18:00 06.09.2007 | Все новости раздела "Партия Социальной Справедливости"
А.Иванов - ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И ИДЕОЛОГИЯ
Сегодня очень часто от самых разных людей можно услышать утверждение: "Россия проиграла XX-й век".
С формальных позиций трудно с этим не согласиться: страна-правопреемница Советского Союза, который в глазах всего мира оставался всё-таки Россией, утратила миллионы квадратных километров территории, свыше ста миллионов населения, пережила невиданный в мирное время социально-экономический и демографический кризисы, последствия которых до сих пор не преодолены, и неизвестно, будут ли преодолены вообще.
В то же время разрушение СССР и упадок России стали необходимым и достаточным условием той "глобализации по-американски", которая шла все 90-е годы прошлого века, вступила в качественно новую фазу после событий 11 сентября 2001 года, а сегодня на наших глазах трансформируется в крах "однополярного мира" и лежащих в его основе "либерально-рыночных" доктрин.
Всё это, вместе взятое, снова ставит в повестку дня для России создание надёжного идеологического фундамента, без которого все текущие достижения нашей страны не получат дальнейшего развития, окажутся бесполезными и бессмысленными.
Ведь последовательное и эффективное развитие по определению не может быть обусловлено цепью благоприятных случайностей - оно вообще, а в современном мире особенно - просто невозможно без стратегии, ясных целей, эффективных инструментов управления . Но всё это является частью идеологии - системы взглядов на цели и методы развития. Подчеркну: и стратегия, и стратегический прогноз, и стратегическое планирование вытекают из идеологии.
Только в случае создания надежного идеологического фундамента развития нашей страны мы сможем сказать: "Да, Россия проиграла ХХ-й век. Для того, чтобы выиграть XXI-й". Каким же должен быть этот идеологический фундамент?
Эта работа посвящена необходимости формализации новой идеологии русского социализма, который я назвал социально-консервативной идеологией. Говоря о социальном консерватизме, обычно сводят понятие "консерватизма" к какому-то одному периоду отечественной истории, который при этом выдается за некое идеальное состояние общества и государства.
На мой взгляд, такие поиски "золотого века" в историческом прошлом, которые, как правило, сопровождаются унижением и поношением других периодов нашей истории, чрезвычайно пагубны и в теоретическом, и в прикладном политическом смысле. Прежде всего потому, что "восстановить" некое прошлое состояние во всей его полноте заранее невозможно, поэтому любые "консерватизмы" такого типа на деле всегда осуществляют свой собственный модернизационный проект только на сознательно зауженной культурно-историческом и социально-политическом фундаменте.
Мы же должны строить идеологию социального консерватизма, во-первых, для всего общества, а во-вторых - на максимально широком историческом основании. В нашей истории не должно быть ни одного "черного периода", ни одного "белого пятна". Российская цивилизация в разные эпохи выживала как умела, и она выжила, сохранив свою идентичность, - вот главный результат отечественной истории. Желающие пересмотреть значение того или иного исторического этапа фактически покушаются на неразрывную "связь времен", фактически одновременно выступая и как фальсификаторы истории, и как враги России.
Уверен, что сегодня идеологические задачи стоят даже острее, чем социально-экономические. Вспомним, что развал Союза был начат с утверждения о необходимости "деидеологизации", которая привела к уничтожению управления, экономическому хаосу.
Сегодня восстановительный период закончился. Необходимо переходить к ускоренному развитию. Подчеркну - развитию, а не количественному росту, выражаемому в объемах ВВП. Такое развитие без стратегии, ясных целей, эффективных инструментов управления невозможно. Но все это является частью идеологии - системы взглядов на цели и методы развития. Подчеркну: и стратегия, и стратегический прогноз, и стратегическое планирование вытекают из идеологии.
Если на восстановительном этапе можно было обходиться методами "ручного управления", без координации, например, долгосрочных отраслевых и региональных планов социально-экономического развития, то сегодня это уже невозможно. Мы стали, как справедливо сказал Д. Медведев, "другой страной", перед нами стоят качественно другие задачи. Уже не экстенсивного роста, а ускоренного развития.
Другая сторона вопроса - международная. В последние годы мы стали свидетелями очевидно скоординированной и ярой пропагандистской кампании. Если только посмотреть на заголовки сегодняшних западных газет, то сложится впечатление, что мы вернулись к временам "холодной войны". Этому также необходимо идеологическое объяснение. Больше того, противодействие.
