16:15 29.06.2015 | Все новости раздела "Правое дело / Союз Правых Сил"

Михаил Трушко: выдвигаюсь в губернаторы, чтобы прекратить «дирижаблестроение»

В интервью местному изданию «Новый Калининград.Ru» Трушко рассказал о том, как рассчитывает пройти муниципальный фильтр и компенсировать не самый удачный имидж партии, почему вместо поддержки крупных предприятий региону в кризисные годы нужно сконцентрироваться на малом и среднем бизнесе, отчего глобальные проекты чаще вредны, чем полезны, а также чем хороший губернатор похож на дверную петлю.

«Главное это административный ресурс»
— Михаил Станиславович, как получилось, что вы решили участвовать в выборах губернатора региона от партии «Правое дело»?
— Прежде всего нужно сказать, что в регионе была восстановлена ячейка партии, которая была ликвидирована в марте нынешнего года, перед выборами. Руководство центрального аппарата партии, где я возглавляю комитет по экономике и инвестиционной политике, считает, что Калининград очень важен для нас. Во-первых, здесь серьёзные традиции малого и среднего бизнеса, его плотность выше, чем в среднем по стране. Мы, как партия, чьим приоритетом является развитие малого и среднего предпринимательства, считаем, что должны быть представлены здесь. Именно поэтому было принято решение восстановить отделение и, скорее всего, принять участие в осенних выборах губернатора.

— Скорее всего? То есть, окончательной уверенности нет?
— Дело в том, что в действующей электоральной модели главное это административный ресурс. К сожалению. Не идеи, не программы, а административный ресурс. Тем не менее, у меня есть оптимизм. Действующий губернатор Николай Цуканов громогласно заявил, что готов помочь всем кандидатам в прохождении муниципального фильтра. Мы проверим, так ли это на самом деле.

— Каким образом? Вы будете просить его о поддержке или просто надеяться на добрую волю губернатора?
— Просить, умолять мы точно не будем. Попытаемся собрать голоса самостоятельно, хотя мы понимаем, что это будет очень сложно. В регионе монополия одной партии, подавляющее большинство местных депутатов и глав представляют «Единую Россию». Но мы уже проводим консультации с самыми разными депутатами и политическими силами.

Кстати, пресловутый муниципальный фильтр, по моей информации, может быть отменён до Думских выборов 2016 года. Все партии, за исключением «Единой России», понимают, что его наличие серьёзно снижает уровень легитимности выборов.

— Почему вы покинули пост руководителя ОАО «Особые экономические зоны», госкомпании, занимавшейся развитием таких зон в России?
— Меня приглашал на работу предыдущий министр экономического развития РФ Андрей Белоусов. Через четыре месяца после моего прихода его сменил Алексей Улюкаев. Произошло примерно то же, что случается в области при смене губернатора — сменилась вся команда. Новый министр со своими взглядами и требованиями… Наверное, я не соответствовал его требованиям и представлениям.

— Вы довольно долго занимались экономикой на государственной службе и как нанятый государством менеджер. Зачем вы переключились на политику?
— В стране, на мой взгляд, существует реальная опасность монополии одной партии. То, что происходит в законотворческом процессе в последние годы, попросту вызывает у меня озноб. Большинство в Госдуме может провести абсолютно любой закон. И мне жутко не хочется скатывания страны в начало 90-х; за экономическим кризисом следуют социальные волнения. Всего этого я уже насмотрелся в Азербайджане в январе 1990 года. Тогда полк, где я начинал офицерскую службу, подняли по тревоге и через 12 часов мы приземлились на авиабазе «Насосный» города Сумгаит, близ города Баку, где уже произошли кровавые события. Увиденное мною тогда в Баку забыть невозможно. Это страшная трагедия, которую нельзя допустить ни при каких обстоятельствах.

«Я вообще против мегапроектов»
— Вы не опасаетесь, что вас воспримут как некоего московского «варяга»?
— Я всё же 20 лет проработал в Калининградской области, моя семья отсюда никогда не уезжала. Надеюсь, что «варягом» я всё же стать не успел. Да и работая в Москве, на должности главы ОАО «ОЭЗ», я понимал, что это некий аванс для меня. Не скажу, что всё очень хорошо в остальных экономических зонах, последняя проверка Счётной палаты РФ показала, что эффект от использования федеральных средств в ОЭЗ меньше 1 процента — такая страшная цифра. Но это колоссальный опыт, особые зоны делались в России впервые. Я родился в Советском Союзе, на моих глазах рушилась советская система, а потом экономика долго выходила из комы — и мозги работали, анализируя, отчего и как происходили те или иные процессы. В том числе и в Калининграде.

