16:31 20.06.2011 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Олег Наумов: В индексе миролюбия стран мира Россия оказалась в конце списка
, 18 июня 2002 г.
Что делается властью, чтобы улучшить имидж России за рубежом? Сохраним ли мы свое влияние в арабском мире, и есть ли способ снять напряженность на Северном Кавказе? Можем ли мы чувствовать себя в безопасности в своей стране? Об этом говорят автор и ведущий программы «Диалог» Олег Наумов и директор Института политического и военного анализа Александр Шаравин.
Олег Наумов: Австралийский Институт экономики и мира в очередной раз опубликовал на своем сайте список самых миролюбивых и самых агрессивных стран. Самой миролюбивой в 2011 году признали Исландию, на втором месте расположилась Новая Зеландия. Затем следуют Япония и Дания, а замыкает первую пятерку лидеров миролюбивости Чехия. Наша страна в этом глобальном индексе мира заняла лишь 147-е место из 153, оказавшись в хвосте рейтинга. При этом Россию обошли все страны СНГ, даже Таджикистан и Киргизия. И даже Ливии, где уже несколько месяцев идет война, удалось оказаться впереди России. Как же так? Государственная официальная пропаганда много лет убеждала нас, что наша страна одна из самых миролюбивых. Почему же со стороны все выглядит несколько иначе? Может быть, это предвзятое отношение к России? Судите сами. «Индекс миролюбия стран мира» составлен на основе 23 показателей, объединенных в три блока. Во-первых – это наличие и масштаб внутренних и международных конфликтов, а также отношения государства с соседними странами. Вспомним Северный Кавказ, войну с Грузией, «газовые» войны с Украиной. Во-вторых, уровень безопасности внутри государства, число насильственных преступлений, количество заключенных на душу населения, соблюдение прав человека, наличие и степень террористических угроз. Здесь нужно вспомнить, что в России за минувший год возросло количество терактов, а по числу заключенных мы занимаем второе место в мире после Америки. Наконец, уровень милитаризации государства. Здесь оцениваются такие факторы, как размер военного бюджета, общий военный потенциал государства. И эти показатели у нас, как и в советские годы, остаются весьма внушительными. Так, может, не так уж и неправы те, кто считает Россию достаточно агрессивным государством?
Александр Шаравин: Если мы посмотрим на то, как расширялись границы нашего государства многие столетия, то понятно, что наши предки чаще говорили о мире, чем сами его соблюдали. В принципе, такова была история, и времена были другие. Но печально, если сегодня мы относимся к этим государствам, которые не очень-то почитаемы в международном сообществе. Другой вопрос кто эти рейтинги составлял, какие были критерии для оценки. Я, конечно, не думаю, что наше государство в реальности является одним из самых агрессивных. Хотя на самом деле есть повод задуматься, в том числе и над этим рейтингом.
Олег Наумов: Повод задуматься, безусловно, есть: стереотипы в восприятии стран меняются медленно, и агрессивность России в мировых рейтингах сегодня сильно преувеличена. Конечно, у нас есть проблемы во взаимоотношениях с соседями, но они, за исключением Грузии, решаются мирно и взаимовыгодно. Общество в целом стало более миролюбиво настроено по отношению к другим странам и нацелено на сотрудничество. По данным Левада-центра, 74% россиян выступают за укрепление связей с Западом, и только 16% предлагают дистанцироваться от него.
Рассмотрим отдельные аспекты внешней политики страны на предмет их миролюбия или агрессивности. Россия отказалась рассматривать в ООН санкции против режима Асада в Сирии, жертвами которого стали уже тысячи граждан. Как этот жест скажется на репутации России в мире?
Александр Шаравин: Как-то, год или два назад, мы с вами говорили о том, что нужно при выборе партнеров, союзников ориентироваться на природу режимов. Мы пришли к выводу тогда, что тоталитарные диктаторские режимы очень плохие союзники. Они быстро предают, быстро меняют свою внешнюю и внутреннюю политику и в результате получается, что видимый небольшой выигрыш, заканчивается большим проигрышем. И это характерно не только для нас. Посмотрите, те же американцы по-прежнему проводят политику двойных стандартов, как, кстати, и мы. Если этот наш диктатор, это конечно сволочь, но наша сволочь, и мы будем его поддерживать. Эта политика, мне кажется, абсолютно тупиковая. Уже много раз на эти камни наступали наши партнеры, да и мы сами, и все равно продолжаем эту политику гнуть. Хотя не осталось, наверное, ни одного объективного наблюдателя, который бы не считал что репрессивные меры сирийского правительства, просто не допустимы. Кровавые акции, которые там произошли за последнее время, требуют принятия радикальных мер. К сожалению, наша позиция по-прежнему остается такой: мы не позволяем ООН принять последовательные решения.