На мой взгляд, глобализация и идеология - два процесса, чья взаимосвязь обнаруживается далеко не всегда. В настоящей книге собственно глобальным процессам уделяется мало внимания. Во-первых, они уже описаны достаточно обстоятельно, в т.ч. и мною, а, во-вторых, меня интересует прежде всего отдельный, а именно идеологический аспект глобализации. Причем применительно именно к России, для которой он стал особенно актуален в последнее десятилетие, при В.Путине: очевидно, что выход страны из кризиса не случайно совпал с активной, даже агрессивной кампанией Запада.
Факт, как говорится, "налицо": именно в последние 5-7 лет мы видим, что по отношению к России складывается - настойчиво, систематически и даже агрессивно - недружественная политика, целью которой является насильно "встроить" Россию в чужую систему ценностей, отражающую прежде всего иные национальные интересы. Вполне, кстати, прагматические. При этом основная аргументация этих сил сводится к тезису о том, что глобализация вырабатывает некие "универсальные" мировоззренческие, политические и идеологические стандарты. Вот и совсем недавно Н.Саркози "неназойливо" предложил России следовать этим правилам.
Объяснение этому может быть одно. С точки зрения Запада, "правильная" стратегия заключается в том, что самая эффективная победа - это победа, когда другая нация воспринимает чужую систему ценностей, чужие нормы и правила поведения. В отличие от военной, эта победа абсолютная. Собственно такую стратегию по отношению к России мы сегодня наблюдаем.
При этом объективные глобальные процессы нередко сводятся сторонниками такой стратегии на Западе к идеологическим, мировоззренческим, нередко агрессивным концепциям. Причем не абстрактным, а вполне определенно отражающим ценности и национальные интересы ведущих стран мира. Весь "универсализм" выражается, таким образом, в навязывании "наиболее передовых" (но чужих) идеологических моделей и ценностей, которые отнюдь не случайно оказываются удивительно соответствующими чужим национальным интересам.
Агрессивной идеологии оказывается иногда вполне достаточно, чтобы не только защитить чуждые национальные интересы, но и сменить правительство и даже общественный строй. Эта "мягкая сила" (soft power) вполне легально поддерживается всей экономической и даже военной мощью, когда первой оказывается уже недостаточно. Так было, например, в Югославии, Ираке, Грузии, на Украине и в других странах.
Глобализация "как идеология", имеющая часто "агрессивный характер", неизбежно должна вызывать ответную реакцию. И не только России. Нации поставлены перед выбором - либо оказаться втянутыми в орбиту этой агрессивной идеологии, отказавшись в конечном счете от суверенитета - либо противопоставить ей свою. Иногда даже не менее агрессивную. Что мы и наблюдаем на многочисленных примерах.
Нередко на практике это выражается в радикализме противопоставления одной идеологии другой. Например, исламского радикализма, либо крайнего национализма, проявляющегося, в т.ч. и в развитых странах, где, кстати, крайне не любят признавать наличие таких проблем.
Не является в этом ряду противопоставлений исключением и Россия, где объективные экономические и социальные процессы, свойственные глобализации, накрепко связаны как с агрессивным отечественным неолиберализмом, так и с другими агрессивными идеологическими течениями, внешне противопоставляющими себя идеологии глобализации. Например, радикальным национализмом, который в российских условиях угрожает существованию российской имперской сущности.
Обе эти крайности по сути одно и то же - идеологические концепции, имеющие мало общего с реальными тенденциями глобализации, а главное - с решением задач ускоренного социально-экономического развития страны. Надо понимать, что только сочетание, синтез традиций и мировых реалий, как это делается в Китае и Индии, даст необходимый эффект - опережающее развитие. Для России, потерявшей двадцать лет на псевдореформы, ускоренное развитие не пожелание, а обязательное условие выживания.
На мой взгляд, борьба идеологий - это не только противоборство идей, политических философий. Это сегодня даже не только политическая борьба. Это и борьба экономик, борьба национальных укладов, суверенитетов, национальных стратегий, даже прогнозов и планов социально-экономического развития, которые не только вполне укладываются в идеологические рамки, но и являются прямо производными от них.
Таким образом, в основе всего лежит идеология, как система взаимосвязанных идей и концепций, которая, в свою очередь, служит фундаментом, базой для конкретной политики. В том числе экономической, финансовой, социальной, и, конечно же, военной. Политика в данном случае является искусством практической реализации идеологический целей и приоритетов. В любой области. Как хорошая, так и плохая.
В этом и заключается весь секрет. Идеология ставит задачу политике. Иными словами, с помощью идеологии, управляющей не только людьми, отдельными странами, но и всеми частями мира, правящий класс выстраивает систему управления обществом, экономикой и государством. Идеология - синоним власти - даже если сама власть это и пытается иногда отрицать. Когда же власть (как в позднем СССР) имеет глупость "отказаться от идеологии", то в конечном счете происходит ее отказ и от функций управления обществом и государством. Что неизбежно ведет к ослаблению и развалу государства, экономики и деградации общества. Наступает хаос. "Поздний" СССР и "Ранняя Россия" - очевидный тому пример.
