11:45 30.05.2014 | Все новости раздела "КПРФ"
Съезд ленинского призыва. К 90-летию XIII съезда РКП(б)
2014-05-30 10:48
По страницам газеты «Правда», Юрий Емельянов 
23 мая 1924 года в Большом Кремлёвском дворце открыл свою работу XIII съезд РКП(б). На первом партийном съезде, состоявшемся после смерти В.И. Ленина, 1164 делегата представляли 735881 члена партии, в то время как на предыдущем съезде состав партии был почти в два раза меньше — 386 тысяч. В значительной степени такой быстрый рост рядов партии был вызван ленинским призывом, осуществлявшимся с конца января 1924 года.
Пополнение партийных рядов
Резолюция «Об итогах дискуссии», принятая 18 января 1924 года на XIII партийной конференции, указывала, что «в лице нынешней оппозиции мы имеем перед собой не только попытку ревизии большевизма, не только прямой отход от ленинизма, но и явно выраженный мелкобуржуазный уклон». Конференция сделала вывод: пополнить ряды РКП(б) не менее сотней тысяч представителей рабочего класса.
Сразу же после кончины В.И. Ленина многие беспартийные рабочие выразили желание стать коммунистами. Из тысячи беспартийных ленинградских рабочих, включённых в делегацию на похороны Ленина, свыше 700 подали заявления о вступлении в партию. В дни прощания с вождём Советской страны заявления о приёме в партию представили более 3000 рабочих Тулы, около 1500 рабочих Харькова.
На пленуме ЦК РКП(б), состоявшемся 29—31 января, был объявлен ленинский призыв в партию. ЦК предоставил право рассматривать на общих собраниях заявления рабочих, не имевших индивидуальных рекомендаций, но завоевавших доверие трудового коллектива.
Уже в феврале 1924 года было подано 130 тысяч заявлений с просьбой о приёме в партию. К 10 марта их было 204 тысячи, а к открытию XIII съезда таких заявлений насчитывалось 350 тысяч. Большинство из них было рассмотрено, и к началу съезда в партию вступили 241,6 тысячи коммунистов ленинского призыва. (Ещё до начала ленинского призыва, после окончания XII съезда, в партию было принято более 100 тысяч новых членов.)
Около 70% новых членов партии были кадровыми фабрично-заводскими рабочими машиностроительной, горной, текстильной промышленности и других отраслей индустрии. Среди них было немало участников Гражданской войны. Многие из них прошли службу в рядах Красной Армии после 1920 года. В результате ленинского призыва доля рабочих в партии возросла с 44 до 60%.
В ходе ленинского призыва с заявлениями о приёме в партию обратилось и немало крестьян-бедняков и середняков. ЦК вынес решение принять в партию 20 тысяч крестьян.
На ленинский призыв откликнулся и комсомол: 26 тысяч комсомольцев вступили в ряды партии. В РКСМ был также объявлен ленинский призыв, в ходе которого около 400 тысяч юношей и девушек в первые месяцы 1924 года стали комсомольцами.
Учитывая необходимость увеличить долю представителей рабочего класса на съезде партии, Политбюро предоставило кандидатам в члены партии ленинского призыва право решающего голоса при выборах делегатов на съезд. Обсуждение этого беспрецедентного решения было поставлено первым в повестку дня съезда — до отчётного доклада ЦК. Одобрение съездом этого решения подтвердило полномочия многих делегатов-рабочих, доля которых на XIII съезде выросла на 10,2% по сравнению с предыдущим.
Действуя в духе пожеланий Ленина, высказанных им в последние дни его жизни, на съезде была поставлена задача: расширить составы бюро и парткомов, включив в них рабочих от производства, так, чтобы они составляли от трети до половины от общего количества руководящих органов первичных организаций.
Дискуссия осенью 1923 года показала не только слабость связей партии с рабочими массами, но и существенные изъяны в теоретическом уровне многих коммунистов. Нехватка теоретической подготовки ощущалась и среди новых членов партии ленинского призыва. Выступая с орготчётом ЦК на съезде, И.В. Сталин признавал: «Плохо обстоит дело с политграмотностью членов партии (60% политнеграмотных). Ленинский призыв увеличивает процент неграмотности. Нужна систематическая работа по ликвидации этого недочёта».
