13:45 16.03.2007 | Все новости раздела "Партия Социальной Справедливости"
Проигранный престол
В ночь со 2 на 3 марта (по старому стилю) 1917 года на станции Дно Псковской области Император и Самодержец Всероссийский Hиколай II "признал за благо" отречься от престола. Российская монархия пала, завершив тем самым Февральскую революцию, а сама Россия постепенно превратилась в поле боя. Кто заставил царя отречься от престола? Ближайшее окружение, высший генералитет и думское руководство? Об этом событии свидетельствует множество документов, написанных как по горячим следам, так и спустя годы - в эмиграции. Прокомментировать их Страна.Ru попросила заведующего кафедрой отечественной истории Московского государственного педагогического университета Александра Данилова.
Зима 1917 года стала очередным "Смутным временем" в российской истории. В Петрограде в разгар Первой мировой войны, от исхода которой зависели судьбы мира, возник уличный бунт, приведший к краху 300-летней династии Романовых. Механизм государственной власти был окончательно расстроен, армия вышла из подчинения. 27 февраля главнокомандующий русской армии император Николай II, находившийся в Ставке, как видно из его дневника, решил ехать в Царское Село, чтобы быть поближе к "бедной Аликс". На полпути к жене он отрекся от престола.
В феврале-марте 1917 года и Государственная дума и генералитет рассчитывали, что это отречение разрубит гордиев узел, в который сплелись затянувшаяся война и начавшаяся революция. Потом, в эмиграции все участники тех событий пытались изобразить себя патриотами, готовыми умереть "за царя и Отечество", но в 1917 году мало кто был готов пострадать за "обожаемого монарха".
К 1 марта большинству командующих армиями стало очевидно, что события ушли вперед: председатель Государственной думы Михаил Родзянко настойчиво телеграфировал из Петрограда, что "сдержать народные страсти" возможно "лишь при исполнении предъявленных требований относительно отречения от престола в пользу сына". С целью добиться от Николая II согласия на этот судьбоносный для России шаг утром 2 марта во Псков выехала специальная миссия, состоявшая из депутатов Александра Гучкова и Василия Шульгина. В этот же день в штабе верховного главнокомандующего во Пскове были получены и телеграммы от практически от всех командующих фронтами. Ни один из них не встал на защиту императора. Наоборот, в каждой телеграмме содержалась адресованная Николаю II просьба отказаться от престола. Даже великий князь Николай Николаевич с Кавказского фронта призывал царя отречься, чтобы спасти Россию. Кроме нескольких, лично близких монарху людей, все требовали его ухода.
Из телеграммы председателя Государственной Думы Михаила Родзянко командующему Северным фронтом генерал-лейтенанту Николаю Рузскому. 27 февраля 1917 года:
"Правительственная власть находится в полном параличе и совершенно беспомощна восстановить нарушенный порядок. России грозит уничтожение и позор, ибо война при таких условиях не может быть победоносно окончена. Считаю единственным и необходимым выходом из создавшегося положения безотлагательное признание лица, которому может верить вся страна, и которому будет вручено составить правительство, пользующееся доверием населения. Медлить больше нельзя, ибо промедление смерти подобно".
Из разговора по прямому проводу генерал-лейтенанта Николая Рузского с председателем Государственной думы Михаилом Родзянко. 2 марта 1917 года:
Родзянко: - Очевидно, что его величество и вы не отдаете себе отчета в том, что здесь /в Петрограде/ происходит; настала одна из страшнейших революций, побороть которую будет не так легко; в течение двух с половиной лет я предупреждал государя императора о надвигающейся угрозе, если не будут сделаны уступки, которые могли бы удовлетворить страну. К сожалению, мне это далеко не удалось. Народные страсти так разгорелись, что сдержать их вряд ли будет возможно; войска окончательно деморализованы: не только не слушаются, но убивают своих командиров. Ненависть к государыне императрице дошла до крайних пределов.
Рузский: - Ваши сообщения, Михаил Владимирович, действительно рисуют обстановку в другом виде, чем она рисовалась здесь, на фронте. Если страсти не будут умиротворены, нашей родине грозит анархия надолго и это, прежде всего, отразится на исходе войны. Между тем, затратив столько жизней на борьбу с неприятелем, нельзя теперь останавливаться на пол дороге и необходимо довести ее до конца.
Из разговора по прямому проводу генерал-квартирмейстера верховного главнокомандующего генерала Александра Лукомского с начальником штаба Северного фронта генералом Юрием Даниловым. 2 марта 1917 года:
Лукомский: - Прошу тебя доложить генералу Рузскому, что, по моему глубокому убеждению, выбора нет, и отречение должно состояться. Надо помнить, что вся царская семья находится в руках мятежных войск.
