14:45 24.12.2008 | Все новости раздела "Другая Россия / НБП"

"Особое мнение" с Эдуардом Лимоновым 23-12-08

А. ВОРОБЬЕВ – Добрый вечер. И Эдуард Лимонов, политик, писатель - гость этой студии. Здравствуйте.

Э. ЛИМОНОВ - Добрый вечер.

А. ВОРОБЬЕВ – Давайте обсудим события последних дней. Может быть недель. Вы следили за событиями, которые развивались на Дальнем Востоке и как бы вы могли оценить их?

Э. ЛИМОНОВ - Слежу. Это первые взрывы возмущения. В результате кризиса, когда принимаются неверные решения, когда не сбалансировано, когда, не посоветовавшись с гражданами, с обществом, лишают работы на Дальнем Востоке сотни тысячи людей. Вот что мы видим.

А. ВОРОБЬЕВ – А люди начинают возмущаться только в тот момент, когда залезают им в карман?

Э. ЛИМОНОВ - Смотря, какие. Я возмущаюсь и без того, чтобы ко мне залезли в карман. Хотя мне тоже залезли в карман. Большинство людей, да близоруки, к сожалению. Политически и социально близоруки и бесчувственны и только когда их касается, тогда они начинают думать и выходить с лозунгами: президента в отставку. А нацболы выходили все время с этими лозунгами в 2004 году, осудили у нас 7 человек, потом в 2005 – 39 человек. И так далее. За эти же лозунги. Надо обращать больше внимания на оппозицию, особенно на ту, которая все-таки самоотверженно себя ведет и понимать, что эти люди, видимо, не занимаются чепухой, а действительно указывают пальцем на раны общества.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы понимаете, что народ охотнее выйдет на улицы лишь в том случае, если залезут в его карман. Вы в своей политической борьбе склонны будете использовать этот лозунг, обращать внимание именно на это или нет?

Э. ЛИМОНОВ - Кто не станет использовать. Тем более ничего плохого в этом использовании нет, это же не о деньгах речь идет, а речь идет о том, чтобы убрать от власти определенную группу, которая доказала свою несостоятельность и дальше дать больше свободы людям, больше народовластия, опираться на мнение народа, на референдумы, на свободно избранную государственную думу. Вот чего мы собственно хотим. Кто не использует недовольство народа. Однако я все-таки поставил бы вещи на свои места. Народных возмущений ожидают все. Большинство, и даже в оппозиции таких людей большинство, надеются, что народ придет и выполнит за них их работу. Уберет от власти кого-то. Народ практически никогда в истории подобной работой не занимался. Он может выйти, взбунтоваться и чего-то от злости переворачивать, пожечь и только. А смена политического строя это работа политических организаций. Поэтому те, кто сегодня сидят, затаив дыхание, и следят, ах, сейчас народ что-то сделает, а потом позовет нас, великолепных, это несостоятельно. Если вдруг вопреки всем законам истории народ и выйдет и действительно сумеет перебороть эту власть, то у него будут уже свои вожди. Ему не будут нужны никто. Ни оппозиция, ни Надеждин, ни Явлинский. Ни Зюгановы.

А. ВОРОБЬЕВ – Может быть, народ просто не волнует политическая составляющая всей этой истории. Давайте вспомним акции протеста против монетизации льгот. Народ добился – успокоился. Всё.

Э. ЛИМОНОВ - Это нормальное состояние народа. Он не приспособлен для политической борьбы. Он может либо приветствовать смену власти на лучшую, как он считает, во всяком случае, в этот момент, либо не приветствовать, потому что ничего хорошего от тех людей, которые придут, не ожидает. Вот две позиции. А вообще работа по перемене власти это не его, генетически он не приспособлен, биологически. Не его дело. Его дело жить, мечтать, рожать детей, переживать семейные какие-то драмы. Этот бульон рождает гениев одновременно, великих композиторов, поэтов. Это работа народа.

А. ВОРОБЬЕВ – А как вы оцениваете действия оппозиционно настроенных политических движений в последние дни? Когда начались эти акции протеста с Дальнего Востока, потом по многим городам восточнее Урала прошли.

