21:45 28.10.2011 | Все новости раздела "КПРФ"
Поборемся! Интервью с кандидатом в депутаты Государственной Думы от Коммунистической партии Российской Федерации по Вологодской и Новгородской региональной группе Васильцовым Сергеем Ивановичем
– Сергей Иванович, несколько слов о себе. О впечатлениях детства и молодости, как формировались Ваш характер и мировосприятие.
– Родился я в 1949 году в Москве, в семье военнослужащего. Родители – оба – участники войны, начали свой боевой путь с битвы под Москвой, в составе 33-й армии. В общем, я «типичный» представитель послевоенного поколения. Со всеми его особенностями. С безусловной гордостью за свою страну и безоговорочным неприятием любых на неё нападок. Уважением к людям труда и особенно военному человеку. С привычкой довольствоваться в личной жизни самым необходимым. И умением постоять за себя в любых обстоятельствах.
Раннее детство провёл – в связи со служебной командировкой отца – в Таиланде. Тогда, в начале 1950-х годов, это был не сегодняшний слащаво-экзотический туристический «рай», а очень самобытная и интересная восточная страна, с давней историей, симпатичными людьми и настоящей экзотикой. Из одного канала в другой (а ими был исчерчен весь Бангкок), через улицы перебирались крокодилы. Во дворе спокойно можно было наткнуться на змею (даже кобру). По деревьям прыгали мангусты. Потом были и Ливия – старая, ещё королевская – с её занесёнными песками Сахары античными городами; и наш Таганрог, с его солнцем, морем и уютом; и северокавказский Армавир, с атмосферой давней казацкой станицы. В чём-то обычная для детей военных судьба: отца с матерью бросало по всему свету, а я то был с ними, то ждал их. Благодаря этому уже в детстве удалось неплохо узнать и мир, и нашу страну.
– Вы ведь профессиональный политолог, во всяком случае были одним из тех, кто первым начинал заниматься политической аналитикой ещё во времена СССР?
– Да, это так. Но с одной поправкой: в то время политологии, да и социологии как научных дисциплин в нашей стране не было. Тут скорее можно говорить об обществоведении и такое определение моей профессии мне и сегодня нравится больше всего. А вообще-то по диплому я историк. В 1973 году закончил Истфак МГУ, по кафедре Новейшей истории, которая готовит специалистов-международников широкого профиля. Был распределён в аспирантуру института Международного рабочего движения АН СССР. Попал на заочное отделение, и потому, как правило, днём работал в институте, а своей диссертацией занимался по ночам. Что приучило собирать свои силы в кулак и очень рационально использовать имеющееся время. Специализировался по проблемам, связанным с избирательной борьбой коммунистических партий Южной Европы.
Время тогда было интересное. В Италии, Испании, Португалии коммунисты вплотную подошли ко взятию власти; от победы их подчас отделяли считанные проценты голосов. Так что от краха буржуазный мир спасла тогда только горбачёвско-яковлевская предательская перестройка. Ясное дело, что подобная ситуация вызывала особый интерес у партийного руководства СССР к избирательным делам. Сложилось несколько небольших, но очень профессиональных коллективов учёных, исследовавших эту проблему под общим патронажем Международного Отдела ЦК КПСС. Кто голосует за коммунистов (и их противников тоже) и почему, что видят люди в компартиях и их соперниках, каковы причины перемен в избирательных симпатиях граждан, как влияют социально-экономические сдвиги на поведение избирателей – вот круг проблем, которые мы тогда впервые ставили в нашей науке. Сегодня они почти привычны для всех, тогда – были открытием. И замечу, что перспективы голосования в Италии или Испании на рубеже 1980-х годов мы прорабатывали, пожалуй, лучше, чем прорабатываем сегодня наши собственные возможности. Это были первые научные работы такого рода в СССР. За что в 1978 году я и был удостоен Медали и Премии Академии наук Советского Союза. Ни до того, ни после они за подобные исследования не присуждались.
В 34 года я защитил докторскую диссертацию, опубликовав к тому времени две индивидуальных монографии, с полдюжины книг в соавторстве и около сотни статей. Создал и руководил единственным в системе Академии наук Отделом Мирового коммунистического движения. С началом перестройки как специалист выступал с профессиональной критикой происходящего, и в научных кругах, и в СМИ, и на совещаниях в ЦК КПСС. За что в июне 1991 года был снят с должности, а Отдел оказался ликвидирован, как якобы не соответствующий стоящим перед наукой задачам. Началась новая эпоха.
– Но, кажется, где-то в это время Вы и Ваши коллеги создали свой независимый Центр исследований политической культуры России – наверное, единственную до сих пор профессиональную аналитическую организацию, безусловно стоящую на коммунистических патриотических позициях?
