14:00 13.09.2008 | Все новости раздела "Другая Россия / НБП"
Выступление Эдуарда Лимонова на "Дебатах о войне"
Я высказался относительно нападения Грузии на Южную Осетию еще 8 августа. Я высказал мою точку зрения, и не сообщил ничего о моей «поддержке» либо неподдержке Кремля. Я бесстрастно оставил Кремль за скобками. Линией ныне запрещенной партии во внешней политике с 1993 года было не только признание независимости, но и присоединение к России Абхазии и Южной Осетии и Приднестровья. Моя точка зрения, моя позиция была подкреплена личным участием в 1992 году в конфликтах в Абхазии и Приднестровье.
Я давно убедился, что там идут крестьянские войны за землю, что уже в 1992 году эти самопровозглашенные республики отстояли свое право на независимость с оружием в руках. Кстати говоря, практически без помощи России, а вернее сказать - вопреки противодействию России. Таким образом мой взгляд на ситуацию не умозрительный, но покоится и на позиции партии, и на личном опыте. Я сочувствую и потерпевшим грузинам. Но я-то российский политик. Потому их интересы - не мои интересы.
Следует понимать, что я не правозащитник, а политик-практик, политик общероссийского калибра, и именно поэтому мой адресат это весь наш народ или все народы России, если предпочитаете так. Мой адресат не есть господь Бог, не есть Соединенные Штаты, не есть то или иное community внутри России. Я не обращаюсь к политтусовке, левой ли, либеральной ли, чтобы своим мнением ее ублажить и ей понравиться. Мой адресат - весь народ России: христиане, мусульмане, крестьяне, бизнесмены, рабочие и безработные. Я хочу им понравиться. И я лучше попаду в изоляцию от мирового сообщества, но никогда не позволю себе попасть в изоляцию от моего народа. От 75% до 77% моего народа (цифры варьируются в зависимости от организации осуществлявшей опрос) высказались за признание независимости Южной Осетии и Абхазии. Почему?
По той простой причине, что любой народ хочет видеть свою страну побеждающей, а не побежденной, свою армию - армией победителей. Мой народ рассматривает вмешательство России как справедливое, и потому вслед за ним я тоже так считаю. Одновременно я понимаю, что с точки зрения защиты прав человека и Е.Боннер и С.Ковалев и Л.Пономарев высказались органично, как следует правозащитникам: их заботят беженцы, равноправие, высшая справедливость, горе, которое несет война. Хотя и правозащитники не должны забывать, что агрессором был Саакашвили, даже американская разведка признала это.
А вот политикам занимать правозащитную позицию не следует. Так же как и позицию сидения на двух стульях. Подобные позиции наносят ущерб и без того невысокой репутации Национальной Ассамблеи.
Если говорить о международном праве, то это право можно только помянуть рюмкой водки, прикрыв ее горбушкой хлеба. Международное право скончалось уже трудно и припомнить когда, не позднее, впрочем, 1990 года, когда США пришли в Кувейт и потом в Ирак чтобы помочь своим союзникам кувейтцам в ситуации, идентичной той, в которой пришли в Южную Осетию русские.
Обращаясь к участникам Национальной Ассамблеи, я хочу призвать либеральную их часть четко понять и определиться, кто их адресат, перед кем они ответственны и к кому обращаются. Если это либеральная тусовка, то можно их понять, они обращаются к своим. Только своих-то немного, оптимистично оценивая, чуть более 10%. Если обращаются к мировому сообществу, то их тоже можно понять, почему нет? Но, понимая либеральную позицию, я все же не могу перестать понимать и перестать видеть, что либеральная позиция отстраненности, позиция над схваткой, и тем более позиция, осуждающая Россию, эта вопиюще неполитическая позиция приносит Национальной Ассамблее зримый ущерб, большой ущерб. Три четвертых российских граждан одобряют российскую армию, а мы, в идеале мыслящие себя как альтернативный парламент, высказываем непопулярные взгляды, занимаем непопулярную позицию. И после этого мы предлагаем себя вместо Государственной Думы?
Я сказал «мы» потому, что хотя я лично твердо высказался на эту тему еще 8 августа заявлением и 10 августа статьей в газете «Газета», но и на меня падает тень этой общей разноголосицы мнений, этой неопределенности, этих порой прямо враждебных России позиций. В частности, скажем, я не хотел бы, чтобы позиция Национальной Ассамблеи ассоциировалась бы у народа с позицией Илларионова.