Данилов: - Много горячих слов высказал генерал Рузский в разговоре с Родзянко в пользу оставления во главе государя с ответственным перед народом министерством, но, видимо, время упущено и едва ли возможно рассчитывать на такое сохранение.
Лукомский: - Дай бог, чтобы генералу Рузскому удалось убедить государя. В его руках теперь судьба России и царской семьи.
Из телеграммы великого князя Николая Николаевича на имя Николая II. 2 марта 1917 года:
"Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывалую обстановку и просит меня поддержать его мнение, что победоносный конец войны, столь необходимый для блага и будущности России и спасения династии, вызывает принятие сверхмеры. Осенив себя крестным знаменьем, передайте ему /наследнику/ - ваше наследие. Другого выхода нет".
Из телеграммы командующего Юго-Западным фронтом генерал-адъютанта Алексея Брусилова на имя Николая II. 2 марта 1917 года:
"Прошу вас доложить государю императору мою всеподданнейшую просьбу, что в данную минуту единственный исход, могущий спасти положение и дать возможность дальше бороться с внешним врагом, без чего Россия пропадет, - отказаться от престола в пользу государя наследника цесаревича при регентстве великого князя Михаила Александровича. Другого выхода нет".
Из телеграммы командующего Румынским фронтом генерала Владимира Сахарова командующему Северным фронтом генералу Николаю Рузскому:
"Генерал-адъютант Алексеев передал мне преступный и возмутительный ответ председателя Государственной Думы на высокомилостивое решение государя императора даровать стране ответственное министерство. Горячая любовь моя к его величеству не допускает душе моей мириться с возможностью осуществления гнусного предложения, переданного председателем Думы. Я уверен, что не русский народ, никогда не касавшийся царя своего, задумал это злодейство, а разбойная кучка людей, именуемая Государственная Дума, предательски воспользовалась удобной минутой для проведения своих преступных целей. Переходя к логике разума и учитывая безвыходность положения, я, рыдая, вынужден сказать, что, пожалуй, наиболее безболезненным выходом для страны является решение пойти навстречу уже высказанным условиям /отречения/".
Телеграмма Николая II начальнику штаба верховного главнокомандующего генералу Михаилу Алексееву:
"Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России я готов отречься от престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно. Николай".
Этот документ, названный "Актом об отречении", положил конец российской монархии и завершил февральский кризис. Интересно, что сразу после отречения генерал-лейтенант Свиты Его Величества Дмитрий Дубенский заметил, что государь "отказался от престола просто, как сдал эскадрон". "В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена, и трусость, и обман!" - записал уже бывший император в своем дневнике.
По мнению большинства очевидцев, "глава российского абсолютизма пережил свое падение с безразличием обывателя" и следующую ночь "спал долго и крепко". 3 марта 1917 года император вернулся в Могилев, где находилась Ставка верховного главнокомандующего. Город встретил отрекшегося царя "Марсельезой" и красными полотнищами, что "подействовало на государя более удручающее, чем обстоятельства самого отречения". Спустя всего четыре дня Николай записал в своем дневнике: "Обедал с мама и проиграл с ней в безик". Бывший император словно позабыл о том, что он проиграл накануне - одну шестую часть мира.
- Александр Анатольевич, действительно ли отречение Николая II было настолько необходимо и стало ли оно, как рассчитывал председатель Государственной думы Михаил Родзянко "единственным и необходимым выходом" из постигшего страну кризиса?
- Я не думаю, что отречение императора было абсолютно необходимым, более того, само оно вызвало если и не кризис власти, то ее крушение. Рухнувшую государственную власть потом долгие годы пытались восстановить разные политические силы. Поэтому я думаю, что отречение не было "благом" ни для престола, ни для власти, ни в итоге для всего российского общества.
- Чем, по вашему мнению, было вызвано отречение и во что оно вылилось?
- Начнем с того, что отречение царя было вызвано той ситуацией, которая сложилась во время Первой мировой войны. Можно назвать много причин, но одна из них заключалась в том, что высшая власть, которая всегда была над схваткой, впервые в результате того, что верховным главнокомандующим стал Николай II, оказалась сопряжена с непосредственной ответственностью за все, что происходило и внутри страны и на фронте. Кроме того, отсутствовало единство управления страной и армией в этот период, а во время войны просто необходима чрезвычайная централизация власти. Если хотите - превращение страны в единый военный лагерь.
В России, увы, в годы Первой мировой войны этого не было, и отсутствие координации явилось одной из очень серьезных проблем, которые и показали неэффективность существующей системы управления. И, наконец, проблема, с которой обычно связывали в советской историографии Февральскую революцию - не было хлеба в Петрограде, поэтому все и началось. В Петрограде - да, были перебои в снабжении продовольствием, но это не была проблема отсутствия самого продовольствия в стране. Колоссальные продовольственные ресурсы имелись в восточных районах, и это был во многом результат столыпинской аграрной реформы. Однако в условиях действия транспортной сети в том виде, в котором она тогда существовала, не было никакой возможности быстро доставить запасы продовольствия в центральные города, а иногда даже и на фронт.
