16:00 29.12.2018 | Все новости раздела "КПРФ"
"Верните художественные советы!". Интервью в "Правде" с руководителем ансамбля "Доктор Ватсон"
2018-12-29 10:41
По страницам газеты "Правда". 
Их ценят и любят за популяризацию советской эстрадной классики, за поиск и возвращение к жизни замечательных, но давно забытых песен. Не случайно визитной карточкой ансамбля «Доктор Ватсон», появившегося на свет более 30 лет назад, почти сразу же стали оригинально аранжированные попурри («Королева красоты», «Лада», «Огонёк», «Хорошо», «Август»), составленные из шлягеров 1940 —1970-х годов, вошедших в золотой фонд отечественной музыкальной культуры. Однако своим неизменным успехом коллектив обязан не только тщательно подобранному репертуару, в котором широко представлены произведения советских и зарубежных авторов, или прекрасным вокальным данным участников квартета, но и кипучей энергии его бессменного художественного руководителя и солиста Георгия Мамиконова, обладателя уникального для эстрады голоса — баса с четырёхоктавным диапазоном. В интервью «Правде» заслуженный артист РФ рассказал о своём творчестве, поделился размышлениями о проблемах «лёгкого жанра» искусства, перспективах его дальнейшего развития и о многом другом.
— Георгий Рубенович, вы получили классическое музыкальное образование, прошли школу профессионального мастерства у Юрия Саульского в его джаз-оркестре ВИО-66, затем работали в ВИА «Москвичи» с участием Аллы Пугачёвой, потом в ансамбле «Верные друзья» вместе с Валерием Ободзинским. Как возникла идея создать собственный коллектив и откуда взялось его необычное название «Доктор Ватсон»? Навеяно любовью к герою произведений Артура Конан-Дойля?
— Коррективы в творческие планы артистов всегда вносит время. Мы образовались осенью 1985 года, когда вокально-инструментальная эра, начавшаяся на советской эстраде в 1966-м, клонилась к закату, а СССР накрыла волна печально известной перестройки. В стране ломалось всё, в том числе и музыкальная культура, в которую активно вторгались западные веяния, в частности, различные течения рока: хэви метал, хард энд хэви, нью вэйв. На фоне этих болезненных процессов со сцены странным образом исчезли многие певцы и ансамбли. Теле- и радиоканалы, не разобравшись в творившемся, практически перестали транслировать даже концерты Пугачёвой и Кобзона, не говоря уже о других артистах. Целых два года — 1984-й и 1985-й — шло сильнейшее давление на ВИА: просмотры и чистки на профессиональном уровне коснулись всех коллективов. Определённый смысл в этом имелся: в наши составы (я тогда выступал в «Верных друзьях») входило немало необразованных ребят, что подчас не отвечало музыкальным требованиям и эстетике вокально-инструментального жанра. Хотя, естественно, любитель любителю рознь. Такие самородки, как, например, Александр Лосев (участник групп «Цветы», «Красные маки». — Е.М.), чьи функции сводились к сольному пению, и без всякого специального образования хорошо вписывались в ансамбли, где играли профессионалы, имевшие как минимум диплом муз-училища.
«Верные друзья» с честью выдержали все испытания в отличие от ряда коллективов, которые не прошли проверку на профпригодность и были расформированы. Однако мне вся эта катавасия с ВИА поднадоела, а тут ещё руководитель ансамбля вдруг взялся писать какую-то свою музыку... Вот тогда мы с Витей Камашевым и решили создать чисто мужской эстрадно-вокальный квартет с элементами театрализации, не имевший аналогов в СССР. Идея заключалась в следующем: собрались во дворе четыре пацана и взялись перепевать старые шлягеры. «Комплект» исполнителей дополнили Виктор Грошев из «Верных друзей» и Тимур Миронов из «Ровесников». Потихоньку начали репетировать, нашли композитора — нашего общего приятеля Александра Слизунова, написавшего для нас песню «Доктор Ватсон».
