22:45 16.07.2008 | Все новости раздела "Другая Россия / НБП"

Выбор легитимности - интервью с Сергеем Аксеновым

Депутаты Национальной ассамблеи своей главной проблемой считают вопрос усиления собственной легитимности. По этой причине численность Комитета по организации выборов НА оказалась самой большой: в него записалось 49 человек. Председателем комитета был избран нацбол Сергей Аксенов — именно он от имени своей организации выдвинул выдвинул самую радикальную идею на первом заседании Национальной ассамблеи, предложив депутатам взять на себя функции парламентского представительства в России. С этой темы и начался наш разговор.

— Сергей, а ты прогнозировал последствия: что могло бы произойти, если бы ваше предложение было принято?

— Прежде всего, хочу сказать, что мы заранее знали по раскладу голосов, что это предложение вряд ли будет поддержано. Но для того, чтобы что-то случилось завтра или послезавтра, надо начинать сегодня — иначе большую массу невозможно раскачать. Мы считали важным создать в стране ситуацию двоевластия, чтобы посмотреть на реакцию властей. Не исключено, что реакция была бы мягкой, тогда бы мы также продолжали наращивать свою легитимность, организуя протестное движение по всей стране. Но на мой взгляд, скорее всего, власть повела бы себя жестко (автозаки около места проведения Ассамблеи стояли не зря), хотя, думаю, это коснулось бы не всех. Возможно, посадили бы человек двадцать в "Лефортово", и мы были к этому готовы. Тогда бы вся страна узнала, что есть люди готовые бросить вызов власти в борьбе за восстановление политического пространства. Так мы хотели придать большую серьезность инициативе по созданию Национальной ассамблеи, которую однажды власть уже не сможет игнорировать. Мы представляем крайнюю позицию. Другая крайняя позиция — это мнение о том, что Национальная ассамблея является всего лишь переговорной площадкой, этаким круглым столом. Если не продвигать нашу позицию, то возобладает другая точка зрения, и Национальная ассамблея превратится в дискуссионный клуб.

— Как вы собираетесь продвигать свою позицию?

— Основной аргумент, выдвигаемый нашими оппонентами, сводится к тому, что мы не можем назвать Национальную ассамблею парламентом, потому что ее депутаты не избраны всем народом. Поэтому я и занимаюсь подготовкой организации выборов с тем, чтобы новый состав Национальной ассамблеи имел уже большую легитимность. Задача нашего комитета состоит в том, чтобы предложить такую выборную систему, в котором представительство народа было бы здравым, правильным и адекватным. Осенняя сессия Асссамблеи, где-то в октябре-ноябре, пройдет тем же составом депутатов. Она, скорее всего, примет решение о проведении выборов Национальной ассамблеи второго созыва, и вот для этого нам нужен закон "О выборах". Мы, очевидно, должны будем обкатать его в своей среде, в рамках оппозиционного сообщества, а потом, наработав опыт, внеся какие-то изменения, предложить всей стране.

— По-твоему, закон о выборах депутатов Национальной ассамблеи должен быть каким-то особенным?

— На мой взгляд, мы не можем апеллировать ко всей стране, как это делает сейчас власть, мы не обладаем ресурсами для организации всенародных выборов. Надо иметь в виду, что есть, в конце концов, легитимность опосредованная. В Национальной ассамблее представлено 85 организаций, гораздо больше, чем в Государственной думе. Часть избирателей, безусловно, ориентируются на эти различные политические организации. Власть намерено отсекала от участия в выборах часть политического спектра, и те организации, что представлены в Думе, имеют поддержку в том числе и за счет тех, кто был отодвинут. Сейчас, например, весь красный спектр забирает КПРФ, но есть 2-3 организации – это РКРП-РПК, "Трудовая Россия" Анпилова, нацболы, - вместе они могли бы половину у нее откусить. Но им искусственно поставлен был барьер. Если бы не была уничтожена таким образом конкуренция на левом фланге, то мы могли бы иметь политическую борьбу совершенно другого качества.

— На правом фланге сейчас конкурируют две демократические партии СПС и "Яблоко". Для чего же тогда сами демократы постоянно обсуждают идею объединения?

— В свободном политическом режиме должна быть конкуренция, и нет никакого смысла в объединении. Объединение рассматривается как вынужденная мера, лишь для того чтобы пробить брешь в нынешней системе. Либералы совершенно не представлены в нынешней Думе, и это ненормальная ситуация. На мой взгляд, какая-то часть избирателей на них все-таки ориентируется, конечно, не 30 процентов, как некоторые считают, вероятней всего, 10-15 процентов. Власть намеренно эти партии зачистила. Судьбы тех, кого не пустили на политическое поле, разная. Либо они расходятся и умирают, либо ищут союзников и каналы для выживания. О чем думает, например, РКРП-РПК, почему партия пока еще не присоединилась к Национальной ассамблеи, я не знаю? Если раньше Тюлькину давали хотя бы избраться по списку КПРФ, то теперь и этот канал перекрыт. Может они решили умереть? Других способов выжить, кроме как войти в Национальную ассамблею, ставшую центром оппозиции, нет.

— Если не общенациональные выборы, то какая выборная система будет предложена?

