12:15 22.08.2009 | Все новости раздела "КПРФ"
«Советская Россия»: Нравственные аспекты кризиса
За рубежом ситуация, вызванная кризисом, медленно выправляется, у нас же не видно и просвета. А дело в том, что в России кризис назрел давно и кризис этот существующей политической системы…
Вот уже около года Россия сгибается под тяжестью кризиса. Считается, что финансово-экономические проблемы к нам натянуло дальними ветрами. Но вот незадача: там, далеко (и не очень), дела как бы постепенно налаживаются, а мы продолжаем крутить колесами в глубокой колее. Безостановочно падает ВВП, как ни странно, посильнее, чем в странах СНГ, закрываем предприятия, банкротим компании. Выставляем на улицу десятки тысяч безработных, не перестаем задерживать зарплату работающим.
Среднюю зарплату довели до уровня самой низкой в Европе, в том числе в Восточной. На фоне падения цен на товары и продукты за рубежом российские цены продолжают расти.
А дело все в том, что наш кризис – особенный, «доморощенный».
Российский кризис не просто финансово-экономический. Он – структурный, системный. Это кризис выбранной модели капитализма, которая основана не на формуле «деньги – товар – деньги», а на чистом монетаризме, на принципе «деньги – деньги – деньги». Это худший вариант американской модели либеральной экономики, в которой около 90–95 процентов капитала составляют акции, облигации и прочая бумажная масса, выдаваемая, что называется, за чистую монету.
Впрочем, чему удивляться? Именно многочисленные американские советники и консультанты вместе с нашими младореформаторами выстраивали в России неолиберальную модель капитализма.
Наши бесчисленные коммерческие банки организованы так, что основную прибыль получают не от кредитования, хотя бы на сколько-нибудь приемлемых условиях, не от реальной экономики – предприятий, производств, структур, производящих товары, а от чисто денежных операций, спекуляций на обмене валют (отсюда частая девальвация рубля). Только в минувшем январе 30 банков заработали на девальвации 58 млрд рублей.
Пользуясь бесконтрольностью государства, наши банки не ограничивают себя в приобретении дешевых кредитов за рубежом, реализуя их в своей стране втридорога отнюдь не в интересах отечественного товаропроизводства. В итоге накопилось 500 млрд долларов корпоративных долгов, которые под нажимом кризиса пришлось неотложно возвращать. Выделенные банкам государством в рамках борьбы с кризисом для кредитования предприятий колоссальные суммы не дошли до поставленной цели, до адресатов.
Финансовая деятельность оказалась в России автономной по отношению к любым проблемам общества, более того, даже эти проблемы становятся источником прибыли для банковского сектора. В результате складывается система, которая способна потреблять, но не способна производить. Ее коллапс с неизбежностью должен был наступить.
Банковская идеология оказалась во многом характерной и для российского бизнеса в целом. Он также заметно отстранен от реальной экономики, практически лишен социальной ответственности, не подлежит достаточно ощутимой зависимости от государства. Особенно это касается того, что связано с олигархами.
И началась эта тенденция в бизнесе с торопливой, шальной, безалаберной приватизации, когда не в меру сметливые, по большей части младшие научные сотрудники, бывшие комсомольские работники и прочие, чаще молодые, люди, склонные к авантюризму, задарма, а точнее – за «валяющиеся» ваучеры, стали прибирать к рукам все что нужно и не нужно.
В числе таких шустрых оказался студент МГУ Олег Дерипаска. Для начала он лихо прибрал Саянский алюминиевый завод. А потом пошло-поехало. Благо под алюминий и родство с семьей Ельцина не было отказа в кредитах.
В итоге сегодня Дерипаска имеет бессчетное число абсолютно разнопрофильных предприятий и производственных структур, среди которых Горьковский автозавод, Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, Главстрой, Главмосстрой и так далее, и так далее. Из всех приобретений мало что осталось работающим. Тысячи и тысячи людей по воле такого собственника оказываются на улице. Достаточно сослаться на показательную историю с градообразующим комплексом в Пикалёво Ленинградской области. И ничего не удается перепродать, на что рассчитывал неуемный в наживе владелец. И поэтому, несмотря на огромные финансовые вливания государства, Дерипаска имеет около 47 миллиардов рублей неоплаченных кредитов, взятых за рубежом и в России.
При этом олигарх не отказывается от каких-либо объектов для личной, не в меру роскошной, жизни. Больше того, продолжает строить для утехи и гордости богатейший комплекс гольф-полей стоимостью, по одной из оценок, около 100 млн рублей.