— И ансамбль окрестили в честь первого хита?
— Да, но не сразу. Изначально мы именовались вокальным квартетом «Сюрприз», исполняли произведения в стиле а-ля ретро, а название «Доктор Ватсон» утвердилось в 1988 году: на международном фестивале-конкурсе в польском Белостоке попросили конферансье объявить нас именно так.
— Несмотря на закат эры ВИА, в момент рождения «Доктора Ватсона» на советской эстраде существовало ещё много замечательных коллективов, работавших в стиле поп, джаз, фолк, рок. Однако ваш ансамбль взял иную жанровую направленность, сосредоточившись на ретромузыке. Хотели сразу выделиться, занять свою нишу или просто не желали попадать в зависимость от композиторов и поэтов, отвечающих за репертуар?
— У меня вообще по жизни такая манера: стараться делать не так, как все. Это не упрямство, не выпендрёж — просто творческий подход. На самом деле к ретро мы пришли уже после того, как исчерпали «детективные» сюжеты. Тогда-то и обратились к старым советским песням, компануя из них попурри. Как однажды отметил один музыкальный критик, тема ретро всегда, образно говоря, валялась под ногами, но все, не замечая, проходили мимо, а «Доктор Ватсон» взял и подобрал. Первую славу и популярность принесло попурри «Королева красоты», а дальше — пошло-поехало.
Со временем репертуар пополнился классикой не только отечественной, но и зарубежной эстрады. Появился диск «Вокруг света» и один из наших самых ярких проектов — «Лучшая музыка мирового кино», где собраны произведения Чарли Чаплина, Мишеля Леграна, Фрэнсиса Лэя, Берта Кэмпферта и других мастеров.
— Ваше творчество — своеобразный островок советской музыкальной культуры. Как отразился на «Докторе Ватсоне» развал СССР? Что помогло выжить в условиях новой рыночной действительности, при которой советская музыка, уничижительно переименованная в «совковую», перестала быть востребованной?
— К счастью, период, когда коллектив пытались втоптать в грязь за «советскую направленность», длился недолго — где-то до середины 1990-х. Ансамбль топили на заказ, особенно на телевидении. Самые яркие примеры — участие в передачах «Серебряный диск» в Москве и «Музыкальный ринг» в Ленинграде. В обоих случаях с «Доктором Ватсоном» состязался «Балаган Лимитед». В голове до сих пор не укладывается: как их диск с песнями в стиле фолк мог соревноваться с проверенной временем «Лучшей музыкой советского кино»? Тем не менее в столице соперники обошли нас стараниями своего продюсера, продавившего победу. А на «Музыкальном ринге» вообще случился скандал, когда Эдуарда Хиля и Эдиту Пьеху принуждали отдать голоса за «Балаган Лимитед». Правда, в итоге они всё равно проиграли нам.
— Следовательно, успех «Балаган Лимитед» был изначально проплачен?
— Скорее, он был договорным: ведь победителей заранее назначают не только в футбольных матчах. А как уж там стороны между собой потом рассчитывались — бартером или преференциями — не знаю.
Несмотря на гонения, «Доктор Ватсон» остался верен однажды выбранной творческой ипостаси. Помню, перед поездкой в Таллин в 1994 году у нас появилось семиминутное попурри «Союзная», скомпанованное из известных песен: «Русское поле», «Беловежская пуща», «Улочки Риги», «Ридна мати моя» («Мать родная моя»), «Тбилисо», «Мухаббат» («Так зовут любовь»), «Мой Ереван». Притом в начале композиции звучал проигрыш из «Широка страна моя родная», а в конце — из «Пусть всегда будет солнце».
— Получилось попурри, посвящённое почти всем республикам великой державы, исчезнувшей с карты мира.
