22:30 14.11.2011 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"

Олег Наумов: Есть ли будущее у благотворительности в России?

 «Орен-ТВ»
12 ноября 2011 г.

Под силу ли благотворительному фонду такая задача, как сохранение культурного наследия области? Спонсоры и меценаты – что это за люди? Об этом говорят автор и ведущий программы «Диалог» Олег Наумов и руководитель фонда «Евразия» Игорь Храмов.

Олег Наумов: Умирать богатым стыдно - надо при жизни успеть потратить деньги на добрые дела, - считал американский филантроп и мультимиллионер Эндрю Карнеги. Эту точку зрения на Западе разделяют многие - частная благотворительность там дело обычное и почетное, зачастую состоятельные люди значительную часть своего капитала передают в благотворительные фонды, а наследникам оставляют лишь необходимый "прожиточный минимум". В России к благотворительности относятся настороженно: большинство граждан сомневаются, что переданные им деньги действительно дойдут до нуждающихся. Это недоверие объясняется тем, что мы пока очень мало знаем о реальной помощи, которую оказывают благотворительные организации. Благотворительность у нас по-прежнему облагается налогами, заниматься ей хлопотно и под силу лишь крупным компаниям. Мой сегодняшний собеседник – человек небогатый, в его собственности нет доходных предприятий или акций. Тем не менее, вот уже второе десятилетие он возглавляет благотворительный фонд «Евразия», который хорошо известен в Оренбуржье многими добрыми делами.
Игорь Валентинович, расскажите, как образовался фонд «Евразия», когда это произошло и кто является основателем этого фонда?

Игорь Храмов: Так получилось, что в декабре 2001 года я уходил с работы в прежней администрации города. И у меня с коллегами возникла идея о том, что нужно продолжить ту деятельность, которую мы раньше вели – это внешнеэкономические международные связи, но без экономического элемента, международные некоммерческие проекты. Их было несколько на тот момент, и хотелось их продолжить. Тогда мы обратились к тогдашнему мэру Геннадию Павловичу Донковцеву с предложением создать фонд «Евразия». Идею эту он одобрил не сразу, потому что были опасения, как финансировать такое предприятие, понятно было, что это уже частная организация, которая требовала спонсорских средств. Тем не менее, буквально под новый год было принято решение. Единственное, он сказал, что не будет занимать никаких постов, разве что может организовать и возглавить попечительский совет. С того момента мы с моими коллегами Рустамом Галимовым и Наташей Кутеховой, втроем начали вести это дело.

Виктор Ренев, замминистра культуры Оренбургской области: Фонд «Евразия» за свою десятилетнюю деятельность осуществил очень много проектов, на которые ни у государственной власти, ни у частных предпринимателей, конечно, руки бы не дошли. Они поднимают те пласты истории Оренбурга, Оренбуржья, которые были незаслуженно забыты. И сегодня они возвращаются к нам. Возвращаются имена, возвращаются события, возвращаются герои. И это, как правило, получает свое продолжение в изданных книгах, памятниках, поэтому я считаю, что работа фонда чрезвычайно плодотворна и необходима городу Оренбургу и Оренбургской области.

Олег Наумов: Насколько популярна идея благотворительности в России? Социологический опрос показал, что более половины россиян готовы принять участие в благотворительной деятельности: 34% опрошенных дадут деньги, если будет понятно, "на что давать", а 21% готовы на пожертвования в случае поддержки государства. И только треть опрошенных россиян выразили свою неготовность к участию в благотворительности. Данные опроса говорят о том, что благотворительность в России развивается медленно не по причине черствости и жадности нашего народа, а из-за непродуманной организации и отсутствия эффективных законов.
Каковы цели и задачи вашего фонда?