Э. ЛИМОНОВ - Начнем с того, что все-таки 14 декабря в Москве прошел «Марш несогласных». Вопреки всем угрозам я бы сказал, угрозам да, и московского правительства, он прошел. И прошел он, лозунг его был официальный, речь шла о кризисе. Но, конечно, все это свелось в уличную борьбу ОМОНа с гражданами. И, тем не менее, граждане вышли. И вышло много граждан. Только несколько сотен было задержано. Поэтому все это началось не…, давайте не будем так уж радоваться Владивостоку. Это здорово, но…

А. ВОРОБЬЕВ – А кто радуется Владивостоку? Никто не радуется.

Э. ЛИМОНОВ - У нас все сразу побежали сюсюкать и забыли, что два года с 2006 года мы выходим, и нам достаются избиения, дубинки и в большей степени, чем любому Владивостоку. Я хочу просто, чтобы восторжествовала нормальная справедливость.

А. ВОРОБЬЕВ – Бьют нас больше – говорите вы.

Э. ЛИМОНОВ - Бьют нас больше. И у нас сидят больше. Да.

А. ВОРОБЬЕВ – И потому надо говорить о нас, а не о каком-то Владивостоке.

Э. ЛИМОНОВ - Надо говорить, что смотрите, у вас есть авангард, у вас есть люди, к которым стоит присоединиться. И тогда вы не будете так одиноки. И тогда вы не будете там бегать, не зная, куда податься, а будете понимать, что оппозиция должна вместе со всеми протестными силами собраться в один большой кулак.

А. ВОРОБЬЕВ – Там может быть вы им должны показать эту возможность.

Э. ЛИМОНОВ - А мы и показываем, но у нас возможностей «Эхо Москвы» или что еще, я не знаю, РЕН-ТВ может быть.

А. ВОРОБЬЕВ – Давайте прервемся.

А. ВОРОБЬЕВ – Мы говорили об акции протеста на Дальнем Востоке, о «Марше несогласных», который прошел 14 декабря в Москве, но на самом деле ни те, ни другие акции по телевизору и не показывали действительно.

Э. ЛИМОНОВ - Да и не будут.

А. ВОРОБЬЕВ – Но если вы это понимаете, то почему рассчитываете по-прежнему исключительно на СМИ в пропаганде своих идей?

Э. ЛИМОНОВ - Так удобнее. Потом мы не исключительно рассчитываем на СМИ. Когда «Марш несогласных» проходит в большом городе, в Москве или Санкт-Петербурге, то граждане сами видят, они имеют непосредственный опыт, они видят, как избивают тренированные люди, которые больше ничем не занимаются. Они целый день тренируются. На иждивении государства, как они избивают граждан только за то, что граждане хотят мирным путем выйти и реализовать свое конституционное право согласно статье 31-й на мирные собрания. Граждане передают, это все передается из уст в уста. Это покруче, извините, «Эхо Москвы» при всем моем уважении. Это весь город знает. Это не утаишь. Пусть они со своим Костей Эрнстом и со своим телевидением сидят и заткнутся. Это идет, и люди это знают. Поэтому мы этим занимаемся. Мы подставляем себя, но надо добиться…

А. ВОРОБЬЕВ – Рассчитывая на сарафанное радио.

Э. ЛИМОНОВ - … Это не сарафанное. Я бы людей так не обижал.

А. ВОРОБЬЕВ – Это устойчивое выражение. Вы же писатель, вы знаете, что это устойчивая словесная форма.

Э. ЛИМОНОВ - Хорошо, выражения надо менять, формулы надо менять. Потому что в данном случае речь идет о тяжелом печальном опыте, когда видят, как бьют старика или оттолкнули ребенка. И как они с безумными глазами мечутся эти деревенские парни из дальних деревень, не зная, чего делают. У кого-то брезжит в голове что-то, но в основном они не понимают, им говорят, вот сейчас будем пьяных хулиганов разгонять. Когда их привозят.

А. ВОРОБЬЕВ – Многие уже признают, что весной будет ситуация много хуже, чем сейчас. Анатолий Чубайс сделал прогноз, что финансовый кризис кажется позади, но нас ждет кризис социальный и уже весной будущего года.