— Да, мы бросили своеобразный вызов, хотя мне советовали не рисковать: мол, с таким репертуаром дальнейшая карьера не сложится. Но для меня творческий момент превыше всего, я считал, что время всё расставит по местам. Кстати, знаковая подборка заканчивалась песней «Летят перелётные птицы... а я остаюся с тобою, родная навеки страна».
— Символичный финал.
— «Союзную» впоследствии мы исполнили в США и Израиле. Попурри приняли на «ура». На мой взгляд, музыка всегда побеждает, объединяет людей и сглаживает острые политические углы.
— Российскую эстраду так же, как и кинематограф, зачастую называют продюсерской: ведь нынче вопрос о том, быть или не быть артисту на сцене, решают отнюдь не его вокальные данные, а толщина кошелька спонсора, готового вложиться в раскрутку певца. Не случайно само понятие «эстрада» как-то незаметно подменилось заморским словом «шоу-бизнес». Согласны ли вы с тем, что в итоге сегодняшнее музыкальное искусство постепенно утратило своё главное назначение — формировать художественный вкус аудитории?
— Конечно, утратило, раз доформировалось до Монеточки. Ведь появление таких, с позволения сказать, артистов — это не веление времени, а как раз тот самый ненормальный «изгиб», произошедший на отечественной эстраде в 1990-е годы. Нас, к счастью, сия участь миновала. Мы пробивали дорогу на сцену самостоятельно — творчеством и исполнительским мастерством, имея за плечами опыт и, что немаловажно, багаж фундаментального музыкального образования. А вот сегодняшние так называемые певцы, точнее проекты… Я всегда говорил: проект — чисто технический термин (вспомните: госпроект, гидропроект, проект строительства дома, дорожной магистрали), не имеющий никакого отношения к искусству. Словосочетание «музыкальный проект» звучит смешно. Раньше композиторы попросту приходили к артистам и дарили свои произведения: практически любого автора можно было попросить сочинить для тебя песню, и он делал это искренне, с душой, не требуя взамен денег. Отсутствовала купля-продажа творчества, из-за которой сейчас на сцене царит засилье бездарей. На заказ, на продажу писали для кинематографа, поскольку съёмки фильма — кассовое мероприятие.
В отличие от кино с эстрадными артистами сложнее, поскольку никогда не знаешь, что тебя ждёт: отдашь какому-нибудь «Сюрпризу» песню, а обретёт ли она популярность, неизвестно. Тем не менее одно время нас буквально заваливали предложениями: несколько произведений подарили Евгений Хавтан, Пётр Подгородецкий, Андрей Мисин, Вячеслав Горский. На диске «Сюрприз «Доктора Ватсона» как раз собраны композиции в ритмах танго, твиста, созданные специально для нашего коллектива. Но когда на определённом этапе квартет резко сменил музыкальный вектор, выбрав именно ретронаправление, мы взялись за песни, уже когда-то написанные, и перестали нуждаться в современных композиторах.
«Доктор Ватсон» пошёл своим путём, причём отнюдь не самым лёгким, как может показаться на неискушённый взгляд. Однако многие «акулы пера» критиковали ансамбль за то, что он якобы наживается на чужих шлягерах, просто перепевая их, порой даже не меняя аранжировок.
— Между тем, по признанию композитора Юрия Саульского, «Доктор Ватсон» выполняет благородную миссию, возрождая прекрасные и незаслуженно забытые песни прошлых лет. В то же время его коллега Павел Слободкин — единственный, кто выступил против того, чтобы ансамбль получил именную звезду на Площади славы перед концертным залом «Россия», объяснив свою позицию именно тем, что коллектив зарабатывает деньги на чужом творчестве. Откуда такой разброс в оценках вашей деятельности?
— На одной из телепередач я объяснил: мы занимаемся песенной классикой. Почему любому симфоническому оркестру позволено играть произведения Баха, Моцарта, Гайдна, Бетховена, Штрауса, а мы не имеем права исполнять песни Соловьёва-Седого, Дунаевского, Зацепина, Эшпая, Богословского? Спасибо Юрию Саульскому, всегда поддерживавшему квартет, в том числе в 1986 году, когда нас, «тёмных лошадок», не брали в Московскую областную филармонию.
