17:16 01.06.2009 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"
Олег Наумов: ЕГЭ - слышит ли власть общество или проводит реформы ради реформ?
В чем достоинства и недостатки новой системы единых госэкзаменов? Способно ли общество влиять на реальное совершенствование и улучшение качества общего образования? Об этом беседуют автор и ведущий программы «Диалог» Олег Наумов и потомственный педагог, заслуженный учитель Российской Федерации Григорий Плоткин.
«Орен-ТВ», 31 мая 2009г.
Олег Наумов: На этой неделе выпускники школ уже сдали единые государственные экзамены по русскому языку, биологии и информатике. Впереди еще длинный двухнедельный марафон, в котором обязательный экзамен по математике и два предмета по выбору для поступления в ВУЗ.
После ввода Единого Государственного экзамена не прекращаются споры: а есть ли от него польза для российской системы образования? Страна разделилась на два лагеря. Одни восторженно отзываются об этом нововведении, другие же - наоборот считают, что ЕГЭ не может показать истинных знаний выпускников.
Несомненно, у ЕГЭ есть свои плюсы и свои минусы. Так чего все же больше?
И самый главный вопрос, который волнует и самих выпускников, и их родителей: не превратится ли современная система образования в технологию натаскивания, подготовке к сдаче тестов, когда из предложенных вариантов ответов нужно выбрать правильный. А где же развитие речи, образного мышления, творческих способностей?
Так надо ли было вводить новую систему оценки знаний выпускников школ – ЕГЭ?
Григорий Плоткин: Вот уже 35 лет я работаю в школе, в одной школе, вижу ребят, работаю с ребятами, общаюсь со своими коллегами, мне кажется, уровень знаний наших ребят не уступал знаниям их ровесников из других стран. Кстати, мне пришлось в 91-ом году со своими ребятами быть в ФРГ, когда две Германии только что объединились. Немецкие ребята были у нас, мы общались, и я не сказал бы, что в плане знаний они имели какое-то преимущество. Наоборот. Мне кажется, что не стоило в данном случае ломать прежнюю систему. Я не считаю, что надо было вводить ЕГЭ, хотя определенные позитивные моменты в нем есть. И я не исключаю, что те, кто вводил этот экзамен, хотя бы часть этих людей, руководствовались благими побуждениями.
Галина Сафонова, главный специалист отдела общего образования Министерства образование Оренбургской области: ЕГЭ – это независимая система оценки, то есть учитель учил, но при проверке учитель не имеет отношения, непосредственно к работам своих выпускников. И мы получаем объективную картину. То есть ту картину, которую мы на протяжении многих лет не раскрывали. И вот ЕГЭ положил конец всей той радужной картинке, которая была. И может быть, сдав в прошлом году ЕГЭ практически всеми выпускниками, мы впервые получили реальную картину, о которой знали, но о которой сами себе не признавались.
Олег Наумов: У новой формы контроля есть противники. Они утверждают, что система проверки работ далека от совершенства, да и задания сформулированы таким образом, что не дают возможности проверить творческих способностей выпускника. Сторонники единого госэкзамена считают, что кроме более объективной оценки знаний выпускников, ЕГЭ даст более широкие возможности для поступления в ВУЗы, снизит коррупцию, уменьшит количество стрессовых ситуаций у детей и их родителей. Многие сторонники ЕГЭ утверждают, что этот экзамен может стать своего рода «социальным лифтом», когда ребята из глубинки имеют равные шансы и смогут поступать в вузы Москвы. Насколько эта надежда оправдается?
Григорий Плоткин: Начнем с того, что экзамен, что бы не говорили и утверждали многие деятели, требует специальной подготовки. И что греха таить, во многих городах, тем более в столичных, помимо учебных занятий, выпускники занимаются с репетиторами. Сейчас это очень востребовано. Их специально готовят, их специально натаскивают. Потому что опять-таки чтобы не говорили, но натаскивание становится в значительной степени сердцевиной новой методики преподавания. Трудно представить, чтобы в каком-то удаленном селе нашелся такой высококлассный репетитор. Все же, наверное, ребята из крупных центров, имеют определенные преимущества заранее.