Отношение к войне в Южной Осетии выявило не только вполне ожидаемую разнородность мнений внутри Национальной Ассамблеи (в конце концов - на то и парламент), но и то обстоятельство, что одни в этом парламенте хотят победить и поэтому ищут приязни российских граждан, к их числу отношу себя и я, а другие хотят во что бы то ни стало резать, что называется, либеральную правду-матку не в пользу России (забывая, например, о неблаговидных поступках и Соединенных Штатов, и объединенной Европы, забывая о расчленении Югославии, бомбежках Белграда и насильственном отторжении Косово). Позвольте мне определить и первую из названных групп, и вторую: первая это политики, тот кто хочет победить - политик. Политику архи-важно мнение ВСЕГО народа. Вторые - это исступленные Савонаролы, не заботящиеся ни о чем, кроме удовольствия выкрикнуть наболевшее: злобу и отчаянье.
Меня, возможно, меньше всех в НА можно упрекнуть даже в тени лояльности к правительству и к группе Путина. Эти люди бросили меня и еще 146 моих товарищей в тюрьмы и лагеря, у нас есть твердое убеждение, что семеро нацболов были убиты, во всяком случае они погибли насильственными смертями при мрачнейших обстоятельствах. Червочкин последний в этом страшном ряду.
Как гласит один из старейших лозунгов мой и моих сторонников, «Мы ненавидим правительство!». Но мы хорошо и отчетливо понимаем, что такое национальные интересы. И когда худое, дерьмовое, реакционное полицейское наше правительство первый раз за последние лет двадцать, может быть случайно, наверняка исходя из своих собственных корыстных целей, сделало верный шаг, мы не приветствуем правительство, мы по-прежнему ненавидим его, но мы говорим - это верный шаг.
Большинство из нас учились в советских школах, и там на стенах в кабинете истории висели портреты правителей, которые собирали русские земли, от Калиты до Екатерины и Александра. Я побывал почти во всех европейских странах, и там в кабинетах истории также висели портреты царей и королей, и цезарей-собирателей. В правление Горбачева и Ельцина возникла странная либеральная традиция, противоречащая и законам истории и психики народов, да и здравому смыслу. Стали называть великим Горбачева, распустившего Восточный Блок. И это еще бы ничего, но затем великим политическим деятелем стал вдруг Ельцин: просто разрезавший на куски и русский народ, 27 миллионов его остались за границами России, и перемешавшиеся национально десятки миллионов семей.
Я, кстати, жертва этой трагедии. Когда умирал мой русский отец в украинском городе Харькове, мне был запрещен въезд в Украину Украиной. Я не закрыл глаза моему отцу.
Нам говорят, Ельцин даровал нам свободу. Я отвечаю: да, даровал, года на два, с 1991 по 1993. А затем забрал. А остатки свобод вытоптал Путин.
Мне очень нужна свобода. Я за свободу. Но я не хочу видеть портрет Ельцина в кабинете истории. Это портрет человека, разрушившего нашу историю, нашу страну, а нашей страной была не только Российская Федерация. Это был сложный комплекс земель и народов. И заметьте, я не ностальгирую по империи, это делает Проханов. Я только прагматичный политик, понимающий, что то, что говорит, скажем, Илларионов - ставит крест на нашей Национальной Ассамблеи политическом будущем. Слава Богу, что мнение Илларионова по поводу войны в Южной Осетии не транслирует Первый канал или НТВ. Иначе народ зачислил бы всех нас в предатели дружно.
Национальная Ассамблея должна определиться: мы политическое собрание граждан, с пусть и различными взглядами, но желающее понравиться народу и победить либо мы Савонаролы, бичующие все и всех, бичующие во имя бичевания, во имя некоей либеральной правды, и только она нас интересует. Искусство быть политиком включает в себя и искусство молчания, когда это необходимо для общего блага. Жаль, что немногие у нас этим искусством владеют. Навысказывались на нашу голову.
В заключение повторю свою основную мысль. Изоляция Национальной Ассамблеи от своего собственного народа намного опаснее изоляции от мирового сообщества.
Обсудить новость на Форуме