Э. ЛИМОНОВ - Так это отлично. Кризис вообще это плохо, это тяжело. Надо будет затянуть пояс. Надо будет хуже жить. Но зато это огромный шанс избавиться, наконец, от этого средневекового правительства, от средневековых президентов. Общество у нас современное. Оно готово жить в 21 веке. А эти люди из 17 века навязывают нам эти Алексея Михайловича какие-то нравы.

А. ВОРОБЬЕВ – А считаете ли вы, что политики потому и политики, потому они и во власти, что они улавливают умонастроения людей.

Э. ЛИМОНОВ - У нас в России в настоящее время нет политики. Поэтому здесь уместнее пророки какие-нибудь. Мы вернулись к библейским временам. Когда надо стоять на углу улицы и вот вопить, что есть мочи. Потому что политики у нас нет. Она уничтожена. Политика это свободные выборы, это возможность гражданам выбирать людей, которых они знают в регионах, выбирать всех уровней власти. У нас этого ничего нет. Более того, у нас есть наглецы, которые усиленно выдают себя за людей в костюмах и при галстуках. Хотя по делу они такие волосатые обезьяны, как Троцкий когда-то называл их «бесхвостыми обезьянами».

А. ВОРОБЬЕВ – Кто движущая сила грядущих событий? – Сергей спрашивает. В далекие времена это был рабочий класс. А сейчас это может быть автомобилисты, мелкие бизнесмены.

Э. ЛИМОНОВ - Ой, слушайте не надо.

А. ВОРОБЬЕВ – Менеджеры. Так кто?

Э. ЛИМОНОВ - Безусловно, политические организации. Опять и опять я повторяю одно и то же. Потому что они на это заточены, они для этого тренированы. Если те политические организации, которые у нас существовали, до 2003 года были и в парламенте участвовали, они оказались не способны для борьбы уличной. Но есть и другие политические организации, которые не были…, как партия моя, которую запретили. Она была изначально вышвырнута из политики. Хотя мы как все шли нормальным путем, обращались в Минюст пять раз для регистрации и так далее. Вы знаете эту историю. Нет смысла ее повторять. Сейчас новый тип политики востребован. Вот этой политики, решимости. Надо защитить статью 31-ю, это крайне важно. Это не какие-то в одном месте 50 человек борются за свои гаражи, в другом месте еще что-то, чтобы не построили дом. А статья 31-я касается всех нас. Если мы добьемся свободного выхода на улицы наших городов, повторяю, мирно, без оружия.

А. ВОРОБЬЕВ – Как вы это планируете сделать, если вы признаете, что колбаса с хлебом важнее статьи 31-й.

Э. ЛИМОНОВ - Я это сделаю. Я вам говорю. Я знаю, как это делается. Это делается решительностью и настойчивостью. Мы по Конституции имеем право. Значит, мы должны, чего у нас нет - только решимости.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы считаете, что для большинства россиян статья 31 окажется много важнее, чем хлеб с маслом?

Э. ЛИМОНОВ - Вы знаете, в условиях кризиса право протестовать оказывается, это уже доказали и события во Владивостоке и таких событий будет немало, оказывается главным правом протеста. И вот за это право протеста и стоит сейчас исключительно за него бороться. Не будем брать весь спектр проблем, их много. Они очень важны. Но чтобы сплотить людей, надо бороться сейчас за это – за право протеста.

А. ВОРОБЬЕВ – Насколько мощной может быть волна акций протеста, которая, судя по всем прогнозам ожидается, волна социального недовольства, которая прокатится по стране с весны.

Э. ЛИМОНОВ - Я реалист, я не скептик, но я реалист. В 2000 году в феврале я сам участвовал в огромной 350-тысячной демонстрации 23 февраля. Против повышения цен. Вы помните, когда цены взлетели. Она закончилась ничем. По ряду причин, не будем разбирать. И предательство ряда руководителей оппозиции, которые не дали нам пойти к Кремлю. Вы помните, как 1992 год лихорадило вовсю. 17 марта 500 тысяч человек собралось. В 1998 году таких протестов уже не было. Но, тем не менее, на примере 1992 года мы видим, что не всегда приводит к смене режима…

А. ВОРОБЬЕВ – Уличная активность.

