12:31 29.09.2008 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Денис Драгунский: Предлагаемые обстоятельства
Рано или поздно это должно было случиться. Процесс, который мы корректно называем «переструктурированием политического поля», коснулся и «Союза Правых Сил». Конечно, никто всерьез не надеялся, что удастся проскочить. Но думали, что не сегодня, не завтра. Но вот – произошло.
Хотя собственно, пока – пока! – еще ничего определенного и окончательного не сложилось. Понятно, чего хочет Кремль. Контролировать все политическое пространство – это первое и самое главное. Второе – иметь возможность для самых причудливых маневров и перетасовок (например, для создания неких как бы коалиций внутри Думы, что может понадобиться для проведения особо непопулярных законов). Третье – в каких-то случаях перекладывать политическую ответственность то на «левых», то на «правых». Далее – придать партиям точный социальный адрес (грубо говоря, левые за наемных работников, правые за предпринимателей), тем самым смягчая удар социального протеста, если, Божьим попущением, таковой протест возникнет. Еще далее – иметь право утверждать, что в Думе представлены все, или практически все, общественные силы и идейные течения. Наконец, Кремль стремится улучшить свой образ в глазах страны и мира, отметая обвинения в попытках установить режим однопартийности. И так далее, и тому подобное. В связи с этим надо констатировать – Кремль действительно нуждается в правой партии, включенной в почти сформированную систему политических институтов.
При этом требуется некая респектабельность. Никакие, даже самые отчаянные, политические архитекторы не строят на голом месте. «ЕдРо» наследовала партиям НДР и ОВР. Новодельная СР существует лишь постольку, поскольку еще левее расположена КПРФ. Поэтому именно СПС явился кандидатом на роль ядра этой новой, подконтрольной власти, правой партии (Союза? Ассоциации? Объединения?).
Хорошо. Позиция власти примерно понятна. Осталось понять, обдумать и сформулировать – чего хочет Союз Правых Сил в новой для себя роли.
А так ли нова эта роль? Приходится констатировать – СПС (наследник ДемВыбора России) сформировался как «партия власти», а потом – как «пост-властная партия». Отнюдь не в результате победы своей партии Гайдар, Чубайс и остальные реформаторы сформировали правительство. Наоборот. Сначала правительство было сформировано (естественно, сверху) – а потом под это правительство была создана партия ДВР. Затем реформаторы (частично ушедшие из исполнительной власти, частично сохранившие свои полномочия) сформировали еще несколько партий и движений, которые и соединились в Союз Правых Сил. Подчеркну еще раз – все, что достигла страна за годы демократических реформ в политике, экономике и общественной жизни – было достигнуто трудом, энергией и отвагой реформаторов. Которые и объединились в СПС. Конечно, будет некоторой натяжкой говорить, что именно партия СПС провела эти реформы. Сама политическая конструкция России (суперпрезидентской республики) не допускает возможности для партии формировать правительство и его курс – так, как это происходит в парламентских республиках. Но при этом связка «СПС - демократические преобразования» очевидна и не вызывает сомнений, ни у сторонников партии, ни у ее противников.
Так или иначе, политический потенциал СПС достаточно значителен. Нужно понять, как партия в новых обстоятельствах собирается им распорядиться. Грубо говоря, надо ответить самим себе на два вопроса. Оба эти вопроса касаются цены, которую можно заплатить за сохранение праволиберальной партии (и соответствующей идеологии) в легальном политическом спектре. Ясно, что цена будет уплачена немалая, но требуется понять, какие издержки приемлемы, а какие – запретительно высоки. Первый вопрос касается ситуации, так сказать, на внешнем рынке, второй вопрос относится к рынку внутрипартийному. Думаю, что именно этим двум вопросам (вернее, двум сторонам вопроса об издержках перехода СПС в новое качество) и будут посвящены дебаты и переговоры в ближайшие недели и месяцы. Однако уже сейчас можно предположить, что партия не должна жертвовать своей идеологической (праволиберальной) идентичностью; становиться партией размытого «общедемократического» направления вряд ли следует. Еще одним, на мой личный взгляд, существенным моментом является вопрос о союзниках. Очевидно, речь не пойдет только лишь о переформатировании Союза Правых Сил как единственной основы для новой партии. Есть все основания полагать, что эта новая партия будет создана из конгломерата партий и движений. Тогда проблема конфигурации приобретает особое значение, поскольку некоторые партии, претендующие на место в праволиберальной нише, обладают негативными репутационными характеристиками. Проще говоря, слияние с некоторыми из них для СПС может оказаться неприемлемым.
Что же касается внутрипартийной ситуации, то уже сейчас ясно: многие люди, которые были знаковыми персонами для СПС, партию уже покинули, или, скорее всего, покинут в обозримом будущем. Это процесс естественный и неизбежный в данных обстоятельствах. Но тут существует некая грань, которую нельзя переходить. Существует некий лидерский пул, который достаточно эластичен. Но при этом существуют знаковые фигуры, присутствие которых обеспечивают идентичность и историческую преемственность СПС и планируемой новой праволиберальной партии. Пять – семь имен, которые в общественном сознании олицетворяют праволиберальную идею. Жертвовать этими фигурами невозможно.
Особо важное место в предстоящих дебатах и консультациях займет проблема региональных организаций; собственно, речь пойдет о позиции этих организаций в новых обстоятельствах. Вряд ли возможно строить обновленную партию без надежной поддержки со стороны местных отделений. Надо надеяться, что местные отделения не станут вести политику расколов, бойкотов и обструкций, что разум возобладает.
Да, должен возобладать разум, потому что в конечном счете вопрос ставится так: или продолжать работать в предлагаемых обстоятельствах (в обстоятельствах трудных и обидных) или обиженно забиться в угол, переместиться на кухню или в подполье.
Ушедший в отставку с поста лидера и покинувший ряды партии Никита Белых сказал в своем письме к членам партии, что не верит в демократическую модернизацию страны сверху. Но это не вопрос веры, а вопрос знания. Все демократические модернизации России проводились именно сверху: указы о вольности дворянства, изданные Петром III и Екатериной Великой, судьбоносные для России реформы Александра II, царский Манифест 17 октября 1905 года, а также хрущевская оттепель, горбачевская перестройка и реформы Ельцина-Гайдара. Единственная серьезная попытка «демократизации снизу» закончилась кровавой диктатурой большевиков. Я понимаю, что Никите Белых это не нравится; мне тоже. Мне тоже более по нутру ситуация, когда развитое гражданское общество лепит власть по своему образу и подобию. Да, да, тысячу раз – да. Но это наша родина, дорогие братья и сестры.
В любом случае надо помнить старинный афоризм: «признак зрелости – не умереть ради идеи, а жить ради нее». Надеюсь, что в предлагаемых обстоятельствах возобладает зрелость – политическая и человеческая.
Денис Драгунский - член
Обсудить новость на Форуме