На съезде было указано на недостатки в изучении и пропаганде теоретического наследия основоположников марксизма-ленинизма. Были заслушаны сообщения Д.Б. Рязанова о рукописях К. Маркса и Ф. Энгельса и Л.Б. Каменева об открытии института Ленина. Съезд поручил ЦК принять скорейшие меры по изданию Полного собрания сочинений Карла Маркса и Фридриха Энгельса и Полного собрания сочинений В.И. Ленина.
В резолюции съезда «Об агитпропработе» говорилось: «Пропитывание всех общественных дисциплин ленинизмом, изучение при их прохождении вклада Владимира Ильича Ленина во все вопросы революционной теории и практики марксизма должно стать необходимейшей принадлежностью учебной работы совпартшкол и комуниверситетов». Избранные труды Ленина съезд решил издать в сборниках, которые должны были составить «Ленинскую библиотеку» для рабочих масс на языках народов СССР.
Выполняя эти решения, государственные издательства страны выпустили в 1924 году более 600 названий произведений Ленина общим тиражом 17 миллионов экземпляров — в 13 раз больше, чем в 1923 году. Произведения Ленина вышли в свет на 15 языках народов СССР.
Были опубликованы книги и брошюры о Ленине, а также по истории партии. Ещё в феврале 1924 года на совещании, организованном Агитпропом ЦК, было принято решение о расширении сети кружков и партшкол. Накануне XIII съезда партии было открыто 2600 школ политграмоты, в которых обучались около 100 тысяч человек. Многих коммунистов направляли на учёбу в совпартшколы. В 1924 году в сети политпросвещения обучались 408 тысяч человек — в три раза больше, чем в 1923 году.
В сети политпросвещения с лекциями и беседами выступали видные деятели Коммунистической партии и её ветераны: М.И. Калинин, В.А. Карпинский, Г.М. Кржижановский, Н.К. Крупская, А.В. Луначарский, Н.Н. Нариманов, Г.И. Петровский, Н.А. Семашко, Е.Д. Стасова, М.Г. Цхакая.
«Ленинскому призыву посвящаю»
Важный вклад в политическое образование членов партии внесла работа И.В. Сталина «Об основах ленинизма». С циклом лекций на эту тему Сталин выступил в Свердловском университете в апреле 1924 года. Не претендуя на то, что его работа является «исчерпывающим изложением ленинизма», Сталин так определил её главные задачи: «дать некоторые основные отправные пункты, необходимые для успешного изучения ленинизма» и «изложить то особенное и новое в трудах Ленина, что внёс Ленин в общую сокровищницу марксизма».
Объясняя, «почему ленинизм является дальнейшим развитием марксизма», Сталин дал такое определение: «Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции». Раскрывая «исторические корни ленинизма», Сталин писал, что «ленинизм вырос и оформился в условиях империализма, когда противоречия капитализма дошли до крайней точки». Перечислив основные противоречия современного капитализма, Сталин подчеркнул, что «Россия была узловым пунктом всех этих противоречий империализма». Это обстоятельство, по словам Сталина, предопределило то, что «центр революционного движения» переместился в Россию.
Противопоставив ленинизм теории «перманентной революции» (её автором был Парвус, а апологетом — Л.Д. Троцкий), Сталин подчеркнул, что пороки этой теории являются следствием «недооценки роли крестьянства, являющегося величайшим резервом пролетариата» и «непонимания идеи гегемонии пролетариата».
В кратких, но чётко изложенных разделах Сталин остановился на разработке Лениным ряда важнейших вопросов: о диктатуре пролетариата, о роли крестьянства и национально-освободительного движения в революции, о стратегии и тактике пролетарской борьбы, о ленинском «стиле в работе».
Сталин осветил создание Лениным пролетарской партии нового типа. Подчёркивая, что партия — это «организованный отряд рабочего класса», «высшая форма классовой организации пролетариата» и «орудие диктатуры пролетариата», Сталин указывал на то, что «существование фракций несовместимо ни с единством партии, ни с её железной дисциплиной». Сталин ссылался на указание Ленина об «опасности фракционности с точки зрения единства партии». Он привёл требование Ленина о «полном уничтожении всякой фракционности» и «немедленном уничтожении всех без изъятия образовавшихся на той или иной платформе групп» под страхом «безусловного и немедленного исключения из партии».