Галина Сафонова, главный специалист отдела общего образования Министерства образование Оренбургской области: Это социальный лифт для тех, кто учится. Да, для ребенка из отдаленной территории нашей области, который хотел бы добиться в жизни большего, чем позволяет его социальные условия. Это действительно социальный лифт. Очень много у нас сейчас случаев, когда ребята уезжают в крупные города и поступают в престижные российские вузы, хорошо учатся, и мы и родители гордимся такими выпускниками. Сейчас как-то мало говорят о положительных сторонах ЕГЭ, но, сколько учителей, врачей, учителей, людей среднего достатка сейчас говорят, что если бы не ЕГЭ – я никогда бы не смог учить своего ребенка в Финансовой академии, в ВШЭ.
Олег Наумов: Окончание школы и поступление в ВУЗ – важные моменты в жизни каждого человека, и родители готовы на все, чтобы любимое чадо получило приличное образование. Инициаторы введения единого госэкзамена рассчитывали на то, что при новой системе количество взяток, блата и других злоупотреблений уменьшится. Но народ не верит в то, что это произойдет. По данным соцопроса, 25% россиян считает, что количество взяток только увеличится, 36% полагает, что останется прежним, и только 17% полагает, что возможностей для злоупотреблений станет меньше. Министр образования Андрей Фурсенко считает, что введение ЕГЭ все же позволит понизить коррупцию в сфере образования. Как вы считаете, действительно поможет?
Григорий Плоткин: Боюсь, что нет. Боюсь, что коррупция только изменит свои формы и перейдет на другой уровень. Я приведу пример, который меня потряс. 22 мая я ехал на последний звонок моего 11 класса. Читаю в газете «Комсомольская правда» интервью руководителя Рособрнадзора Любови Глебовой, которая говорит о том, что на пробных экзаменах учителя специально занижают оценки выпускникам, чтобы потом сказать им, что у них не те результаты и иметь возможность позаниматься с ними как репетиторы за деньги. Говорят, что есть такие случаи, но ведь на пробных экзаменах, мы не знаем, кто проверяет. Мы только количество баллов узнаем. И если есть такие случаи, то тогда идет разговор о таком сговоре, о такой коррупции, причем получится, что она не только во время основных экзаменов, но и во время пробных экзаменов.
Олег Наумов: То есть получается так, что если раньше, скажем при поступлении в вуз была коррупционная преграда, а теперь она просто опускается вниз, на уровень выпускников средней школы.
Григорий Плоткин: Конечно, и то, что было раньше было жутко несправедливо. И старая система она не идеальна. Но новая в плане борьбы с коррупцией, боюсь что еще хуже. Коррупция может стать еще более многочисленной.
Евгений Бунимович, депутат Мосгордумы: Если нам не удастся наладить внятную безопасность с точки зрения ЕГЭ, т.е., чтобы мы гарантировали, что этот сертификат действительно соответствует тому, что ученик знает, то вообще вся эта система не имеет никакого смысла. Не только потому, что это будет означать, что сертификаты продаются, а это будет означать, что человек, который будет поступать по этим липовым сертификатам, будет занимать чье-то место.
Олег Наумов: Творчески работающие учителя говорят, что школа вынуждена перестраиваться с развития личности ребёнка на натаскивание на тесты.
Григорий Плоткин: Я, может быть, скажу парадоксальную вещь, но мне лично кажется, что главным являются даже не те знания, которые мы дадим детям. Главное, что останется в душах. Вот давайте представим, если в российском городе во время футбольного матча в день 120-летия Гитлера поднимается баннер «С днем рождения, дедушка», что в душах у этих детей? Что они вынесли из школы. Так вот мне кажется, что в современном мире, где накоплены огромные запасы смертоносного оружия, вражды злобы, ненависти, бескультурья, наша главная педагогическая задача, помните у Васильева в «Глухомани» - это устранение глухомани в людских душах. Формирование доброты, милосердия сострадания, терпимости умение понимать друг друга. А я боюсь, что у учителя на уроке теперь будет внутренняя цензура. Он будет думать: мне надо подготовить учеников к ЕГЭ. Стоит ли мне тратить время на какие-то отвлеченные понятия.