Э. ЛИМОНОВ - …уличная акция даже очень большая. Мое мнение, что события в России будут развиваться следующим образом. Будут возникать очаги точечные недовольства здесь и там. Власть на первых порах будет их достаточно жестко подавлять. Как сейчас во Владивостоке. У многих у большинства, поскольку у них нет стойкости, нет привычки к сопротивлению, это отобьет охоту бастовать. Но эти вещи будут происходить все время, наверное, они будут происходить все время, пока проходит кризис. Но они вряд ли, по моему мнению, сольются в одну волну протестную, когда миллион вышел. Вряд ли. Я буду счастлив, если так не случится, я окажусь плохим пророком. Однако не надо рассматривать мой прогноз, как пессимистический. Я как раз верю в то, что надо сплотить всех, все протестные движения в России, под одним лозунгом: мы имеем право на протест. Хотя бы вот так. Для начала. И мне видится, что к весне будет обязательно сформирована командирская оппозиция, не та, которая сегодня достаточно неуспешная, на мой взгляд, вот национальное собрание, я возражал против этой манеры проведения национального собрания. Мы предлагали радикально сменить курс. Но мы там не большинство. Мы и мои сторонники, к сожалению, мы не можем сейчас этого сделать. Но мы обязательно сделаем, и кризис поможет нам, и радикальные протесты по всей стране помогут нам и мы добьемся того, что оппозиция будет иметь структурировано, персонифицировано вождей или вождя, и в таком виде мы предстанем перед народом и скажем: вот сейчас мы готовы, мы вас поведем, пошли за нами.

А. ВОРОБЬЕВ – Что там происходит с «Солидарностью»? Вы обижаетесь, что вопрос не позвали? – Игорь из Москвы.

Э. ЛИМОНОВ - Это совсем не тот случай. Чего я должен обижаться. Я счастлив, что я не сижу с людьми, которые себя дискредитировали в 90-е годы. Тем же Борисом Немцовым.

А. ВОРОБЬЕВ – То есть с Каспаровым.

Э. ЛИМОНОВ - Каспаров совершает ошибку.

А. ВОРОБЬЕВ – С Миловым.

Э. ЛИМОНОВ - Я боролся долго за душу Гарри Кимовича. В буквальном смысле слова и говорил ему: это для вашей репутации плохо. Я считаю, что когда на первой конференции «Другой России» в июле 2006 года была создана действительно широкая коалиция, там были и касьяновцы и кто угодно, остатки разгромленного Анпилова. Там была масса людей из разных совершенно областей оппозиции. Со всей шкалы ценностей. И тогда все счастливо кричали: как здорово, наконец, собралась широкая оппозиция. Я помню выступление покойной Политковской, она тоже это говорила. Там масса людей и все говорили: вот, наконец. Вдруг через два с лишним года мы наблюдаем абсолютно обратный процесс. Почему-то все создают узкую оппозицию. Тем более, на мой взгляд, это нонсенс создавать либеральную оппозицию в момент мирового экономического финансового и промышленного кризиса, когда само слово «либерализм» поставлено под сомнение. Это какой-то мазохизм создавать «Солидарность». Я очень счастлив, я там ни под каким видом не мог бы оказаться. Упаси Господи.

А. ВОРОБЬЕВ – Они должны мимикрировать в условиях кризиса или как?

Э. ЛИМОНОВ - Это не к месту и не ко двору. Бывают неуместные вещи. Неуместно жрать красную икру среди голодных детей Кении. Сидеть запихиваться. Вот неуместны какие-то вещи, неуместно создавать либеральную оппозицию в момент краха либеральной системы. Как неуместно 28-й съезд Компартии, когда все тонуло, и «Титаник» шел ко дну и стоять на палубе и махать красными флагами. Это бред.

А. ВОРОБЬЕВ – А крах системы либеральных ценностей прямо сейчас происходит?

Э. ЛИМОНОВ - …Ничего из этого не будет, плюс там люди, дискредитировавшие себя.