Олег Наумов: Продолжается противостояние в Ливии. Наши лидеры всегда дружили с диктатором Каддафи. Теперь именно нашего президента просят, чтобы Россия помогла Каддафи убраться из Ливии и покончить с войной. Принесет ли миссия российского представителя Михаила Маргелова какие-то результаты?
Александр Шаравин: Сегодня, трудно гадать каких результатов сможет добиться Михаил Маргелов, но в целом позиция наша понятна. Мы считаем, что Каддафи не может оставаться на своем посту. Мы считаем: то что он сделал против своего народа заслуживает осуждения, а возможно и наказания. Другое дело, что шаги, которые предпринимало наше руководство, не были последовательными. С одной стороны мы не мешали ООН принять решения по поводу режима Каддафи, с другой стороны мы говорили, что шаги, которые предпринимаются государствами, действующими против Каддафи, чрезмерны. Потом мы говорили, что вроде бы сейчас все это правильно делается, потом опять отступали. И второе. Я считаю, что посредничество уж не настолько важная международная задача: нужно было решение этой задачи уступить кому-то другому, и нисколько бы от этого наш престиж не пострадал. У меня нет сомнений, что Каддафи утратит свою власть, потому что противостоять всему мировому сообществу ему не под силу, но, сколько будет еще потеряно жизней, мы не знаем. И это самое главное, что следует учитывать при принятии решений по Ливии.
Олег Наумов: Россия имела в ряде стран арабского мира достаточно большое влияние. Сохранится ли оно после революционных событий?
Александр Шаравин: В целом задача очень сложная, потому что когда бывшие и нынешние наши союзники наблюдают за действиями наших руководителей и сразу все это примеряют на себя. И думают: будет ли нас Россия поддерживать в сложной ситуации, или нам на нее не следует рассчитывать. Ответ на этот вопрос мы зачастую не знаем сами, поэтому ожидать, что наши прежние союзники будут также нам лояльны, вряд ли приходится.
Олег Наумов: США наконец-то достали своего главного врага Бен Ладена. Пойдет ли на спад мировой терроризм в связи с потерей лидера?
Александр Шаравин: Самой первой реакцией на убийство Бен Ладена была вспышка мелких и крупных терактов в разных странах, в основном в зоне Афганистана и Пакистана. Обещаны были теракты и в других регионах мира. Но мы понимаем, что уничтожение Бен Ладена это серьезных удар по мировой сети терроризма. Хотя никогда не было террористической вертикали и структуры Аль-каиды были сетевыми, но мы понимаем что в целом Бен Ладен был символом, знаменем мирового терроризма. Его уничтожение, на мой взгляд, все-таки сыграло большую роль. И в целом это может способствовать успехам в борьбе с мировым террором.
Олег Наумов: Лидер чеченских боевиков Доку Умаров разыскивался и преследовался только российскими властями, теперь это будут делать и США. Насколько важен такой союз против мирового терроризма?
Александр Шаравин: Я приветствовал решение президента США принять меры по розыску, уничтожению или аресту террориста, который действовал на нашей территории. У нас были голоса, что это будет вмешательством США в наши дела, что это удар по престижу наших спецслужб. Напротив, я считаю, что это как раз хороший знак, что наши спецслужбы будут сотрудничать в борьбе с террором, причем не важно с террором какого цвета и под каким знаменем этот террор выступает. Главное, что террор должен быть наказан в любом месте, в любом виде, в любой стране. И никаких двойных стандартов при оценке террористических действий быть не должно. И поэтому, я считаю, что это положительный пример и думаю, если мы и дальше будем действовать совместно, в борьбе с международным терроризмом можно ждать каких-то успехов.
Олег Наумов: Об агрессивности страны судят не только по внешним проявлениям, но и по состоянию дел внутри страны. У нас каждую неделю приходят сводки с Северного Кавказа как из зоны боевых действий. На ваш взгляд, ситуация там улучшается, или становится только хуже?
Александр Шаравин: Я бы не говорил, что ситуация на Кавказе ухудшается. Дело в том, что там долгие годы существует тлеющий очаг напряженности. Да, там была реальная горячая война, и не один раз. Но в последние годы мы видим, что характер борьбы с террором и действия самих террористов сильно изменились. И зачастую, вот эти очаги перемещаются из одной республики Северного Кавказа в другую. Для этого есть много причин и социальных, и идеологических и просто организационных. Понятно одно, что борьба предстоит долгая, трудная, и зачастую в возникновении новых очагов террора виноваты даже наши правоохранительные органы. Коррупция в них, абсолютно беззаконные действия, которые толкают людей в лес, в бандформирования, а потом приходится проливать кровь нашим бойцам спецназа, сотрудникам органов безопасности. Очевидный факт: борьба эта сложная и трудная и просто силовыми методами победить в ней невозможно. Естественно, нужно предпринимать все меры: экономические, социальные, политические. Иногда люди и по политическим соображениям уходят в лес. Мне кажется, что меры, предпринимаемые в последнее время достаточно значительны, но вот насколько они будут эффективны, я думаю, мы увидим в ближайшие год-два. По крайней мере, шаги по организации соответствующего округа во главе с Хлопониным были направлены на нормализацию ситуации, но пока зримых результатов, мы, к сожалению, еще не видим.
