13:47 01.10.2010 | Все новости раздела "КПРФ"
Родные пенаты Л.И. Брежнева. Что с ними стало
На околице очередной деревни, появившейся впереди, стоял накренившийся долу металлический дорожный знак, а на нем светилась надпись с необычно крупными буквами: «Брежнево». Заместитель главы администрации Курского района с гордостью пояснил: «Дорогое для Леонида Ильича село!» В низине в лучах осеннего солнца сверкала гладь большого пруда, и в нем, как в зеркале, отражалась тронутая багрянцем роща, облюбовавшая косогор. Дома, чаще всего деревянные, теснились вдоль взгорья на этой стороне. Об этом публикация в газете
ЕДВА «ВОЛГА», свернув с шоссе, выехала на улицу, мы увидели едущего навстречу мужчину на ослепительно-белой лошади. Через оба плеча наездника свисали две черные сумки. Это был местный почтальон Леонид Петрович Толмачёв. Пятнадцать лет работает на почте. Все эти годы развозит газеты и письма жителям родного села да ещё шести окрестных деревень и хуторов только на лошадях. Рассказал:
— Раньше, при Советской власти, живую тягловую силу мне выделял колхоз. А когда он умер, я купил себе вот эту кобылу Василису Прекрасную. Самый богатый человек у нас — пенсионер. Поэтому в криминальных сводках частят сообщения: «Ограбили старика», «Убили старушку, получившую днём пенсию»...
Во второй сумке почтальона — товар.
— Выполняю просьбы старушек из отдаленных деревень. Одной везу хозяйственное мыло, другой — пачку стирального порошка, а третьей — упаковку спичек. Раньше, когда власть заботилась о людях, к ним приезжали раза два в неделю автолавки. Нынешние коробейники забыли туда дорогу. Говорят: везти копеечный товар в глубинку — себе в убыток. Такая вот рыночная арифметика,— слышу продолжение рассказа.
Увидев почтальона на улице, к нему из ближних домов вышли пожилые женщины. С радостью подключились к нашему разговору об их именитом земляке:
— Видите кирпичный домок между разросшимися вязами? Там брежневский корень. Отсюда ещё до революции уехал Илья на Украину, в село Каменское — теперь это город Днепродзержинск Днепропетровской области. Устроился на металлургический завод. Потом и жену перевёз. Там в 1906-м у Брежневых родился сын, наречённый Леонидом. А на курской земле остался жить родной брат Ильи — Василий Брежнев с семьей.
В отпуск Брежневы приезжали к родителям в отчее село. В 1923-м Леонид стал студентом Курского землеустроительно-мелиоративного техникума. Здесь вступил в комсомол. Окончил учебу в 1927 году. Здание на улице Дзержинского (дом 43) сохранилось, и в день 100-летия со дня рождения (19.12.2006 года) на нем открыли мемориальную доску с надписью: «Здесь в 1923—1927 гг. учился Л.И. Брежнев — Генеральный секретарь ЦК КПСС и Председатель Президиума Верховного Совета СССР».
Восстанавливается традиция: 14 октября, в день, когда в 1964 году Л.И. Брежнев сменил Н.С. Хрущёва на посту Первого секретаря ЦК КПСС, курские коммунисты — выпускники техникума приезжают в село Брежнево.
Собеседницы пересказали воспоминания своих матерей, бабушек, в юности водивших вместе с красавцем Леонидом в здешних местах хороводы:
— По нему таяли все девчата. А его первая любовь — Татьяна из села Разиньково — хороша была! Он и сватов к ней посылал, а она вышла за другого парня. Потом жалела.
После войны, утверждают, Брежнев и хотел бы приехать в родное село, да всё было недосуг.
Курская область — степная, лесов маловато. А жизнь улучшалась, народ строил новые дома. Доставать ту же сосну было очень трудно. И вот один из родственников Леонида Ильича поехал к нему: мол, деньги есть, помоги купить стройматериалы. В комендатуре Кремля его выслушали и направили к какому-то генералу. Тот сказал, что Брежнев сильно занят, принять не может, расспросил, зачем приехал, и отправил домой. Через неделю, глядь, военные привезли машину сосен, а денег не взяли.
И другие земляки Генсека наведывались в столицу с такими же просьбами, однако возвращались несолоно хлебавши. Брежнево роптало: «Хрущёв Калиновку отстроил по высшему классу, а наш даже сверток от шоссе Москва — Симферополь не дал команду заасфальтировать, ездим по грязи». Что правда, то правда: для родного села всесильный руководитель ничего не сделал. Знал, как корил народ Никиту Хрущёва за возведение на своей родине потёмкинской деревни в Хомутовском районе.