А. ВОРОБЬЕВ – А с кем вы не сядете за один стол? Вот вы назвали одну фамилию. Немцов. А еще кто?

Э. ЛИМОНОВ - Это не потому, что я не сяду. Я сидел с ним у вас за столом здесь во время дебатов. Это не потому, что, я не считаю его ни плохим человеком, надо понять это. Он сейчас разумные мысли излагает. Но у него есть репутация, которую уже не отмоешь. На его беду тоже. Он не может начать новую карьеру. Я буду сидеть, для меня выгодно сидеть с теми, кто представляет сильную политическую организацию. Не с именами какими-то, кто бы они ни были, ни с Илларионовым, извините, потому что он умный человек, иногда слишком умный. Но с людьми, которые представляют лидеры политических организаций. Чтобы у меня были товарищи по оружию, чтобы они управляли какими-то батальонами или чем-то. Времена этих рыцарей, размахивающих своими титулами и именами, прошли. Владимир Рыжков прекрасный политик, я не говорю о Рыжкове, работающем на радиостанции, это было бы нетактично с моей стороны. Я говорю о Рыжкове. Но у него нет людей. Он неглупый человек. Он правильно говорит. Но какой смысл объединяться, например, с ним. Такие генералы будут только мешаться под ногами. Я это говорил Каспарову тысячу раз, не берите к себе генералов, берите солдат. Нужны солдаты, младшие офицеры. Это великолепно. Их набираем в армию, генералов – до свидания. На пенсию.

А. ВОРОБЬЕВ – Как вы оцениваете протест в Греции, который обошелся государству во время кризиса и государству небольшому в миллионы долларов. Больше, чем все пожары, - Нина из Москвы.

Э. ЛИМОНОВ - Ситуация мне ясна. Был убит студент. Безусловно, это трагично, безусловно, это понятно, тем более, наверное, все-таки с темпераментом более горячим, чем у нас. Люди пошли и разгромили полстраны. Вот тут начинается знак вопроса. Зачем полстраны, все-таки наше общее достояние. Наверное, не надо.

А. ВОРОБЬЕВ – После этого знака вопроса, мы с этого момента и начнем следующую часть.

НОВОСТИ

А. ВОРОБЬЕВ – Мы начали с событий в Греции, когда действительно была разнесена половина страны. Вы поставили знак вопроса после слова «зачем».

Э. ЛИМОНОВ - Страна это общее достояние граждан. И когда протест перерастает в погромы, это нехорошо. Мое мнение простое и короткое.

А. ВОРОБЬЕВ – Гостю бы в США оказаться, – пишет Александр, - где не услышишь и не увидишь никого, кроме сторонников двух партий, официального балагана.

Э. ЛИМОНОВ - Бред. Я прожил в США 5 лет с лишним. И не надо мне вешать…

А. ВОРОБЬЕВ – Любопытная история. «Инопресса» сегодня со ссылкой на «Вашингтон таймс» написала, что в последние 7 лет президент США Джордж Буш и вице-президент Дик Чейни втайне от журналистов и публики утешали тысячи людей, пострадавших в результате войн в Афганистане и Ираке. Также потерявших родных и близких. Буш провел встречи с тысячей раненых ветеранов, а также более чем с 500 членами семей погибших и отправил личные письма родным 400 погибших. В этом первым лицам американской администрации помогали их супруги. Такое конечно бывало и раньше, - пишет «Вашингтон таймс», - но размах усилий, предпринятых в последние 7 лет, поражает. Как-то не очень похожая история на то, что у нас происходит.

Э. ЛИМОНОВ - Да, это тоже милосердие, но умное. И PR, но умный. Это такой двухходовый PR. Вот не выйду я вульгарно к телевидению, но раненые-то будут говорить своим близким. Конечно, будут писать, если их тысячи…

А. ВОРОБЬЕВ – Это с точки зрения политика. А невозможно представить президента как функцию, как президента-человека.