Мы действительно воссоздаём советское песенное наследие и вносим огромный вклад в его популяризацию. Кто ещё посвятит этому практически всю жизнь и отдаст столько же сил, энергии, времени и денег? Не спорю, сейчас советскую классику включают в репертуар все кому не лень. Но исполнение-то не лезет ни в какие ворота.
— Бездушные завывания и мелодекламация.
— Дело не только в отсутствии мастерства. Трактовка песен, их восприятие слишком поверхностные. Нынешние певцы не очень представляют, о чём поют, не осознают глубокого смысла той или иной композиции, хоть лирической, хоть патриотической.
— Сейчас повсеместно насаждается идея о том, будто в советскую эпоху любому творчеству активно мешал жёсткий отбор на худсоветах. Однако именно благодаря отсеву на эстраду не могли прорваться посредственности. Как лично вы относитесь к цензуре?
— Сегодня бал на эстраде правит вкусовщина. И это, я вам скажу, преграда пострашнее цензуры, которая в некотором роде была осязаема: существовали специальные постановления партии и правительства, циркулировали списки опальных артистов. А нынче ты даже не представляешь, кто твой враг, перекрывающий дорогу в эфир. Не зря ещё лет 15 назад именно российские (не советские!) артисты откровенно жаловались: «Да лучше б уж цензура, как в СССР, вернулась!»
— Современные исполнители скучают по цензуре?! Не поверю! Если б у нас по-прежнему существовали худсоветы, всех этих полуголых безголосых попрыгунчиков на пушечный выстрел бы к сцене не подпустили и эфир не засорялся бы низкопробным музыкальным ширпотребом!
— Уточню: об исчезновении цензуры жалеют известные певцы, чуть-чуть заставшие Советский Союз. Неуютно им в атмосфере вседозволенности, теряются они в сумасшедшей толпе приплясывающих полураздетых мальчиков и девочек. Вы не думайте, что я ворчу по-стариковски: моё мнение разделяют многие исполнители, одни открыто ратуют за введение цензуры, другие тактично молчат. И всё же не хотелось бы повторения перегибов, наблюдавшихся в 1984 и 1985 годах.
— А что особенного в цензуре тех лет?
— Я уже говорил о кадровой политике в отношении ВИА: каждый участник коллектива должен был иметь музыкальное образование не ниже музучилища. Кроме того, ансамбли обязали включить в репертуар такие песни, как «Если бы парни всей Земли» и «День без выстрела». Отнюдь не все с подобными требованиями справились.
— Фальшивили, с нот сбивались, слова путали?
— Аранжировки хромали, стилистической фантазии не хватало. Зато в коллективах, выстоявших после испытаний, появилось больше сплочённости, организованности, целе-устремлённости.
— Ну пока я вижу только благое влияние цензуры. Всё-таки дилетантам не место на сцене.
— Конечно, хотя сейчас вопрос о дальнейшей судьбе какого-нибудь коллектива решался бы иначе. А вот в то время никому и в голову не приходило предложить членам отборочной комиссии финансовое вознаграждение.
— Однако впоследствии многие ВИА, распавшиеся в перестроечный период, возродились.
— Да, одни почувствовали дуновение денежного ветра, возможность заработать копейку на прежней популярности. Другие нашли силы (и средства, разумеется) продолжить выступления в обновлённых составах. Так, снова засверкали «Самоцветы», забились «Поющие сердца», разгорелось «Пламя», ожили и другие коллективы. Правда, доходило до абсурда, когда на этой волне какой-нибудь бывший токарь вдруг объявлял себя экс-бас-гитаристом известного всем ансамбля и примазывался к чужой славе.
