Егор Гайдар: Российским органам власти реально все, что произошло с Литвиненко и со мной, не нужно ни с какой точки зрения
, НЕДЕЛЯ, 09.12.2006, 19:00 Ведущая Марианна Максимовская ВЕДУЩИЙ: На этой неделе он, наконец, заговорил. Отец российских либеральных реформ Егор Гайдар, ставший жертвой загадочного отравления в Дублине две недели назад и только что вышедший из больницы, дал свою версию того, что произошло с ним в Ирландии 24 ноября. В интервью газетам "Файненшиал Тайм" и "Ведомости" Гайдар рассказал о неких врагах России, о тех, кто хочет испортить отношения нашей страны с Западом. Но кто эти враги? Знает ли он тех, кто желал его смерти? Об этом мы спросили у самого Егора Гайдара. Егор Тимурович, не могу не спросить о вашем самочувствии. Егор ГАЙДАР, директор Института экономики переходного периода: Спасибо врачам, сейчас гораздо лучше. ВЕДУЩИЙ: Вы не рано вышли из больницы? Егор ГАЙДАР: Нет. Мы договорились, я перешел на амбулаторное лечение, я каждый день бываю в больнице, включая субботу и воскресенье. Мне проводят набор всяких лечебных мероприятий. А спать всегда приятней в своей кровати. ВЕДУЩИЙ: А как вообще все получилось? Егор ГАЙДАР: Это была научная конференция, посвященная сравнительному анализу российско-ирландских проблем. Там есть забавные области пересечения. Меня туда пригласили и выступить, и представить свою последнюю вышедшую книгу "Гибель империи. Уроки для современной России". Минут через 15-20 после завтрака почувствовал себя абсолютно больным, понял, что ничего не слышу из того, что говорится на конференции, что мне надо немедленно подняться к себе в номер и лечь. А потом раздался телефонный звонок, который, по всей видимости, и спас мне жизнь. Мне позвонили представители организаторов конференции и сказали, что они понимают, что я плохо себя чувствую, но через пять минут представление моей книги, может, все-таки я смогу спуститься и рассказать о ней. Хотя было очень тяжело и, думаю, многие люди на моем месте остались бы в номере, что кончилось бы, видимо, летальным исходом, спустился вниз, начал выступать, говорил минут 10, на 10-й минуте понял, что ни при каких усилиях воли дальше продолжать выступление не могу. А дальше ничего толком не помню на протяжении нескольких часов. Дальше мне уже рассказывали те люди, которые за мной побежали, потом помогали мне, когда я был без сознания. Они держали мне голову, чтобы я не захлебнулся, убирали кровь изо рта и носа. Они меня и спасли. ВЕДУЩИЙ: Что говорят врачи? Вам поставили точный диагноз? Егор ГАЙДАР: Они называют это "внешнее воздействие". Конечно, можно обсуждать, какое это внешнее воздействие. Радиация не является отравлением. На радиацию меня проверяли подробно, клиническая картина не сходится, и следов радиации у меня нет. ВЕДУЩИЙ: Полония-210 в вашем организме нет? Егор ГАЙДАР: Совершенно точно. Никакого полония-210 у меня нет. ВЕДУЩИЙ: Что говорят врачи? Это просто бытовое отравление? Егор ГАЙДАР: С этой точки зрения, внимательно смотрели произошедшее токсикологи. Они говорят, что никаким из не просто пищевых ядов, а открытых отравляющих веществ, то есть которые известны открытой медицине, объяснить это нельзя. ВЕДУЩИЙ: Вы будете вести расследование? Вы обращаетесь в правоохранительные органы? Егор ГАЙДАР: Мы говорили об этом с ирландскими властями. Что касается того, буду ли я проводить расследование сам, я думаю об этом. Вообще, интересно было бы узнать, кто это сделал и кто за этим стоит, хотя, честно говоря, не очень верю в то, что это реализуемая задача. ВЕДУЩИЙ: Вы говорите, что вас могли отравить враги России. Кто это? Егор ГАЙДАР: Российским органам власти реально все, что произошло с Литвиненко и со мной, не нужно совсем ни с какой точки зрения. ВЕДУЩИЙ: То, что вас отравили российские спецслужбы, вы исключаете сразу? Егор ГАЙДАР: Я исключаю то, что меня отравили по указанию верховных российских властей. Спецслужбы - штука очень своеобразная, причем не только в России, а в мире в целом. Это организации по своей природе очень закрытые и в этой связи отнюдь не всегда подконтрольные. ВЕДУЩИЙ: То есть некие неконтролируемые силы в спецслужбах, которые могут желать дестабилизации обстановки в стране ради своих интересов? Егор ГАЙДАР: Я люблю анализировать факты. Факты, которые мне известны, показывают, что та кампания, которая была проведена на протяжении последних 1,5 месяцев для того, чтобы подорвать внешнеполитические позиции России, не могла быть осуществлена без того, чтобы российские органы власти за последние 2,5 года не наделали кучу ошибок. Но еще раз подчеркну: на мой взгляд, речь идет об ошибках. Они отнюдь не хотели, чтобы российское влияние в мире оказалось подорванным, отнюдь не хотели предпринимать те или другие действия, чтобы на нас стали показывать пальцем, как на образец того, как нельзя себя вести на мировой арене. Вот сейчас возникла ситуация, при которой, успешно разыграв эту карту, действительно можно поставить Россию в очень неприятное положение на мировой арене. Мне кажется, они этим воспользовались. Дальше вы меня спрашиваете: а кто это был конкретно? Не знаю ответа на этот вопрос и не знаю людей, которые его знают. ВЕДУЩИЙ: Егор Тимурович, в стране атмосфера страха, боятся многие политики, боятся многие правозащитники, журналисты, прежде всего после убийства Анны Политковской. Действительно стоит бояться? Егор ГАЙДАР: Люди рациональные делают выводы из того, что происходит. Происходящее, без всякого сомнения, заставляет насторожиться, по меньшей мере. Для общественной стабильности и ощущения того, что нынешние порядки, может, и не очень хороши, но зато они гарантируют устойчивость и стабильность, вот подобного рода развитие событий очень вредно и очень опасно, потому что оно рождает атмосферу ощущения того, что в стране непонятно что происходит. ВЕДУЩИЙ: Вы лично теперь будете осторожнее? Егор ГАЙДАР: Да. Разумеется, я не буду относить на экспертизу то, что мне дали в чашке, но я буду осторожней. ВЕДУЩИЙ: Даже не знаю, как в такой ситуации - поздравить вас, что все обошлось, или все-таки выразить соболезнование, что все случилось? Егор ГАЙДАР: Честно говоря, даже не знаю ответа на этот вопрос.
Обсудить новость на Форуме