22:45 15.11.2007 | Все новости раздела "Другая Россия / НБП"
Цель - молчание
Итак, в самом скором времени, одни из самых известных российских политзаключенных . Следует отметить, что Михаил Трепашкин отличается от всех остальных политзеков тем, что он не просто узник совести. Это человек, обладающий крайне важной информацией, которая, будучи обнародована, может привести к настоящему социальному взрыву.
Несколько дней назад я пересматривал фильмы "Недоверие" и "ФСБ взрывает Россию". Оба фильма негласно запрещены для распространения на территории России. И думал во время просмотра — а что, если вдруг пустить эти фильмы по центральному телевидению, в прайм-тайм.
Факты, записи, примеры, которые предъявляются в этих кинолентах, настолько красноречивы и ясны, что никаких сомнений в том, что именно происходило в России осенью 1999 года и кто именно стоит за этими событиями, просто не остается. Особенно прекрасна запись программы "Независимое расследование", посвященной взрывам домов в Москве и Волгодонске, а также "сахарным учениям" в Рязани. Посмотрите эту запись. И сделайте, пожалуйста, выводы.
Самый важный же вывод, который только можно сделать, напрашивается сам собой. Кремль просто не может допустить, чтобы в такое важное, "предвыборное" время Трепашкин оказался на свободе. Как только он выйдет за тюремный порог, ему немедленно начнут задавать самые разнообразные вопросы. Ответы на которые могут буквально уничтожить путинскую власть. Даже не в глазах российских граждан, которые, похоже, уже привыкли к тому, что их могут в любую секунду взорвать ради "государственной пользы" - хотя среди них наверняка начнется недвусмысленное волнение, "оказался наш отец не отцом, а сукою". В глазах других людей. Мнение которых для Владимира Путина куда важнее, чем любые "дорогие россияне".
Что может предпринять Кремль?
Самое простое — договориться с Трепашкиным. "Ты, дядя, иди, дыши воздухом свободы, только рта особо не раскрывай". Но в таком договоре есть солидный риск. А Кремль не просто не готов к рискам, со своей тягой к абсолютному контролю он любую рискованную ситуацию воспринимает как оскорбление: "Как это так, мы, такие всемогущие, и вдруг нервничать должны?"
Придется понервничать. По-первых, Михаил не тот человек, который может безропотно закрыть рот на замок, тем более что тюрьма изрядно закаляет волю. Во-вторых, даже шантажируемый, согласный на молчание, он останется знаком вопроса: "Чего это он молчит? Раньше не молчал, а теперь молчит. Значит, заставили. Значит, все правильно говорил". Есть, разумеется, возможность освобождения Трепашкина в обмен на его публичное отречение от собственных ранее сказанных слов. Но тут уж и вовсе станет "все понятно". Да и как же отречешься, если факты-то, вот они, на пленке. "Если вы нас обманывали, то в чем же правда?". В том, что в мешках был "сахар"? Извините, не смешно.
Есть более сложный, но однако и более верный вариант. Немедленно найти на Трепашкина какое-нибудь "ранее прозеванное дельце", может парковался он когда-то в неположенном месте или забыл в ресторане за кофе расплатиться. Что-нибудь легенькое, чтобы публику не раздражать, а с другой стороны весом хотя бы еще на полгодика срока. Пусть после марта месяца летит себе белым лебедем. Не исключено, что дорогой "преемник" к тому времени и сам пустит "Недоверие" в прайм-тайм, чтобы лучше разоблачить культ личности Владимира Владимировича, заодно понадежнее утвердив свою власть. А Трепашкина отправят заседать в Общественную палату.
И наконец третий вариант. Вариант, который так пугает Михаила Кригера. Трепашкин должен замолчать навсегда. Совсем. Надежно. Но о нем говорить бы сейчас не хотелось. Хотелось бы верить, что российская власть не настолько еще обезумела.
Пожелаем лучше Михаилу Ивановичу скорейшего и благополучного освобождения.
Обсудить новость на Форуме