11:01 13.09.2010 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Олег Наумов: Станет ли полиция более эффективной и профессиональной, чем нынешняя милиция?
, 12 сентября 2010 г.
Верно ли утверждение некоторых экспертов, что законопроект серьезно снижает уровень правовых гарантий граждан? Обеспечит ли новый закон парламентский и общественный контроль над полицией? Об этом говорят автор и ведущий программы «Диалог» Олег Наумов и депутат Госдумы, заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» Геннадий Гудков.
Олег Наумов: Наша милиция в последние годы стала символом непрофессионализма, мздоимства и хамства. Неслучайно в народе милиционеров называют евсюками, по фамилии служителя порядка, который в пьяном угаре расстрелял ни в чем не повинных посетителей супермаркета. Дошло до того, что часто люди боятся милиционеров, больше, чем бандитов. Стало совершенно очевидно, что это ведомство необходимо срочно реформировать. Указ о совершенствовании работы МВД президент подписал еще в прошлом году. В нем, в частности, предполагалось до 1 января 2012 года сократить штат сотрудников на 20%. А недавно в Интернете для всеобщего обсуждения появился законопроект «О полиции». Руководство МВД да и сам президент уверяют, что за этим ребрендингом должно последовать коренное изменение всей системы. Народ сомневается, что смена вывески что-то изменит в работе МВД, ведь оберегать они будут все то же, то есть власть, и работать будут все те же, буквально не изменившись в лице. Эксперты и правоведы находят в законопроекте много изъянов и считают, что в таком виде этот документ никуда не годится и должен быть переписан.
Геннадий Гудков: Запорожец как не назови – он останется запорожцем, как его не назови: хоть мерседесом, хоть альфа – ромео, хоть мазерати – он как тарахтел, так и будет тарахтеть. Поэтому если мы хотим только названием поправить дело – это утопия. Само переименование ничего не даст. Если раньше ваши права нарушали милиционеры, то теперь полицейские. Это уже породило массу анекдотов. Только переименование без изменения внутреннего содержания абсолютно бессмысленно. Есть некоторая мировая практика, что большая часть внутренних сил называется полицией. Но это вопрос вкуса. Работают эффективно вне зависимости от названий: и шерифы, и жандармы, и стражи порядка и кто только не работает.
Олег Наумов: По данным социологов, большинство (59%) россиян категорически поддерживают реформу МВД, а против реформы - только 16% опрошенных. Причем 12% граждан предлагают вообще распустить нынешнюю милицию и полностью заново ее укомплектовать, как это сделали в некоторых странах СНГ. Люди часто жалуются на бесконтрольность милиции. В новом законопроекте много говорится о системе надзора и контроля. Так все-таки возможно, чтобы гражданское общество контролировало МВД?
Геннадий Гудков: Как раз вопросы контроля там занимают настолько мало места, что назвать это контролем нельзя. Ну, во-первых, парламентский контроль не предусматривается вовсе. Это механизм, который работает лет двести или больше во всех цивилизованных странах, где есть полиция. Полиция работает под контролем парламента и гражданского общества. Милиция у нас вообще бесконтрольна. Это первый вопрос. Второй вопрос. Все эти формы общественного контроля – ну просто смешно про них говорить. Общественный совет при МВД существует, но формируется самим МВД. Отчеты начальства перед народом или перед депутатами по новому закону должны быть, но по процедуре, которая утверждена самим МВД. И действительно пресса может получить информацию в МВД, правда дальше идет строчка: в тех объемах и по тем параметрам, которые определяются МВД. Получается: «Мы будем давать вам только то, что мы хотим и когда хотим, отчитываться тем способом, каким нам удобно и не суйте пожалуйста свой нос в наши замечательные дела». Вот так примерно выглядит текст закона с точки зрения гражданского, парламентского, медийного и прочих видов контроля со стороны общества и народа.
