появится интерес к итогам выборов. Тут Союз Правых Сил мог бы предложить сой подход.
- Мы готовы поддержать любую разумную инициативу. Недавно я дискутировал с одним из владельцев «Россельмаша», и он упрекал СПС за недостаточно активную позицию по некоторым вопросам. Нет, по его мнению, четко сформулированного мнения партии по вступлению в ВТО, по сельскому хозяйству. Мы ему говорим: вот ты приходи к нам, давай обсуждать вместе и вырабатывать единую позицию. И дискуссионную площадку найдем например, газета «Бизнес для всех».
- Чем, на ваш взгляд, политическая партия может помочь сегодня бизнес-сообществу?
- Политические партии не должны подменять собой инвестиционные банки, консалтинговые фирмы, адвокатские конторы и страховые компании. В борьбе с теми бедами общего характера, о которых мы говорили, гораздо важнее - использовать ПОЛИТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА. Бизнес пока лоялен нынешней власти. Мы уже доросли до бизнес-ассоциаций и предпринимательских союзов, но еще не дозрели для формирования политических институтов, выражающих интересы бизнеса. Чем сильнее будут закручиваться гайки, тем быстрее российский бизнес придет к пониманию того, что ему нужны такие политические институты. Наша Комиссия по поддержке предпринимательства, вся партия используют разные инструменты. Среди них подготовка и лоббирование законодательных предложений, экспертиза уже существующих законов, а также оперативное реагирование, с привлечением СМИ и общественного мнения, в случаях нарушения прав бизнеса. Реакцией на особо циничные нарушения является организация публичных актов, вплоть до пикетов. СПС – не только партия успешных людей, но и партия реальных дел. Были ошибки. Тем не менее факт, что люди, во многом олицетворяющие сегодня СПС, вытащили Россию в начале 90-х из ситуации хаоса и распада, обеспечили цивилизованный развод бывших республик, не допустили югославского варианта в стране, напичканной ядерным и другим оружием. Эти люди мужественно, рискуя собственным политическим будущим, несли тяжкий крест экономических реформ, конкретных практических решений в ситуации развала экономики, доставшейся нам в наследство от коммунистического режима. Немало было сделано нашими коллегами и в последующие годы для становления нормальной рыночной экономики. СПС – партия серьезных профессионалов и конкретного опыта. Мы взаимодействуем со многими общественными объединениями. Подписано соглашение с «ОПОРОЙ РОССИИ». Некоторые члены Комиссии по поддержке предпринимательства руководят региональными отделениями «ОПОРЫ». Активно работаем с правозащитными организациями. Мы готовы конструктивно взаимодействовать со всеми общественными силами, которым небезразлична судьба российского бизнеса.
Обсудить новость на Форуме