Игорь Храмов: Общее направление – это культурные и международные связи. Если сказать высокопарно – сохранение культурного наследия Оренбуржья. В чем это заключается? У нас очень много известных людей, которые каким-то образом были связаны с нашим городом, нашей областью, которые либо не знали об этой связи, либо не придавали ей особого значения. Либо они знали об этой связи и очень это ценили, но мы не знали, что эти люди связаны с нашим городом. Это такая отличительная черта, благодаря которой «Евразия» стала известна сразу и на все 10 лет. Второй момент, он вытекал из того, что мы делали, работая в горадминистрации. У библиотек города и области большая потребность в книгах. Сначала вопрос ставился о книгах на иностранных языках. Развалились страны соцлагеря, книги закупать стало практически невозможно, и мы этим занимались, каким-то образом организовывая поставки этих книг. В какой-то момент мы поняли, что и на русском языке книг не хватает. И мы их тоже стали возить. Где-то раз в квартал грузовик книг привозили из Москвы и распределяли между библиотеками области, города, вузов. Вот это было второе направление. И третье – это двухсторонние международные контакты самые разноплановые и самое главное – некоммерческие. Это писатели, художники, актеры кино, это какие-то фотовыставки, все, что угодно. Сначала мы привозили сюда интересных людей, а где-то с середины нашей деятельности был налажен поток наших талантов за рубеж. Это были, по сути, первые выезды за рубеж муниципального камерного хора «Серебристый», детского хора «Новые имена» областной филармонии, трио баянистов. Целый ряд коллективов впервые побывали за рубежом в рамках проекта нашего фонда.

Олег Наумов: И все-таки, для вас понятие «культурное наследие» что в себя включает?
Игорь Храмов: Культурное наследие – это все то, чем мы можем гордиться, проживая на территории Оренбуржья. Сейчас модно говорить о создании положительного имиджа города, области, мы создаем этот имидж через людей, которые были связаны с Оренбуржьем. Потому что можно говорить о полезных ископаемых, можно говорить о каких-то общих культурных ценностях, связанных с Оренбургом…

Олег Наумов: Обычно называют оренбургский платок, хлеб и газ…

Игорь Храмов: Да, вот например, пуховый платок. Все знают, Оренбург – это однозначная связка с пуховым платком. Но хотелось бы, и сейчас это уже достигнуто, что это связка с именами Мориса Дрюона, Юрия Энтина, Давида Тухманова, Юрия Ряшенцева. Недавно мы узнали, что Лев Дуров был у нас в эвакуации. Такие изюминки создают притягательный образ города.

Виктор Ренев, замминистра культуры Оренбургской области:
Я когда-то слышал фразу, не знаю автора, что культурное наследие – это та хрупкая оболочка, которая настоящее соединяет с прошлым. Или прошлое с настоящим. И когда мы разрушаем эту оболочку, не передаем своим детям, своим потомкам культурное наследие, тогда истончается нить цивилизации. Мы отрываемся от своих корней. И сегодня есть уже концепция развития нематериального культурного наследия. Почему в Оренбургской области такая концепция существует? Мы понимаем, почему. Носители этой культуры естественным образом исчезают. Сказители. Ведь нематериальная культура – это песни, это музыка, это обряды, сказания, это то, что передается из уст в уста. Важно все это записать, систематизировать и донести.

Олег Наумов: Какими проектами, уже реализованными на сегодняшний день, вы больше всего гордитесь?

Игорь Храмов: В этом году удалось привезти оперу Юрия Ряшенцева и Давида Тухманова «Царица» о Екатерине Великой. Почему вообще мы этот проект вытащили сюда. Юрий Ряшенцев имеет оренбургские корни по материнской линии. Он жил здесь в эвакуации, и в его творчестве очень много произведений, посвященных Оренбургу. Когда писалась опера, он особое внимание уделил пугачевскому бунту и настоял, чтобы этот элемент остался в опере, когда ее резали, кромсали. Это культурный проект, мы не концертное бюро, мы не возим знаменитостей, чтобы показывать их за деньги. Когда мы говорили с «Уралсибом», компанией – владелицей этой оперы, и исключительно в видении президента компании было, куда ее везти. Это его игрушка, возить ее очень тяжело: около ста человек задействовано на сцене одновременно. И когда речь зашла об Оренбурге, то уже и Давид Тухманов, как автор гимна Оренбурга, и Юрий Ряшенцев, связанный с нашим городом и уже неоднократно сюда приезжавшим, сделали так, чтобы опера стала доступной для оренбуржцев. Мы сделали это культурным проектом для деятелей культуры и образования Оренбуржья. Да, билеты были. Это редкий случай для «Евразии», когда билеты продавались, но билеты стоили 50 рублей. Это была какая-то номинальная цена. За счет этого несколько тысяч человек, оренбуржцев, смогли вообще посмотреть оперу.

