13:15 16.06.2008 | Все новости раздела "Другая Россия / НБП"
Убить оппозиционера!
"Не старайся, не найдешь", – такое напутствие получил исполняющий обязанности начальника Серпуховского отдела следственного управления при прокуратуре Московской области Олег Целепоткин, приступая к расследованию нацбола Юрия Червочкина. Об этом следователь обмолвился в разговоре с мамой Юрия Надеждой Геннадьевной. Недавно он сообщил ей о намерении приостановить расследование дела в связи с тем, что "лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено". Выпущенное им постановление было отменено следственным управлением при прокуратуре Московской области. Очевидно, что не последнюю роль в принятии этого решения сыграло общественное мнение.
Олег Целепоткин был крайне удивлен таким поворотом событий. Его в известность не поставили, хотя в тот день он приезжал в управление и вероятно обсуждал вопрос о прекращении следствия с начальством. "Я сделал все, что мог", – сказал нам Олег Викторович. То же самое, надо полагать, он сказал и своему руководству. Возражать ему, по всей видимости, старшие по чину не стали. Однако после того, как следователь покинул здание прокуратуры на Малом Кисельном, весть об отмене постановления о приостановке расследования дела Юрия Червочкина моментально разошлась в средствах массовой информации.
Никаких дополнительных мер по усилению следственной группы не предполагается, хотя откровенничая с Надеждой Геннадьевной, Олег Целепоткин признался, что сдвинуть с мертвой точки следствие может только независимая оперативно-следственная бригада из другого региона или Следственного комитета прокуратуры Российской Федерации. Правоохранительные органы подмосковного Серпухова, которые с самого начала неадекватно отреагировали на нападение Юрия Червочкина, сами находятся под подозрением. Основной версией убийства Юрия Червочкина, выдвинутой следователем, является "политическая". Бытовые версии: "хулиганство", "выбивание долгов" – были почти сразу же исключены следователем, как и версия о том, что нападение совершили представители других молодежных организаций – в Серпухове политикой увлекаются преимущественно девушки школьного возраста.
В постановлении, с которым была ознакомлена Надежда Геннадьевна, следователь, как считает мама, дает верный психологический портрет Юры. В числе основных черт он выделил доброжелательность, коммуникабельность, уравновешенность, а также приобщил все его положительные характеристики с места работы и учебы. Больше всего Надежду Геннадьевну поразил тот факт, что допрошенные работники УБОПа, которые опекали нацболов, показали, что им стало известно о нападении на Юру 22 ноября, то есть в день происшествия. Выходит, что милиция это событие держала на контроле, тогда как ей милиционеры сказали, что не обладают информацией о происшествии с ее сыном. Она сама его нашла в больнице на следующий день.
Дело было по статье 213 "хулиганство", тогда как Юрий был доставлен в больницу в тяжелом состоянии с черепно-мозговой травмой, которое врачи сразу же определили как смертельное. При этом преступление, которое тянуло как минимум на статью 111 УК РФ ("Причинение тяжкого вреда здоровью"), даже не попало в областную сводку криминальных происшествий. В прокуратуру к Олегу Целепоткину дело попало уже после смерти Юрия. Он имел все основания квалифицировать это преступление как убийство, потому что абсолютно точно был установлен его заказной характер. Оно было совершенно в центре города примерно в 21-30 на глазах у женщины, которая встречала смену с шоколадной фабрики.
Как показала свидетельница, нападавших было пятеро. Два человека прогуливались поодаль, трое топтались около торговой палатки рядом с интернет-кафе, где находился Юра. Когда Юра вышел, один из поджидавших его неизвестных указал: "Вот он", после чего неизвестные впятером набросились на него и начали избивать – двое били битами, а трое пинали ногами. Женщина ясно расслышала единственную фразу, принадлежащую Юрию: "Не бейте только по голове". Избиение продолжалось всего три-четыре минуты. Женщина стала кричать, и парни разбежались, потом она же вызвала "скорую". По ее описанию, молодые люди были в возрасте 23-25 лет, одеты в черные куртки. Из особых примет она могла только вспомнить, что один из двоих, которые били битой, был "толстым", то есть крупнее остальных, а другой был одет в толстовку с капюшоном.
