15:30 28.03.2012 | Все новости раздела "КПРФ"
Слово о солнечном человеке. Посвящается памяти якутской коммунистки Т.А. Жараевой
Не могу написать о замечательном человеке — Татьяне Андреевне Жараевой, не вспомнив о своих близких людях. С раннего детства я, две сестры и братик привыкли дома слышать звучное имя — Иван Жараев. Помню, как папа за обедом или ужином, рассказывая маме и бабушке о своей работе, а трудился он киномехаником, всегда очень тепло отзывался об Иване Жараеве, как о глубоко порядочном и трудолюбивом человеке, обладающим природным умом и высокими профессиональными качествами.
Только повзрослев, мы поняли, что Иван Спиридонович Жараев — бессменный руководитель Якутской республиканской киносети. А папа наш, Георгий Дмитриевич Мохначевский, оказывается, работал под его началом с юных лет до преклонного возраста, причем на одном месте — в Жиганской районной киносети.
В 1999 году по приезде в Якутск в качестве сотрудника редакции газеты «Коммунист», впервые увидев Ивана Спиридоновича Жараева, образ которого в нашем доме почти что обожествляли, прониклась к нему еще большим уважением. Он, легендарная личность, вся долгая трудовая деятельность которого без остатка посвящена развитию кино в Якутии, в жизни оказался на редкость скромным и добрым человеком. В нем, более 30 лет занимавшем высокую должность начальника Управления кинофикации при Совете Министров Якутской АССР и 17,5 лет находившемся в составе правительства республики, не было и тени зазнайства и высокомерия.
А еще большее впечатление произвела его жена Татьяна Андреевна Жараева, необыкновенной прелести человек. Такая же скромная и большая умница.
Я их видела всегда вдвоем. Познакомившись поближе с работниками Якутского рескома КПРФ, узнала, что Татьяна и Иван Жараевы — одни из тех первых коммунистов, которые в лихие 90-е не поступились принципами и, проявив недюжинные мужество и стойкость, сделали все возможное и невозможное для восстановления Коммунистической партии в Якутии. Следуя примеру Татьяны и Ивана Жараевых многие работники культуры в суровые 90-е годины, не испугавшись преследования, остались в рядах Коммунистической партии.
Татьяна Андреевна практически до последних лет своей жизни возглавляла первичку, где на учете состояли творческие работники. Помимо этого, она, внесшая весомый вклад в развитие библиотечного дела в Якутии, в том числе в компьютеризацию библиотечной системы, организовывала выставки книг для различных рескомовских мероприятий, оказала неоценимую помощь в создании библиотеки Якутского рескома КПРФ.
А сколько сил и энергии Татьяна и Иван Жараевы потратили для сохранения в Госкинофонде республики документов о современных своих соратниках по Коммунистической партии — ярких и сильных личностях, внесших огромный вклад в социально-экономическое развитие республики и страны! Именно они организовали съемки документальных фильмов о Пламенном Артуре — Артуре Николаевиче Алексееве, Викторе Николаевиче Губареве, Римме Алексеевне Шелковниковой, Александре Ивановиче Гаврильеве, Галине Владимировне Кокшарской, Анне Ивановне Кондратьевой, Семене Ивановиче Алексееве, Петре Ивановиче Докторове, Николае Николаевиче Назарове и многих-многих других. Если бы не Жараевы, чего греха таить, многие из них, первыми вставшие на защиту советской власти и народа, смело выступившие против разрушения любимой Родины и запрета Коммунистической партии, остались бы в забвении, как этого желают власти предержащие — «герои капиталистического труда». И все это они делали безвозмездно, на общественных началах.
Жараевы с первых дней восприняли меня как родного человека. Иван Спиридонович много теплого и светлого рассказал о моем папе. Я искренне удивилась тому, что Татьяна Андреевна тоже очень хорошо знала его, простого рабочего человека из северной глубинки. А чуть позже поняла, что она всегда жила жизнью своего мужа, которого безмерно любила и уважала.
Она была для него источником поддержки и помощи во всем —опорой, на которую можно положиться и доверять. И потому, видимо, находилась в курсе всех его дел, знала о каждом киномеханике, работающем в любом уголке республики, более того, как он работал, в чем он и его семья нуждаются, а еще — где нужно построить новый кинотеатр, заменить киноаппаратуру, какой сельский клуб нуждается в капитальном ремонте и т. д. и т.п.
И не зря Иван Спиридонович как-то признался: «Если я состоялся как человек, если как руководитель что-то внес в развитие киносети и кинопроката республики, в создание национальной кинематографии и телевидения, то все это при огромной поддержке моих учителей, преподавателей, моих коллег, моих руководителей, друзей и товарищей. Большая заслуга в этом принадлежит, конечно, моей семье, родственникам». Говоря о своей семье, он, думаю, имеет в виду в первую очередь Татьяну Андреевну.