Отдельно хочу сказать о двух коллективах, опрокинувших не только ВИА, но и вообще перевернувших на эстраде всё с ног на голову, совратив и исполнителей, и публику. Это «Ласковый май» и «Мираж».
— Заслуженные «фанерщики» СССР.
— Их появление я называю «революцией нюней», приведшей к резкому падению художественного вкуса слушателей. «Творчество» этих мальчишеской и девичьей групп нанесло непоправимый урон нашей эстраде, отбросив её на два-три десятилетия назад. И на пене грязной волны, поднятой ими, появилось уже нечто пострашнее «Ласкового мая». Ведь именно тогда со страниц центральной прессы на всю страну прозвучал чудовищный по своей наглости вопрос одного известного исполнителя-продюсера: «А почему я не имею права петь фальшиво?»
— Ничего себе!
— Это был плевок всему миру, не только музыкальному. И меня удивляет, когда сегодня в передачах на главных телеканалах страны собираются участники этих ансамблей и прочие «герои» 1990-х и в компании уважаемых, именитых людей вместе с ведущими начинают восхвалять друг друга, умиляясь песням вроде «Белые розы» или «Два кусочка колбаски у тебя лежали на столе». И все кайфуют. Прямо общество взаимного восхищения.
— Меткое выражение.
— Авторство принадлежит моему учителю Юрию Сергеевичу Саульскому, придумавшему эту фразу ещё в 1960-е годы и употреблявшему её в отношении артистов, обласканных властью и лицемерно превозносивших друг друга. Возвращаясь к телевизионной теме, хочу заметить: если отводить лучшее эфирное время Первого канала и «России» еженедельным вакханалиям типа «Привет, Андрей!», то в вещательной сетке, естественно, не останется места для передач о настоящих кумирах. Впрочем, даже редкие программы о ВИА, по мнению моих знакомых, участвовавших в съёмках, отличаются низким качеством. Вседозволенность, всепрощение и взаимное восхищение — бич нашей культуры. Не о том на телевидении надо вспоминать. К счастью, есть и замечательные передачи, посвящённые советским актёрам и певцам, авторы которых рассказывают о таланте и заслугах артиста, а не копаются в его грязном белье, в погоне за рейтингом вытаскивая на свет подчас не существующие подробности личной жизни.
— В последние полтора десятилетия огромной популярностью пользуются многочасовые концертные программы «Золотые 70-е», «Звёзды советских дискотек». Откуда такой мощный всплеск интереса к музыке, рождённой в СССР? В чём, на ваш взгляд, заключается притягательность шлягеров тех лет?
— Советские песни — классика, проверенная временем. Спрос на неё объясняется острым дефицитом настоящей качественной музыки. Если положить на импровизированные весы нынешние хиты и песни советской эпохи, то чаша со шлягерами СССР существенно перетянет. Между прочим, такая же ситуация характерна и для зарубежной эстрады, если сравнивать композиции сегодняшние и середины XX века. Не случайно 50% участников «Звёзд советских дискотек» — заграничные артисты: Сандра, Пупо, Крис Норман, Риккардо Фольи, группы «Бони М», «Оттован», «Чингисхан», «Баккара», «Эрапшн», «Джой», «Рикки э повери».
К сожалению, с развалом СССР остановилась колоссальная машина, бесперебойно выдававшая хорошую музыку. Затих Союз композиторов. Юрий Антонов, Вячеслав Добрынин, Давид Тухманов, Александр Зацепин и другие мэтры отечественной эстрады всё лучшее к тому времени уже написали. Настала эпоха шоу-бизнеса, не чурающегося скандалов, чёрного пиара и других технологий оболванивания населения.
— Как вы считаете, возвращение к советской песенной классике — феномену отечественной музыкальной культуры — это ностальгия по ушедшим временам, когда трава была зеленее, вода вкуснее, сахар слаще?