— Это будет зависеть от того, как решат депутаты Национальной ассамблеи. Наш комитет уполномочен лишь собрать предложения и выработать те концепции, к которым склоняется большинство. Лично я предлагаю взять за основу систему выборов, которую мы обкатали во время праймериз "Другой России", когда список избирателей формировался из числа сторонников организаций. По моему мнению, делать открытый список на центральном сайте — это значит убить Национальную ассамблею. Таким образом станет возможным рейдерский захват Национальной ассамблеи. Нам запишут в список избирателей весь личный состав региональных УВД. На праймериз "Другой России", когда власти поняли с чем они имеют дело, они попытались нас переиграть. Случаи, когда вписывался провластный контингент, были.

— То есть каким-то гражданам России будет отказано в праве быть избирателем Национальной ассамблеи?

— Это должно быть общее решение, мы отказываем только врагам.

— А кто будет решать: кто друг, кто враг?

— В регионах все друг друга знают, условно говоря, наши люди известные.

— В таком случае, если список избирателей ограничить политическими активистами, то уже на стадии формирования списков будет известно, какая организация победит: ведь свои избиратели будут голосовать за "свои" организации. Разве не так?

— Ну и что же, я не вижу в этом ничего плохого. Это может быть позитивным моментом. Пускай будет конкуренция на этапе рекрутирования избирателей. Та организация, которая энергично будет привлекать людей в ряды избиратели, получит больше мест. Это и есть реализация состязательного принципа. Это справедливо. Мандаты не должны раздаваться нахаляву разным организациям-импотентам по квоте. У кого есть силы, они должны это доказать, в масштабе всей страны.

— Применим ли такой закон о выборах депутатов Национальной ассамблеи на выборах в Государственную думу?

— Это уже второй шаг, и не обязательно что закон будет основываться на той же процедуре. Важно заложить в выборную систему определенные идеи...

— Не будет ли время потраченное на выборы даром потраченным — на разные, к примеру, склоки?

— Трения неизбежны. Смысл демократии в том, чтобы научиться их преодолевать.

— Не кажется ли вам, что продуктивнее было бы сосредоточиться на разработке проекта демократического устройства страны?

— Это уже сделали, в частности, либералы. Появятся, думаю, и другие. Но что это даст? Гораздо важнее технология прихода к власти. Программу, которую мы собираемся реализовывать, если придем к власти, уже сформулирована. Эта программа называется: свободные выборы.

Если даже мы детально пропишем процедуру свободных выборов, они не наступят. К слову нужны дела. Со словом у нас всегда было хорошо, а с делом — плохо. Я занимаюсь подготовкой выборов ради того, чтобы однажды 450 человек наконец исполнились уверенности и, стоя с распрямленной спиной, бросили вызов этой власти. Только это приведет к успеху.

— А может быть, никаких выборов и не надо устраивать, а надо просто собрать 450 смелых людей, готовых объявить себя парламентом?

— Это можно сделать, но я так не хочу. Надо пройти весь путь до конца.

— А ты допускаешь, что симпатии большинства граждан России могут оказаться не на стороне активистов Национальной ассамблеи? Что тогда делать?

— Моя задача высказать свою позиции и выслушать остальных.

— Насколько демократично будет строиться обсуждение?

— Мы уже обозначили некие вехи и вывесили на сайте концептуальные подходы к выборам. Комитет обработает все поступившие предложения, согласует на Совете и вынесет на Ассамблею. Так что ждем писем, пока я еще не получил ни одного, но до меня доходят слухи, что кто-то меня разыскивает и жаждет поделиться своими соображениями. Здесь, по всей видимости, имеют место какие-то технические проблемы, вполне устранимые. К осени мы все равно сформулируем основные предложения. Важно не ошибиться с принципиальным подходом.

— А как будет учитываться мнение людей не вошедших в Национальную ассамблею?

— Если кто-то пришлет гениальное предложение и люди в комитете его посчитают таковым, то оно будет принято.

— А какие существуют гарантии того, что это "гениальное послание" будет прочитано и обсуждено?

— Абсолютные. В руководстве комитета кроме меня как координатора, четыре заместителя от каждой фракции. Ведется взаимный контроль. Если я "хитро" попытаюсь кого-то отодвинуть, то мне на это укажут. Прежде всего, я настаивал на том, чтобы был отдельный электронный адрес для комитета с доступом всех его членов, пока технически это не сделано, но решение принято.

— А как будут учитываться голоса членов комитета?

— В регламенте не прописана процедура голосования в рамках комитета. Он не будет принимать решений. Его дело рассмотреть несколько вариантов и предложить на голосование Ассамблеи. Возможно, когда люди записывались в комитет, то представляли его работу иначе, я не разговаривал со всеми 49 депутатами. Большинство из них не из Москвы, и общение у нас ведется через электронную почту.

— Какие демократические нормы Национальная ассамблея предлагает внести в российское законодательство?

— Если выйти за рамки выборов и вести речь о всей политической системе, то прежде всего надо изменить закон о партиях. Речь идет о том, чтобы допустить все политические оргнизации к выборам: снять все ограничения по численности. Нормы, прописанные в законе о партии, должны быть посильными для исполнения. Даже если в следствии этого появится гигантский бюллетень, ничего страшного в этом нет, люди будут внимательнее его изучать. Правоприменительная практика также должна быть изменена, недопустимы вольные трактовки закона Минюстом. Дальше, важно обеспечить свободный доступ к СМИ. Определенной переработки подлежит и сам закон "О выборах".

— А может быть, партии вообще не нужны?

— Я не скажу, что партии — это плохо. Политические организации могут конкурировать между собой. Они не мешают развитию политической инициативы. Когда политический климат по-настоящему свободный, они помогают талантливому человеку пробиться к власти.

Источник: Нацбол

  Обсудить новость на Форуме