Сталин был первым из членов Политбюро, который предложил партии и стране изложение основных принципов ленинизма. В дальнейшем эта работа открывала неоднократно переиздававшийся и дополнявшийся сборник трудов Сталина, написанных им с 1924 до 1939 года, озаглавленный «Вопросы ленинизма». В то же время работа «Об основах ленинизма» не только популяризировала положения, сформулированные Лениным, но и стала важнейшим теоретическим трудом самого Сталина. Этот труд имел значение политической программы.
Одно из важнейших положений работы «Об основах ленинизма», которое было изложено в разделе «Теория», касалось возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. Сталин писал: «Свергнуть власть буржуазии и поставить власть пролетариата в одной стране — ещё не значит обеспечить полную победу социализма. Упрочив свою власть и поведя за собой крестьянство, пролетариат победившей страны может и должен построить социалистическое общество».
В последующие годы вокруг этого программного положения развернулась острая внутрипартийная борьба. Принижая потенциал СССР и революционные возможности его рабочего класса, противники этого положения ставили развитие нашей страны в зависимость от перспектив мировой революции. На практике такая позиция вела к снижению поступательного движения нашей страны и оставила бы её неподготовленной перед лицом грядущих испытаний.
Конкретизируя задачи социалистического строительства в разделе «Крестьянский вопрос», Сталин писал: «Прав ленинизм, рассматривающий трудящиеся массы крестьянства, как резерв пролетариата... Стоящий у власти пролетариат может и должен использовать этот резерв для того, чтобы сомкнуть индустрию с сельским хозяйством, поднять социалистическое строительство и подвести под диктатуру пролетариата тот необходимый фундамент, без которого невозможен переход к социалистической экономике». В дальнейшем эти задачи получили развитие в программах индустриализации и коллективизации страны, осуществление которых заняло все предвоенные годы.
Эта работа Сталина публиковалась в «Правде» отдельными главами с 26 апреля. Последняя глава работы была опубликована 18 мая 1924 года, за пять дней до открытия ХIII съезда. В день открытия съезда труд Сталина вышел в свет отдельным изданием. На его первой странице значилось: «Ленинскому призыву посвящаю».
Восстанавливая разрушенное хозяйство
Положение Сталина о возможности построения социалистического общества было им выдвинуто в условиях, когда страна ещё не оправилась от разрушительных последствий Гражданской войны. Из отчётного доклада ЦК, с которым выступил Г.Е. Зиновьев, из докладов Л.Б. Каменева, Г.М. Кржижановского, А.А. Андреева о товарообороте и плановой работе, а также из выступлений многих делегатов съезда следовало, что валовая продукция крупной промышленности страны выросла с 1921 года почти в два раза, а прирост промышленного производства за год составил 16%. Однако в 1924 году уровень промышленного производства составлял лишь 40% от довоенного уровня. Несмотря на достижения в восстановлении производства, добыча угля составляла лишь 44% от уровня 1913 года, а нефти — 57% от довоенного уровня. Рост машиностроения сдерживался нехваткой металла. В 1924 году производство чугуна, стали и проката составляло лишь одну пятую часть от довоенного производства.
И всё же и в этих условиях ленинский план ГОЭЛРО воплощался в жизнь. К началу 1924 года мощность всех электростанций страны составила 1,28 миллиона киловатт, что было выше мощности электростанций царской России. Резолюция съезда по отчётному докладу поручила ЦК «сделать всё возможное для проведения в жизнь всего плана электрификационных работ». В той же резолюции обращалось внимание на организацию производства средств производства — основы социалистического хозяйства и экономической независимости СССР. Одновременно подчёркивалась необходимость скорейшего восстановления и развития лёгкой промышленности, без которой нельзя было наладить «торговую смычку с деревней» и одновременно создать накопления для тяжёлой промышленности.
