11:45 15.02.2013 | Все новости раздела "КПРФ"

О.Н. Смолин: Уничтожая духовные скрепы русской литературы, власть пытается создать их на основе религиозной культуры

2013-02-15 11:46
Олег Смолин, депутат Государственной Думы. Учительская газета. – 2013. – 12 февраля. – № 7.

Литература – не учебный предмет, а воспитание души. – С этого афоризма моей любимой учительницы начал я выступление в агентстве «Росбалт» на пресс-конференции, которую проводила группа депутатов фракции КПРФ во главе с Геннадием Зюгановым совместно с известными российскими писателями.

Конференция называлась «Куда, куда вы удалились?», а поводом для нее стала публикация проекта «Примерной программы по литературе для 10-11 классов», подготовленной лабораторией литературы в Институте содержания и методов обучения РАО (ИСМО РАО) под руководством профессора Б.А. Ланина. Именно поводом, поскольку сама программа никак не могла рассчитывать на ту бурную общественную реакцию, которую вызвала:

во-первых, это не программа, а проект;

во-вторых, проект, никем не утвержденный, – Минобрнауки «открестилось» от документа, заявив, что «не имеет отношения ни к разработке, ни к публикации данной программы»;

в-третьих, образовательный стандарт для старшей школы, под который разработана программа, в обязательном порядке вступает в силу в 2020 год;

наконец, в-четвертых, даже если бы эта программа была утверждена Министерством образования и науки, она все равно имела бы статус примерной, а не обязательной.

Думаю, причина бурной реакции общества лежит глубже: в сознании образовательного сообщества давно зрело недовольство состоянием преподавания литературы в школе, которое вырвалось на поверхность по сравнительно незначительному поводу. Попытаемся же выделить некоторые острые углы этой проблемы.

Культурные «коды» и духовно-нравственные «скрепы»

О дефиците последних, как известно, говорил Владимир Путин, обращаясь к Федеральному Собранию в нумерологический день 12.12.12. При этом, конечно, был во многом прав, но заметно ретушировал на картине жесткие тона.

Среди всего огромного массива фактов, свидетельствующих, что из духовно-нравственной катастрофы начала 1990-х годов страна до сих пор не вышла, приведу лишь два.

Факт первый. Согласно социологическому опросу, 55% российской молодежи признались: во имя жизненного успеха готовы преступить элементарные нормы человеческой нравственности и справедливости, что называется, все 10 заповедей. А сколько еще не признались?

Факт второй. На заседании Госдумы 23 января 2013 года замминистра внутренних дел Игорь Зубов заявил: в России насчитывается от 150 до 450 тыс. несовершеннолетних проституток. И хотя социальное неравенство в стране давно превысило допустимые пределы, убежден: большинство из них – отнюдь не Сонечки Мармеладовы. Все это напрямую связано с предметом разговора.

Что же касается культурных «кодов», то на пресс-конференции припомнил выпускной вечер в одной из школ, где меня пригласили в жюри конкурса медалистов. Конкурс был праздничным, а потому простым. Лучшим выпускникам предлагали продолжить пословицу, начало которой «озвучивал» ведущий, типа: «Тише едешь…» или «Любовь зла…». К моему удивлению, примерно в одном случае из каждых трех ведущему пришлось просить «помощь Думы», т.е. мою. Лучшие выпускники плохо знали народный фольклор – явно не по своей вине. Но ведь именно он создает то культурное пространство, где люди понимают друг друга с полуслова. Да еще литературная классика.

И если человек, получивший школьное образование в советский период, говорит: «Служить бы рад…», – другой понимает, что его собеседник категорически отвергает модную ныне теорию услуг, в т.ч. в образовании и медицине. Или, когда мы с грустной улыбкой замечаем: «Привычка свыше нам дана…», – всем становится ясно: это вовсе не про привычку, а про недостаток счастья.

В народных пословицах и поговорках, сказках и эпосе, а также в классической для каждого народа литературе прежде всего и выражаются те глубинные основы культуры, которые знаменитый психолог Карл Юнг в свое время назвал ее архетипами. Иначе говоря, незнание фольклора и классики уничтожает ту самую национальную гражданскую (а вслед за ней и политическую) идентичность народа, о духовных скрепах которой так беспокоился президент России.