Вячеслав Дюндин, председатель общественной организации "Комитет против пыток" в Оренбурге: Сам закон и гражданский контроль – это не связанные понятия. Если в гражданском обществе есть какие–то силы, которые желали бы осуществлять такой контроль – то все рычаги для этого есть. Есть общественные советы при УВД, есть просто общественные организации, которые наделены законодательными правами в этой области. Но если говорить об Оренбургской области, то я должен отметить, что таких сил практически не существует. Я считаю, что упор нужно делать на тех, кто по долгу службы обязан контролировать сотрудников милиции. Это прокуратура, это все прописано в законе. Вот пусть прокуратура и занимается тем, за что они деньги получают.
Олег Наумов: В проекте говорится о коммерческих функциях МВД. Нужны ли они? И как вообще дело обстоит в других странах?
Геннадий Гудков: Да это нонсенс! Я, выступая в СФ, задал вопрос экспертам: назовите мне хоть одну приличную цивилизованную страну, где есть платная полиция. В зале была тишина. Такого быть не может. В мире все разведено: коммерческое и государственное. И то, что у нас сегодня одной из основных функций, на первой странице закона написана – охрана за деньги – это говорит о том, что МВД, как его не назови, все равно останется коррумпированной, коммерческой. Это говорит о том, что нельзя поручать реформу ведомства самому ведомству. Оно все равно будет отстаивать свои шкурные ведомственные интересы.
Олег Твердохлеб, руководитель регионального отделения партии "Право дело": Ребрендинг милиции, то есть переименование ее в полицию практически ничего не даст без того, чтобы вернуть уважение народа к милиции, к тем структурам власти, которые будут охранять общественный порядок. Добавление коммерции в это дело, я думаю, уважения не прибавит ни милиции, ни полиции, так как деньги стричь милиция умеет и сейчас, и будет по закону стричь в дальнейшем. Охрана, криминалистическая экспертиза, в ГАИ - очень много платных услуг. Дело в том, что наша милиция может заставить граждан пользоваться теми услугами, которыми граждане не хотят пользоваться. Та же охрана. Я не хочу пользоваться охраной государственной, я хочу пользоваться частным предприятием.
Олег Наумов: Надо ли расширять права местной власти в их работе с правоохранительными органами? И насколько это нашло отражение в новом законопроекте?
Геннадий Гудков: У нас не то, что местные власти не упомянуты, практически не упомянуты регионы. Такое впечатление, что авторы закона забыли, что у нас есть российская федерация, как группа государств, объединившихся на этих принципах. У нас там нет регионов, хотя по Конституции вопросы общественной безопасности и порядка есть совместная функция федерации и региона. И во всем мире существует перекрестное финансирование, перекрестная ответственность. В США вообще существует договор между муниципалитетами и полицейскими отделениями. Нормально работают, ничего страшного не происходит. Конечно, это серьезный изъян закона – абсолютное отстранение региональных властей от правоохраны. Такого нигде, ни в одной крупной стране нет и быть не может. А мы вообще исключили регионы! Нет у нас регионов, есть одна вертикаль власти, и мы из Москвы будем определять, что делать участковому во Владивостоке или в Калининграде. То есть мы хотим всем управлять из центра, забывая конституционное устройство нашего государства. Поэтому критика регионов, которая сейчас уже идет – она обоснована абсолютно.
Олег Наумов: президент Медведев поддержал недавно идею при реформировании милиции в полицию вывести всех сотрудников за штат. Как вы думаете, удастся это сделать?
Геннадий Гудков: Это обычная процедура. Те, кто работает в МВД с 90-х годов, эту процедуру проходили раз 15.
Олег Наумов: Конечно, если формально, то это ни к чему не приведет, но думаю, что имелись в виду серьезные последствия.
Геннадий Гудков: Их уже столько раз выводили за штат, что очередной вывод за штат они могут не заметить. Это техническое чисто действие.