— Последняя точка приложения ваших усилий в нашей области — это особая туристско-рекреационная зона на Куршской косе. С ней, как известно, ничего хорошего не вышло. Отчего?
— Вкратце — главной ошибкой было то, что при определении приоритетных земельных участков на Куршской косе не было учтено мнение Министерства природных ресурсов РФ. Кроме того, эти земельные участки, на которых Георгий Боос рассчитывал создавать объекты турзоны, были обременены правами третьих лиц. Мы инициировали процессы расторжения договоров аренды, ведь арендаторы явно не собирались инвестировать в развитие территории. Но вмешался третий фактор — масштаб этой особой зоны. Объем средств для развития инфраструктуры, обеспечения участков энергией, водой, канализацией, газом, дорогами был слишком велик. Ведь те же Морское и Рыбачий до сих пор запитаны электричеством из Литвы. 

Когда окончательная цифра требуемых госинвестиций была обсчитана, стало ясно, что окупиться за счёт койко-мест в среднем ценовом сегменте турзона вряд ли сможет. В процессе общественных слушаний по требованию национального парка мы в три раза снизили масштаб застройки, но решить проблемы не удалось. В течение трёх лет с момента создания турзоны инвесторы так и не появились, это стало формальной причиной её закрытия.

Так что этот проект подкосила именно его глобальность. Я вообще против мегапроектов. Эффективнее прикладывать усилия точечно.

— У партии «Правое дело» весьма сложное, мягко говоря, политическое прошлое. Как на федеральном уровне, так и в регионе. Борьба за право представлять в Калининградской области партию закончилась, как известно, распадом отделения, затем что-то пошло не так со всей партией. С кем вы здесь намерены работать и как планируете компенсировать подпорченный скандалами облик партии в целом? Выглядит он сегодня не очень весело.
— В самом деле, выглядит всё сегодня не очень весело. Один и тот же лидер, Михаил Прохоров, дважды создавал партии правого толка и дважды демонстративно покидал их («Правое дело» и «Гражданская платформа»). Естественно, это серьёзный удар. Но это не означает, что у партии такой направленности, как «Правое дело», нет электоральной базы. Памятный калининградский флэшмоб с мандаринами, «болотное дело» и многие другие события показывают, что такая партия нужна. Сегодня значительный пласт наиболее экономически активного населения не имеет возможности цивилизованно выражать интересы посредством партии.

«Ни о какой конкуренции наших предприятий речи не идёт»
— В чём заключается идеология, с которой вы планируете выходить на выборы?
— В первую очередь это поддержка предпринимательства, и, прежде всего малого и среднего бизнеса. Мы очень часто говорим, что основа экономики это малый и средний бизнес. Но ситуация для него постоянно ухудшается, как с точки зрения налогов, так и посредством административных барьеров. Ведь мы говорим о помощи малому и среднему бизнесу только тогда, когда ему становится плохо, когда на дворе кризис. Ведь именно малые и средние предприниматели и есть главные налогоплательщики консолидированного областного бюджета, а в перспективе главный работодатель региона. Но при этом уровень поддержки крупных предприятий и малого бизнеса отличается даже не в разы, а на порядки. Получается, что одни постоянно платят, а другие получают. Основные рантье Калининградской ОЭЗ уже давно известны.

У партии и у меня, как у довольно плотно работавшего со спецификой особых зон человека, сегодня есть чёткое понимание того, что область со всем набором созданных в рамках трёх совершенно разных версий ОЭЗ низкоконкурентных производств попросту катится в никуда. Пока мы эксплуатировали таможенные и налоговые преференции, в России было налажено полномасштабное производство фактически всего спектра производимой в Калининградской области продукции, но с гораздо более высокой степенью локализации. Ни о какой конкуренции наших предприятий сейчас, к сожалению, речи не идёт. А в 2016 году завершается переходный период, отменяются таможенные льготы, что станет драматичным ударом по более чем 750 предприятиям, работающим в «переходных положениях». К тому же, зону сильно дискредитировала слишком частая смена правил игры.

— Но действующая власть заявляет, что на федеральном уровне приняты решения о мерах поддержки тех, кто пострадает от «проблемы-2016». В частности, речь идёт о компенсации таможенных тарифов, которые им придётся вновь платить.
— Обсуждаемый ныне механизм компенсаций таможенных и транспортных издержек лишь способ сохранить предприятия, работающие сегодня в переходном режиме и пользующиеся льготами. При этом — законсервировать опасную общую ситуацию. К сожалению, воспользоваться механизмом смогут далеко не все, а лишь крупные резиденты. Мелкие и средние предприятия же, по моей оценке, начнут массово испытывать радикальные проблемы уже нынешней осенью-зимой из-за падающей покупательной способности населения и банального отсутствия оборотных средств.