Попытаемся же, в соответствие с советом Козьмы Пруткова, узреть корень (точнее – корни) проблем современной школьной литературы.

Стандарты и программы

Если заглянуть в доклады и выступления двух последних президентов страны, легко убедиться, что в них регулярно повторяется следующая мысль: нам необходимо обновить содержание образования на основе новых образовательных стандартов. При этом президентским «спичрайтерам», видимо, не может прийти в голову следующая парадоксальная ситуация: с 2007 года, согласно принятому тогда Федеральному закону № 309-ФЗ, в России образовательные стандарты есть, а содержания в них нет! Есть лишь требования:

к структуре образовательных программ (хотя это понятие можно толковать, как угодно);

к условиям реализации образовательного процесса;

к уровню подготовки выпускников.

Образовательный стандарт без содержания – это «ноу-хау», или, говоря задорновским языком, «хау-ноу», которое, среди прочего, не дает возможности законодателям, педагогам и родителям повлиять на главный для школы вопрос: чему учить наших детей?

Дальше – больше. Образовательные программы, которые готовит для школы профильное министерство, имеют лишь статус примерных и не обладают обязательной силой. Настоящую программу каждая школа разрабатывает самостоятельно.

Пока до 2007 года стандарт включал обязательный минимум содержания образования, такая ситуация была более или менее нормальной, поскольку школа обязана была этот стандарт выполнять. Когда же содержание из стандарта убрали, не осталось ни одного нормативного документа, который бы это содержание определял. Отныне теоретически в каждой школе, не нарушая закона, ребенка могут учить «чему-нибудь и как-нибудь» – по своему усмотрению, лишь «натаскивая» его в 9 классе на тесты государственной итоговой аттестации (ГИА), а в 10-11 – печально знаменитого ЕГЭ.

Переезжая из одного региона в другой или даже переходя в школу на другой улице города, ребенок может столкнуться с ситуацией, когда одни предметы ему придется проходить дважды, а с другими он не сможет познакомиться вообще – в новой школе их изучили в предыдущем классе или полугодии. Новый закон «Об образовании в Российской Федерации» эту ситуацию закрепляет.

Более того, новый стандарт для старшей школы, утвержденный 17 мая 2012 года приказом и.о. министра образования и науки А. Фурсенко № 413, ставит под сомнение само существование курса литературы в школе. Не нарушая стандартов, ребенок при желании сможет выбрать объединенный курс «русский язык и литература». А поскольку ЕГЭ по русскому обязателен, а по литературе – по выбору, нетрудно предсказать: литература в школе будет еще более сокращена в пользу языка. При этом знакомые учителя по поводу объединенного курса недоумевают: придется им «разбирать» «Войну и мир» по частям речи или по членам предложения? Какие уж там «духовные скрепы»…

Тексты и тесты

В свое время Максим Горький заметил: не всегда важно – что говорят, но всегда – как говорят. Точно так же можно сказать: не всегда важно – что изучать, но всегда важно – как. При определенной «педагогике» легко выработать отвращение к самым выдающимся классическим произведениям литературы. Мне довелось участвовать в телепрограмме, где «продвинутый» старшеклассник из хорошей школы утверждал: Евгений Онегин – это роман о том, что нужно вовремя использовать свой шанс!..

В свете «новых» методических подходов, официально рекомендуемых с начала 1990-х годов, это не удивительно. Дело в том, что в классической русской литературе, наряду с идеей свободы, в обостренной форме представлена идея социальной справедливости. Эта литература, с одной стороны, отражала общественные настроения, а с другой – во многом сформировала левую интеллигенцию, которая, в свою очередь, подготовила революции 1905 и 1917 годов. В «антисоветское» время устремленность русских писателей к идее справедливости оказалась «не ко двору».

Но поскольку целиком выкинуть классику из школьной программы невозможно, власти пошли другим путем: учителям было рекомендовано вместо духовно-нравственного содержания великих произведений изучать их художественные особенности.

В этом смысле как нельзя кстати оказалось «объегэривание» всей страны. Духовно-нравственные проблемы не поддаются формализации в виде тестоподобных заданий. Поэтому несчастным выпускникам сначала задавали вопросы типа: «Как звали лошадь Вронского»? Или «Какого цвета были глаза у Татьяны Лариной»? Затем тесты были усовершенствованы: теперь «мучеников науки» обычно спрашивают, какой художественный прием применил такой-то писатель или поэт в таких-то строках? Мне все это напоминает беспощадную самооценку пушкинского Сальери: «Музыку я разъял, как труп».