– Всё верно. Необходима была какая-то организационная база для продолжения научной деятельности и политической борьбы, которая с этого времени во многом стала определять мою жизнь. Центр вот уже 20 лет ведёт аналитический мониторинг общественно-политической обстановки в стране, не прекращая свою работу, что бы ни происходило с нами и вокруг нас. Многое было за эти годы: наш Центр работал в самые трудные времена (на переломе 1980-х и 1990-х гг.) и с Верховным Советом РСФСР, которым руководил В.И.Воротников, и с ЦК Компартии РСФСР, возглавлявшимся И.К.Полозковым. Сотрудничает он и с ЦК КПРФ, с самого момента воссоздания нашей партии. Налаживали аналитическую и прогностическую работу. Что-то получилось, что-то нет. Взаимодействие политиков-аналитиков и политических практиков всегда и везде является делом очень непростым.
– А чем Вы занимаетесь сегодня?
– С 2005 года работаю в аппарате фракции КПРФ в Государственной Думе. В настоящее время – в качестве заместителя руководителя аппарата. Хотя главным делом было и остаётся производство интеллектуального, так сказать, продукта – анализ общественной ситуации, изучение положения партии, прогнозы её шансов на выборах, экспертные оценки постоянно возникающих острых ситуаций, подготовка всевозможных рекомендаций. Впрочем, иногда – и не только развлечения ради, но и для пользы дела – с удовольствием занимаюсь подготовкой книг политических миниатюр, или помогаю в создании сборников анекдотов, которые оказываются очень неплохим подспорьем в агитационно-пропагандистских делах.
– И какой Вы видите свою депутатскую деятельность?
– Депутатская работа – дело командное. У нашей фракции в Думе есть хорошо продуманный план действий, исходящий, в частности, из предвыборной программы партии, в которой системно обобщено то, за что борется и будет бороться КПРФ, что она собирается делать немедленно и какие задачи ставит на близкую и более отдалённую перспективу. Ведь отстаивать свои позиции в Думе – тем более в той Думе, какая есть у нас сейчас – очень непросто. Тут требуется слияние интеллекта и организационных усилий всего депутатского корпуса. Влиться в эту работу будет, на мой взгляд, моей главной депутатской обязанностью. Далее: помощь моим избирателям. Все мы знаем, что сегодняшний российский парламент предельно урезан в своих полномочиях, т.к. Дума не имеет контрольных функций в деле надзора за исполнением принимаемых ею законов. И борьба за обретение такого права – одна из главных наших задач. И всё-таки немало можно сделать даже в таких условиях. Есть эффективный инструмент депутатского запроса, есть авторитет партии и её фракции, с которыми не могут не считаться даже наши ярые оппоненты.
И наконец, имеются у меня и личные планы. Я профессиональный историк. И меня очень тревожит растущая беспамятность нашего общества. Люди всё более забывают, кто они, к какому роду-племени принадлежат, на какую культурную традицию опираются, частью какого цивилизационного процесса являются. Вся политика власть имущих сил направлена на то, чтобы привить человеку, особенно человеку русскому, чувство личной и национальной неполноценности, тотальной вины непонятно за что. Навязать ему раболепство перед заграницей. Нас просто сживают со свету. В итоге ширится духовная пустота.
А пустота всегда чем-то заполняется. Вот и сегодня околовластные СМИ денно и нощно навязывают человеку всевозможные псевдоценности: помпезные марки автомобилей, неимоверно навороченные мобильные телефоны, чудодейственные сорта пива, одуряющие компьютерные игры и т.д. Уродуется русский язык. Послушав то, что несут с экранов телевизоров, всё труднее понять, на каком языке там изъясняются. В целом происходит то, что всё чаще называется и аналитиками, и обычными людьми геноцидом русской, всей российской нации. Здесь перед нами лежит огромный фронт борьбы, в том числе и в законодательной сфере.
– А если говорить конкретно, исходя из сегодняшних реальностей, какие именно это могут быть направления политической борьбы?
– Возьмём, например, развернувшуюся сегодня схватку за восстановление графы «национальность» в российских паспортах. Ведь её изъяли чисто бюрократическим путём, буквально протащив необходимое решение через все инстанции. Никакого всенародного обсуждения столь важной проблемы не было. А ведь подобные вещи, прямо касающиеся самосознания, чести и достоинства каждого гражданина, требуют не просто обсуждения, а вынесения на Всенародный референдум. Ничтожная кучка тех, кто то ли стыдится своей нации, то ли строит на подобных манипуляциях какие-то политические расчёты, навязала несоизмеримо большей части народа оскорбительные для него решения. И теперь твёрдо стоит на содеянном, демонстрируя абсолютную глухоту к воле общества.