Юрий Завельский, директор московской гимназии 1543: У Монтеня есть такая удивительная фраза: «Мозг, хорошо наполненный стоит дешевле, чем мозг, хорошо организованный». Так вот ЕГЭ направлено на то, чтобы проверить наполненность мозга, а не на его организацию. И это очень плохо.
Олег Наумов: При традиционной форме сдачи выпускных экзаменов двоек практически не было, все выпускники получали аттестаты. В этом году, по оценкам экспертов, двойку по ЕГЭ получат порядка 10-12% выпускников, а это значит, что 100 -120 тысяч ребят могут не получить документа о среднем образовании. Почему ЕГЭ выдает худшие результаты, чем обычный экзамен? Насколько объективно оценивает он знания наших детей? По результатам соцопроса, 36% россиян считают, что единый госэкзамен – хуже оценивает знания, 27% думает, что не лучше и не хуже. 16% считают, что ЕГЭ лучше выявляет реальные знания учеников.
Результаты, которые выпускники школ показывают по ЕГЭ ниже, чем при старой системе контроля знаний. О чем это говорит?
Григорий Плоткин: Я бы сказал, что здесь есть две стороны. Если брать результаты выпускных экзаменов в школе понятно: есть учитель, есть его ученик. Может быть, он не так хорошо отвечает. Тут не надо думать о коррупции. Просто учитель знает этого ученика. Он знает, на что ученик шел в году. Он понимает стрессовую ситуацию на экзамене. И он может где-то завысить оценку. Ну и конечно, это не секрет, что если ученик не тянет, отвечает на два, а понятно, что двойки на выпускных экзаменах школе совершенно не нужны. То, закрываются глаза, и ставится тройка. Будем откровенны. В этом смысле ЕГЭ более объективен. Но есть и другое: есть ребята, которые лучше говорят и им удобнее монолог или диалог. И есть те, которым удобнее иметь дело с бумагой, сосредоточиться. Иногда действительно субьективно учитель может поднять школьную оценку. Но иногда более низкие результаты свидетельство, в данном случае, несовершенства, а иногда даже порочности самой системы контрольно измерительных материалов.
Евгений Бунимович, депутат Мосгордумы: Во Франции экзамен, похожий на ЕГЭ, дает около 70% дипломов, остальные 30 их не получает, потому что не сдали экзамен. А у нас, как при советской власти на выборах было 99,9, также и на школьных экзаменах неудов не было. Не бывает 100% -ной успеваемости. У Пушкина был ноль по геометрии. Вся Россия имеет три. Один Пушкин нас не удовлетворяет по геометрии. Франция к своим 70% шла 50 лет, после войны у них было 50% , и они очень гордятся тем, что у них сейчас 70% получают аттестаты. А мы в ужасе от того, что у нас 20% не будет получать. Это серьезная социальная проблема, готовы ли мы к этому. Но это нормальный результат, не надо ждать, что будет 100%. 100% будет только, если снова будет вранье.
Олег Наумов: На прошлой неделе Верховный суд отклонил иск трех заявителей, оспаривавших законность приказа Министерства образования о проведении единого государственного экзамена. Таким образом, была подтверждена законность правил, по которым проводится ЕГЭ. Стоит ли дальше продолжать дискуссию о ЕГЭ?
Григорий Плоткин: Прежде всего, правила игры должны определяться заранее. Все эти указы, инструкции, положения, которые были приняты, они часто менялись на ходу в последние месяцы. Это была жуткая нервотрепка. Когда ребята готовились с репетиторами по одному предмету, и вдруг весной оказывалось, что надо сдавать другие предметы. Мы имеем право требовать от государственных чиновников, от депутатов Думы, чтобы они внесли изменения в этот закон. ЕГЭ должен быть добровольным.
