02:00 17.01.2008 | Все новости раздела "КПРФ"
Нигде в мире нет такой похабщины, как у нас. О телевизионной «растленке»
А. МИНКИН: Я почти уверен, что нигде в мире такой похабщины, скажем, по телевизору, такого количества убийств и непристойностей не может быть. В тех же Америках, Англиях, Франциях, Германиях, Италиях разработаны жесточайшие законы против этого всего. И такого рода передачи либо убраны за глубокую, глубокую ночь, либо выходят на спецканалах, не доступных детям. Кроме того, на экране постоянно горит красная лампочка, что это запрещенная для детей передача. Больше того, там телевидение когда развивалось, там параллельно общество находило способы его брать все время в узду. А у нас телевидение внезапно оказалось на свободе, законная эта сфера оказалась не готова, а деньги закачиваются такие гигантские, что никакого сопротивления нет. Я вам скажу, дело не в клерикалах, не в Кремле. Люди стонут от того просто безобразного шквала, который идет из телевизора. И даже интонации…
М. СТАРОСТИНА: Это таки общие достаточно утверждения.
А. МИНКИН: Как это общие?
М. СТАРОСТИНА: Нет, я если не хочу, я не смотрю.
А. МИНКИН: Нет, вы неправильно говорите.
М. СТАРОСТИНА: Есть очень простое, простое решение.
А. МИНКИН: Когда телевизионщики говорят – мы никого…
М. СТАРОСТИНА: Есть канал «Культура».
А. МИНКИН: Телевизионщики очень любят эту формулу, которую вы сейчас сказали. Я никого не заставляю, не хочешь – не смотри. То же самое говорит продавец наркотиков – я никого не заставлял, не хочешь – не покупай. Однако его сажают в тюрьму, и общество очень одобрительно относится к тому, что продавца наркотиков посадили в тюрьму, хотя он никого не заставлял. Все пришли к нему добровольно.
М. СТАРОСТИНА: На мой взгляд, это не очень уместная аналогия.
А. МИНКИН: А как не уместная, когда днем идут непристойные вещи по телевизору, у экрана беззащитные дети, у которых нет у самих никакой возможности от этого отказаться, это большой соблазн.
М. СТАРОСТИНА: Родители, которые могут выключить?
А. МИНКИН: Родители на работе или пьяные валяются или в магазине в очереди стоят.
М. СТАРОСТИНА: Но все равно есть для каждого, мы сейчас с вами очень общо говорим, для каждого человека, все равно у него свои какие-то внутренние.
А. МИНКИН: Слушайте, а можно водку наливать дитю?
М. СТАРОСТИНА: Нельзя, конечно.
А. МИНКИН: Давайте сейчас поговорим, какую марку водки можно, а какую нельзя?
М. СТАРОСТИНА: Что тогда детям нельзя, что нельзя конкретно? Мы с вами сейчас очень общо говорим, что нельзя конкретно?
А. МИНКИН: В общем, все, что сейчас идет по телевизору на государственных каналах, все и нельзя.
М. СТАРОСТИНА: Что все, я все равно не понимаю, например?
А. МИНКИН: Новости, где полторы тысячи убийств в неделю, по меньшей мере. Нельзя.
М. СТАРОСТИНА: Государственные каналы у нас, по-моему, это не очень показывают.
А. МИНКИН: Как же, все новости состоят из убийств и катастроф.
М. СТАРОСТИНА: Ну что вы.
А. МИНКИН: Да.
М. СТАРОСТИНА: У нас сейчас так много новостей позитивных.
А. МИНКИН: Вы, видимо, выключаете на первой же минуте, вам показали президента позитивного, так вы и выключаете. А дальше будет, как автобус взорвался, как поезд ушел под откос, как где-то взорвался завод, а где-то налетело цунами, зачем вам об этом знать, что цунами в Бангладеш унесло столько-то жизней.
М. СТАРОСТИНА: А что, об этом не говорить?