На съезде отмечались успехи в восстановлении сельского хозяйства страны. К началу 1924 года посевные площади зерновых составили 80% от довоенного уровня, урожайность возросла, а обработка улучшилась. В докладе М.И. Калинина (содокладчик Н.К. Крупская) «О работе в деревне» говорилось, что в сельском хозяйстве существуют две тенденции: рост кулацких хозяйств и вовлечение хозяйств середняков и бедняков в кооперацию. Съезд рекомендовал поддерживать простейшие формы кооперации — организацию совместной обработки земли, общее пользование рабочим скотом, инвентарём.
Однако развитию сельскохозяйственного производства помешали неблагоприятные погодные условия, столь нередкие в нашей стране. Хотя засуха 1924 года не носила столь катастрофического характера, как в 1921 году, лето оказалось неурожайным. Нехваткой хлеба воспользовались кулаки, взвинтившие цены на хлеб и другие виды продовольствия.
В то время торговля в значительной степени контролировалась частным капиталом. Его удельный вес в общем товарообороте страны составлял 38,2%. При этом в розничной торговле на частников приходилось 57,7%. Съезд поставил задачу: опираясь на национализированную промышленность и государственный железнодорожный транспорт, внешнюю торговлю, кооперацию, всемерно развивать государственную и кооперативную торговлю, установить действенный контроль над частным капиталом и постепенно овладеть всем товарооборотом.
Укрепляя большевистскую партию
Решающим условием для выполнения задач, поставленных съездом, являлось укрепление рядов партии. Об этом шла речь в организационном отчёте ЦКК (В.В. Куйбышев), в котором говорилось о необходимости совершенствовать деятельность партийных контрольных комиссий, в докладе секретаря ЦК В.М. Молотова «О партийно-организационной работе», в котором обращалось внимание на важность улучшения работы с партийными кадрами.
В докладе об организационной работе ЦК И.В. Сталин представил исчерпывающие сведения о численности партии, социальном, национальном и половом составе её членов, их партстаже и т.д. В то же время Сталин указал на трудности получения достоверной информации. «Учёт немыслим без статистики, — говорил Сталин. — В буржуазном государстве статистик имеет некоторый минимум профессиональной чести. Он не может соврать... Побольше бы нам таких буржуазных статистиков, уважающих себя и обладающих некоторым минимумом профессиональной чести». Сталин признавал, что в партии есть такие работники, «которые могут сочинить любой отчёт и которые опаснее контрреволюционеров».
Одновременно Сталин обратил внимание на ряд других недостатков в партийной и государственной работе. Он указал, что «процент рабочих и коммунистов в руководящих органах некоторых государственных учреждений и заграничных представительств всё ещё минимален и недостаточен». В то время, когда многое в хозяйственном положении страны зависело от торговли, многие члены партии не желали работать в этой сфере. Сталин рассказал: «Недавно я читал лекцию в Свердловском университете, где говорил о том, что нам, может быть, придётся тысяч десять коммунистов передвинуть из области партийной или промышленной в область торговой работы. Они захохотали! Не желают торговать!» Сталин назвал эти настроения «барско-интеллигентскими предрассудками».
Обратив внимание на эти и другие недостатки, а также на ряд нерешённых проблем в партийной работе, Сталин в то же время опроверг клевету оппозиционеров, твердивших о «разложении партии»: «Люди, каркавшие ещё недавно о гибели нашей партии... от партии стояли далеко и очень напоминали людей, которых следовало бы назвать чужестранцами в партии».
В заключение своего доклада И.В. Сталин сказал: «Партия наша, пережившая дискуссию, крепка, как скала... Партия наша, принявшая 200 тысяч новых членов по воле и с одобрения всего рабочего класса, является по сути дела выборной партией, выборным органом рабочего класса».
Хотя в докладах Зиновьева, Сталина, Куйбышева и в выступлениях других делегатов съезда говорилось о внутрипартийной дискуссии и поражении в ней оппозиционеров, имени Троцкого не называли вплоть до его выступления на съезде. В нём Троцкий отверг обвинения оппозиции в «мелкобуржуазном уклоне», назвав их «преувеличенными». В ответ на призыв Зиновьева к лидерам оппозиции покаяться на съезде Троцкий уверял, что его действия в конце 1923 года были направлены лишь на развитие внутрипартийной демократии. Поддержал Троцкого и его активный сторонник Е.А. Преображенский.