Казалось бы, власти предлагается компромисс. Коммунисты говорят, что готовы согласиться на такое положение, при котором тот, кто хочет, чтобы в его паспорте была графа «национальность», мог иметь возможность её заполнить, а тот, кто не хочет – соответственно, не делал бы этого. Вроде бы всё просто. Ан нет! Стоило коммунистам сформулировать данное требование в своей программе по русскому вопросу – причём требование это является далеко не самым главным и важным – как в СМИ поднялась настоящая буча.
Компартию пугают чуть ли не гражданской войной в случае восстановления этой графы. И это в условиях, когда и по сведениям социологов, и по опросам аудиторий СМИ, до 90% населения России абсолютно солидарны с Компартией по данному вопросу.
Или шантажируют нас тем, что подобный шаг всколыхнёт некую лютую ненависть к русским. Интересно, со стороны кого? Ведь, как правило, провозглашая такие вещи, кивают в сторону Кавказа. Но в данном вопросе, пожалуй, нет больших радетелей за предлагаемый шаг, чем именно кавказцы, всегда гордые своим происхождением. Наоборот: если графу «национальность» удастся восстановить, это послужит огромным вкладом в дело возрождения дружбы народов России, поднятия уважения к русскому человеку.
Или же повествуется следующее: всегда-де найдутся лица, которые из тех или других соображений станут говорить неправду и подделывать данные о своей этнической принадлежности в документах. Наверное найдутся. Ну и что? Существуют же фальшивомонетчики (сегодня это очень серьёзная проблема), однако надо ли отменять из-за них деньги? Или обитатели некоторых специализированных больниц объявляют себя Наполеонами или Цезарями, так что, отказаться из-за этого от личных имён? Тут нам навязывают какую-то больную логику, и с этим надо бороться.
– Но ведь зачем-то подобные нелепицы говорятся и делаются?
– Цели подобных стараний хорошо просматриваются. Существует Российское государство, основанное на федеративном устройстве, которое, в свою очередь, строится по национальному принципу. Границы национальных субъектов Федерации определяются в соответствии с ареалами расселения конкретных этносов, чьи имена дают названия соответствующим республикам и автономиям. Есть Бурятия – земля бурят, есть Хакасия – земля хакасов, есть Татарстан – земля татар. Есть, наконец, Россия – земля россов, руссов, русских. Вот только ни бурят, ни хакасов, ни татар, ни русских, если судить по паспорту, как главному идентификационному документу личности, в природе не существует. Поскольку указания на национальность в паспорте – нет. А потому наши «бесхозные» земли можно заполнять кем угодно, как этакую ничейную территорию, почти Дикое поле. Что сегодня весьма активно и делается.
Конечно, это один маленький пример того, с чем предстоит бороться парламентариям-коммунистам. Так что перед нами и передо мной лично лежит воистину огромное поле деятельности. Поборемся!
– И ещё несколько слов о том, какой Вы, когда нет ни политики, ни аналитики, в свободное время, в кругу семьи.
– Честно говоря, без аналитики плохо получается. Наверное, я исследователь по своей природе. Поэтому и в свободное время очень люблю узнать что-нибудь новое – почитать, полистать книги по искусству, порыться в интернете на предмет какой-нибудь информации о древних или средневековых культурах, о памятниках нашего русского прошлого. Искусство меня интересовало всегда. Можно сказать, что это моё хобби. Неплохо в нём разбираюсь и всегда нахожу в такого рода занятиях отдых, способ избавиться от напряжения.
Заинтересованно слежу, как складывается современное русское искусство. Подчеркну: именно современное и именно русское. Конечно, его нет на телеэкранах, его не популяризируют в СМИ. Однако оно есть. И его можно найти, например, в интернете. Это и совершенно новый жанр литературы – своего рода «энергетические» литературные миниатюры, когда в объёме одной-двух страниц развёртывается повествование, буквально берущее за душу. Это и прекрасная музыка ансамблей типа Флёр, в чьих песнях органично сливаются и традиции старинного русского романса, и подъём советской песни, и нечто новое, нашего времени – то ли грусть, то ли тоска по несбывшемуся. Так что жива русская культура, как бы и кто бы не мечтал её потихоньку похоронить.
И ещё: с ранней молодости у меня сложился весьма специфический график. Я – «сова». И поэтому в моём распоряжении значительная часть ночи. За долгие годы я привык работать до 10-11 часов вечера, потом пару часов отдыхать, и где-то с часу до трёх наступает время самообразования. К счастью, жена у меня тоже «сова» (и, кстати сказать, тоже специалист-политолог и занимается в партии аналитикой). «Сова» у меня и матушка, которой уже 94 года, однако она бодро сохраняет примерно этот же ритм жизни. Вот так и живём, своей увлекательно «совиной» жизнью.
Обсудить новость на Форуме