Впрочем, в плане роскоши Дерипаска, возможно, уступает иным олигархам типа Прохорова. Куршавельский шалун, например, по примеру Абрамовича, как сообщают источники, решил потратить 330 млн евро на приобретение итальянского футбольного клуба. Абрамович же в последнее время обзавелся подводной лодкой и самой большой в мире бронированной яхтой длиной, кажется, в 300 метров. Приобретенные ранее едва поменьше продать олигарх не подумал – теперь у него целая флотилия.
История Дерипаски и ему подобных показывает, что российские олигархи абсолютно не выдерживают экзамена на звание эффективного владельца неохватной собственности. Им не достает профессионализма, социальной ответственности, просто разумности и порядочности. Зато в избытке «всеядность», воспаленная жажда наживы и роскоши.
Крайне тяжелым фактором системности российского кризиса является структурная, сырьевая особенность нашей экономики. Это породило беспредельную зависимость от нефтяных и других сырьевых цен на мировом рынке, наряду с другими факторами угробило промышленность, особенно обрабатывающую. Страна живет в основном за счет того, что получает от экспорта полезных ископаемых, других ресурсов.
По итогам 2008 года, доля нефти, газа, электроэнергии и металла в общей структуре экспорта добралась до 83 процентов. Для сравнения: в 1970 году она составляла лишь 35,2 процента.
Получая с нефтяной иглы большие финансовые потоки, мы не считали нужным их тратить на реструктуризацию экономики, отправляли огромную долю на хранение в США за символические проценты. А в это время отечественная промышленность катастрофически падала.
Во многих отраслях спад достиг 70 процентов. До ручки дошли деревообрабатывающая, легкая промышленность. 9 из 10 пар продаваемой в стране обуви – импортные.
А сельское хозяйство? Животноводство? Около 80 процентов российских городов потребляют заграничную еду. 77 процентов лекарств – импорт.
Что называется, приехали! Одно спасение – без малейшего промедления вырываться из тупика, резко менять структуру экономики, ускоренно переходить на модернизацию, увеличение наукоемкости производства, на нанотехнологии. Реальна ли такая задача? Сколько продлится ее решение?
И вот тут мы упираемся в еще одну составляющую системности российского кризиса: упадок научного, интеллектуального, да и в целом человеческого потенциала. Происходит резкое снижение уровня образования и развития людей, в первую очередь молодых. Развития профессионального, культурного, нравственного.
Половина российских вузов, как известно, сегодня негосударственные. Степень подготовки специалистов в них, развитие интеллекта, широты научного кругозора студентов не выдерживают критики. Большинство выпускников таких вузов ориентируются на неотложное зарабатывание всеми способами, правдами и неправдами, больших денег, а не на содержательность деятельности.
Есть данные о том, что молодые служащие российских банков в целом работают примерно в 10 раз менее эффективно, чем их коллеги на Западе, в частности в Финляндии. При этом работа наших банкиров более высоко оплачивается.
Заметная деградация человеческого капитала в плане профессионализма, ответственности, гражданственности, ослабление общественного единения – наибольшая потеря России. Восполнение такой потери, пожалуй, – самый трудный, самый длительный процесс, без успешности которого невозможен полноценный и окончательный выход из кризиса.
Как-то президент Д.А.Медведев искренне удивился: странно, но наши граждане излишне миролюбивы к коррупции...
Вряд ли стоит удивляться. Слишком крепко это явление вошло в обыденную жизнь людей. С одной стороны, они сами так или иначе участвуют, пусть по-мелкому, пусть вынужденно, в такого рода преступлении: несут взятку в школу, в вуз, больницу, в милицию, тому или иному, даже не очень высокому, начальнику. С другой стороны, люди понимают, что крупная коррупция – там, где принимаются решения. А принимаются они во власти, которая, по крайней мере исполнительная, появляется и работает без спроса и практического влияния граждан.
Впрочем, давайте воспользуемся впервые поданными декларациями чиновников о годовых доходах и имуществе, посмотрим через призму морали на их содержание.
Начнем с руководителей регионов, губернаторов. Доход главы Тверской области Д.Зеленина за 2008 год составил 387 миллионов рублей. Непосредственно в денежном выражении Зеленину уступил Калининградский губернатор Г.Боос – 122 млн 370 тысяч рублей. Но добавьте к этому личный жилой дом общей площадью 691 кв. м на земельном участке 655 кв. м. Всего же, по данным за 2007 год, у Бооса было 17 подмосковных участков общим размером почти 19 гектаров. А уж сколько машин, другой передвижной техники...
