10:15 29.10.2009 | Все новости раздела "КПРФ"
«Советская Россия»: Прошла встреча Президента с председателем ЦИК Чуровым
Однако о массовых фальсификациях на встрече не упоминалось, напротив, Президент оценил работу ЦИКа весьма положительно.
В минувший вторник президент Медведев встретился, наконец, с председателем ЦИК Чуровым, чтобы обсудить итоги состоявшихся 11 октября региональных выборов. Факт этой встречи можно рассматривать как формальное окончание своего рода политического кризиса, вызванного беспрецедентно массовыми фальсификациями в ходе голосования и подведения его итогов.
Конечно, Медведев публично ни о каких массовых фальсификациях не говорил. Более того, вроде бы скорее положительно оценил работу ЦИК. Однако даже то, что встреча прошла практически с двухнедельной паузой свидетельствует о том, что обеспечить обычную для последних лет информационную благодать – пусть она и не соответствует реальному положению дел – не удалось. Вот и Медведев на сей раз не смог обойти «шероховатости, которые были выявлены, проблемы, которые возникли», потребовав учесть это в дальнейшей деятельности Центральной избирательной комиссии: «Я имею в виду не только ситуативное реагирование на те или иные нарушения. Это ваша святая обязанность, как и возможность для политических партий обращаться в суд. Нужно сделать выводы по тем предложениям, которые могут быть использованы для совершенствования нашей избирательной системы».
Впрочем, Чуров в данной ситуации отнюдь не главная фигура, он лишь исполнитель определенной воли, так что, выказывая претензии к нему, «партия власти» таким образом прикрывает собственные грехи. Так полагает большинство участников обсуждения этой темы на нашем форуме: «Как в кукольном театре. Достали плохую куклу из чемодана – и отлупили. Вместо того чтобы кукловодам руки поотшибать, а режиссера – в шею. Что толку менять куклу Лешака на Дюймовочку?» Если же учесть, что и «плохую куклу» особо не наказали, то все и вовсе превращается в кукольный балаган.
Но граждане, чувствующие себя оскорбленными и обманутыми, хотят не балагана, а объективного разбирательства и выводов. Резонанс от скандальных выборов в обществе по-прежнему силен. Мы это чувствуем по огромному количеству писем в редакцию, откликов на сайте газеты.
Накал оказался таков, что его не смог проигнорировать и глава государства, 90% встречи которого с руководителями парламентских партий было посвящено выборам. И главным образом московским, если судить по комментариям ее участников. «О чем могли говорить народные избранники в тайне от народа, если речь шла о выборах?» – задается вопросом один из наших читателей, досадуя, что пресса была удалена с совещания. Что же, гадать не будем. Но некоторые предположения, исходя из ставших известными фактов, можно сделать.
«Нестерильные» – такую характеристику московским выборам дал сам Дмитрий Медведев по результатам беседы. Понятно, что слово это эвфемизм, который, обозначив проблему, все же прикрывает ее истинный масштаб. Ну скажи президент по-русски – «нечистые выборы» – и одним словом подтвердил бы все претензии оппозиции. Если учесть, что выборы марта 2008 года, в результате которых Дмитрий Медведев стал президентом, были тоже, мягко говоря, нестерильные – такого признания от него ждать и не приходилось.
Однако невольно (а может быть, и вполне преднамеренно) Медведев своим определением обозначил еще один аспект проблемы. Термин с медицинским оттенком заставил представить, что происходит, если «операция выборы», как и любая другая операция, проводится в «нестерильных» условиях. Очевидно, что инфекция, зараза начинают распространяться по всему организму, он болеет, гниет и умирает. Собственно, примерно это и происходит в современном российском обществе: нестерильные выборы – это политическая коррупция, без победы над которой невозможно победить коррупцию в принципе.
Нестерильные выборы – это грубые нарушения закона, которые совершают (и прикрывают) те, кто должен закон защищать. Вот показательные рассуждения еще одного нашего читателя по поводу отсылок в суд. «Оппозицию отсылают в суд, применяя старый прием чиновников и бандитов: называется – «судебная трясина». Я с этим сталкивался. Например, они за пару дней составляют 50 фальшивых протоколов собственников многоквартирных домов о том, что люди передают управление домами полукриминальной структуре. Чтобы протоколы опровергнуть, жителям приходится затевать 50 совершенно безнадежных судов. Но если даже через два-три года их правота доказана, людям говорят: жизнь, мол, ушла далеко вперед, новые хозяева давно работают, прежних структур нет, – так что решение суда в пользу новых хозяев».
Действительно, со всеми нарушениями на выборах, которые были доказаны в суде, в подавляющем большинстве случаев происходило то же самое. Суды утверждают: да, мол, факты нарушений имели место быть, но на общих итогах не сказались. Ну а провинившиеся опять-таки в подавляющем большинстве случаев получают очень мягкое наказание, а то и освобождаются от него «за деятельное раскаяние». В итоге – фальсификаторы больше боятся гнева со стороны заказчиков нужных результатов, нежели строгости закона.
Этот пример, к слову, и повод для размышлений тем, кто говорит: мне все равно, кто и как пролез в эти парламенты, я на выборы не хожу. Потому что точно такими же методами привычные фальсификаторы и коррупционеры действуют во всех сферах жизни.
«Так было, так есть и так будет, пока избиркомы являются неотъемлемым придатком власти. Это абсурд. Это такой же абсурд, как если бы футбольный матч судил болельщик одной из команд». Очень точный отклик. Но ведь таким же придатком «партии власти» является и наша «независимая судебная система».
Вроде бы Медведев видит проблему. Недаром и во время разговора с депутатами, и в ходе встречи с Чуровым он говорил о необходимости совершенствования избирательной системы, формирования избирательных комиссий, обещал уделить этому внимание в Послании Федеральному Собранию.