А. МИНКИН: А зачем это вам знать?
М. СТАРОСТИНА: Что было цунами, которое унесло много жизней.
А. МИНКИН: Зачем, вы представьте себе, Пушкин прожил всю жизнь, так и не узнав про цунами, которое унесло 100 тыс. жизней где-нибудь в тогдашнем Бангладеш.
М. СТАРОСТИНА: Хорошо, вы об этом не хотите знать.
А. МИНКИН: Я считаю, что люди слишком много об этом знают. У них в голове уже просто тараканы, которые без убийств этих телевизионных жить не могут. Я еще вам скажу, если вам Пушкина мало, я вам скажу так, человечество, то самое, которое придумало телевизор, построило дома и придумало пиджаки, водку придумало, таблицу Менделеева, все придумало это человечество, не имея телевизора и не испытывая по нему никакой тоски.
М. СТАРОСТИНА: Можно отказаться от всех средств мобильной связи, не принимать никаких новшеств и жить прекрасно. Вообще никакого развития, по вашей логике получается.
А. МИНКИН: Какое развитие?
М. СТАРОСТИНА: В частности, техническое.
А. МИНКИН: Техническое развитие не есть абсолютное добро. Вспомните про атомную бомбу, и вам будет понятно, что техническое развитие иногда не очень хорошо. Или вспомните про Чернобыль, это была замечательная электростанция, никто не думал с ее помощью никого убить. Теперь там на 10 или на 50 тыс. лет запретная зона, умерло несколько тысяч, я боюсь даже ошибиться, может быть, десятков тысяч ликвидаторов.
М. СТАРОСТИНА: Хорошо.
А. МИНКИН: Но это, конечно, большое достижение, атомная электростанция, очень большое.
М. СТАРОСТИНА: Мы так очень далеко ушли от…
А. МИНКИН: Это вы виноваты.
М. СТАРОСТИНА: Да, хорошо, от телевидения, я так и не поняла, что делать-то, извечный такой вопрос, что делать? Просто запретить? Что, как быть-то?
А. МИНКИН: Когда выяснилось, например, что от замечательного лекарства от депрессии и головной боли рождаются уроды без рук, без ног, в Америке было дело, несколько лет женщины были страшно довольны, что у них есть такие хорошие таблетки от депрессии. Потом, когда стало ясно, что дети без рук и без ног рождаются в результате этого лекарства, от лекарства этого отказались, фирмы медицинские разорились, все это было запрещено, там, может быть, в тюрьму кто-то сел, такие штуки, но отказались от замечательных таблеток. Да, а попробуй-ка скажи в первый год этих таблеток, что это дерьмо убийственное, тебя бы просто разорвали – ты что, мешаешь нам лечиться от головной боли?
М. СТАРОСТИНА: Так я к телевидению поближе, мы с вами начали про телевидение.
А. МИНКИН: Да, это все в ту сторону. Человечеству предложены всякие игрушки, ему предложены наркотики, ему предложена водка, ему предложено телевидение, ему предложено очень много всяких соблазнов. То, что эти соблазны губительны, или воспринимается немногими, или вообще общество старается этого не слышать, потому что это же очень приятно, развлекаться.
М. СТАРОСТИНА: Вы мне так и не отвечаете.
А. МИНКИН: Я стараюсь, как могу.
М. СТАРОСТИНА: Нужна что, цензура?
А. МИНКИН: Да.
М. СТАРОСТИНА: Нужно посадить конкретных людей, которые будут от имени кого, от имени государства?
А. МИНКИН: Все написано, я вам сейчас скажу. Есть конвенция ООН о правах ребенка, Россия ее подписала, в частности. Там написано, статья такая-то – уважая СМИ, уважая права человека на свободу, тра-та-та, однако государство обязано защитить детей от неподобающей информации. Таким образом, это даже написано в законе, который Россия обязана исполнять.
Обсудить новость на Форуме