— Элемент ностальгии присутствует всегда. Для многих людей советские песни связаны с их молодостью — самым лучшим, на мой взгляд, периодом в жизни человека, когда он полон светлых надежд и честолюбивых планов. Но дело не только в тоске по былому: публика, повторюсь, страдает от отсутствия хорошей музыки, соскучилась по настоящим голосам, мелодичным песням с задушевными стихами. И творчество «Доктора Ватсона» в некотором смысле утоляет голод ценителей подлинного эстрадного искусства.
— Многие советские шлягеры давно стали застольными песнями. Чего не хватает нынешним композициям, чтобы пользоваться непреходящей народной любовью?
— У советских песен была определённая стилистика, их писали с душой — не на заказ. Потому они быстро запоминались и уходили в народ. Вот попроси Игоря Крутого сочинить что-нибудь наподобие «Ой, цветёт калина в поле у ручья». У него не получится, хотя он хороший композитор, автор многих популярных произведений. Но его «Мадонну» за столом не споёшь.
— Чего уж говорить про другие отечественные «суперхиты» третьего тысячелетия. Вряд ли даже после обильного возлияния кому-то захочется затянуть «Хочу от тебя дочку, и точка» или «У неё глаза — два бриллианта в три карата».
— Запад, кстати, тоже столкнулся с проблемой деградации вкуса. Правда, у них не наблюдается таких перекосов в развитии жанров, как у нас. Ошибка Константина Эрнста и компании — в попытке бездумно перетащить на нашу эстраду основы шоу-бизнеса. Бывая в США, включал радиоприёмник и удивлялся: Майкл Джексон звучит наряду с Эллой Фитцджеральд, Джастина Тимберлейка сменяет Фрэнк Синатра, джаз соседствует с хип-хопом, буги-вуги и рок-н-роллом. За пределами нашей Родины по определению не может появиться исполнительница вроде Монеточки. Да, там есть неоднозначные фигуры: экстравагантная Пинк, эпатажная Леди Гага. Но их же не преподносят как единственных и неповторимых, их песнями не пичкают с утра до ночи, крутя на всех каналах и частотах. И уж, конечно, они не получают астрономических гонораров, как какая-нибудь Ёлка, отхватившая, по слухам, несколько миллионов за концерт где-то в Подмосковье. А вот более достойным певцам и коллективам, в том числе нам, учредителям премии «КиноВатсон», такие суммы и не снились.
— Какова возрастная категория поклонников квартета? Молодёжь интересуется вашим репертуаром?
— Наша аудитория — семьи: сначала нас слушали папы и мамы, затем их дети, а теперь и внуки. Увлечение творчеством ансамбля, как эстафета, передаётся из поколения в поколение. «Доктор Ватсон» нравится молодым, хотя квартет, конечно, не собирает такие огромные залы, как раскрученные до предела Ёлка или Монеточка.
— Вам довелось выступать в ту эпоху, когда на эстраде царили настоящие мастера, вписавшие свои имена в историю отечественной музыкальной культуры. Чем отличаются прежние кумиры от сегодняшних так называемых звёзд?
— Прежде всего огромной работоспособностью и умением приспосабливаться к различным условиям: погодным, климатическим, бытовым. Ни один современный исполнитель не в состоянии дать в день столько концертов, сколько, например, умудрялся тот же Валерий Ободзинский. Нынешние молодёжные команды не рвутся выступать на периферии, им нужны площадки поближе к столицам, проживание в шикарной гостинице и «мерседес» для разъездов в придачу.
Кроме того, у советских артистов не зашкаливало самомнение, у них, если можно так выразиться, присутствовало здоровое величие, основанное на осознании степеней своего таланта и любви публики. Ни Муслим Магомаев, ни Иосиф Кобзон, ни Сергей Захаров, ни Владимир Трошин не страдали от завышенной самооценки, свойственной нынешним «небесным светилам». Актриса Лариса Лужина как-то сказала: «Мы не звёзды, а просто нормальные артисты». Возьмите её прекрасных коллег по цеху: Татьяну Конюхову, Татьяну Самойлову, Людмилу Чурсину, Зинаиду Кириенко. Они заслуживают всяческих похвал не только за своё многогранное творчество, но и за личную скромность. Они не выпячивали себя, как нынешние поп-исполнители и завсегдатаи сериальных кастингов.