Но практически «на нет» сводятся эти обещания замечанием Медведева, что, мол, несмотря на некоторые проблемы, избирательна система в России развивается, особенно по сравнению с выборами в 90-х, «которые были не совсем выборы».
Только на самом деле все происходит с точностью до наоборот. Да, мы помним, например, президентские выборы 1996-го: и «коробки из-под ксерокса», и тысячи бюллетеней, найденных на помойке, и вдруг поменявшиеся кардинальным образом результаты голосования в некоторых регионах после первого тура. Но по сравнению с нынешними – это были настоящие выборы. А стремительная деградация (а не развитие) избирательной системы произошла в последние 7 – 8 лет. Скажем, в Москве на выборах в Госдуму в декабре 2003 года законный, соответствующий регламенту подсчет голосов на участках воспринимался как норма. Эксцессы такого плана были редкостью, и мы с большим сочувствием выслушивали наших коллег-наблюдателей из регионов, как им приходится бороться за соблюдение закона. Тогда еще сложно было представить, что ничуть не лучше будет и в Москве. Но это закономерно: зараза «нестерильных выборов» не может не распространяться.
И дело не только, а, может, и не столько в подсчете голосов. Именно фактор выбора ушел из нынешних кампаний. Даже 10 лет назад выборы были еще столкновением программ, личностей, политических взглядов. Теперь – тишина. «Единая Россия» упорно и последовательно не желает никаких дебатов. Причем речь уже не только о том, что ее представители и кандидаты не желают лицом к лицу встретиться со своими оппонентами и ответить на вопросы избирателей.
В Москве, например, вообще сложно было понять, что идет избирательная кампания: ни в районной прессе, ни на сколько-нибудь значимых городских или окружных телеканалах – никаких дебатов или предвыборной рекламы не было вообще. Потому что за «Единую Россию» работает административный ресурс, а любая агитация для них опасна и вредна. Неудивительно, что опять-таки вопреки нормам и законам неоднократно задерживались агитаторы и распространители материалов от разных партий, им чинились всяческие препятствия. У коммунистов никогда (включая столь приятные многим либералам 90-е годы) не было хоть сколько-нибудь сравнимого доступа с представителями власти к СМИ, однако сейчас отбирают и те немногочисленные возможности, которые раньше давала предвыборная агитация.
Вот и голосуют граждане «за Путина» – на думских выборах 2007-го, хотя в депутаты он никогда не собирался – или «за Лужкова» – на московских выборах 2009-го, пусть многолетний московский мэр, как и нынешний премьер, совсем не горит желанием работать в парламенте. Парадоксально, но такими провозами приходится пользоваться не только потому, что они пользуют все свои административные возможности (заметим, что большинство участков организованы в школах, библиотеках, домах культуры, лечебных учреждениях, – то есть бюджетных учреждениях, напрямую зависящих от регионального финансирования: ну как им не работать на партию, которую возглавляет губернатор или мэр), но и потому, что, кроме этих высших чиновников, избиратели и самих «единороссов»-то ни в лицо, ни по именам не знают.
И это тоже прямое следствие нестерильности выборов и стерилизации политической жизни России. Как известно, подобная стерилизация приводит к бесплодию. Чему мы также являемся свидетелями: «партия власти» во всех ее проявлениях все менее и менее способна не только к созидательной деятельности, но и к хоть сколько-нибудь сносным имитациям. Без зачищенных оппонентов, задавленной оппозиции, без необходимости формулировать и отстаивать свою точку зрения хоть в каком-то виде – она потеряла любую сноровку и квалификацию.
Но что же делать в сложившейся ситуации? Представляется, что большая и отдельная тема для разговора – о том, какое место в принципе для КПРФ должно занимать участие в выборах. Это же касается «кардинального реформирования действующей избирательной системы». Темы эти не просто актуальны, но безотлагательны, и о них обязательно пойдет речь на наших страницах.
Сейчас же речь о более частном вопросе. Как себя вести КПРФ, чтобы все, что произошло непосредственно после выборов 11 октября не было напрасным. «Ну покинули коммунисты Госдуму, ну Чурову претензии высказали, с президентом вот встретились. Что изменилось? Где результаты их деятельности?», – под этим вопросом с форума газеты, думается, могли бы подписаться многие.
Как известно, Дмитрий Медведев призвал все оппозиционные партии довести свои претензии по выборам в Москве до судебного разбирательства и выразил понимание, что обычная московская ситуация (когда мэр выигрывает все суды) в данном случае неприемлема. Есть некоторые основания полагать, что его слова не являются пустой отговоркой. Значит, серьезная ответственность ложится на Московский горком КПРФ во главе с Владимиром Уласом, избирательный штаб КПРФ, который возглавляет Иван Мельников. Очень важно собрать, систематизировать и представить как можно больше существенных фактов избирательных нарушений. По предыдущим избирательным кампаниям мы помним, как активно участвовала в этой работе юридическая служба КПРФ и ее руководитель Вадим Соловьев.
Сегодня, когда коммунисты получили некие обещания честного разбирательства – эту возможность надо использовать по максимуму. «Впервые за много лет партию охотников за властью и деньгами заставили защищаться и оправдываться», – пишут наши читатели. А значит, смысл в таких разбирательствах есть любом случае: как минимум для того, чтобы безобразия и беззакония 11 октября подольше оставались в сфере внимания и общественного интереса.
Что касается Дмитрия Медведева, то стратегически для него загнивание от нестерильности столь же опасно, как и для общества в целом. Конечно, если он серьезный и ответственный политик, желающий работать на благо страны, а не временно исполняющий обязанности «преемника».
Обсудить новость на Форуме