10:15 02.11.2007 | Все новости раздела "Партия Социальной Справедливости"
Алексей Подберезкин: `ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛЪ` Каким же путем идти?
У России пока нет четко оформленной стратегии государственного развития, которая является общей по отношению к решению частных управленческих задач. Так, нельзя создавать структуру и механизмы управления в отрасли, не имея представления об общей стратегии развития. Даже самые простые согласования отраслевого министерства с Минфином, МЭРТом, а тем более с регионами, требуют согласованного общего понимания. Так, если строить дороги, их ремонтировать, то необходимо учитывать позицию Минсельхоза в отношении сельских дорог, ГТК - по таможне, МИДа - по международному сотрудничеству и т.д.
Отсутствие общей, точнее - общенациональной - стратегии, таким образом, негативно сказывается на всем комплексе управленческих решений. Сегодня есть набор хороших идей, приоритеты, изложенные президентом РФ В. Путиным в своих Посланиях Федеральному Собранию, и в выступлениях Д.Медведева, С.Иванова, В.Суркова, удачные частные решения. Позитивные результаты последних лет - это не более чем восстановление разрушенного старого индустриального уклада 90-х годов прошлого века, которые не пригодны в стратегическом плане для будущего. Они во многом результат "ручного управления" а не системы стратегического управления страной.
В отношении многих ключевых проблем уже сегодня мы сталкиваемся с потребностью их увязки и взаимосвязи, что особенно справедливо, если говорить о долгосрочной перспективе. И здесь опыт Китая весьма полезен и показателен. Так, развивая собственный ВПК, в Китае в начале десятилетия поняли, что эта догоняющая модель не обеспечит им соответствующего качества вооружений и военной техники. Решение этой стратегически важной задачи станет возможным только при условии разработки и производственного освоения в Китае собственных нововведений, отвечающих мировому уровню.
Этому будет способствовать реализация взятого в 2002 году курса на формирование собственной инновационной индустрии высоких технологий. Первым шагом в этом направлении стало принятие государственного закона "Об инновационной политике КНР". Он предусматривает законодательное и финансовое обеспечение программы, в соответствии с которой к 2010 году в Китае должна быть создана собственная инновационная система, к 2020 году - обеспечен выход Китая на мировой уровень по одиннадцати основополагающим направлениям научно-технического прогресса, а к середине XIX века - заложены основы экономики знаний.
Этот пример весьма показателен, ибо идеология, заложенная в эту стратегию еще Дэн Сяопином, стала той базой, на которой развивалась в последствии стратегическое планирование Пекина.
Нынешняя российская практика уже не соответствует ни уровню развития экономики, ни задачам, которые стоят перед государством и обществом.
Как справедливо отметил С.Степашин, "Суть того нового, с чем имеет дело формирующаяся система стратегического управления, заключается в использовании инвестиционной логики мышления в наших управленческих структурах. Нам важно искать возможности консолидации ресурсов и управления рисками, связанными с реализацией инвестиционных проектов... Ни макроэкономические параметры, ни традиционные ростовые показатели экономики, отражающие текущую экономическую деятельность, не достаточны для определения ориентиров развития нашей страны. Нужны оценки национального экономического потенциала - национальных активов, - через призму способности приносить доходы на достаточно длительном отрезке времени. Такие показатели необходимы для стратегического аудита экономической и социально-политической стратегии развития".
Переосмысления, а тем более - переориентации на новые приоритеты до конца пока окончательно не произошли, хотя есть и очень примечательные признаки. Так, выступая в январе 2007 года в Давосе, Д.Медведев заявил: "...наша страна находится в уникальной позиции. Имея возможность не догонять другие страны в способах производства товаров и услуг, Россия будет ориентироваться на создание экономики следующего технологического поколения: "Российская экономика будет не только в полной мере реализовывать наш исторический мандат энергетического и транспортного центра Евразии. Мы восстановим наши позиции как одного из крупнейших научных центров, а также превратим наш финансовый рынок в один из наиболее эффективных и востребованных в мире".
Это, конечно же, выдающееся, но пока еще не типичное для политиков, заявление. Хотя нельзя не отметить, что и у А.Кудрина, и у Г.Грефа стали звучать более амбициозные нотки.
По мнению некоторых критиков, это означает, что де-факто общество, государство и политическая элита следуют пока инерционному сценарию развития. По своей идеологической сути он леволиберальный. Макроэкономический подход устарел, даже по оценкам самих либеральных экономистов. Это заведомо программирует наше отставание от стремительно развивающихся стран-лидеров глобализации. Лучше всего об отставании можно судить по положению образования. Оно в России по-прежнему катастрофически недофинансировано. Суммарные поступления в эту систему (из государственных и негосударственных источников) составляют около одного процента ВВП. В Европе эти расходы находятся на уровне двух процентов ВВП, а в США - на уровне трех процентов ВВП. Если же учесть многократную разницу в ВВП на душу населения между Россией и странами ОЭСР, то получится десятикратное расхождение в уровне финансирования.