Галина Семенюк, заместитель директора по учебно-воспитательной работе гимназии 1 г. Оренбурга: Я считаю, что ЕГЭ нужно. Но надо обязательно учитывать, что есть дети, которым близки гуманитарные науки. А есть дети, которым близки точные науки, у которых очень хорошо развита логика. Дети разные. И поэтому я считаю, даже не то чтобы происходит ущемление прав, а мы идем против природы детской. Вот здесь надо дать выбор. Некоторые преподаватели высказывают мнение, что ЕГЭ не позволяет выявить творческие способности. Возможно, с этим можно согласиться, но, во всяком случае, определить базовый уровень ЕГЭ позволяет, что немаловажно.
Олег Наумов: В какой бы форме дальше не существовал этот экзамен, наверное, необходимо совершенствовать КИМы?
Григорий Плоткин: Да, безусловно. Но я хочу сказать одно. На самом деле проделан большой путь составителями КИМов. Я говорю, по крайней мере, за историю. Совершенного, идеального, ничего не будет. Можно заменить какие-то задания в том направлении, о котором я говорил: меньше исторического мусора, поменьше второстепенного.
Галина Семенюк, заместитель директора по учебно-воспитательной работе гимназии 1 г. Оренбурга: В том, что трудно приживаются ЕГЭ виновато отсутствие стандартов. Были бы стандарты приняты однозначно, и тогда уже содержание КИМов должно полностью соответствовать содержанию стандартов. А то сейчас очень многие программы разрешены по всем предметам, учебники разные абсолютно, а материалы КИМов порой совершенно не согласуются с теми учебниками и программами, которые разрешены для обучения в школе.
Олег Наумов: Сейчас выпускники школ уже сдают ЕГЭ. Чтобы вы могли посоветовать самим ученикам, их родителям, чтобы легче преодолеть это испытание?
Григорий Плоткин: Конечно, многое уже заложено. Уже та база, которая у них есть, от этой базы многое зависит. Оставшееся время они должны знать, что надо все-таки ответственно отнестись к подготовке. Надо постараться посмотреть материал, посмотреть по-умному, выделяя главное, основное, существенное. Потому что все таки большинство заданий КИМов так или иначе включают, к сожалению не все, но основополагающие моменты. Поэтому надо по умному готовиться. Но все-таки не паниковать. Потому что если будет такой настрой: это тяжело, это сложно, я точно не сдам, тогда они не сдадут. То есть все-таки уверенность в своих силах должна быть. Что касается родителей, конечно, думаю, материальные и бытовые возможности для своих детей они создадут. Но тоже не надо им давить на психику, что ты такой сякой, что не сдашь. В данном случае есть то, что есть. Наоборот, постараться внести уверенность, что ребенок достигнет какого-то успеха. Будет же не оценка, а количество баллов. Это надо вдохнуть в него. Ну а что уж получится, то мы не знаем заранее.
Олег Наумов: Мне представляется, что единый государственный экзамен по форме отвечает интересам абсолютного большинства выпускников школ. У ЕГЭ большое преимущество перед старой системой оценки знаний. Не надо два раза переживать стресс, сдавая экзамены в школе, а затем в вузе. Выпускники школ получают равные возможности для поступления в лучшие вузы страны. ЕГЭ более объективно оценивает знания. Почему же тогда так высока степень общественного недовольства единым экзаменом? Мне кажется, что главная причина в практике проведения ЕГЭ. Инструкции и положения о сдаче ЕГЭ менялись на ходу, буквально в последние месяцы. Контрольно-измерительные материалы до сих пор содержат много противоречий и ошибок. Учебные стандарты четко не определены, и требования к объему знаний выпускников растут год от года.
А что, если аттестата зрелости никого не лишать, и выставлять в него не оценки, а баллы? А высшее образование сделать доступным для всех. Тем более уже сейчас число мест в вузах почти равно числу выпускников. Тогда у детей будет больше шансов получить хорошее образование и ту профессию, которая им интересна.
Обсудить новость на Форуме