06:15 25.06.2008 | Все новости раздела "Партия Социальной Справедливости"
Михаил Гришанков: `Коррупция - это не национальная особенность России`
Борьба с коррупцией является для России приоритетной задачей. О путях ее решения, о необходимости контроля за расходами чиновников, о проблеме лоббизма "Росбалту" рассказал первый заместитель председателя комитета Государственной думы по безопасности Михаил Гришанков.
- Михаил Игнатьевич, известно, что в Госдуме третьего созыва вы входили в состав думской Комиссии по борьбе с коррупцией, а в предыдущей Думе уже возглавили Комиссию по противодействию коррупции. Наблюдатели расходятся в оценках работы этих двух комиссий. А как вы оцениваете итоги "думской борьбы с коррупцией"?
- У каждой из этих двух комиссий был свой акцент в организации антикоррупционной деятельности. Так, Комиссия Госдумы третьего созыва по борьбе с коррупцией сосредоточилась на рассмотрении конкретных дел, связанных с деятельностью отдельных чиновников. Члены Комиссии вели достаточно обширную переписку с Генеральной прокуратурой и правоохранительными органами. Следует отметить, что тогда удалось достичь определенных результатов. Но речь шла, скорее, лишь об отдельных эпизодах, а главное - это была борьба со следствием, а не с причинами, порождающими коррупцию.
И это понятно. Если не создана система противодействия коррупции, включающая в себя не только карательные, но и иные комплексные меры, направленные на предупреждение и профилактику коррупции, создание атмосферы невыгодности коррупционного поведения, ни о какой эффективности антикоррупционной деятельности говорить не приходится. В тот период и я, и ряд моих коллег пришли к твердому убеждению, что "посадкой" отдельных чиновников победить коррупцию, глубоко пронизавшую все уровни государственного и муниципального управления, да и правоохранительную систему, невозможно. Места попавшихся на взятках чиновников тут же займут другие. Системной угрозе необходимо давать системный ответ.
Когда я возглавил Комиссию по противодействию коррупции в Госдуме четвертого созыва, в нашей работе появились новые направления. Это совсем не означает, что мы перестали работать с обращениями граждан и организаций по коррупционной тематике. Такая работа по-прежнему велась активно и достаточно эффективно.
Согласно скупой статистике, с апреля 2004 по декабрь 2007 года Комиссией Государственной Думы по противодействию коррупции было рассмотрено более 1600 обращений, заявлений и жалоб, из них 1178 - от граждан, 436 - от организаций. Нам удавалось оказывать конкретную помощь: добиваться прекращения незаконно возбужденных дел; привлечения к ответственности лиц, совершавших коррупционные преступления; противодействовать рейдерским захватам; восстанавливать нарушенные права граждан.
Я считаю, что мы пошли правильным путем: во многом ушли от популизма, сведения политических счетов, вмешательства в экономические и хозяйственные споры, сосредоточившись на более свойственных высшему законодательному органу страны направлениях работы. В первую очередь - на формировании условий для комплексного и системного противодействия коррупции на федеральном, региональном и муниципальном уровнях.
Именно поэтому, по сравнению с третьим созывом, в Положение о Комиссии были внесены изменения, расширяющие ее полномочия. Подчеркну, Госдума - это не орган следствия, и полномочиями по самостоятельному проведению оперативно-розыскной деятельности не располагает. Нашей главной задачей было содействие созданию системы по противодействию коррупции на государственном уровне.
Благодаря этому, впервые в практику работы Думы был внедрен институт антикоррупционной экспертизы законопроектов. Первым такую проверку прошел законопроект "О рекламе", в части, касающейся рекламы пива. Это было летом 2004 года. По-существу, впервые в результате проведения экспертизы с использованием специальной методики удалось выявить в законопроекте коррупционные нормы и внести изменения, позволившие устранить положения, которые могли быть использованы чиновниками в своих интересах.