Ликвидация В.Путиным управленческого хаоса в начале первого десятилетия ХХI века потребовала, естественно, восстановления основных идеологических принципов, связанных с ролью государства и функциями власти. Эти принципы отличались высокой степенью прагматизма. Иначе и не могло быть - восстановление государства и внутриполитической стабильности требовало максимального прагматизма в подходах к решению сугубо практических задач. Подобная прагматическая идеология "кризисного управляющего" требовала, во-первых, минимальных теоретических изысков из-за отсутствия времени, а, во-вторых, исключения идеологических конфликтов по той простой причине, что восстановление управления и без того вело к столкновению интересов с различными социальными группами.
Эта идеология "кризисного управляющего", однако, себя изжила по мере решения задач стабилизации. Более того, становится все яснее, что, исключая идеологические методы управления, власть лишается мощных средств влияния и управления. Можно сказать еще категоричнее - опережающее развитие, консолидация общества, формирование политической системы невозможны без идеологии, причем идеологии активной, амбициозной, даже в некотором роде агрессивной.
Идеология - один из самых эффективных способов управления и развития общества, государства и нации (либо ее деградации), мощный ресурс, который, умело используя, может дать сильнейший эффект. Всегда ради какой-то цели, "идеала". Без ясной цели любая идеология (как и политика) бессмысленна. Она просто не существует. Общество без цели, т.е. идеи, вообще-то вряд ли может существовать, а тем более развиваться.
В том или ином виде такие "национальные идеи" существуют во всех нациях, даже в тех, интеллектуальные представители которых пытаются это отрицать. Проблема - в формулировании этой идеи на публичном и вербальном уровне, ведь "идеи" могут существовать и внутри нации, не оформленные ясными лозунгами, в скрытой, даже очень личной форме.
Сегодня понимание этого явления становится особенно важным потому, что в основе любой национальной идеи лежит человек, личность. Формы этой идеи могут быть разными, но предмет один - человек. Более того, именно сегодня становится ясно, что в основе борьбы различных идеологий лежит борьба за человека, его политическую поддержку, его душу. В одном случае, это идеология (идеологии), в конечном счете направленная против человека (даже если они и утверждают обратное), в другой - за человека. Конфликт опять выходит на духовный уровень, борьбы Добра и Зла. На новом этапе мирового развития этот конфликт будет определяющим.
Таким образом, в мировоззрении политической элиты России к середине 2007 года произошел кардинальный перелом, который, коротко говоря, можно характеризовать простыми словами: наконец-то многое встало на свои места. Базовые интересы и ценности, отодвигавшиеся десятилетиями искусственно, снова стали базовыми, а реальные политические цели - человек - стали реальными целями. Недооценивать значение этого перелома нельзя. По сути, он означает начало процесса пересмотра всей политики государства, который займет, конечно же, какое-то время. Но новый подход, появившиеся в результате определённой стабилизации 2000-2007 годов, новые по масштабу ресурсы дают начало новому процессу. Уже не стабилизации, а ускоренного развития.
И все-таки, главное в это время - это то, что произошло в "головах" представителей российской элиты. При любых внешних политических обстоятельствах идеологическая борьба, хотят того или нет, выходит на первый план, ибо ценности, приоритеты, другие категории, это, прежде всего, категории идеологические. Стратегическое (идеологическое) мышление и планирование осознается в 2007 году как практическая потребность.
Не случайно ведь и принятие трехлетнего бюджета, и поручение президента о разработке долгосрочной стратегии страны. Да и на практике мы видим, что регионы и отрасли уже занимаются долгосрочным прогнозированием и планированием. Только без координации, которая может быть реализована исключительно на идеологическом уровне, мы должны ясно понимать, какое государство и общество мы строим, в какие сроки, какие ресурсы используем и многое другое.
При этом очень важно, чтобы субъекты, формирующие идеологию, не устранялись от этого процесса. Как это бывало прежде. В противном случае обществу могут быть навязаны заведомо вредные и устаревшие идеологемы, которые в российских условиях особенно опасны своим вульгарным толкованием, некритическим отношением даже к собственным классическим положениям.
Другими словами, "цель", "историческая перспектива" - синонимы идеологии и база для формирования системы практического управления страной и нацией. Что особенно важно в кризисные периоды развития страны (до 2001 года в России) и выбора его алгоритма развития (после 2006 года). Но не только. У идеологии много и других функций, среди них важнейшая (прямо вытекающая из задачи формулирования цели) - стратегическое прогнозирование, стратегическое планирование, координация частных, отраслевых концепций развития, которые невозможны без определения базовых идеологических ценностей и приоритетов.
