17:00 12.03.2009 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Вячеслав Смирнов: Чье дело правое?
У отечественной политической системы имеется небольшой, но довольно неприятный дефект: никак она не может отрастить себе полноценное правое крыло. Если на левом фланге выбор как в хорошем супермаркете - к услугам избирателя и мощное социалистическое КПРФ, и консервативные Патриоты России, и провозглашающая 'социализм 3.0' 'Справедливая Россия' и даже социал-либеральное 'Яблоко' - то справа мы видим одно лишь броуновское движение.
Свободно скользящие молекулы иногда сбиваются в некое целое, но запаса прочности у этого целого почему-то не оказывается - при малейшем дуновении политических ветров оно то распадается на мелкие составные части, то наоборот соединяется в какой-нибудь замысловатый колосс на глиняных ногах, или же и вовсе рождает призраков.
В итоге без своего представительства даже не во власти, а в политическом пространстве вообще, остается, может быть, не слишком многочисленная, но слишком значимая группа граждан России. Это - именно те люди, которые должны и могут выступать локомотивом развития экономики страны, самостоятельный и активный класс, предъявляющий к государственной машине минимальные требование - не мешать, но содействовать его нормальному развитию, формировать конкурентную среду, проводить эффективную экономическую политику.
Считается, что самостоятельный класс состоит исключительно из предпринимателей, владельцев предприятий, хотя такой подход - фатально ошибочен. К нему могут относиться и наемные менеджеры, и представители научной и творческой интеллигенции. Правая позиция - это в первую очередь не набор политических убеждений, а психология, внутренняя установка на действие по жизни. А это значит - воля к тому, чтобы, упав - подниматься, стремление двигаться вперед, преодолевая препятствия, и готовность быть хозяином собственной судьбы. Ценные это качества в кризисных условиях? Ответ: более чем. Должен голос таких людей быть слышен в обществе? Ответ: безусловно. Кто может обеспечить его слышимость? Ответ: сильная правая партия.
Но есть ли в России такая партия? Ответ, к величайшему сожалению, отрицательный. Если, конечно, под словом партия мы имеем в виду не юридическое лицо, а реальное объединений людей, готовых действовать вместе во имя общих ценностей. Возможно, проблема тут в том, что самостоятельный класс атомизирован гораздо больше, чем любая иная социальная группа. Именно в силу своей самостоятельности. Человек правых установок склонен адаптироваться к внешним условиям, считая несовершенство системы априорной данностью. Создавать свои правила игры - это уже более высокий уровень гражданского сознания, доступный не далеко не каждому.
Сейчас справа есть лишь одна легальная организация, а именно - 'Правое дело', которое, как ранее 'Справедливая Россия' вобрало в себя несколько разнонаправленных сил. Сам факт возникновения такой структуры не может не радовать - если объединение состоялось, значит, как минимум произошло осознание необходимости представлять в политике не личное мнение отдельных людей (чем преимущественно занимались ранее 'правые' псевдопартии), а действительно - интересы группы граждан России.
Но вот сформулировать эти интересы у обновленных правых пока что не получается: как раз сейчас в партии разворачивается идеологическая дискуссия, обещающая быть жаркой. Парадокс, но общий знаменатель внутри 'Правого дела' достигнут лишь по части экономики: необходимость диверсификации экономики и развития реального сектора не отрицает никто, как не отрицает необходимость стимулирования развития малого бизнеса, конкурентного рынка, оптимизации налоговой системы и разбюрокрачивания регулирующей машины. А вот требования к политической системе неясны, хотя необходимость политических реформ и озвучивается.
Бесспорно, независимая пресса, работающие демократические институты, независимая судебная система стране необходимы как воздух. Но нужно понять, как это все обеспечить. Как настроить или перестроить государственный механизм таким образом, чтобы независимость прессы не вылилась в то, что одно издание вам рассказывает о том, как сладко жить под наркотическим кайфом, на страницах другого - печатается жесткое порно, а третье делает национальным героем какого-нибудь очередного грабового.
Впрочем, здесь проблема не только в отсутствии плана действий, но и в шкале ценностей. Она у самостоятельных людей - разная. И некоторые действительно понимают под 'свободой' именно свободу пропагандировать наркотики разной степени тяжести или, скажем, свободу заключать гомосексуальные браки. В то время как другие под этим словом мыслят естественное и неотъемлемое право реализовать себя в любой из сфер жизни и нести ответственность за результат своих действий.
Так же с отношением к государству. Одни не видят в нем ничего, кроме ограничителя собственных свобод, и мечтают убрать его из всех сфер жизни, другие воспринимают его как механизм, вне рамок которого их развитие будет невозможным, считая, что этот механизм должен быть максимально компактным и работать с максимальной четкостью, без бюрократического скрипа, коррупционных 'провисаний'. И что он должен не управлять, а управляться обществом.