На деле нам удалось переиграть пивных лоббистов, пытавшихся провести свои поправки. Реклама пива на телевидении, в других СМИ, в наружной рекламе была существенно ограничена. Теперь, в соответствии с законодательством, на телевидении и радио она допускается только в период с 22 часов вечера до 7 часов утра. Существенно снизилась и агрессивность этой рекламы. Уверен, это благоприятно отразится и на здоровье нации в целом, в особенности в долгосрочном плане.
Так нам удалось положить начало серьезному процессу - обязательной проверке законопроектов и других нормативных актов на коррупциогенность. После этого антикоррупционная экспертиза была проведена в отношении еще целого ряда законопроектов. В результате некоторые из них были сняты с рассмотрения, а другие существенно переработаны в соответствии с рекомендациями Комиссии по противодействию коррупции.
Разумеется, далеко не всем понравился институт антикоррупционной экспертизы, в частности, лоббистским группам, продвигавшим те или иные законопроекты. Думаю, именно поэтому не получили поддержки и предложения Комиссии внести в Регламент Государственной Думы положения, которые бы упорядочили организацию антикоррупционной экспертизы, рассматриваемых в Госдуме законопроектов.
Убежден, что такая экспертиза должна проводиться на всех уровнях при подготовке и принятии любого нормативно-правового акта. Стоит отметить, что полтора года назад президент Владимир Путин дал поручение правительству России разработать и утвердить интегрированную методику антикоррупционной экспертизы, сделав ее обязательным элементом при подготовке и принятии нормативно-правовых актов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях. Надеюсь, что в ближайшее время соответствующее решение правительства будет принято.
- Ратификацию Госдумой международных конвенций против коррупции также можно считать заслугой в работе комиссии?
- Безусловно, Комиссия внесла свой вклад. Ратификация международных антикоррупционных конвенций - Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию и Конвенции ООН против коррупции - была выбрана нами как ключевое звено, с помощью которого предполагалось привлечь внимание власти и гражданского общества к данной проблеме, дать мощный импульс процессам совершенствования законодательства в сфере противодействия коррупции, придать предпринимаемым усилиям в этой области комплексный и системный характер.
Следует понимать, что бюрократия в любой стране всегда очень жестко сопротивляется любым ограничениям в свой адрес. По этой причине реальная борьба с коррупцией может забалтываться, подменяться лозунгами о якобы несвоевременности ее активизации. Делаются попытки объявить коррупцию чуть ли не национальной особенностью нашей страны. Весь мир прошел длинный и непростой путь организации эффективной работы в сфере борьбы с коррупцией. Сегодня понятно, что стран, свободных от нее, не существует, отличаются лишь ее уровень и масштабы.
Именно поэтому мы прилагали особые усилия для ратификации конвенций, которые должны были стать своего рода становым хребтом российского антикоррупционного законодательства. И в том, что в 2006 году обе конвенции были ратифицированы, есть и заслуга Комиссии.
Нельзя не упомянуть и о мощной политической поддержке, которую эти процессы получили от Владимира Путина, являвшегося в тот период президентом Российской Федерации. Именно он в марте 2006 года на заседании коллегии Минюста жестко потребовал в течение двух недель завершить подготовку документов к ратификации европейской антикоррупционной конвенции. Авторитета президента хватило, чтобы все зашевелились, и в установленные сроки конвенция поступила на рассмотрение Госдумы. Вывод один: в нашей стране жесткая постановка задачи президентом с контролем за ее выполнением работает.
- Логичным продолжением ратификации этих конвенций должно стать и принятие отдельного закона по борьбе с коррупцией. Известно, что такой законопроект уже подготовлен в администрации президента, но сроки его внесения в Госдуму постоянно откладываются. С чем связана такая задержка?
- Жесткого требования о необходимости принятия каждым государством отдельного закона "О борьбе с коррупцией" в международных документах нет. Конвенции оставляют право принятия такого решения на усмотрение ратифицировавшей их страны. Не во всех государствах есть такие законы. Во многом это объясняется тем, что в ряде стран с развитыми демократическими институтами и устоявшимися правовыми системами основные антикоррупционные инструменты уже прописаны в национальном законодательстве.