Я довольно чётко понимаю, кто пролоббировал такое решение и почему Москва так легко с ним согласилась. Этим механизмом смогут воспользоваться лишь самые крупные предприятия. Ведь он требует значительно увеличения оборотных средств, которых у малого и среднего бизнеса нет уже сегодня. Механизм очень сырой, конфликтует с действующим законодательством, не учитывает интересы МСП — думаю, что эффект будет обратный. Ведь, образно говоря, 1 апреля 2016 года уже наступило, но не из-за отмены льгот, в силу общей ухудшающейся ситуации.

— А что делать с этим фоном? Такое ощущение, что чем больше создаётся структур по борьбе с коррупцией, тем более коррумпированным становится общество. Чего стоит хотя бы недавняя громкая история с чиновником из Гусева, которого подозревают в получении «отката» за контракт на реконструкцию братской могилы солдат Великой Отечественной войны.
— Можно говорить о борьбе с коррупцией, а можно молча с ней бороться. Я сторонник второго.

— Каждый новый губернатор декларирует первоочередной задачей борьбу с коррупцией. Только толку пока, судя по многочисленным скандалам, маловато.
— Не хочу деклараций. Тот же компенсационный механизм, который предлагается использовать после 1 апреля 2016 года — кто будет принимать решения о распределении субсидий? Вероятнее всего, правительство. То есть — чиновники. Это создаст огромный коррупционный потенциал. Нужно ликвидировать возможности для коррупционных проявлений, а не множить сложные бюрократические структуры, которые по сути своей коррупциогенны. Налоговые правила Сингапура умещаются на пяти страницах, о коррупции там никто не слышал. Да и вообще, может быть лучше не раздавать собранные налоги обратно бизнесу в виде непрозрачно распределяемых субсидий, а поменьше их у него отбирать?

Возможности для этого есть. Пример — Ульяновск с моноэкономикой авиастроения до последнего времени переживал тяжелейшие времена. Когда я попал туда впервые, мне взгрустнулось. Тем не менее, он сейчас последний в рейтингах по уровню коррупции и первый в рейтингах инвестиционной привлекательности. Чего, к сожалению, не скажешь о Калининградской области, которая недавно попала в предпоследнюю группу национального рейтинга состояния инвестиционного климата в субъектах РФ по версии Агентства стратегических инициатив. Где нет коррупционного фона, туда идут инвестиции.
«Первый лозунг — не мешать бизнесу».

— В последние годы наши чиновники делают основную ставку на проведение игр Чемпионата мира по футболу 2018 года в Калининграде — по их словам, это единственная возможность получить федеральные средства на развитие инфраструктуры. Как вы считаете, насколько фиксация на таком разовом мероприятии как драйвере развития региона осмысленна?
— На мой взгляд, нужно думать о будущем и поменьше «строить дирижаблей». Если затраты на какой бы то ни было проект не приводят к росту доходов, а лишь увеличивают затраты, это как раз и есть «дирижаблестроение». Ведь почему дирижабли в начале прошлого века перестали эксплуатировать и строить? Очень сложно оказалось летать против ветра. То что могла переварить экономика региона в «тучные времена» превращается в «полеты дирижаблей против ветра».

Если те объекты, которые будут построены к ЧМ-2018 в самом деле можно будет использовать и после проведения соревнований, то подобная ставка оправдана. Иначе мы получим лишь затраты в будущем. И они будут на порядок выше, чем то, что сегодня тратится на содержание дворца спорта «Янтарный» на Сельме.

— Какова, по вашему мнению, главная функция человека, занимающего высшую государственную должность в регионе?
— Один топ-менеджер одной из крупнейших российских частных компаний сказал мне как-то: «Хороший руководитель — как дверная петля. Её не видно, но вокруг неё всё крутится». Конечно, губернатор это стержень, вокруг которого всё в регионе вращается. Наверное, у нас слишком много государства. И первый лозунг — не мешать бизнесу. Второе — если помогать, то так, как это нужно бизнесу. Государство должно отслеживать тенденции развития и максимально поддерживать перспективные направления. Если что-то нужно для развития, то бизнес сам это определит.

У нас же сейчас нередко появляются совершенно избыточные и нежизнеспособные проекты, а бизнес при реализации своих проектов оказывается один на один с инфраструктурными проблемами, которые, по определению, является вахтой государства. Только потому, что кто-тонаверху почти единолично определяет приоритеты. Оно и понятно — у государства безграничный кредит. Бизнес устроен иначе — если принимаешь подряд несколько неверных решений, то ты просто теряешь бизнес. Неверно решать за предпринимателей, куда им двигаться и что им делать.

Я уверен, что у Калининградской области есть все возможности развиваться именно таким образом. Здесь люди имеют больше возможностей сравнивать, в том числе и с жизнью в соседних государствах, хотя и Европа далеко не идеальна и у неё масса своих проблем.

Источник: .

Источник: Правое дело

  Обсудить новость на Форуме