Таким образом, Олегу Целепоткину пришлось отработать версию о причастности правоохранительных органов к нападению на Юрия Червочкина. По утверждению следователя, максимум, что он смог – это устроить допрос милиционерам. Естественно, что все они заявили о своей непричастности, но для проверки этих слов необходимо проведение следственных действий. В разговоре с Надеждой Геннадьевной Целепоткин откровенно сетовал на то, что ему совершенно не помогает ни МВД, ни УБОП, ни ФСБ, а время идет. Пока дело находилось в МВД, им вообще никто не занимался. Милиционер практически скрывался от мамы Юрия, не вызывал на допросы свидетелей, не произвел изъятие кассет камер слежения, установленных на шоколадной фабрике, которые должны были зафиксировать тех, кто ждал Юрия у интернет-салона.
Версия о причастности правоохранительных органов основана на фактах многочисленных угроз в адрес Юры. Об этом в своих показаниях следователю рассказал и Василий Терехов, в частности, о том, как был задержан вместе с Юрием 22 ноября. Пять часов, с 15-00 до 20-00, они провели в помещении уголовного розыска Серпухова, где с ними проводили профилактическую беседу о деятельности оппозиции: фотографировали, брали отпечатки. Все эти действия в отношении них были незаконны. Ребята это понимали, а также то, что кричать и возмущаться бесполезно. В "беседе" принимал участие сам начальник уголовного розыска Серпухова Александр Черный. Василий слышал, как в соседней комнате Черный орал на Юрия: "Я в ваши дела не лезу. Но я не позволю совращать людей – если кто-то еще вступит в вашу организацию, то я не пожалею своей свободы и жизни, чтобы вас остановить".
По предположению Василия, Юрий мог вывести милиционера из себя своим спокойствием и уверенностью в правоте своих действий. Его совершенно невозможно было запугать, заставить отказаться от того, что он считал необходимым делать. По большому счету, по словам Василия, "стражи порядка" никогда "из кожи вон особо не лезли". Многие, смеясь над нацболами, говорили: "Вы смешные, как клоуны, нам, в общем, по барабану, чем вы занимаетесь, но на нас начальство давит, если что-нибудь случится, грозит лишить премии". При том, пресечением оппозиционной политической деятельности занимались все структуры силовых ведомств. От активистов требовали расписку с отказом от участия в политических мероприятиях сначала участковые, сотрудники уголовного розыска, потом УБОП.
Одними расписками профилактика, как правило, не ограничивалась. Перед декабрьскими выборами Василия двое суток продержали в камере, когда в качестве наблюдателя он направлялся на избирательный участок в Москву. Однажды нацболы устроили проверку на предмет прослушивания своих телефонов. Они выдумали акцию, которая якобы должна была состояться в Серпухове, и стали договариваться о ней между собой. В результате 20 молодых человек, прибывших в тот день из Москвы и показавшихся милиции подозрительными, были задержаны. Тогда в адрес нацболов прозвучало много гадостей, вплоть до обещания ноги переломать. Василий не исключает, что нападение на Юру по заказу правоохранительных органов могли совершить люди, которые "висят у них на крючке". Такой контингент для разного рода поручений органам всегда нужен.