Олег Наумов: Убит бывший полковник Буданов. В свое время он сам был осужден за убийство. Отсидел половину срока, получил условно досрочное освобождение. И вот убит. Убийцы действовали нагло и демонстративно, по сути в центре Москвы. Казалось, что разгул преступности и показательных убийств начала девяностых давно позади. Почему это стало возможным сейчас?
Александр Шаравин: Вы знаете, сам по себе бывший полковник Буданов - фигура знаковая и очень противоречивая. Некоторые наши соотечественники до сих пор его считают героем, считают его храбрым достойным офицером. Он действительно был неплохой командир-танкист. Но то что он совершил и то что было доказано судом говорит однозначно, что этот человек нанес огромный ущерб престижу наших ВС, нашей армии. Нанес огромный ущерб престижу русского офицера. Никогда русские офицеры, советские офицеры с мирным населением не воевали, никогда факты издевательств над гражданским населением не приветствовались в нашей армии. Поэтому, для меня фигура Буданова безусловно отрицательна в целом. Но этот факт демонстративного убийства в Москве, говорит также и о том, что, к сожалению, наша система не работает. Мы должны были предполагать, что подобные шаги по отношению к Буданову могут быть и какими бы мотивами не руководствовался бы убийца, он добился одного: провокация совершена. Общество взбудоражено. Националистические силы пытаются сделать из Буданова свое знамя. И поэтому, я считаю, что люди, которые совершили убийство должны быть найдены и самым строгим образом наказаны и информацию об этом мы должны получить, как можно более открыто.
Олег Наумов: Давайте теперь вернемся к внешней политике: Европа, система ПРО, и Россия. Руководство России говорит, что наши национальные интересы будут ущемлены. Европейские страны и США считают, что поступят корректно и наши интересы будут учтены. Но сама риторика российского МИДа начинает вызывать некоторое раздражение и в Европе и в США. Все-таки как будет с этой ПРО, сумеют ли учесть наши интересы американцы и европейцы?
Александр Шаравин: Сейчас главный камень преткновения - это вопрос о том, как будет построена эта система. Наши западные партнеры во главе с США говорят, что будет самостоятельный НАТОвский сегмент в Европе и будет самостоятельный российский сегмент. Между собой они будут связаны информационно, будут обмениваться сведениями об угрозах, но в целом они должны быть независимы друг от друга. Российская сторона считает, что речь должна идти о поистине совместной системе обороны. Я все-таки надеялся, что здравые оценки, мудрость возобладают, но пока не получается. Единственно, меня немного обнадеживает то, что сказал президент Медведев: будем думать над будущим, будем готовить базу для перспективных решений. Это означает, что мы свой оптимизм не утратили. Будем надеяться, что в будущем политики будут более разумными.
Олег Наумов: Если посмотреть внешнеполитическую доктрину России, то она достаточно миролюбива и призывает отстаивать наши национальные интересы с учетом интересов наших соседей в ближнем и дальнем зарубежье. С реальной внешней политикой дело обстоит гораздо хуже. Почему-то нашими друзьями на международной арене часто становятся диктаторы или авторитарные лидеры. Каддафи в Ливии, Асад в Сирии, а еще раньше Хусейн в Ираке. Потом, когда их гонит в шею собственный народ, наша страна оказывается в сложной позиции, из которой любой выход нам во вред. Поддержать диктатора - значит восстановить против себя народ и будущее правительство этой страны. Не поддержать - значит, якобы предать своих «друзей». Может, надо быть разборчивее с друзьями? Что касается глобального мироустройства, мне кажется, что у России есть реальные достижения в миролюбивой политике: это и участие в мировой антитеррористической коалиции, и новый договор с США об ограничении стратегических вооружений, и добрососедские отношения и сотрудничество с Европейским Союзом. А в области внутренней безопасности проблем еще много, и решать их надо безотлагательно. И конечно, не для того, чтобы улучшить мировые рейтинги, а, прежде всего, для того, чтобы нам с вами жилось спокойно и безопасно в своей стране.
Обсудить новость на Форуме