Виктор Ренев, замминистра культуры Оренбургской области:
Проект Царица осуществлялся целым сообществом: бизнес-сообществом, государственной властью, то есть министерством культуры. Очень много нам помогло министерство экономического развития, союз промышленников и предпринимателей. То есть нам удалось совместно с фондом Евразия создать такой некоммерческий проект, и около 4 тысяч работников культуры, искусства, посмотрели оперу. они наверно не попадут в Москву или другие крупные города, и мы им привезли сюда. Проект был тем интересен, что он игрался не в рамках какого-то театра, а нам удалось построить целый оперный театр внутри Дворца спорта.

Олег Наумов: В истории фонда бывали самые настоящие открытия, когда вы для Оренбурга открыли новые имена, которые так или иначе связаны с нашим городом, с нашим краем.

Игорь Храмов: Можно говорить о роли случая в истории. 2003 год. Морис Дрюон приезжает в Россию с первым лицензионным изданием. Встречается с Путиным, вся российская пресса, все телевидение показывают Дрюона, и вдруг он изрекает: «Если поискать, то в родословной каждого француза можно найти российские корни. В частности меня многое связывает с Оренбургом». В Оренбурге все сошли с ума – как так, Морис Дрюон и Оренбург. Мы бросаемся в архивы, мы находим всех его предков, всех, кто связан с Оренбургом и пишем ему. Первый его ответ, в первой строчке письма: «Оренбург песней звучит в моей душе». Вот эта история семейства Дрюонов-Кесселей, и приезд Мориса Дрюона в сентябре того же года в Оренбург – сенсация, о которой все говорят, и это действительно случайный факт. Или приходит человек и говорит: «Ребята, а вы читали книгу «Тайна железного Самсона» про Александра Ивановича Засса, выдающегося атлета, силача 20-го века, по изометрической системе которого работают и Шварценеггер, и Дикуль и все атлеты мира. Да, читали. А что там? А там оказывается целая глава, посвященная пребыванию Александра Ивановича в Оренбурге. Этот человек начал свою цирковую карьеру в Оренбурге. Мы бросаем все, начинаем искать, а у него пик славы пришелся на его пребывание в Великобритании. Мы объехали всю Великобританию, мы нашли все, что можно было там найти. Теперь в Оренбурге есть уникальная коллекция его личных вещей, документов, фотографий, афиш. И вот уже из Великобритании люди едут сюда и удивляются. А два года спустя у цирка появился памятник Александру Зассу работы известнейшего скульптора России Александра Рукавишникова. Это то, чем можно и нужно гордиться.
Олег Наумов: За счет чего существует фонд? Кто является его спонсорами?

Игорь Храмов: Это некоммерческая организация, это благотворительный фонд, и существуем мы только на спонсорские пожертвования. Как правило, мы придумываем какой-то проект и начинаем ходить с этим проектом всем надоедать. Надо сказать, что первую половину жизни «Евразии» никогда не было никаких государственных денег, и только со второй половины у нас появились проекты, когда мы начали активно сотрудничать с правительством Оренбургской области и с администрацией города. Когда мы вывозили муниципальные коллективы, филармонические коллективы. Когда мы говорим, что уже три четверти какого-то дела имеет четкую финансовую основу, то есть те люди, которые едут, они будут поселены, они будут покормлены, им организована культурная программа, они смогут выступить, но нужна, допустим, помощь в виде автобусов для выезда. Вот тут уже началось достаточно хорошее взаимопонимание и тут мы совершенно спокойно себя чувствуем, зная, что под любой проект «Евразии» такого плана мы можем рассчитывать на поддержку.