Потомственный крестьянин Брежнев работал землеустроителем в Белоруссии, в Курской области и на Урале. Затем пошел по стопам отца — стал металлургом, окончив в 1935 году металлургический институт в Днепродзержинске. Войну прошёл с первого до последнего дня. Был заместителем начальника политуправления Южного фронта, начальником политотдела 18-й армии, начальником политуправления
4-го Украинского фронта. В мирные дни началось его восхождение по партийной лестнице.
Мне, со слов первого секретаря Курского обкома КПСС Александра Фёдоровича Гудкова, известно, что Леонид Ильич частенько вспоминал родное село. Не раз спрашивал про ту рощицу за прудом: «Вырубили, небось, дубраву?» И очень обрадовался, когда земляки подарили ему на юбилей ковер ручной работы мастериц города Суджи с изображением той самой рощицы, окрестных полей и реки Большая Курица.
Работая в «Курской правде», я присутствовал на партийно-хозяйственном активе области, где выступал другой наш знатный земляк — Фёдор Давыдович Кулаков, секретарь ЦК КПСС. Он сказал: «Леонид Ильич просил передать вам горячий привет. Он скучает по соловьиному краю, по дубраве за рекой».
Подходим к разросшимся вязам. Из-за их ветвей виден только угол кирпичного дома. И перед штакетником, и за ним — густая трава-мурава. Сразу понятно: человеческая нога давно не ступала тут...
Дедовский добротный дом, поставленный на этом месте еще в XIX веке, в конце 80-х годов прошлого столетия совсем одряхлел. Как и его единственная обитательница — родная тетя Леонида Ильича. Очень удивилась она однажды высоким гостям из обкома партии и райкома. Осмотрев «хоромы», начальники предложили снести их, чтобы поставить щитовой домик. Согласилась, конечно, на нечаянную радость обрести надежный и теплый кров. Новый дом строители обложили красным кирпичом, и тетушка Генсека с тех пор стала говорить: «Мой терем». Односельчане рассудили так: «Значит, Леонид помнит тебя, позаботился». Она в знак согласия кивала головой: «Значит, помнит».
Наверняка помнил. Но щитовой домик появился на месте старого не по указанию Генсека. Как-то он сказал А.Ф. Гудкову, что снится ему село родное, рощица за рекой, знать, душа тоскует по малой родине: «Обязательно приеду! Я ведь в Курске не был с 30-х годов. Надо только время выгадать». Первый секретарь обкома, вернувшись из Москвы, сразу же поехал в Брежнево. Увидел ветхий дом под старыми вязами, понял, что век его давно кончен. Велел поставить новый — неказистый, но уютный, теплый. Велел и дорогу, ведущую от шоссе Москва—Симферополь к селу, заасфальтировать. Брежневцы, поразмыслив над этими фактами, поняли: Леонид собирается наведаться, походить по тем дорожкам, где бегал босиком. Стали ждать дорогого гостя.
О том, как ненароком оказался в Брежневе, я, вернувшись в Курск, рассказал Наталье Лащёвой — собкору «Правды» и главному редактору газеты обкома КПРФ «Голос народа». Она тут же подала мне номер, где напечатаны мемуары ветерана органов КГБ М.И. Кравченко. Читаю: «Будучи родственно связан с курским краем, Брежнев так и не смог за 18 лет своего правления государством побывать на родине своих родителей в с. Брежнево и Курске, хотя несколько раз хотел это сделать.
Однажды в наше областное управление поступила шифрограмма из КГБ СССР, в которой говорилось: возвращающийся с юга из отпуска Брежнев самолётом долетит до Белгорода, а затем на автомашине проследует по автомагистрали Симферополь—Москва в Курск, посетит с. Брежнево. Я находился в гостинице, куда должен был приехать гость. Но вскоре обкомовские работники сообщили, что он не будет заезжать в Курск. Якобы из ЦК КПСС позвонили ему и попросили срочно вернуться в Москву по какому-то неотложному делу. Так в очередной раз Леониду Ильичу не удалось посетить родные пенаты».
Когда тетушка Леонида умерла, её новый дом в селе долго пустовал.
В 2003-м приехал из Воронежа двоюродный брат Генсека Павел Васильевич: на старости потянуло домой. Рассказал, что с Леонидом не встречался, не переписывался.
Жил в «тереме» бобылем, никто из членов семьи его не навещал, раз в месяц он ездил на автобусе в Воронеж — за пенсией. Ходили слухи, что с женой у него вышел разлад. Односельчане жалели пенсионера, приносили ему сало, молоко, куриные яйца, картофель и яблоки. Оформить жилье в наследство он не смог — завещания не нашел.
Однажды в щитовой терем, согревавший Павла, явилась его родственница и сказала, что она — единственная законная наследница «брежневского дома». Впрочем, разрешила старику пожить в нём. Павел Васильевич начал ставить на хуторе Пятаково сруб. Но так и не достроил дом. Умер три года назад. Это был последний человек в селе, носивший знаменитую на весь мир фамилию.
Юрий МАХРИН. с. Брежнево, Курская область.
Обсудить новость на Форуме