Другая важнейшая функция идеологии - систематизация форм общественного сознания, которая, вместе с тем, выступает как сознательно определенная форма духовной жизни. Таким образом, идеология является конкретно-историческим системным отражением существенных сторон социальной действительности и выступает формой национального, классового или группового сознания и самосознания, а также (что очень важно для современной России) эффективным механизмом управления.
Последние годы стали годами оживленной политико-идеологической дискуссии, эволюцией элиты от "отказа от идеологии", подчеркнутого прагматизма к постановке идеологических задач. В. Путин, Д.Медведев, С. Иванов, В. Сурков, В. Якунин и многие другие выступали не раз, по сути, с различными идеологическими концепциями развития страны. Примечательно, что именно во власти идеологические находки и концепции появлялись чаще, чем в оппозиции, которая ограничилась трындением Зюганова и обвинениями в авторитаризме.
Думается, что на эту эволюцию оказало влияние много объективных факторов, прежде всего социальный запрос на эффективную стратегию развития. Немало конкретных социально-экономических решений являлись, по сути, решениями идеологическими. В качестве примера можно привести идею, да и сам процесс реализации приоритетных нацпроектов, выдвинутых президентом в 2005 году. Не случайно В.Путин в послании отметил, что "их главная цель - инвестиции в человека". Не случайно и то, что весь период с осени 2005 года по 2007 год в стране по нарастающей шла идеологическая кампания, которая стала по своей сути мобилизацией элиты для решения задач нового этапа развития страны. Этапа, который должен стать естественным продолжением курса В.Путина последних лет, но уже на долгосрочной, идеологической основе.
При этом следует выделить несколько особенностей формирования этой идеологии, из которых главными являются следующие.
Во-первых, российская разновидность идеологии социального консерватизма - это специфическая для российской истории и существующих экономических и социокультурных реальностей форма идеологии. Она становится ведущей и в развитых странах, стремительно вытесняя как неолиберализм или неоконсерватизм, так и социализм. Похоже, что в начале ХХI века именно эта идеология сохраняет перспективу в развитых странах, а не только в России.
Во-вторых, основа этой идеологии уже сложилась за годы В.Путина. Она уже существует. Думается, что 2007-2008 годы станут периодом ее формализации, а, может быть, и нормативного оформления в некую идеологическую систему или доктрину. Это означает, что в реальной политической жизни основные элементы этой идеологии уже существуют. Поэтому неверно расхожее утверждение о том, что у В.Путина нет идеологии и долгосрочной стратегии. Все последние послания президента Федеральному Собранию, а главное, его действия показывают, что целенаправленно и методично закладывается фундамент под долгосрочную стратегию развития страны. Такой фундамент не может не быть идеологическим. Даже если В.Путин, как "главный идеолог", это и отрицает.
В-третьих, в основе этой идеологии лежит главная идея развития человека, его потенциала, который выполняет в условиях глобализации ключевую роль цели и одновременно средства развития. Эта ключевая идея стала общепринятой в ХХI веке в развитых странах. В той или иной форме она стала ускоренно формироваться в сознании правящего класса в России в 2005-2007 годы.
Мы можем уже сегодня признать, что в этот период произошло переосмысление правящей элитой приоритетов развития. Может быть, этот процесс 2007 году еще не завершится, но совершенно ясна общая тенденция, направленность движения: впервые за многие десятилетия в России человек, его потенциал стали в центре внимания элиты, действий власти, а не следствием какой-то иной стратегии.
Кроме того, социальная сторона жизнедеятельности общества и государства, включая социальную политику, объективно становятся ведущими областями, определяющими темпы не только социального, но и экономического развития. Повторю, что этот процесс находится в стадии, когда от политических деклараций начинают переходить к конкретным действиям. Деятельность В.Путина и Д.Медведева по реализации нацпроектов - пример того, как в 2005-2007 годы власть настойчиво, иногда не осознавая, может быть, до конца всей "идеологичности", масштабности задач, продвигалась в нужном направлении.
Эти и другие положения социального консерватизма - русского социализма, который сформировался в последние годы в России, - вполне объективная тенденция, которая сдерживалась в нашей стране в силу известных факторов. Можно сказать проще: плутая последние десятилетия по бездорожью, Россия вышла на твердую почву - магистральный путь развития. Проблема в том, чтобы, во-первых, максимально быстро по нему двигаться. А, во-вторых, чтобы очередные идеологические шаманы не столкнули с этого пути общество.
Автор - профессор МГИМО(У)
2007-09-06
Газета "Завтра" No 36 (720)
Обсудить новость на Форуме