Э. ЛИМОНОВ - Слушайте, Эвита Перон раздавала раз в неделю гражданам швейные машинки, велосипеды, деньги. Был такой зал с выходом и входом, они проходил мимо нее, она там сидела, вставала, дарила старушкам. До сих пор помнят старухи, плачут. Вита. Я свою семью вскормила на этой швейной машинке. Это умно. И одновременно да, милосердно. Грубо вроде в случае Виты. Тоньше в случае Буша. Давайте я вам короткую тоже историю расскажу. Позавчера адвокат вручил, он был у судебного пристава и получил бумагу. Бумага это запрещение на выезд из России.

А. ВОРОБЬЕВ – Что значит запрещение?

Э. ЛИМОНОВ - Помните, в связи с долгом Лужкову. Но суть тут не в этом.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы попали в категорию злостных алиментщиков.

Э. ЛИМОНОВ - На бумаге стоит дата: 15 декабря. То есть на следующий день после «Марша несогласных» они решили мне запретить выезд. То есть я-то думал, что, честно говоря, мне давно его запретили. Оказывается, нет. Вот 15 декабря. Видно, там пришел высший начальник в мэрию, накричал и сказал: это что такое.

А. ВОРОБЬЕВ – Ну это домыслы.

Э. ЛИМОНОВ - А чего 15 декабря. Объясните мне.

А. ВОРОБЬЕВ – Случайное совпадение.

Э. ЛИМОНОВ - Ну да, прям. Я верю в то, что это просто бессильное наказание. Давайте еще вопросы.

А. ВОРОБЬЕВ – Спасибо большое за такую возможность. «Господин Лимонов, считаете ли вы, что в современных условиях либеральные ожидания вроде освобождения отдельного взятого человека и восприятие этого как сигнал, не более чем свидетельство самообмана и нежизнеспособности», - Алексей Акинин, студент.

Э. ЛИМОНОВ - Очевидно, речь идет об Алексаняне.

А. ВОРОБЬЕВ – Бахминой возможно.

Э. ЛИМОНОВ - Я за все ценности, за человеколюбие, за освобождение граждан. Я всего-навсего сказал, что я считаю, что не ко времени все либеральные отъединения в узкую такую группу. Не ко времени. Вот куда большего достигли бы либералы, идя широкой коалицией со всеми протестными силами в России. А когда они пытаются свой какой-то круг, в узкий круг братьев по классу сплотиться, мне это непонятно. Это не прагматично и немножко глупо. Какие бы там умные экономисты ни собрались, Милов и прочие. Кроме экономиста надо еще быть умным политиком. Это неуместно сейчас.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы обвиняете Милова в том, что он неумный политик.

Э. ЛИМОНОВ - Он наговорил про моих соратников таких гадостей, и это широко было распространено, я ничего плохого сейчас о нем не сказал. Я всегда сдержанно отношусь к этим вещам. А что неумный политик это оскорбление? Я считаю, что если человек неумно поступает, так он неумно поступает. И политик неумный. Не чувствует времени, не понимает, когда надо наносить удары, когда не надо. Когда надо много ударов, когда серию ударов проводить. Я имею в виду не бокс, а политические удары.

А. ВОРОБЬЕВ – «Господин Лимонов, вы же пожилой человек, неужели не помните, сколько горя и крови принес большевизм»? – Дмитрий.

Э. ЛИМОНОВ - А причем тут это? Мы вспоминали большевизм? Вообще ни разу.

А. ВОРОБЬЕВ – Но могло сложиться ощущение того, что мы говорим о революции.

Э. ЛИМОНОВ – И не преувеличивайте, Дмитрий, мой пожилой возраст.

А. ВОРОБЬЕВ – Взрослый мужчина. Кстати, Виталий, земляк, пенсионер из Саратова: «Уважаемый Эдуард, вопрос мой прост. Как ваше здоровье?

Э. ЛИМОНОВ - Отличное. Земляк он имеет в виду, что я сидел в Саратове в тюрьме. И судили меня там. Привет, земляки.

А. ВОРОБЬЕВ – Совет уже весьма старого человека: бросьте все и берегите то, что нельзя никоим образом сохранить – здоровье. Ведь тупоголовую стену агрессивно-послушного большинства ничем не прошибешь».

Э. ЛИМОНОВ - Как сказал великий Константин Леонтьев, русский философ, что нет измерения для блаженства отдельного человека на земле. Дальше он прибавил: многие веселятся бунтом. Вот так, товарищ из Саратова.

