13:17 29.01.2021 | Все новости раздела "Объединённый гражданский фронт"
В СКР подано сообщение о травмировании силовиками 23 января шестерых москвичей
Юристы Комитета против пыток (КПП) в интересах шести участников акции протеста, прошедшей в Москве 23 января, сообщили в СКР о преступлениях. Вопреки требованиям закона, все сообщения зарегистрированы как обращения граждан, по которым проведение расследования не обязательно, сообщил 29 января КПП .
Виктора Липатова сотрудник (не установлено, МВД или Росгвардии) несколько раз ударил резиновой дубинкой. По словам Виктора: "Я поскользнулся, когда увидел, что по моей голове наносится удар полицейской дубинкой. Меня ударили по голове в область лба, я от неожиданности прокусил язык и губы, из носа пошла кровь. Я что-то сказал вслух и стал падать на правый бок от потери сознания. Перед падением я успел машинально подставить вправо вперёд свою правую руку, чтобы удержаться. По этой правой руке был нанесён второй удар полицейской дубинкой".
Скорая помощь отвезла Липатова в НИИ Склифосовского, где у него были диагностированы: "Ушибленная рана головы. Закрытый перелом правой локтевой кости в нижней трети без смещения отломков".
Мария Исаева рассказала, что омоновцы били протестующим резиновыми дубинками и, хватая некоторых, уводили в сторону автобусов полиции: "Внезапно мне был нанесен удар по правой части головы. Сотрудники ОМОН, встав цепочкой вплотную к цепи протестующих, наносили удары резиновыми дубинками. Я старалась спрятать голову и наклоняла ее вниз, но мне также было нанесено несколько ударов (два или три) в правую и левую часть головы сверху. Лица сотрудника ОМОН, наносившего удары, я не видела, так как оно было скрыто маской и шлемом. Я чувствовала резкую боль в местах удара в голову, после последнего удара я почувствовала очень большое жжение".
Скорая помощь отвезла Исаеву в ГКБ им. С.П. Боткина, где диагностированы ушибленная рана правой теменной области и ушиб правого лучезапястного сустава.
Василий Суров сообщил: "Около автозака сотрудники полиции меня заставили встать в "растяжку", то есть лицом к автомобилю, ладони поднятых рук прижаты к автомобилю, ноги максимально широко раздвинуты. При этом мне нанесли два достаточно сильных удара по внутренним сторонам ног в район щиколоток, заставляя раздвинуть ноги. Было унизительно, что со мной таким образом обращаются, ведь я не давал для этого поводов. После этого я услышал сзади фразу "Снимай рюкзак", но замешкался на пару секунд. Неожиданно кто-то из сотрудников сзади резко с усилием надавил мне на затылок, и я ударился левой стороной лица о кузов автомобиля, испытал резкую физическую боль в районе левой брови и одновременно понял, что сломана левая дужка очков". Сурова доставили в ГКБ № 1 им. Н.И. Пирогова, где
ему диагностировали: "Открытая рана века и окологлазничной области. Ссадина брови, гематома век левого глаза".
Игорь Ранделиа рассказал: "Меня выдернули за куртку (её в итоге порвали) трое сотрудников полиции, ударили сзади, судя по всему, палкой резиновой, я упал лицом вниз и на несколько секунд потерял сознание. Меня продолжили бить руками и ногами по лицу, чтобы я пришел в себя, мне нанесли примерно пять ударов. Лица сотрудников полиции, которые меня били, были скрыты масками-балаклавами. Случившееся вызвало у меня сильное чувство обиды, поскольку я не мог понять, почему от полиции исходило столько жестокости. Меня волочили по земле, потом я пришел в себя и начал идти сам, при этом меня держали за руки. Меня подвели к полицейскому автобусу и затолкали в него".
Игорь был госпитализирован в НИИ Склифосовского, где у него зафиксировали ушибы мягких тканей головы.
Станислав Миляков рассказал: "Двое сотрудников в темной форме без знаков различия схватили меня за плечи и руки, при этом нанеся один скользящий удар в лицо, и вытянули к себе. При этом мне была травмирована мочка левого уха, в котором находится "тоннель" — он вылетел "с мясом". Подошли еще один или двое сотрудников и взяли меня за ноги. Они все несли меня к автобусам, при этом, сотрудники полиции, находившиеся спереди и державшие меня за руки, наносили мне удары. Это были удары коленом и резиновой дубинкой по корпусу. Меня принесли к автобусам и отпустили, я упал на асфальт, покрытый месивом из снега. Сотрудники начали наносить удары ногами по правой ноге в область голени, кричали "руки на борт". Я говорил "зачем? я же ничего не делал". Травматологи зафиксировали у Милякова
ушиб правой голени, растяжение связок ноги, травму сустава и ушиб мочки ушной раковины.
По словам Ильи Коломенского: "Меня схватили за капюшон куртки вниз так что мне закрыли обзор. Далее я почувствовал удары по телу. Затем я услышал треск куртки и понял, что надо её как-то снимать, чтобы выбраться. Я оказался на земле и пролежал секунд 40, попытаясь встать. Что было в этот момент я не помню. Может быть по мне прошлись. В этот момент я почувствовал смятение из-за того, что я находился в беспомощном состоянии перед представителями власти". В травматологическом пункте у Коломенского
зафиксировали кровоподтек правого плеча и ссадину кожи спины.
Все указанные факты изложены в сообщениях в СКР и подкреплены медицинскими документами, фотоматериалами, объяснениями задержанных и свидетелей.
Как отметил и.о. руководителя московского отделения КПП Олег Хабибрахманов, что СКР тщательно и скрупулезно отрабатывает информацию о насилии в отношении полицейских и представителей Росгвардии. Но данные о насилии в отношении обычных граждан не вызывают у них никакого интереса. Это напоминает процессуальную историю заявлений пострадавших на летних протестах 2019 года. Тогда СКР самоустранился от проверок, переслав все заявления в другие ведомства: в главное управление МВД России по Москве и в управление собственной безопасности Росгвардии по Москве. То есть именно в те органы, сотрудников которых заявители и обвиняли в совершении преступлений.
Обсудить новость на Форуме