Олег Наумов: Защита своих граждан – это одна из основных функций государства, однако наш народ не чувствует себя защищенным и не доверяет стражам порядка. По данным опросов, лишь 13% доверяют милиции, 87% надеются только на себя. Многие эксперты считают, что законопроект серьезно снижает уровень правовых гарантий граждан. Так ли это?
Геннадий Гудков: В какой-то степени да, потому что неопределенность формулировок в проведении оперативно- розыскных мероприятий меня конечно убивает. Можно задержать гражданина на час для того, чтобы проверить его документы. То есть вас хватают, заводят в участок и час проверяют ваш паспорт. Нормально? Это демократическое общество? Это полиция или какое-то гестапо или что это такое? А это написано в тексте закона. Или на неопределенное время можно задержать людей для проведения оперативно- розыскных мероприятий. Я, сержант Пупкин, прихожу в кинотеатр, и говорю: я провожу оперативно-розыскное мероприятие, всем сидеть, оставаться до конца. Если вы попытаетесь покинуть, я имею право вас задержать и отправить в участок. Там масса изъянов и технических проколов, несуразностей огромное количество: не прописаны механизмы получения документов, ознакомления с ними, вход-выход в жилище и другое помещение. Получается, что милиционеру Пупкину предоставляется беспрепятственное право куда-угодно забираться, если ему что-то померещилось. Должны быть четкие нормы. Никакого уведомления прокурора не должно быть. А должно быть решение суда, даже пост-фактум. Если по делу, сотрудник МВД придет в суд и скажет: да, я преследовал преступника и вошел в это помещение. Я прошу вынести решение пост-фактум, так как у меня не было времени обратиться в суд. Только в суде. Если уж мы полицию строим, давайте действовать как полиция, а не как шпана, какая-то с улицы.
Вячеслав Дюндин, председатель общественной организации "Комитет против пыток" в Оренбурге:
В законодательстве ничего менять не нужно. Начиная с Конституции, и до приказов МВД везде красной нитью проходит, соблюдение прав человека. Нужно просто дать установку, чтобы эти права соблюдались. На сегодняшний день такой установки нет. Напротив, есть установка совершенно твердая, но негласная, на то, чтобы применять пытки при дознании, следствии, при оперативной работе. Без пыток сегодняшняя милиция раскрывать преступления не умеет и не может. Я не согласен со своими коллегами правозащитниками, которые требуют регламентировать там каждое действие сотрудника милиции. Когда ему предъявлять удостоверение, когда не предъявлять. Есть конституция, которая обязательна и для сотрудника милиции тоже. Гражданина он должен оберегать – это его прямая задача, и исходя из этого, он должен действовать.
Олег Наумов: Спикер Госдумы Борис Грызлов заявил о том, что законопроект будет рассмотрен уже в ходе осенней сессии с тем, чтобы принять его к 1 января следующего года. Зачем такая спешка?
Геннадий Гудков: Я не вижу никакой спешки. 20 лет ждали. Давайте говорить откровенно: милиция у нас испортилась в конце 80-х годов. Тогда мы имели уже резкое снижение качества правоохраны, повышение уровня коррупции, резкое повышение непрофессионализма и т.д. вот уже 20 лет мы ждем реформу. А куда торопиться? Нет, ну конечно если президент хочет подставиться, и, отвечая за реформу, сделать так, что ее не будет, это конечно дело президента. Но то, что опасность для имиджа президента существует реальная – это совершенно очевидно.
Олег Наумов: Но при нынешнем раскладе сил в парламенте, очевидно, что законопроект будет принят в первом чтении. На что хотела бы обратить внимание фракция «Справедливая Россия» при поправках к этому законопроекту?