Не могу не вспомнить высказывание Виссариона Андреевича Томского, много лет добросовестно проработавшего бок о бок с Иваном Спиридоновичем в одном трудовом коллективе: «Ни разу не слышал, чтобы Иван Жараев когда-нибудь на кого-то поднимал голос. Талантливый руководитель, несмотря на огромную занятость, всегда ровно и доброжелательно относился к подчиненным. И это во многом благодаря своему надежному тылу — Татьяне Андреевне».
Раньше почему-то думала, что Иван Жараев по национальности бурят, видимо, из-за фамилии. А он оказался чуть ли не моим земляком — родом из Оленька — нашим соседом по Жиганскому эвенкийскому району. Это еще больше сблизило меня с Жараевыми.
Перед совещаниями секретарей первичек, а они проводятся в Якутском горкоме КПРФ довольно-таки часто, Татьяна Андреевна обязательно заходила в кабинет редакции газеты и мы с ней с большим упоением разговаривали, делясь новостями. С ней, необычайно светлым человеком, удивительно легко и приятно было общаться, потому что имела разносторонние увлечения и знания. Круг её интересов был чрезвычайно широк. Ни разу за много лет не слышала, чтобы она о ком-то плохо отзывалась, что-то критиковала на собраниях, кого-то в чем-то обвиняла или ругала. От Татьяны Андреевны всегда исходили только свет и добро. И не ошибусь, если скажу: она была необыкновенно солнечным человеком.
А как она умела слушать и сопереживать?! Когда моего единственного брата Василия, директора школы, сковал сахарный диабет, Татьяна Андреевна, человек с редчайшим добрым сердцем, стала для нашей семьи мудрым советчиком и помощником в борьбе за его жизнь. Я только тогда узнала, что Иван Спиридонович долгие годы страдает тяжелой формой диабета. И лишь из-за того, что жена исключительно внимательно и чутко ухаживала за ним и заботилась, многие из нас и не догадывались, что он серьезно болен.
Мне иногда казалось, что Татьяна Андреевна больше беспокоилась за его недуг, чем он сам, и в этой части всегда бежала впереди него. Пройдя через все мытарства и испытания в непростой схватке с болезнью, она по своему бесценному опыту подсказывала нам: когда и какие меры следует предпринять, к кому обращаться за помощью. Во многом благодаря ее советам и моральной поддержке Василий, от лечения которого отказались практически все врачи, прожил еще пять драгоценных лет.
Это у Татьяны Андреевны мы узнали, что в Новосибирске в Экспериментально-клинической больнице по лимфологии есть прекрасный доктор Михаил Колпаков, творящий чудеса с больными с диабетической стопой. После одной операции по ампутации стопы Васе сумели остановить запущенную гангрену. Но тогда диабет ударил по самым уязвимым местам — почкам и глазам. Окулисты, как это бывает в таких случаях, отказались делать операцию. Но Вася, ослепший на оба глаза, до последней минуты жил с надеждой вновь увидеть свет, так как по рассказу Татьяны Андреевны знал, что спасительную операцию все же можно сделать, надо только долго и нудно выждать то редкое время, когда сахар в крови выравнится.
Мы, по примеру этой мужественной женщины, в свое время добившейся проведения операции на глазах Ивана Спиридоновича, пытались собирать анализы, свидетельствующие о стабильном низком уровне сахара, и обивать пороги медицинского начальства. И сколько нужно было для этого иметь упорства и настойчивости, умения держать себя в руках и не отчаиваться при виде очередных плачевных результатов! И одно только это показывает, как Татьяна Андреевна любила и трогательно нежно относилась к мужу и детям. А по примеру отношения к моему брату, можно понять, какая она была человеколюбивая, милосердная и мудрая.
Мы с ней любили говорить на тему кино — «важнейшего из искусств», потому что как никто другой знали, какое оно получило развитие в советское время. Я ей рассказывала про то, как мой папа ездил по наслегам на оленьих упряжках, показывая оленеводам, рыбакам и охотникам первые фильмы, помните, они были немыми, и как они, бедные северяне, с испугу выскакивали из палатки, видя, как всадник с шашкой на голо с экрана скачет прямо на них; про то, как дети просили его без конца крутить фильм о Зое Космодемьянской, в том числе и я, в надежде, что на следующем сеансе ее вдруг спасут партизаны и она выживет; про то, как мы с папой вручную заводили мотор в аккуратнейшей маленькой кинобудке, и про непередаваемую радость людей, когда впервые в нашем заполярном Жиганске появился широкоформатный экран…
Татьяна Андреевна с упоением слушала обо всем этом еще, наверное, потому, что весь сложный процесс развития советского кино проходил на ее глазах, через ее семью и близкого человека… Беседуя со мной, она, видимо, мысленно видела, как Иван Спиридонович в те или иные годы трудился: что строил, вводил нового, за что и за кого переживал и чему радовался, ведь все достижения в области кино — это результат кропотливого труда большой махины, которой он руководил.
Мы с Татьяной Андреевной много смеялись, вспоминая различные курьезные случаи, связанные с кино. И иногда отдельные картины буквально точь-в-точь у нас совпадали. Например, я с братиком Васильком, будучи учащимися начальной школы, каждое воскресенье с утра пораньше бежали в клуб занимать очередь за билетами в кино. Мы всегда приходили первыми и от нечего делать ходили по завалинке длинного клуба, сгребая валенками снег и пытаясь всмотреться в заледеневшие окна: есть ли там кто.