— В одном из интервью вы посетовали, что публика знает и помнит только тех исполнителей, которые постоянно мелькают на телеэкране, кочуя с канала на канал. Таким образом, у аудитории складывается ложное впечатление, будто исчезнувшие из эфира артисты вроде как и вовсе не существуют: перебрались за рубеж, завершили карьеру или умерли.
— Хуже всего то, что отсутствие певца или музыкального коллектива на телеэкране подрывает их концертную деятельность: нет тебя в «ящике» — нет и приглашений выступать. «Доктор Ватсон» испытывает это на себе.
— И как боретесь с забвением?
— Стараемся организовывать концерты за свои деньги, фактически ничего не зарабатывая с учётом низкой посещаемости: люди нынче неохотно тратят деньги на культурные мероприятия. А зачем, если в то же время по телевизору бесплатно, не выходя из дома, можно посмотреть очередную серию «захватывающей мелодрамы» про скандальный развод Армена Джигарханяна или делёж имущества между Евгением Петросяном и Еленой Степаненко. Это ж куда увлекательнее, чем концерт какого-то там «Доктора Ватсона»! С требованием убрать подобные программы-«откровения» из эфира уже готовится петиция правительству РФ, подписанная рядом артистов.
— Многочисленные ток-шоу действительно превратились в соревнование между телеканалами: кто кого перещеголяет по количеству грязи, вытащенной на обозрение всей страны.
— Особенно изощряются Первый канал, «Россия», НТВ. Плохо, что они совращают артистов, приглашая участвовать в таких передачах.
— В качестве экспертов?
— Нет, в роли «реальных» героев. Ведь большинство «личных» историй, рассказанных нам с экрана, чистейший фарс. Достаточно взять программы типа «ДНК» (НТВ) или «На самом деле» (Первый канал). Людям платят деньги за рассказывание басен, в студии появляются несуществующие персонажи: матери, у которых подменили детей в роддоме, мужья-изменники, брошенные любовницы, отцы-одиночки и т.д. У людей, следящих за перипетиями сюжета надуманных «драм» и «трагедий», естественно, пропадает желание ходить на концерты. Куда интереснее узнать, какой очередной фортель в эфире выкинет, например, Никита Джигурда: плюнет, матюгнётся или разденется. Цель подобных телепроектов — увести зрителей в сторону от насущных проблем. Народ подсел на ток-шоу, как наркоман на иглу.
— В последнее время многие знаменитые артисты, заслуженные и народные, взяли моду жаловаться на то, как плохо им жилось в советское время: они чуть ли не нищенствовали, были вынуждены исполнять ненавистные им песни на патриотические и производственные темы — иначе на карьере грозили поставить крест.
— Обязательный репертуар существовал, не спорю. А что касается финансов, то деньгами нас действительно не баловали, но никто и не побирался. Артисты работали за идею, а в то время это было важнее гонораров.
— Одной из болезненных проблем отечественного шоу-бизнеса является пение под фонограмму. Как с этим обстоит у вашего ансамбля?
— Без фонограммы сейчас никак не обойтись, хотя мы прибегаем к ней крайне редко. Поймите, выступать приходится на разных площадках, в том числе открытых, не всегда отвечающих акустическим требованиям. Посему «неживой звук», в частности, на стадионах, иногда единственный выход. Но подчеркну: «Доктор Ватсон» не увлекается подобными технологиями, не забывает об уважении к слушателям и не допускает ситуаций, подобных той, когда Алексей Глызин запел голосом Кати Семёновой.