Весьма подозрительным выглядит то, что из уголовного розыска ребят не просто отпустили, а зачем-то отвезли на окраину города. Василий пешком направился домой, а Юрий поехал на автобусе в центр. Его выхода из интернет-кафе ждали люди, уверенные в том, что он там находится. Очевидно, что самыми осведомленными о местонахождении Юрия в тот день были сотрудники угрозыска. Без большого труда они могли организовать за ним слежку. Эти выводы сами собой напрашиваются, их не мог не сделать и Олег Целепоткин, уверяющий всех, что для него убийство Червочкина – дело чести. Пожалуй, единственный человек, который ему поверил – это мама Юрия Надежда Геннадьевна. Она считает, что Целепоткин – честный человек, хороший профессионал. "Но он не вкладывает в дело душу, не докапывается до истины. Таких людей большинство в нашем обществе. Энтузиастов, болеющих за общественное благо, мало. Это наша беда", – сказала она.
Трагедия повлияла и на ее мировоззрение. На примере экстремальной ситуации, в которой оказалась семья Червочкиных, видны все гнойники нашего общества. Медицинская помощь теперь не оказывается гражданам бесплатно даже в тех случаях, когда она им крайне необходима. Только для того, чтобы Юрия перевезти в Москву в центр нейрохирургии имени Бурденко, Надежде Геннадьевне пришлось заплатить 25 тысяч рублей за реамобиль. Оказалось, что на бесплатную перевозку в нем могут рассчитывать только смертельно больные люди в возрасте до 18 лет. Государство на эти цели специально выделяет средства. А как быть тем, кто старше? Умирать? Правопорядка в стране тоже не существует. Круговая порука силовиков делает граждан абсолютно беззащитными от произвола властей.
Власть олицетворяет в том числе и Целепоткин. Практически все по делу Червочкина рисуют его "образ" как этакого классического "братка" из девяностых, но уже не в малиновом пиджаке, а в погонах и с дипломом юриста. Тот же антураж: золотые цепи, перстни, разговор на пальцах. Многие считают, что если дело по убийству Юрия Червочкина останется у Целепоткина, оно имеет нулевые шансы быть раскрытым. Впрочем, возможно, мало что изменится и от назначения другого следователя. Систему приводят в движение только личные указания сверху, но в данном случае рассчитывать на это не приходится. Так что отмену управлением прокуратуры постановления о прекращении следствия необходимо расценивать как попытку потянуть время и не дать потерпевшей стороне повода для обращения в суд.
Российские суды достаточно часто встают на защиту потерпевших и отменяют незаконные постановления следователей о приостановлении либо о прекращении уголовного дела, а также обязывают следователей предоставить потерпевшим для ознакомления необходимые материалы из уголовных дел, которые следователи в большинстве случаев под разными предлогами настойчиво скрывают. По словам адвоката Ольги Михайловой, в случае, если надлежащее расследование обстоятельств гибели Юрия Червочкина не будет проведено, его родные имеют перспективу на обращение в Европейский суд по правам человека. Государства, ратифицировавшие Конвенцию о защите прав человека и основных свобод (Российская Федерация это сделала в 1998 году), берут на себя обязательства по проведению эффективного, всестороннего и полного расследования обстоятельств лишения жизни людей. Кроме того, потерпевшим должен быть обеспечен эффективный доступ к информации и материалам дела для реализации их прав.
Непредоставление маме Юры Червочкина информации о производящемся расследовании создает ситуацию, при которой возникают обоснованные сомнения в принятии всех надлежащих мер для полного и эффективного расследования дела и привлечения виновных к ответственности. Вместе с тем Ольга Михайлова, которая являлась адвокатом в деле, возбужденном против самого Юрия и еще двоих молодых людей за акцию на избирательном участке, подчеркнула, что со стороны обвинения к работе был привлечен высокопрофессиональный следователь по особо важным делам прокуратуры Московской области, специализирующийся на расследовании убийств. А вот для расследования убийства Юрия Червочкина такого профессионала в прокуратуре Московской области почему-то не нашлось. Из этого можно сделать вывод, что власть использует суд для защиты своих интересов. "Убить оппозиционера!" – ее тайный умысел.
Обсудить новость на Форуме