Концепция "энергетической сверхдержавы", предложенная на встрече "большой восьмерки" в 2006 году, по сути, отражает этот подход: Россия, выбирая конкурентные преимущества, по сути ничего иного предложить Западу не может. Вместе с тем, совершенно справедливо утверждение, что "президент Путин понял раньше многих лидеров Запада особенность нового столетия: энергетическая власть переходит от транснациональных добывающих компаний к странам-производителям энергоресурсов, а спрос на них все больше зависит от новых экономических гигантов, таких, как Индия и Китай, и все меньше от Европы и США. Энергетика сейчас - главный политический вопрос. Страна-производитель отныне может смело принимать любые вызовы. Вот, собственно, почему столь "вызывающе" ведут себя на мировой арене такие лидеры "третьего мира", как Уго Чавес в Венесуэле или Махмуд Ахмадинеджад в Иране. По той же причине глубоко задумалась над тем, как вести себя дальше, даже верный союзник США - Саудовская Аравия. "А вот западные правительства, как говорят в Давосе, видимо, пока не в курсе", - иронизирует по этому поводу газета "Коррьере дела сера". Да нет, в том-то и дело, что и они уже в курсе. Иначе итоги Давоса-2007 не были бы столь многообещающими для России".
Суть состояния проблемы выбора стратегии для России хорошо характеризовал С.Степашин применительно ко всему периоду 2000-2007 годов: "Руководство нашей страны приняло тогда (в 2000 году - А.И.) принципиальное решение о необходимости самостоятельной стратегии развития через капитализацию экономических богатств страны, в том числе и через глубокую интеграцию в систему мировых экономических связей. Однако новое состояло не только в стремлении самостоятельно определять баланс приоритетов экономической эффективности и национальной безопасности.
Не менее важным стало понимание того, что стратегия развития для России - это не набор деклараций, а объединение перспективы, воли и ресурсов в конкретном организационно-техническом формате - в виде крупных национальных проектов. При этом необходимо рассматривать в комплексе все национальные активы как потенциальный источник доходов через призму инвестиционной логики, искать возможности консолидации ресурсов и управления рисками".
Таким образом, в политико-идеологической области (а значит и в стратегии развития страны) соседствуют два подхода. Один - инерционный, опирающийся на сырьевую базу страны, который игнорирует приоритеты развития информационного общества. Другой, отвечающий современным требованиям, ставит задачу развития интеллекта нации и потенциала личности в целом. И это второй подход с трудом вытесняет первый, ресурсный. Скорее даже не вытесняет, а отбивает у него один маленький плацдарм за другим. Этот процесс, к сожалению, идет медленно. Настолько медленно, что угрожает растущим отставанием России.
Преодолеть эту тенденцию можно только политико-идеологическими методами, когда приоритеты внедряются административно-политически, а закрепляются - идеологически.
2007-2008 годы означают не только хронологически новый политический сезон, но и идеологически качественно новый рубеж развития России, ее экономики и общества. Можно сказать, что завершение восстановительного этапа вплотную и неотвратимо поставило вопрос об идеологическом выборе - выборе идеологии и стратегии опережающего развития, а не только реагирования на возникающие угрозы, перехода от "ручного управления" к системному, идеологическому управлению на долгосрочной основе.
ХХI век для России начинается именно на рубеже 2007-2008 годов. Они должны стать поворотным пунктом, точнее точкой бифуркации. Ныне для России становится принципиально важным ускорение процесса осознания ключевых реалий, ценностей и факторов развития, создания идеологии и модели нового и эффективного государства, равно как и формирование стратегической программы развития страны и общества. Привлечения и вовлечения к созидательному процессу уже не только элиты, но и всего общества. Примечательно, в этой связи, признание О. Дерипаски: "...потенциал реформ сверху в основном исчерпан. Власть сейчас должна понять, какие проблемы есть внизу, и помочь изыскать пути их решения. Это касается и региональных властей, а также бизнеса, общественных институтов, научного сообщества. На мой взгляд, власть сегодня ждет таких инициатив".
У этой проблемы есть и другая сторона, а именно - кризис доверия к институтам власти, - который не удалось преодолеть в этом десятилетии. За исключением В.Путина (и, от части, изменений в положительную сторону в пользу Правительства), общество в основном не доверяет ни государственным институтам, ни политикам. Примечателен в этой связи соцопрос лета 2007 года.
Кому из членов избирательных комиссий
вы можете полностью доверять (в %)?
(Любое число ответов)
Обсудить новость на