К 12-и к клубу набегала вся жиганская детвора, и когда открывали двери, веселая, ревущая и качающаяся толпа волной выталкивала нас, малышей, на самый хвост очереди. И мы, каждый раз оставшись без билета, почему-то воспринимали это как должное и медленно плелись обратно домой. Никому из нас и в голову не приходило, что можно незаметно оторвать или выпросить листочек из больших светло-голубых пачек кинобилетов, которые постоянно хранились у нас дома на нижней полке книжного шкафа: и пятикопеечные, двадцатикопеечные и тридцати пяти. Папа время от времени брал их и отдавал кассиру для продажи.
Дома нас встречали мама с бабушкой. Наши шарфики и рукавички от долгого нахождения на морозе до того покрывались мелкими кристалликами льда, что, когда мы их бросали на пол, раздавался стук, и они в буквальном смысле слова стояли…
А потом мы играли в «немцев». Мама с бабушкой скорей накрывали нам стол, и, как правило, подавали пельмени ручной лепки или чубереки с пылу- с жару, и мы начинали капризничать: киношным немцам на тарелки подают что-то совсем другое — манюсенькое и тонко нарезанное, и они его так долго едят, используя кучу ножей, вилок, ложек… И бабушка, бедная, исполняла все наши причудливые капризы, ставя на стол маленькие тарелки на большие, используя вместо нагрудных салфеток простенькие вафельные полотенца, наливая морс в фужеры на высокой ножке…
То же самое, оказывается, случалось и с сыновьями Жараевых — Иваном и Валерой. У них также никогда не было возможности попасть в кинотеатр в любое время. А в школе, где они учились, многие вообще не знали, что их отец большой начальник. Татьяна Андреевна, как и моя мама, чтобы попасть в кино, выстаивала длинные очереди. Муж никогда не доставал ей билетов. Она смеялась, что перестала нервничать из-за проблемы кинобилетов только тогда, когда на работе стали делать коллективные заявки на новые фильмы.
Эти эпизоды лишний раз доказывают, какие они, Татьяна и Иван Жараевы, да и большинство представителей старшего поколения, кристально честные и чистые люди. И общество тогда было здоровое, не то что сейчас.
«В советское время кинообслуживание считалось идеологической работой, кино было средством воспитания умов людей. Мы обслуживали до 40 млн зрителей. В республике было 420 киноустановок. По посещаемости взрослыми наша республика занимала третье место после Камчатки и Магадана, а по детским зрителям — первое. Помню, посещаемость одного взрослого доходила до 42 раз, а детского зрителя — до 50 раз в год», — пишет Иван Спиридонович в одной из своих книг.
А книг у Ивана Спиридоновича десятки. Он написал их, находясь на заслуженном отдыхе. В своих прекрасных изданиях об истории развития кино в Якутии он сумел запечатлеть практически всех своих коллег, независимо от того, рабочие они или начальники. Честно говоря, такого руководителя, с большим уважением относящегося к своим подчиненным, я еще не видела.
Кроме того, Иван Жараев создал прекрасный Музей кинематографии республики. Он работает при Государственном национальном хранилище кинодокументов о Якутии. Этот уникальный центр аудиовизуального хранилища кинолетописи Якутии также создан и действует по инициативе Ивана Жараева. Фондовый материал состоит из 11 тысяч музейных единиц.
Мы, большая семья Мохначевских, гордимся тем, что нелегкий добросовестный труд нашего папы, дедушки и прадедушки Георгия Дмитриевича запечатлен в одной из книг Ивана Спиридоновича. А сколько в республике рабочих семей подобных нам, отцам и матерям которых Иван Жараев через свои книги и кинофильмы воздвиг величественные памятники?! Очень много. И я от их имени приношу Ивану Спиридоновичу огромную благодарность за память, доброе отношение к нашим близким людям, за высокую оценку их труда.
Мы все глубоко чтим Татьяну Андреевну, ибо во всей этой огромной работе Жараева есть и частичка ее труда, потому что она всегда помогала ему двигаться вперед, вдохновляла на большие дела и делала все, чтобы он находил душевный уют и тепло в доме после нелегкой, переполненной проблемами работе. И сегодня с уверенностью можно сказать, что Татьяна Андреевна Жараева была одной из тех прекрасных женщин, которая, помимо большой результативной работы по своей специальности, видела смысл жизни в служении делу, которому посвятил себя муж.
Я, как и многие мои соратники по партии, всегда буду помнить о ней. Скучать по ее ласковому голосу и умным лучезарным глазам. Мне всегда не будет хватать ее дружеской поддержки, доброго и мудрого слова.
Никак не могу свыкнуться с мыслью, что ее больше нет. Мне все время кажется, что она вот-вот зайдет и, как всегда, тепло обнимет и по-якутски поцелует, от чего чувствуешь и удивительно нежную материнскую любовь и ласку, и безграничное доверие, и надежду…
Обсудить новость на Форуме