А. ВОРОБЬЕВ – Давайте останемся в теме оппозиционного строительства. Тот раздор в «Яблоке», за которым вы наверняка следили или хотя бы знаете.

Э. ЛИМОНОВ - Знаю. Я слежу за этим.

А. ВОРОБЬЕВ – Мне хотелось бы понять вашу позицию. Сегодня через несколько минут в это же студии начнется программа «Клинч», где Илья Яшин, исключенный из партии «Яблоко» будет оппонировать Алексею Мельникову, который по-прежнему в «Яблоке» находится. Мы поговорим о том, ну что это, это дисциплинарное наказание, справедливость.

Э. ЛИМОНОВ - Давайте я выскажусь.

А. ВОРОБЬЕВ – Сведение политических счетов.

Э. ЛИМОНОВ - Я думаю, слушатели понимают, о чем речь идет. Поэтому нет смысла в этих прелюдиях. Здесь две стороны одной медали. С одной стороны, если бы я был лидером политической организации, члены которой пошли бы в какое-то еще политическое объединение, и стали там что-то малопонятное для меня, с кем-то объединяться, плюс есть должностные лица теперь в «Солидарности», иерархия построена. Структура есть. Я бы возражал против этого. И, может быть, действительно поставил бы вопрос, речь шла бы скорее о том, до какой степени я ценил бы человека, которого…

А. ВОРОБЬЕВ – Индивидуальный подход.

Э. ЛИМОНОВ - Да. Они то же самое делают. Резника они оставили. Яшина решили, исключили. Это одна сторона медали. Вторая сторона – что «Яблоко» безусловно тонущая партия. И она теряет, потеряла своего лидера, они критикуют точно так же оппозицию, как и власть. Вы определитесь как-то. Так не бывает, чтобы и то, и это. И Резник, и Яшин чувствуют себя в этой партии неперспективно и неуютно. Это вторая сторона медали. Они, видимо, ищут где-то счастья…

А. ВОРОБЬЕВ – На стороне.

Э. ЛИМОНОВ - Солдаты удачи. На стороне, да. Но они видимо, не уверены и «Солидарности». Потому что если бы они были уверены, они бы взяли, чисто конкретно как говорят на нашем родном арго – чисто конкретно взяли бы ушли бы навсегда, закрыв за собой дверь. Но не хотят. Поэтому типично либеральная ситуация. Никто ничего не решает, и хотят и там остаться и на двух стульях сидеть. Это глупо. Надо решительно жить…

А. ВОРОБЬЕВ – Может быть, они исповедуют ваш принцип: быть ближе к политической силе.

Э. ЛИМОНОВ - Я абсолютно определенный человек и как вы видите, 15 лет принадлежал к одной и той же организации, которую только власть запретила, ликвидировала, не зарегистрировала.

А. ВОРОБЬЕВ – Только она и может запретить, знаете.

Э. ЛИМОНОВ - И в настоящее время возглавляю своих сторонников внутри коалиции «Другая Россия».

А. ВОРОБЬЕВ – Можете ли вы коротко сказать, назначение де-факто Никиты Белых губернатором Кировской области это плохо для кого?

Э. ЛИМОНОВ - Это раздутое событие, не имеющее совершенно никакого значения нигде.

А. ВОРОБЬЕВ – Ни плохо, ни хорошо.

Э. ЛИМОНОВ - Это для тусовки определенной важно. Чтобы возмутилась Новодворская, чтобы кто-то еще что-то сказал. А на самом деле я всегда считал Белых конфетным фабрикантом, зашедшим в такую же партию бизнесменов, чего там. Что за СПС. Чего тут сейчас и делают из них великих… Потеряли мы партию революционеров-либералов.

А. ВОРОБЬЕВ – Что будем пинать мертвого льва.

Э. ЛИМОНОВ - Ничего подобного. Это была достаточно послушная политическая организация во главе с господином Чубайсом.

А. ВОРОБЬЕВ – Мнение Эдуарда Лимонова. До свидания.

Э. ЛИМОНОВ - Спасибо всем.

Источник: Нацбол

  Обсудить новость на Форуме