Олег Наумов: Ваш фонд в значительной степени можно назвать благотворительным. У нас сейчас благотворительностью занимается довольно много организаций, частных лиц. На ваш взгляд, каковы перспективы благотворительности в России?

Игорь Храмов: Я думаю, будет правильным то, о чем многие годы все говорят, чтобы со стороны государства были бы какие-то налоговые послабления и льготы для тех предприятий и организаций, которые занимаются благотворительностью. Мы всегда подчеркиваем, акцентируем внимание и журналистов, и гостей, что то, что наши книги, фильмы, концерты, памятники были бы невозможны, если бы, не помощь спонсоров. Я очень горжусь, когда была осуществлена поездка в Великобританию за реликвиями Александра Засса, в газете «Культура» были опубликованы имена тех меценатов, которые отдали свои личные деньги. Это были и чиновники, и бизнесмены, и руководители крупных предприятий. Их фамилии там указали, потому что они отдали свое ради этого общего дела. И если отношение государства будет уважительным, если государство будет приподнимать этих людей, а не пытаться «доить» их, как, к сожалению, очень часто бывает, вот тогда, я думаю, с благотворительностью в России все будет хорошо.

Олег Наумов: Какие планы вашего фонда в ближайшей перспективе?

Игорь Храмов: Поскольку мы сейчас очень тесно слились с книжным издательством, то совершенно естественно, что планы у нас книжные. У нас есть два проекта, которыми мы очень дорожим. Один из них – это издание переводов рассказов Жозефа Кесселя – это дядя Мориса Дрюона, это человек, который жил в Оренбурге, его детство прошло здесь. Мы нашли его рассказы, посвященные советской России двадцатых годов. Действие одного из рассказов происходит в Оренбурге. Сейчас мы перевод этих рассказов публикуем на русском языке, это впервые будет сделано, и нам очень приятно, что это будет сделано в Оренбурге. Это совершенно спокойно представлять на российском уровне, потому что Жозеф Кессель – это все-таки имя в мировой литературе. Второе открытие – Сергей Калмыков. Художник, который умер в 67-ом году. Половина его жизни прошла в Оренбурге. Это великолепный рисовальщик, он почти с фотографической точностью зарисовывал город Оренбург двадцатых годов – это снос кафедрального собора, это много других интересных вещей. Вторая половина его жизни прошла в Алма-Ате. И приехав в Алма-Ату в мае этого года, я понимаю, значение Калмыкова. Есть международный фонд Калмыкова, о нем написал роман известный израильский писатель Давид Маркиш, о нем писал Сергей Домбровский в книге «Факультет ненужных вещей». То есть это уникальна феноменальная фигура, о которой мы практически ничего не знали. В коллекции музея изобразительных искусств есть большое количество его работ, у нас есть великолепный специалист Игорь Смекалов, который этим проектом занимается, и мы делаем большой альбом международного масштаба: Казахстан, США, Израиль, Россия. Денег нет, спонсоров нет, ничего нет, есть только желание, и мы это делаем. И мы это сделаем.

Олег Наумов: Благотворителей в области культуры часто называют меценатами по имени Гая Цильниса Мецената, жившего в эпоху императора Августа и покровительствовавшего поэтам того времени. Энергичными поборниками и покровителями русской культуры, настоящими меценатами в дореволюционной России были Румянцев, Тенишева, Мамонтов, Морозов, Бахрушин, Третьяков. В наши дни, когда в России появился целый класс состоятельных людей, благотворительность возрождается. Наиболее крупные благотворительные фонды всем известны - это «Династия» Дмитрия Зимина, фонд Владимира Потанина, фонд «Связь времен» Виктора Вексельберга. Бизнесмены финансируют деятельность сотни других фондов, подобных «Евразии». Их было бы больше, если бы не наша налоговая система. В США и многих странах Европы, закон позволяет бизнесмену сделать выбор: либо заплатить налоги в казну, либо потратить ту же сумму на благотворительность. У нас такой закон только готовится и будет рассмотрен, наверное, уже следующей Госдумой. А пока энтузиазму и оптимизму Игоря Храмова и его коллег можно только позавидовать.

Источник: СПС Главное

  Обсудить новость на Форуме