С осуждением позиции Троцкого выступили полтора десятка делегатов съезда. Присоединился к этим выступлениям и Сталин. В своём заключительном слове к орготчёту Сталин напомнил об основных положениях троцкистской платформы, которые они отказывались осудить на съезде. Сталин подчёркивал: «Я думаю, что XIII конференция была права, сказав, что мы имеем дело с уклоном к мелкобуржуазной политике. Это ещё не есть мелкобуржуазная политика. Нисколько! Ленин на Х съезде разъяснил, что уклон есть ещё нечто не закончившееся, не оформившееся. Если не будете настаивать, товарищи из оппозиции, на этом мелкобуржуазном уклоне... — всё будет исправлено, и работа партии пойдёт вперёд. Если же будете настаивать, — мелкобуржуазный уклон может развиться в мелкобуржуазную политику. От вас, стало быть, зависит всё дело, товарищи из оппозиции... Будет ли у нас единство с той незначительной группой, которая называется оппозицией, — это зависит от них». В то же время Сталин выразил уверенность, что «партия у нас едина, и что она будет единой, об этом говорит настоящий съезд, его единство, его сплочённость».
«Письмо к съезду», или «Завещание» Ленина
А ведь ещё за полгода до этого в ходе острой партийной дискуссии единство и сплочённость, о которых говорил Сталин, подвергались серьёзным испытаниям. О том, что эта опасность могла возникнуть вновь, свидетельствовали записки Ленина, которые были оглашены на состоявшемся перед съездом пленуме ЦК 21 мая. Эти записки были надиктованы Лениным в Горках с 23 декабря 1922 года по 23 января 1923 года, когда также никто не мог подозревать, что через год партию будет сотрясать острый политический кризис, когда действия Троцкого и его сторонников поставят партию перед перспективой раскола, а страну — перед вероятностью государственного переворота. Между тем в этих записках, которые в дальнейшем получили официальное название «Письмо к съезду», а неофициально именовались «Завещанием» Ленина, с первых же строк говорилось об опасности раскола партии и о необходимости принять срочные меры для его предотвращения.
Заслушав сообщение Каменева от имени комиссии по приёму бумаг Ленина, пленум 30 голосами против 10 принял постановление: «Перенести оглашение зачитанных документов, согласно воле Владимира Ильича, на съезд, произведя оглашение по делегациям и установив, что документы эти воспроизведению не подлежат и оглашение по делегациям производится членами комиссии по приёму бумаг Ильича».
Внимательное прочтение «Письма к съезду» позволяет предположить, что участники пленума не захотели знакомить партию и страну с теми оценками, которые давал Ленин членам высшего партийного руководства. К тому времени уже на втором съезде подряд отчёт Центрального Комитета оглашал Г.Е. Зиновьев. Это предполагало, что именно он является главным лицом в руководстве. Самым близким к нему был Л.Б. Каменев, который заменял В.И. Ленина на посту Председателя Совета Народных Комиссаров СССР во время его затяжной болезни. Между тем из «Письма» следовало, что Ленин не считал ни того, ни другого сильными политическими деятелями, полагая, что таковыми являются лишь Сталин и Троцкий.
Напомнил Ленин и о поведении Каменева и Зиновьева накануне Октябрьской революции, когда они пытались остановить выступление большевиков разглашением решения ЦК о восстании через буржуазную прессу. Тогда Ленин объявил их «штрейкбрехерами» и предлагал исключить из партии. Теперь, через пять лет, Ленин замечал, что тогдашнее поведение двух руководителей «не является случайностью».
Такое замечание Ленина также не было «случайностью». Дело в том, что уже через месяц после начала Октябрьской революции Л.Б. Каменев, которого Ленин временно простил и согласился с его избранием на пост Председателя ВЦИК, подал в отставку. Не случайно ни Каменев, ни Зиновьев не были включены решением ЦК от 29 ноября 1917 года в состав Бюро «для решения наиболее важных вопросов, не требующих отлагательств». (В него вошли В.И. Ленин, И.В. Сталин, Л.Д. Троцкий, Я.М. Свердлов.) Лишь после смерти Свердлова в марте 1919 года, когда было создано Политбюро, Каменев был введён в его состав, а Зиновьев — избран кандидатом в члены. Зиновьев стал полноправным членом Политбюро лишь в марте 1921 года.