А вот еще вариант. Денежный доход губернатора Ленинградской области В.Сердюкова представлен суммой в 4 млн 147 тыс. рублей. Но прибавим к этому личную квартиру в 432 кв. м и земельный участок – какого бы вы думали размера? – более 34 гектаров. Вот так.
Крайне любопытны данные о доходах губернаторских жен. Супруга главы Приморского края С.Дарькина, актриса местного театра Лариса Белоброва, за год принесла в семью... 145 млн рублей. В собственности актрисы – квартира, дача без малого 500 кв. м, участок в 5 гектаров.
А что же на общероссийском, скажем, на правительственном, уровне? Может, министры, заместители премьера подают пример скромности? Посмотрим.
У министра природных ресурсов Ю.Трутнева доход за 2008 год составил без одной десятой 370 млн рублей. Недвижимости – без малого 4500 кв. м. Размер квартиры 14-летнего сына – 153,4 кв. м.
Подробные данные о доходах министра обороны А.Сердюкова, по-видимому, засекречены, но вот соотношение размеров земельных участков самого министра и его жены известно: 12 соток и 52,2 гектара.
Ах, эти жены! Еще пример. Если первый заместитель премьер-министра И.Шувалов в 2008 году получил 4,7 млн рублей, то жена внесла в семейный бюджет 364,7 млн рублей. Про семь семейных автомобилей и говорить не стоит.
И все это на фоне кризиса, общих мизерных зарплат, а то и вовсе отсутствия их у многих российских граждан.
Заметим, в некоторых европейских странах принято, чтобы самая высокая зарплата высокопоставленного чиновника не превышала более чем в 4 раза среднюю зарплату по стране.
Отчего же столь высоки заработки и доходы губернаторов и членов правительства? Может, это очень особые, уникальные люди, с высочайшим уровнем профессионализма, опыта, ответственности? Может, добиваются отменных результатов в работе? Усомнимся: как в первом, так и в особенности во втором. Иначе не довели бы все вместе дела до того, что президент страны вынужден недавно отчаянно провозгласить: «Так дальше развиваться нельзя. Это тупик...»
Конечно, самое неотложное – изменение структуры экономики. Но осуществление этого процесса будет наталкиваться на многие преграды. В частности, на большой ряд принятых и плохо продуманных законов и даже на Конституцию.
В наших законах, особенно в реалиях, частная собственность сама для себя. Она существует вне всего, вне каких бы то ни было обязательств, общественных нужд и целей. Эта отчужденность заложена в нашей Конституции.
Если же заглянем в конституции ряда других стран с рыночной экономикой, там увидим несколько другое.
Италия: «Частная собственность признается и гарантируется законом, который определяет способы ее приобретения и пользования, а также ее пределы с целью обеспечения ее социальной функции и доступности для всех».
Германия: «Собственность обязывает. Ее использование должно одновременно служить общему благу».
Испания: «Все виды богатства страны... независимо от собственника служат общим интересам».
Турция: «Осуществление права собственности не должно противоречить общественным интересам».
Япония: «Право собственности определяется законом, с тем чтобы оно не противоречило общественному благу».
А вот иного плана запись в нашей Конституции, которой гордятся ее авторы. «Россия – социальное государство». Но, оставшись без развернутости, тесной, логической соотнесенности с другими положениями Основного Закона, без конкретностей и уточнений чьих-либо обязательств и обязанностей, такое определение в стране малоцивилизованной рыночной экономики в нашей реальности все больше становится абстрактным, нередко насмешливым.
«Серьезность нынешнего кризиса, его глубина требуют фундаментальных перемен. Нам надо вновь начать строить капитализм с нуля, сделав его более моральным» – это недавно произнес президент Франции Николя Саркози.
Трудно сказать, может ли быть капитализм моральным в лучшем смысле этого определения. Но перемены нужны как в других странах, исходя из беспокойства их лидеров, так и в России.
Особенно в России.
Случившийся кризис – это убедительный повод задуматься над тем, что получается в нашей жизни, над нашими ценностными ориентирами.
Никак не обойтись без максимально глубокого переосмысливания опыта и результатов кавалерийского, безоглядного, прямолинейного внедрения не столь однозначных и райских рыночных отношений, других составляющих ультралиберального капитализма, которые порождают множественные социально-экономические проблемы.
Не может быть счастливым общество, основанное лишь на деньгах и технологиях.
Общество, в котором мало места для истинной заботы о каждом человеке, для справедливости и нравственности, не сможет сохранять отменное здоровье. Потому что в нем не будет доставать подлинной свободы и прав личности.
Георгий Козырев, политолог, кандидат философских наук.
Обсудить новость на Форуме