Как в прошлом сотрудник спецслужб, занимавшийся в том числе и проблемами борьбы с коррупцией в практическом ключе, могу с уверенностью сказать, что эффективность борьбы с коррупцией во многом зависит от наличия воли, профессионализма, мужества и принципиальности самих сотрудников спецслужб и правоохранительных органов. Действующий УК РФ уже сегодня дает возможность привлекать к ответственности коррупционеров.
Поэтому, когда я слышу от сотрудников правоохранительных органов ссылки на то, что эффективному противодействию коррупции им мешает отсутствие отдельного закона или законодательного определения термина коррупции, я прекрасно понимаю, что на самом деле им не хватает не столько правовых инструментов, сколько перечисленных выше личных и деловых качеств.
Хотя, разумеется, необходимо совершенствовать и наше антикоррупционное законодательство. Задержка с внесением нового законопроекта "О противодействии коррупции" в определенной степени связана с происходящими в стране политическими процессами. Надо понимать, что в России не так давно завершился очередной избирательный цикл. Сформированы новое правительство и администрация президента. Я связываю задержку с внесением антикоррупционного закона именно с этим.
- А вы видели этот законопроект?
- Не просто видел и держал, но и принимал участие в работе над ним. Уверен, что он будет внесен в Госдуму президентом страны. Честно говоря, рассчитывал, что это произойдет в мае, но с учетом того, что Дмитрий Анатольевич Медведев объявил о разработке Национального плана по борьбе с коррупцией, новый закон, как представляется, должен органично вписаться в этот план.
- То есть, к какому сроку можно ожидать внесения законопроекта в Думу?
- Исходя из того, что президент дал на подготовку Национального плана один месяц, можно предположить, что законопроект появится в Думе в осеннюю сессию. Занимаясь антикоррупционной тематикой и изучая опыт Группы государств против коррупции (ГРЕКО), в которую Россия, кстати, вступила в феврале 2007 года, мы убедились, что наибольших успехов в данной сфере достигли те страны, которые подошли к решению этих задач системно.
Наша Комиссия в связи с этим высказывалась за обязательную разработку в России национальной антикоррупционной стратегии. Признаюсь, я испытываю чувство удовлетворения, что выработка национального плана противодействия коррупции стала одним из приоритетов в деятельности нового президента Российской Федерации.
- Не получится ли так, что к моменту внесения проекта в Думу из него исчезнут статьи, уже вызывавшие резонанс в обществе, в том числе, касающиеся расширительного применения института конфискации и усиления контроля за расходами чиновников?
- Контроль за доходами и расходами чиновников и членами их семей - это требования конвенций. Это достаточно простая мера, доказавшая свою эффективность в других странах. То, что такие ограничения должны у нас быть, лично для меня очевидно. Механизмы хранения такой информации, исключающие ее несанкционированное использование, о чем так сильно пекутся противники этой меры, также хорошо известны
Что же касается конфискации имущества, то лично я всегда выступал за то, чтобы эта мера наказания применялась по всем коррупционным составам преступлений. Недобросовестный чиновник должен знать, что его имущество, сколоченное на взятках, может быть конфисковано. Появится жесткий ограничитель.
Во многих странах с развитой демократией институт конфискации действует весьма успешно. У нас же его противники активно муссируют информацию о возвращении общей конфискации советского периода, что не соответствует действительности. Решение о конфискации будет приниматься судом, а подлежать конфискации должно только то, что было нажито преступным путем.
Я предвижу, что возвращение института конфискации в уголовное право будет наталкиваться на серьезное сопротивление.
- А есть ли в планах депутатов принятие закона о лоббизме, о котором также говорят давно и считают не менее эффективным инструментом в борьбе с коррупцией?
