16:30 13.05.2009 | Все новости раздела "Другая Россия / НБП"
Особая форма издевательства
Вчера я посетил Хамовнический суд, где судят Ходорковского и Лебедева. Я приехал вместе с адвокатом Сергеем Беляком. Машину мы оставили в стороне и подошли к суду.
Встрепенулись ОМОНовцы в своем автобусе и прилипли к окнам. Я еще и через метало-детектор не прошел, а наверх уже сообщали по телефонам, что я явился. Впрочем, препятствий чинить не стали. После того, как в зал суда ввели подсудимых, пустили и журналистов и зрителей. И меня.
Зал обширный, ухоженный, с растениями, потолок высокий. Клетка с тонированными стеклами(!), с щелью для общения подсудимых с внешним миром, снабжена в дополнение такой себе медвежьей цепью сбоку. Простецкая такая цепь. Позорная цепь.
Зал быстро наполнялся. Увидев меня из своего стеклянного ящика Михаил приветствовал меня рукой. Очень дружелюбно. Я в ответ приветствовал его. Он очень бледный, все-таки шестой год за решеткой, голова бритая. Торс широкий, видимо насколько позволяют условия, упражнения делает. Для меня он давно перестал быть олигархом, а стал зк Михаилом, который сидит достойно.
У семи адвокатов на столах (они сидят спиной к ящику с подзащитными) зрители поставили цветы. Явились пять прокуроров, и у них цветов не было. Пришел судья в очках и секретарь суда, девка с широким лицом. Уселись на возвышении, сбоку флаг РФ, а сзади двуглавый орел. Крайняя к судье прокурорша монотонно забубнила текст. Стала зачитывать документы, представленные стороной обвинения. Протоколы далеких 90-х годов заседаний акционеров "Юкоса", на которых, насколько я мог расслышать, ни Ходорковский, ни Лебедев не присутствовали.
Адвокат Беляк шопотом прокомментировал, что это обычные документы, и зачитывать их нет никакой надобности, достаточно назвать листы дела. Что документы зачитывают, для того, чтобы создать впечатление множественности доказательств. Прокурорша читала так тихо, что стало понятно: это делается намеренно. Банализировать процесс, утопить его в скучных деталях, чтобы общество потеряло к нему интерес, вот их цель.
Два с половиной часа в неудобной позе, по четыре человека на лавку, вмещающую троих, так прошло время до перерыва. У меня были дела, и я попрощался жестом с Ходорковским, попрощался рукой. Он в свою очередь прижал руку к груди,показывая, что был тронут моим приходом. Мужества вам,Михаил!
Ходорковскому жестоко мстят. Согнулись и постарели за эти годы его родители, пока его мнет, бьет и жует в своей пасти российское "правосудие". Михаил идет по своей "дороге боли" достойно...
Я долго думал на обратном пути о стеклянном ящике с тонированными стеклами. Зачем тонированные? Ящик стоит у дальней от окон стены, в зале не светло... Я пришел к выводу, что это особая форма издевательства. Я сидел в Саратове в простецкой клетке, в российском грубом сооружении, закрывали нас на висячие замки. Тюремный прогресс, впрочем, не замедляется, тюремный прогресс...
Обсудить новость на Форуме