14:30 05.12.2016 | Все новости раздела "Партия дела"

Алексей Лапушкин: «Введение государственной идеологии преждевременно»

Секретарь Федерального совета «Партии Дела» рассказал о последствиях формирования идеологии

Предложение сенатора от Крыма Ольги Ковитиди сформировать в России государственную идеологию вызвало разные оценки у представителей общественных и политических сил. И если сторонники данной инициативы готовы хоть сегодня изменить российскую Конституцию, то их оппоненты призывают задуматься о тяжелых последствиях подобных решений. Так, во Всероссийской политической партии «Партия Дела» полагают, что законодательное закрепление государственной идеологии в современной России является преждевременным и контрпродуктивным шагом. Об этом в своем интервью РИА «Регионы Online» рассказал секретарь Федерального Совета «Партии Дела»Алексей Лапушкин.

– Нужна ли современной России государственная идеология?

–Нужна, но не сейчас. За последние сто лет в стране дважды поменялась общественно-политическая формация: на смену монархии пришла советская власть, которую сменила существующая модель. Это свидетельствует о том, что мы до сих пор не пришли к пониманию самих себя. В таких условиях, на мой взгляд, любая попытка насильственного закрепления идеологии приведет к негативным последствиям.

– В таком случае, что должна представлять российская идеология в будущем?

– В ее основе должны лежать культурные коды народов, населяющих Россию. Это и единая общность наших народов, и их уникальная способность к взаимному сосуществованию, и стремление к продуктивному труду на благо родины при любой власти и политическом режиме. Сложилась уникальная модель, когда при единой политической и экономической системе все народы, населяющие нашу страну, сохранили свою национальную идентичность. Стоит отметить и тот факт, что на протяжении всей российской истории в нашей стране не было религиозных войн и каких-либо масштабных межнациональных конфликтов. В той же христианской Европе кровавые войны на религиозной почве длились десятилетиями.

– Отдельные сторонники введения государственной идеологии призывают к изменению Конституции, мотивируя это тем, что в 1990-е годы она писалась чуть ли не под диктовку «американских агентов». Что Вы об этом думаете?

– Когда мне говорят про иностранных агентов, я всегда вспоминаю выражение: хочешь найти виноватого – посмотри в зеркало. Конечно, в разработке большей части российского законодательства того периода принимали участие иностранные – в первую очередь американские – консультанты. Но конституционный запрет на государственную идеологию был главным образом обусловлен противопоставлением новой российской и прежней советской власти, при которой идеология была законодательно закреплена. В свою очередь, напомню, что во главе Российской Федерации тогда находились Борис Ельцин и его окружение, которые при самом пристальном рассмотрении американцами не являлись.

– Нередко разговоры о смене идеологии объединяет общий посыл: необходимость объединения многонациональной страны. Есть ли сегодня такая потребность?

– На бескрайних просторах нашей страны живут представители, пожалуй, всех крупнейших мировых религий и более 190 народов. И живут они вместе не одну сотню лет. Отсутствие или наличие какого бы то ни было идеологического документа всё это время не мешало им вместе заниматься созидательным трудом, растить детей и защищать нашу общую родину.

– Существует мнение, что с введением новой объединяющей идеологии у всех граждан появится право называть себя «русскими». Вы согласны с такой позицией?

– А сейчас у нас такого права нет? Вот Вы говорите о «праве называть себя русскими» ... Но давайте порассуждаем. Князья Юсуповы – они русские? Напомню, что родоначальник княжеского рода Юсуповых – Юсуп Мурза. Или вспомним Ивана Федоровича Крузенштерна, урожденного Адама Иоганна фон Крузенштерн. Он русский? А Пушкин, ставший «отцом русской поэзии», будучи африканцем по происхождению? Пожалуйста, Расул Гамзатов – он считается русским писателем. В Забайкалье я подружился с замечательным поэтом Виктором Балдоржиевым, который по национальности бурят, но он считает себя русским писателем.

Для остального мира все мы и так являемся «русскими», независимо от национальности. Наша общность уже сложилась, однако, повторюсь, мы в настоящее время до конца не разобрались сами в себе. Современное российское государство еще молодо, ему всего лишь 25 лет, поэтому я считаю, что закрепление государственной идеологии на данном этапе будет скорее во вред, чем во благо. Ведь мы говорим об очень чувствительной сфере, которая созидается веками. Пытаться сегодня менять ее с позиций наших, еще толком несформировавшихся взглядов контрпродуктивно.

– Каким образом тогда нам сохранить свою общность?

– Необходимо беречь и преумножать культурные коды. Важно хранить наши традиционные ценности: культуру, языки, религии. Это приведет к тому, что идеология выкристаллизуется естественным путем, а не с помощью поспешных административных действий.

– Как национальные республики отнесутся к возникновению государственной идеологии?

– Такие шаги могут привести к активизации деятельности радикальных групп в национальных республиках. Мы еще не «переболели» многими национальными проблемами, возникшими с крахом Советского Союза.

– Если время для разработки идеологии еще не наступило, то что, на ваш взгляд, сегодня стоит на повестке дня?

– Для начала давайте наведем порядок хотя бы в экономике. Наши законодатели занимаются чем угодно, кроме того, что нужно делать в любой нормальной демократической стране. Мы занимаемся идеологией, воюем с «оранжевой» угрозой, боремся с геями… А ведь у нас огромное число насущных проблем, которые необходимо решать: это рабочие места, развитие территорий, налоги, дешевые длинные деньги и, наконец, нагромождение различного законодательства, которое просто мешает работать.

Когда наши политики призывают к принятию идеологии, это звучит следующим образом: «давайте что-нибудь сделаем такое, чтобы ничего не делать». Ведь в экономике нужно хорошо разбираться, какие-то цифры считать. А тут решили идеологию придумать. Какую? А этого мы не знаем. И никто из них не принимает во внимание тот факт, что идеология – это вопрос очень чувствительный, требующий учета множества подводных камней. В конце концов, чтобы принять идеологию, нужны люди, обладающие непререкаемым моральным авторитетом, которые могли бы быть её носителями.

– Такого авторитета нет?

– Я его не вижу. Но по мере взросления нашего общества такие люди обязательно появятся.

Источник публикации:

Дата изменения: 05.12.2016 12:43:10

Источник: Партия дела