- Есть разные мнения на этот счет. Разумеется, цивилизованное отстаивание своих интересов теми или иными группами в органах исполнительной или законодательной власти - это нормальное явление. В ряде зарубежных стран, например в Германии, лоббисты официально регистрируются при соответствующих органах власти и открыто ведут свою работу. Поэтому неверно ставить знак равенства между лоббизмом и коррупцией. Никто в здравом уме не требует осуждать торговлю только на том основании, что, наряду с тысячами добросовестных продавцов, имеются и те, кто торгует наркотиками или контрафактом.
До тех пор пока лоббистская деятельность у нас будет в тени, сохранятся и лоббисты, которые в своей деятельности используют и коррупционные схемы. Поэтому, на мой взгляд, в рамках мер по противодействию коррупции мы должны вплотную заняться и проблемой регламентации лоббистской деятельности.
Будет ли это отдельный закон о лоббизме, либо достаточно ограничиться внесением изменений в действующее законодательство, пока не знаю. Как представляется, нам нужно начать открыто обсуждать эту проблему. Она есть, и чем дольше мы будем ее замалчивать, тем сложнее нам будет эффективно реализовывать национальный антикоррупционный план.
- Но до избрания в Думу многие депутаты сами входили в руководство ряда известных компаний и холдингов. С учетом такой "биографии", насколько эффективно можно противодействовать лоббистам в стенах самой Госдумы?
- У меня нет иллюзий, что сделать это будет просто. Действительно, ряд депутатов - причем из самых разных фракций - являются выходцами или владельцами крупнейших финансово-промышленных групп. В этом, по большому счету, нет ничего плохого. Это успешные люди, и если они хотят служить стране - это здорово. Но если во главу угла ставится только свой бизнес, то здесь могут возникать серьезные вопросы. И решать их должны партии, членами которых являются эти представители.
- Получается, будь то легализация лоббизма или борьба с коррупцией, кругом нас ожидает невероятное сопротивление...
- Несомненно, потому что борьба с коррупцией - это не тема раздачи пирожков и бонусов. Это тема ограничений, контроля, санкций и наказаний, и она не может приниматься на ура всеми. Я общаюсь с разными людьми, в том числе с бизнесменами, и все понимают, что уровень коррупции в стране настолько высок, что она превратилась в реальную угрозу национальной безопасности. Если сейчас за деньги можно возбудить уголовное дело, то его фигурантом может стать любой - будь то политик, несговорчивый бизнесмен, сотрудник правоохранительных органов или простой гражданин.
- Может быть, настала пора реформировать саму правоохранительную систему? К примеру, в последнее время снова заговорили о создании Федеральной службы расследований (ФСР) и поговаривают, что якобы такой законопроект уже готовится к внесению в Госдуму.
- Пока в Государственной думе такого законопроекта нет. Лично у меня нет уверенности, что такой орган нам нужен. Любая масштабная реорганизация, в результате которой создается "суперведомство", может привести к обратному эффекту: параличу правоохранительной системы.
Здесь уместно вспомнить опыт Казахстана, где аналогичный орган был создан, а затем прекратил свое существование. А вот модную ныне идею минимизации проверок малого и среднего бизнеса первыми на пространстве СНГ еще несколько лет назад реализовали как раз в Казахстане. Об этом мне пару лет назад рассказал представитель прокуратуры Казахстана на международной конференции в Пекине.
Вернувшись, в зале пленарных заседаний Госдумы я обратился с предложением к Генеральному прокурору Юрию Яковлевичу Чайке закрепить за прокуратурой учет проводимых различными структурами проверок предприятий малого и среднего бизнеса, с тем, чтобы минимизировать их количество. Тогда мое предложение осталось без внимания: Россия, дескать, не Казахстан. Сегодня меня радует, что наработки соседней республики начинают реализовываться и в нашей стране.
Антикоррупционные ожидания общества сейчас очень высоки и у власти, на мой взгляд, есть сегодня все шансы подкрепить эти ожидания конкретными шагами.
Беседовала Мария Шувалова
ИА "Росбалт"
http://www.rosbalt.ru/2008/06/24/497062.html
Обсудить новость на Форуме