1. Пытаясь ослабить инфляцию, правительство РФ стало на путь выведения значительной части постоянно растущих государственных доходов из хозяйственного оборота. Сумма «стерилизованных», т.е. фактически не работающих в экономике денег (в двух основных формах – Стабилизационный фонд (теперь для красного словца – Резервный фонд и фонд будущих поколений) и валютные запасы Центробанка превышают  весь федеральный бюджет. В 2007 г. доходы федерального бюджета – 7 трлн. руб., а Резервный фонд и валютные запасы Центробанка в сумме больше 10 трлн. руб.

Заметим, что резкое расширение в последнее время  заимствований  российских компаний, особенно государственных, за рубежом (уже почти 300 млрд. долл.) – это один из  результатов неумеренного разбухания Резервного фонда.

Однако предложения  хотя бы в какой-то части использовать эти «лишние» деньги для целей развития экономики, т.е. «конвертировать» их в  инвестиции, пока отвергаются, хотя даже среди западных экономистов либерального толка начинают раздаваться голоса в пользу  таких предложений. Но позиция Грефа, видимо, остается прежней: «Точка зрения, что государство должно расширить присутствие в экономике и взять под свою опеку какие-то отрасли является неандертальской». Заметим, что именно такой «неандертальской» политики придерживается целый ряд государств, далеко оторвавшихся от России в своем экономическом  развитии, например, США, опекающих  свою текстильную, швейную промышленность,  сельское хозяйство и, особенно, экспорт американских товаров.

2. Процессы модернизации в сфере материального производства по-прежнему протекают вяло, и общее «качество роста» в экономике остается невысоким. В этих условиях особое значение приобретает характер  государственной политики. Робко, но началось осуществление ряда очень неоднородных по  своему содержанию и значимости «приоритетных»  национальных проектов, предпринимаются меры по поддержанию инвестиционного процесса, включая создание ряда небольших специальных экономических зон с льготным налоговым и таможенным режимом. «В развалочку» создаются авиационная и судостроительные корпорации. Быстренько, правда, создали «Корпорацию по нанотехнологиям», «Фонд ЖКХ», «Банк развития». Но это, очевидно, больше для трудоустройства тех, кто скоро может оказаться не у дел.

Однако, какой-то целостной и ясной стратегии за этими шагами государства не просматривается: они разрозненны и, по большому счету,  не слишком масштабны (в частности, конкретные бюджетные расходы на осуществление национальных проектов, составляют  менее 1% от ВВП). Ожидать от них серьезного влияния на  ход  экономического  развития страны  нет оснований. Интенсивность «дискуссий» и  пиара о «необходимости перемен», построении инновационной экономики, в том числе и на официальном уровне, пока намного превосходит интенсивность соответствующей реальной деятельности правительства в этом направлении. Наука по-прежнему золушка на этом пире нефте- и газодобытчиков.

Российские власти все еще не решаются  заняться широкой и комплексной  поддержкой обрабатывающей промышленности. Причем, речь должна бы идти не только о  содействии  развитию столь модных  сейчас «высоких технологий», но и помощи  в восстановлении «элементарных» производств, обслуживающих массового потребителя, таких как, например,   легкая  промышленность, объем производства в которой по сравнению с 1990 г.  сократился более, чем в 10 раз.  Следствие этого – вынужденный и все  более  расширяющийся обмен ценнейших  невоспроизводимых и невосполняемых природных ресурсов  на простейшие  иностранные товары.  Нефть в обмен на ширпотреб – это, если угодно,  экономическое преступление перед сегодняшними и будущими поколениями.

 3. Численность населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума уменьшилась с 42 млн. чел. (30% общей численности населения РФ) в 2000 г. до сегодняшних 20 млн. чел. (14% населения). Надо понять, что  «прожиточный минимум» – это грань физического выживания человека. Лукавые и циничные цифры.

Усредненные показатели скрывают очень высокую степень дифференциации доходов населения (в десятки и сотни раз). Слишком высокая дифференциация доходов:

- ослабляет  стимулы к труду и техническому прогрессу;

-  подталкивает  производство к преимущественному обслуживанию потребностей узкой высокодоходной части общества, которая не способна стать генератором массового  спроса и массового производства;

- обостряет социальные противоречия в стране. Паразитизм меньшинства, с одной стороны, а с другой – зависть и нежелание хорошо  работать большинства.

Значительна и разница между отдельными регионами в уровне  денежных доходов в расчете на душу населения. Если в Москве  он более чем в 3 раза выше среднероссийского, то в 80% всех регионов он не достигает среднероссийского  показателя. В частности, это относится ко всем регионам Центрального  федерального округа, если не считать Москву, и ко всем без исключения регионам Южного Федерального округа. Правда, в Южном  ф.о. особенно   велика доля теневого сектора в экономике.

Цены на товары, потребляемые низкодоходной частью населения, растут быстрее, чем цены на товары для верхней «десятки». Инфляция для большинства населения не 8%, а все 15%.

4. Изменилась структура внешней торговли РФ. Так, минерально-сырьевая ориентация экспорта еще более усилилась: доля минеральной продукции (по классификации таможенной службы и Росстата) в экспорте повысилась  до рекордного уровня, составив почти 70% против 54% в 2000 г., при этом особенно резко повысилось значение данной продукции в экспорте в страны дальнего зарубежья.

Главный показатель «качества» структуры экспорта  - доля машин, оборудования и транспортных средств. И без того чрезвычайно низкая, она падает уже четвертый год подряд. В 2006 г. она составила лишь 6% против  9% в 2000 г. Основная часть машинотехнического экспорта (около 40%) - это предметы вооружения.