15:37 22.06.2006 | Все новости раздела "Российская Партия Пенсионеров"
Дни непокоренной крепости
Оплавленная огнеметами кирпичная кладка казематов, выщербленные осколками стены полуразрушенной казармы… У Вечного огня покоятся найденные останки 850 бойцов и командиров, на плитах ставшие известными имена чередуются с надписями «неизвестный». Только здесь понимаешь, что такое Брестская крепость: это наша слава, наша боль, наша память...
Неизбежность войны здесь, в Западном округе, ощущалась многими, и к вторжению врага готовились. Но Брестская крепость, построенная в 1933–1938 годах, уже потеряла свое былое военное значение. Считалось, что цитадель не сможет противостоять новейшей военной технике. Скептики не учли одного: духа советских солдат.
Боевые действия начались загодя. Вечером 21-го в городе и даже в крепости появились немецкие диверсанты, одетые в форму советских бойцов и командиров. В это время в Москве, как вспоминал маршал Жуков, ему позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился немецкий фельдфебель-перебежчик, утверждавший, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется 22 июня, утром. «Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Ватутиным мы поехали в Кремль. Сталин, прослушав проект директивы, передал ее наркому для подписи». С этой директивой генерал Ватутин немедленно выехал в Генеральный штаб. Но перед рассветом 22 июня во всех западных пограничных округах была нарушена проводная связь с войсками и штабы округов и армий не имели возможности быстро передать свои распоряжения. Далее события развивались лавинообразно. И только для Брестской крепости война разделилась на огненные дни, где каждый час был решающим.
…Ровно в полночь 22 июня международный поезд Москва – Берлин беспрепятственно проследовал через Брест. В 2.00 от станции Брест к мосту через Буг отправился грузовой эшелон в счет взаимных поставок, оговоренных в Пакте о ненападении. И сразу после этого прервалась связь со штабом округа: в нескольких местах были вырезаны десятки метров провода. В 3.30–3.45 командармом А.Коробковым отдан приказ о выводе из крепости частей 42-й стрелковой дивизии начальнику штаба дивизии по телефону.
Передано приказание и командиру укрепрайона. Приказ из округа непростительно опоздал. Около четырех часов утра с немецкой стороны появился замаскированный бронепоезд, который открыл огонь по вокзалу и крепости. Штурмовой десант врага, автоматчики в куртках с засученными по локоть рукавами, даже не стреляли, уверенные в своей безнаказанности. Вскоре послышался гул множества моторов, и через мгновение – грохот взрывов, воющее море огня. В нем, отрезанная от армии и тыла, окруженная захватчиками, оказалась Брестская крепость.
Фашисты открыли ураганный огонь по казармам, по выходам из казарм в центральной части крепости, по мостам и входным воротам, по домам комсостава. Все, находившиеся в крепости, внезапно проснулись среди огня и смерти, и многие погибли в первые же секунды, еще не успев прийти в себя и сообразить, что же происходит вокруг. Комиссар Фомин приказывает радистам установить связь со штабом дивизии, но в эфире вражеская речь перемежается залихватскими маршами. Тогда полковой комиссар приказывает передать в эфир открытым текстом: «Я – крепость, я – крепость. Ведем бой...»
Около пяти часов утра, при поддержке артиллерии и авиации войска 2-й немецкой танковой группы и 4-й армии начали форсировать Западный Буг. А через полчаса, в 5.30, германский посол передал заявление советскому правительству. «Превентивная война» была объяснена тем, что СССР якобы «готовился напасть на Германию».
...Участник обороны старшина Звонков, которому удалось выбраться из крепости, рассказывал, что у Холмских ворот была построена рота гитлеровцев, которым должны были вручать награды. И вдруг позади строя из окон полуразрушенного здания прогремела длинная автоматная очередь. Офицер и несколько фашистов упали. Поймали ли немцы стрелявшего, Звонков уже не знал. Имя героя осталось неизвестным…
Взбешенные потерями, 30 июля фашисты пустили в подземелье газ. Бойцы решили принять смерть под солнцем. С пением «Интернационала» они вышли из каземата. Немцы не стреляли. Один из офицеров снял каску, отдавая дань верности воинскому долгу наших воинов. Его примеру последовали все. А в начале августа в здании бывшей церкви группа пограничников дала врагу свой последний бой….
Когда в жарком, пыльном июле сорок четвертого советские войска вступили в крепостные развалины, они уже поросли бурьяном. Среди руин, в подвалах открылись выцарапанные на стене предсмертные слова: «Мы еще вернемся». Опаленные, посеченные пулями камни цитадели и сегодня обращаются к потомкам тех, кто отдал здесь жизнь. Забыть о них было бы равносильно предательству.
Елена ДРУЖИНИНА
Обсудить новость на Форуме