- В воспоминаниях современников Николая II, ставших свидетелями его отречения - генералов Дубинского, Лукомского, Тихменева и многих других - есть упоминания о какой-то странной пассивности царя в такой судьбоносный дня него и для всей России момент.
- Николай II действительно был во многом человеком в себе. То есть нельзя сказать, что он был открыт для окружающих. Как человек, он, конечно, обладал многими хорошими качествами, но в то же время его нельзя назвать жестким и последовательным политиком, а именно такой политик должен был быть в России в такое трудное время. Николай II был сильно подвержен влиянию как общественного мнения, так и близкого окружения, что часто приводило к принятию тех или иных решений. И в данном случае под вилянием всех общественных настроений, которые были и в самой армии, и в обществе, после телеграмм, полученных им от командующих фронтами с просьбой отречься от престола, после думской делегации, которая приехала к нему в Ставку, для того чтобы убедить его в принятии такого важного решения, Николай II понял, что другого пути нет. Хочу подчеркнуть, что решение об отречении он принимал, находясь в отрыве от семьи, от своей любимой жены, под влиянием которой он также находился. Но, соглашаясь на отречение, он руководствовался, между прочим, высшими интересами страны, как он их понимал.
- Все командующие фронтами: генералы Алексеев, Брусилов, Эверт, Сахаров, Рузский, адмирал Колчак, действительно, прислали царю телеграммы "со слезными" просьбами отречься. Командующий Северным фронтом генерал Рузский даже заявлял, что именно он убедил Николая II отречься от престола, правда через год, составляя мемуары он уже писал, что "не оказал никакого давления на царя и во всех событиях играл подчиненную, второстепенную роль". Как вы оцениваете роль генералитета, который так откровенно подталкивал Николая II в спину?
- В марте 1917 года все общество было в эйфории от падения монархии, и вполне естественно, что Рузский пытался показать свою ключевую роль в этом событии. Через год, видя плоды того, к чему это привело, он, конечно, попытался дистанцироваться. Роль этого генерала, на мой взгляд, очень хорошо показана в "Красном колесе" у Солженицына. Это совершенно великолепный взгляд и оценка роли Рузского, во многом определившей, действительно, решение царя. В любом случае для страны это решение обернулось вовсе не благом, в котором все пытались убедить Николая II.
- Может быть пассивность царя связана с тем, что на момент его отречения со дня смерти Распутина, который оказывал на всю царскую семью огромное влияние, исполнилось 40 дней?
- Думаю, что этот мистический момент тоже присутствовал, потому что Распутин действительно неоднократно говорил о том, что царская семья, причем в полном ее составе, имея в виду весь род, не переживет его более чем на полтора года. Так и получилось. Эту фразу особенно любили повторять как раз после лета 1918 года, после убийства царской семьи. Смерть Распутина лишила Николая II, весьма подверженного его влиянию, определенной опоры и может быть подтолкнула его к принятию решения.
- Удивительно, но никто из генералов, которые присягали царю и Отечеству, не пытался помочь Николаю II и поддержать его хотя бы морально.
- Безусловно, это так. И я думаю, что проблема все-таки упирается в то, что как верховный главнокомандующий Николай II оказался несостоятелен. Он нарушил ту традицию, которая существовала в России, фактически во все послепетровское время, когда царь не являлся главнокомандующим армии. Непосредственно прямую ответственность за происходившее в армии цари никогда на себя не брали. Они всегда оставались над схваткой. Это уберегало их, в том числе, в такие трудные моменты, как поражение в войне. Уберегало и в плане общественного мнения и тем более от упреков генералитета и высшей власти. В данном случае, увы, все произошло по-другому.
- На что же рассчитывали все эти блестящие, образованные, интеллигентные генералы, просившие своего царя отречься?
- Они рассчитывали на то, что смена фигур на троне - они же не предлагали монархию упразднить, - способна изменить общественное мнение. Я думаю, что они, конечно, пытались, учитывая очень неспокойную обстановку на фронте, ослабить антимонархические настроения и (или) обернуть их в настроения против Николая II лично, для того, чтобы заменить одного царя другим.
- И выиграть войну?
- Да. Ну, если и не выиграть войну, то, по крайней мере, снять этот взрыв негодования. К сожалению, они не поняли, что это только первый шаг на пути к полной дестабилизации в стране. Своими руками раскачав лодку, они опрокинулись вместе с ней.
Наталья Елисеева
Опубликовано на сайте Страна.Ru 15.03.07.
Национальная информационная служба Страна.Ru
www.strana.ru
Обсудить новость на Форуме