Ленину были известны также склонность к паникёрству и проявления трусости Зиновьева в любых кризисных ситуациях. Не исключено, что Ленину было известно: Каменев в неформальной обстановке продолжал сожалеть о том, что партии пришлось брать власть. Демьяну Бедному Каменев жаловался на необходимость постоянно трудиться, не зная отдыха. Каменев говорил поэту, что гораздо лучше было бы оставаться в оппозиции, произносить днём пламенные речи в стенах Думы, а вечером наслаждаться отдыхом в уютной домашней обстановке.
Усомнился Ленин и в репутации Бухарина как «крупнейшего теоретика партии». По словам Ленина, «его теоретические воззрения с очень большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нём есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики)».
На теоретические ошибки Бухарина Ленин обращал внимание не раз, в том числе в ходе внутрипартийной дискуссии 1920—1921 годов. О том, что теоретические заблуждения Бухарина приводили к политическим ошибкам, свидетельствовало создание им фракции «левых коммунистов», выступавших против Брестского мира вместе с левыми эсерами в 1918 году.
Отметив сильные стороны Троцкого, Ленин указал на его склонность к жёсткому администрированию, на неумеренное честолюбие и готовность занимать посты, не считаясь со своей профессиональной некомпетентностью. Поэтому Ленин в своих записках решительно отверг предложение Троцкого поставить его во главе Госплана. Самым же существенным замечанием Ленина были его слова о том, что «небольшевизм» Троцкого не является «случайностью».
Это означало: Ленин не забыл, что со дня раскола РСДРП на II съезде летом 1903 года на меньшевиков и большевиков Троцкий развернул против последних яростную борьбу и не прекращал её вести 14 лет, вплоть до начала 1917 года. Лишь накануне апрельской конференции 1917 года в конспекте своего выступления Ленин записал: «Колебания мелкой буржуазии (Троцкий, Ларин, Биншток, Мартов, «Новая жизнь»)». Поэтому начавшееся вскоре сотрудничество с Троцким стало для Ленина политическим альянсом с представителем «колеблющейся» мелкой буржуазии, подобным тому, на который затем большевики пошли, согласившись включить левых эсеров в состав Совнаркома.
Последующие пять лет показали, что «небольшевизм» Троцкого не был «случайностью». Особенно ярко это проявилось в ходе дискуссии 1920—1921 годов, когда Троцкий и его сторонники пытались одержать верх на Х съезде партии. Ленину было известно, что и в дальнейшем Троцкий противопоставлял себя остальным членам ЦК. Так же, как и Сталин в своём докладе на съезде, Ленин мог назвать Троцкого и его сторонников «чужестранцами в партии».
В то же время Ленин не верил в возможность быстро изменить существующее положение в руководстве партии и страны. Ленин знал о популярности Троцкого среди тех, кто вступил в партию в годы Гражданской войны. Знал он и о низком уровне политической грамотности членов партии. Надежды на оздоровление руководства партии Ленин возлагал на существенное увеличение в составе ЦК представителей рабочего класса. Но Ленин опасался, что резкие действия против «чужестранцев» могут привести к расколу партии.
Видя в Сталине самого сильного руководителя, стоящего на принципиальных позициях марксизма, Ленин боялся, что тот будет действовать грубо и несдержанно по отношению к Троцкому и его сторонникам. Поэтому Ленин предлагал ограничить административные полномочия Сталина, освободив его от обязанностей генерального секретаря.
С одной стороны, тревожные оценки Ленина отражали его тяжёлое физическое состояние. По словам М.И. Ульяновой, в ночь на 23 декабря его состояние ухудшилось: «у него не было ни в ноге, ни в руке абсолютно никаких движений». Вызванная 23 декабря для ведения стенограммы М.А. Володичева записала в своём дневнике: «В продолжение 4-х минут диктовал. Чувствовал себя плохо. Были врачи. Перед тем, как начал диктовать, сказал: «Я хочу продиктовать письмо к съезду. Запишите!» Продиктовал быстро, но болезненное состояние его чувствовалось». Вероятно, по этой причине многие замечания Ленина были отрывочны и в них преобладало мрачное восприятие будущего.