Геннадий Гудков: Я против поправок к этому документу. Его надо переписывать в первом чтении. Эта тактика мелких правок, как правило, ни к чему хорошему не приводит. Его надо переписывать. Туда надо вписывать главы контроля, кадровой чистки. Кто будет организовывать кадровую чистку? Само МВД? Коррупционеры? Они нам начистят, что уйдут последние оставшиеся еще порядочные и честные. Надо прописывать роль регионов, без этого мы нарушаем ключевой принцип построения федерации. Надо убирать коммерческую функцию, надо четко прописывать случаи ограничения прав людей: когда это можно делать, а когда нельзя. Это не делается поправками, это переписывается текст. Переписывается структура закона. А мелкие поправки – это для закона, в целом сбалансированного. Новый закон таковым не является. Поэтому я буду убеждать своих коллег жестко критиковать этот закон и добиваться его пересмотра. Это кстати в интересах президента, чтобы его не подставили. Я глубоко убежден: если сейчас этот закон пройдет, реформу можно похоронить, забыть про нее. Граждане увидят ту же полицию, каковой сегодня является, только уже не будет никаких надежд на то, что у нас когда-нибудь будет другая правоохрана. Мы не будем руководствоваться тем принципом, чем хуже – тем лучше, хотя могли бы. Нам сейчас чем хуже пойдет реформа, за которую отвечает правящая партия, тем больше голосов за нас будут отдавать. Но мы таким принципом не руководствуемся. Если наше мнение будут игнорировать, тогда пусть «Единая Россия» сама несет ответственность за все реформы: и административную, и судебную, и бюджетную. Вот они пусть берут на себя ответственность за муниципальную реформу, мы предупреждали, к чему она приведет. Я думаю, граждане сейчас прекрасно ощущают последствия этих шагов. Можно сделать что угодно, но пусть тогда люди возьмут на себя ответственность, что они осознанно, несмотря на критику, несмотря на возражения экспертного сообщества, протащили ту или иную реформу. Тогда пусть берут на себя ответственность за то, что в стране не будет нормальной правоохраны, не будет защиты граждан от преступлений. Вот к чему может привести желание, во что бы то ни стало провести документ, который вызывает сегодня достаточно серьезную и профессиональную критику.
Олег Наумов: Но мы, по крайней мере надеемся, что и фракция «Справедливая Россия», и все здравомыслящие депутаты сделают все, чтобы после реформирования наша полиция, которая заменит милицию, станет более эффективной и профессиональной.
Геннадий Гудков: План реформы мы давно предложили президенту и премьеру. Вместо огромного коррумпированного непрофессионального монстра, которым сейчас является милиция, нам нужна компактная, профессиональная, хорошо обученная, ответственная и хорошо содержащаяся за счет своей компактности полиция. Вот тогда у нас преступление и наказание будут связаны между собой. А раз они разорваны сегодня, то мы имеем галопирующую преступность, имеем огромное количество коррупционеров, как во власти, так и вовне ее, то есть мы имеем все те прелести, о которых говорят в СМИ, в любой газете. Конечно, мы заинтересованы в нормальной полиции, но за это надо бороться.
Олег Наумов: Сегодня поле этой борьбы – законопроект «О полиции». Ведь за изменением названия должны последовать изменения в содержании. Пока же, если этот документ примут в нынешнем виде, это будет чистейшая профанация реформы. Есть опасения, что права граждан будут нарушаться еще больше, чем при старом законе. Поэтому необходимо поменять саму концепцию законопроекта: вся деятельность милиции должна быть направлена на защиту прав и свобод граждан страны. Полиция не должна зарабатывать деньги, и поэтому нужно избавить ее от коммерческих функций. Права местной власти должны быть расширены, а в идеале необходимо создавать муниципальную полицию. Общество и законодательные органы должны контролировать полицию, а средства массовой информации - иметь возможность освещать их работу. Но даже если удастся принять серьезный, взвешенный закон о полиции, необходимо иметь в виду, что работа полиции зависит не только от закона о ней, но и от работы суда, прокуратуры и т.п. Значит, реформируя милицию, надо менять работу всех правоохранителей, включая прокуратуру и всю судебную систему. Пока же это не рассматривается даже как проблема.
Обсудить новость на Форуме