— Что вас особенно раздражает в современной культуре?
— Очень многое, в том числе падение вкуса, всеядность публики, разнузданное поведение артистов на сцене. Ещё не могу смириться с тем, как, простите за грубость, из дерьма делают конфетку: из абсолютно пустой песни за счёт аранжировок, световых эффектов, компьютерной графики стряпают хит. Получается золотая скорлупа, но без ореха внутри. Композиции похожи как близнецы-братья: ведь в основе лежат мелодии из трёх нот, меняется только их последовательность и ритмический рисунок.
— Вместо до-ре-ми берётся ре-ми-до...
— … и все с упоением пляшут под такой примитив. Это уже даже не «Ласковый май», а нечто гораздо противнее. Сейчас, увы, посещаемость концертов напрямую зависит от зрелищности мероприятия: технического оснащения площадки, костюмов и запросов солистов, наличия кордебалета. В итоге публика скупится заплатить тысячу рублей за выступление «Самоцветов», но выкладывает 10 тысяч за лазерное шоу Киркорова.
— Вы упомянули, что ваш ансамбль является родоначальником премии «КиноВатсон». Как она возникла?
— Я всегда считал, что самые проникновенные советские песни были созданы в 40—70-е годы XX столетия. Причём многие музыкальные шедевры пришли из кино. Вспомните хотя бы «Летят журавли», «Весну на Заречной улице», «Дом, в котором я живу», «Двух бойцов». Список можно продолжать до бесконечности. У меня появилась идея учредить награду авторам и исполнителям композиций, звучавших в фильмах, являющихся достоянием отечественного кинематографа. Замысел поддержали писатель Аркадий Инин и режиссёр Александр Гарнизов. Лауреатами «КиноВатсона», вручаемого с 2003 года, стали Исаак Дунаевский, Александра Пахмутова, Никита Богословский, Ролан Быков, Раймонд Паулс, Людмила Сенчина, Леонид Гайдай, Георг Отс, Клара Румянова, Майя Кристалинская, Владимир Зельдин, Григорий Гладков и другие деятели искусств, чьи имена по праву вошли в золотой фонд нашей культуры.
— Вас, как человека, отдавшего всю свою творческую жизнь служению эстраде, нельзя не спросить о том, каким вам видится будущее «лёгкого жанра» искусства?
— В тумане. И не потому, что я ассоциирую себя с мультфильмовским ёжиком. Ему-то хорошо, он бессознательное существо, а я мыслящий человек. И как мыслящий человек свято верю: лишь время покажет, чьё имя навсегда останется в музыкальной истории, а о ком напрочь забудут через десяток лет. Пока же есть крутой, «великий», сверкающий мир шоу-бизнеса, поглощающий всё, в том числе внимание публики, которое при правильной телевизионной политике могло бы достаться и ещё здравствующим классикам советской эстрады.
— В жизни каждого человека происходит постоянная переоценка ценностей. А что для вас осталось незыблемым?
— Стремление сделать что-то новое в нашем коллективе. Ведь в любом творческом процессе бывает застой, его хочется преодолеть, открыть другие горизонты, невзирая на финансовые трудности и деградацию культуры в целом, мешающую росту и развитию молодых и по-настоящему талантливых исполнителей.
— Большинство песен ансамбля посвящено важнейшим человеческим ценностям: любви, верности, преданности. А что для вас является главным в жизни, что импонирует в людях?
— Честность. Наверное, потому, что я сам по натуре открытый, искренний и доверчивый.
— Наша беседа выходит в канун Нового года. Что вы пожелали бы читателям «Правды»?
— Прежде всего здоровья и семейного благополучия, побольше хорошей музыки, ну и для поднятия настроения почаще ходить на концерты «Доктора Ватсона». Кстати, приглашаем всех 20 января на наше новое детективно-музыкальное шоу в Московском мюзик-холле.
Обсудить новость на Форуме