С другой стороны, ряд суждений Ленина отвечали реальному положению вещей и оказались провидческими. Опасность раскола возникла перед партией не только в конце 1923 года, но и повторилась не раз на протяжении 1920-х годов. Ленин сумел предвидеть политическую нестойкость Зиновьева и Каменева, а также идейную беспринципность Бухарина, проявившиеся в ходе внутрипартийной борьбы 1920-х годов и позже. Ленин верно разглядел в Троцком и Сталине двух самых сильных руководителей, способных возглавить противоборствующие силы в партии.
После того, как записки Ленина были оглашены на пленуме, Зиновьев заявил: «Товарищи, последнюю волю, каждое слово Ильича мы, безусловно, должны считать законом. В одном вопросе, однако, мы с радостью можем сказать, что опасение Ильича не подтвердилось. Я имею в виду вопрос, касающийся генерального секретаря. Вы все были свидетелями нашей совместной работы в последние месяцы». (Очевидно, что Зиновьев отдавал должное роли Сталина в разгроме троцкистской оппозиции.)
Хотя в этом заявлении Зиновьев признавал необоснованность страхов Ленина и давал высокую оценку деятельности Сталина за последние полтора года, он одновременно создавал впечатление, будто критические замечания Ленина были высказаны лишь в адрес Сталина. Короткие ленинские характеристики, наносившие серьёзные удары по репутациям Зиновьева, Каменева, Бухарина, Троцкого, а также Пятакова, были ими проигнорированы. Никто из них даже не попытался отреагировать на ленинские замечания.
Но и другие члены ЦК не поставили вопрос о пребывании в составе руководства Зиновьева и Каменева, «штрейкбрехерство» которых Ленин до конца жизни не считал «случайным». Никто из участников пленума не усомнился в правомочности пребывания в высшем руководстве большевистской партии Троцкого, который в течение полутора десятка лет был яростным противником большевиков и «небольшевизм» которого Ленин считал «неслучайным». Вопреки уничтожающей характеристике Ленина, Марецкий, Розит, Астров и другие ученики «школы Бухарина» продолжали ещё пять лет воспевать в статьях, брошюрах и книгах своего учителя как «ведущего марксиста СССР». О ленинских замечаниях в адрес Зиновьева, Троцкого, Бухарина и других вспомнили лишь через ряд лет.
Однако вопрос о пребывании Сталина на посту генерального секретаря стал предметом обсуждения делегатов XIII съезда. Вспоминая эти события на заседании объединённого пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) 22 июля 1926 года, Сталин говорил: «Делегации ХIII съезда этот вопрос обсуждали, и я не считаю нескромностью, если сообщу, что все делегации без исключения высказались за обязательное оставление Сталина на посту генсекретаря». И все же после завершения съезда Сталин обратился к пленуму ЦК с заявлением: «Я думаю, что до последнего времени были условия, ставящие партию в необходимость иметь меня на этом посту как человека более или менее крутого, представлявшего известное противодействие оппозиции. Сейчас оппозиция не только разбита, но и исключена из партии. А между тем у нас указание Ленина, которое, по-моему, нужно провести в жизнь. Поэтому прошу пленум освободить меня с поста генерального секретаря. Уверяю вас, товарищи, что партия от этого только выиграет». Однако это заявление не было принято.
В то же время засекречивание «Письма к съезду» создавало впечатление, будто это делается лишь в интересах сохранения авторитета Сталина. По мере же того, как Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин развернули борьбу против Сталина, они постоянно напоминали критические высказывания Ленина в его адрес, умалчивая о том, что они были вызваны лишь тревогой по поводу возможного раскола партии, и скрывая значительно более суровые ленинские оценки их деятельности. Впоследствии к такой же интерпретации «Письма к съезду» прибегли Н.С. Хрущёв, а затем многочисленные авторы публикаций на исторические темы «перестроечной» поры.
* * *
Однако в мае 1924 года эти вопросы не были в центре внимания советского общества. Троцкистская оппозиция казалась окончательно разбитой. XIII съезд был воспринят членами партии и миллионами советских граждан как яркое свидетельство уверенного движения страны вперёд по пути восстановления народного хозяйства и развёртывавшегося социалистического строительства.
Обсудить новость на Форуме