Если грубо, речь идет о разделении правых на либералов и консерваторов. Такая классификация вряд ли достаточна, но она, по крайней мере, отражает главное противоречие внутри самостоятельного класса: то количество самоограничений, которое человек готов возлагать на себя для формирования оптимальных условий собственного развития. Образно - демаркация границ между собственной свободой и территорией носа соседа.
Гротескно - позиция либерала - занятия сексом в общественных местах доставляет максимум удовольствия мне и моему партнеру и минимум неудобств для окружающих, следовательно, я имею на это право. Кому не нравится - отвернитесь и не смотрите. Позиция консерватора - лицезрение полового акта на улице будет вызывать раздражение и непонимание слишком многих. Кого-то такое зрелище, возможно, оскорбит. Мне и самому будет неловко ловить на себе косые взгляды во время этого процесса. Поэтому мы впишем в общественный договор пункт о том, что секс в общественных местах - предосудителен.
Внутри самостоятельного класса в той или иной пропорции представлены обе группы. И, в принципе, обе они имеют право быть представленными в политическом пространстве. Речь может идти о существовании двух различных партий, или же о сосуществовании двух фракций в рамках одной.
Однако ни одна из этих моделей в сегодняшних условиях и в нашей стране работать не будет. Попытки сформировать концентрированно либеральную партию мы наблюдали уже не раз, и не раз видели, как внутри нее начинает происходить деление на ультра- и умеренных либералов, с последующим отсевом первых в маргинальную среду или, наоборот, смещением умеренных в более консервативные структуры.
Двуфракционная модель также нежизнеспособна. У новорожденного 'Правого дела' не хватит ни ресурса влияния, ни запаса прочности для того, чтобы быть равноуспешным выразителем ценностей двух (а на самом деле - более, поскольку двойное разграничение условно) групп. Позволить себе такую роскошь может лишь довлеющая политическая сила, такая как 'Единая Россия' или, скажем ЛДПЯ (либерал-демократическая партия Японии).
Партии оппозиционной для достижения успеха требуется концентрация ресурсов в одном направлении. Особенно если это партия меньшинства, каковым, увы, является самостоятельный класс в современной России. Потенциальный электорат такой партии - это 20%, максимум 25% от всего населения страны. Это значит, что в ближайший избирательный цикл даже при очень качественной работе на федеральном уровне правые вряд ли смогут набрать более 15%. То есть на большинство в парламенте они могут рассчитывать разве что в сладких снах. И лишь при условии, что их позиционирование в политическом поле будет четким и обоснованным.
Собственно, вопрос успешности обновленных правых - это вопрос выбора между либеральным и консервативным ценностными ориентирами. Во-первых, консервативные ценности ближе и понятнее российскому обществу. Для россиян за пределами Садового кольца и Рублевки неактуален вопрос легализации публичных домов или перезахоронения тел Ленина и Сталина. Для них важно иметь возможность работать и зарабатывать, создавать и обеспечивать себе финансовую самодостаточность, создавать и содержать семьи.
Второе - это контекст. Нравится это кому-то или нет, но голос самостоятельного класса должен быть услышан не только обществом, но и властью. Поскольку, как уже было сказано, в обозримом будущем правые не могут рассчитывать стать партией большинства. Для того, чтобы слышать друг друга, нельзя стоять слишком далеко, а власть консервативна и левоцентрична. Учитывая масштаб политического поля, переговариваться с ней правые либералы смогут только с помощью мегафона, через который очень хорошо слышны ругательства и команды, но который не предназначен для передачи вещей содержательных.
Переговоры с помощью ругательств и команд, впрочем, тоже подход. Но совершенно неэффективный. Власть такого переговорщика проигнорирует, избиратель - правый избиратель, который ждет от своей партии содержания и конструктива - пожмет плечами и тоже проигнорирует. Так что более разумно перейти в диалоге с властью от формата перекрикивания к формату переговоров и использовать все возможности для воздействия на нее, даже если эта возможность - суфлирование. Если она готова произносить предлагаемый текст - почему бы и нет?
В конце концов, правая партия заинтересована в том, чтобы ее программа воплощалась в жизнь. Пусть не комплексно, пусть хотя бы отельными пунктами, но сейчас, а не через девять лет и даже не через четыре года. В противном случае самостоятельный класс атомизируется окончательно и придется вести работу на несколько порядков более сложную - заново его формировать и насыщать локомотивным потенциалом.
Обсудить новость на Форуме