Теперь то же самое делают с литературой. Разумеется, честные учителя, каких большинство, сопротивляются, как могут. Но чаще всего творческой «плетью» «обуха» официальной политики не перешибешь.

Уничтожив великую русскую литературу как ключевое звено нравственного воспитания в школе, власть не перестает удивляться отсутствию духовных «скреп» и пытается создать их в виде той или иной религиозной культуры. Однако без видимого эффекта. Проповеди, не говоря уже о нотациях, с художественными образами великих писателей и поэтов сравниться не могут.

Канон и «модернизация»

Вернемся, однако, к рекомендательному списку произведений для школьной литературы. В программе группы Б. Ланина он действительно существенно «зачищен», причем не столько от русской классики, сколько от авторов и произведений левого толка. Совершенно исчез Николай Чернышевский; исключены романы Максима Горького «Мать», Александра Фадеева «Молодая гвардия», Николая Островского «Как закалялась сталь» и т.п. Даже такой известный либерал как Дмитрий Быков, справедливо заметил: из программы исчезло все, что может хоть как-то напоминать о революции, дабы эта мысль каким-то образом не проникла в сознание молодых.

Что же касается собственно русских классиков, то их имена «зачистке» почти не подверглись. Но от этого им и нам не намного легче.

Во-первых, по сравнению с советскими временами не менее чем на треть уменьшилось количество часов литературы. Не случайно Наталья Солженицына лично просила Владимира Путина вернуть хотя бы один урок в неделю;

во-вторых, авторы ввели в программу много новых имен – от поэтов «серебряного века» до современных модных и спорных писателей.

В итоге русская классика ХIХ века будет изучаться, что называется, галопом по Европам, причем главным образом не в старшей, а в основной школе. Именно в основную школу предлагается «отправить» не только трудную даже для старшеклассников «Войну и мир» Льва Толстого, но и «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса, хотя с его «магическим реализмом» до сих пор не могут разобраться и самые интеллектуальные критики.

Понятно, что при таком подходе великую русскую литературу невозможно ни изучить, ни прочувствовать, ни полюбить. Можно лишь «пройти»… мимо!

Разумеется, не свободен проект программы Б. Ланина и от субъективизма и личных пристрастий. Именно они вызвали наибольшую критику со стороны Общественной палаты и депутатов Госдумы. Вместо «изгнанных» левых писателей авторы предлагают школьникам Виктора Пелевина – серьезного литератора, но отъявленного антисоветчика, грешащего околонормативной лексикой, а также Азара Эппеля. На пресс-конференции писатель Сергей Есин назвал его «тонким стилистом». Судить не берусь – не читал. Как не читали этого автора 99 с десятыми процентов всех граждан страны. Быть может, для того и включают в список, чтобы обеспечивать «промоушн» (продвижение) книг на рынок? В любом случае убежден: прежде, чем заслужить место в школьной программе, автор должен завоевать популярность хотя бы в широких кругах интеллигенции.

Еще один недостаток проекта программы – неотфильтрованность на предмет возрастной психологии и нравственной гигиены. В рекомендованных книгах Виктора Пелевина, Людмилы Улицкой и Азара Эппеля немало сцен, мягко говоря, вольных, с точки зрения эротики, наркотиков и общепринятых норм морального поведения. Мотивируется это, как обычно, тем, что дети должны знакомиться с современным миром. Но ведь нормальные родители с этой целью не поведут своего ребенка в притон. Разумеется, нечто подобное каждый день можно наблюдать по телевидению. Но вряд ли следует еще и рекомендовать то же самое в школе.

В целом же повторю: проект программы по литературе Б. Ланина – вовсе не тот документ, который нужно обсуждать в первую очередь. Даже если ограничиться только рекомендациями в области школьной литературы, гораздо важнее список 100 книг, предложенных для прочтения каждому школьнику Минобрнауки, а еще более – список произведений, обязательных для подготовки в единому госэкзамену в рамках так называемого кодификатора.

Первый из этих документов грешит примерно теми же недостатками, что и программа Б. Ланина: в нем нет левого Владимира Ленина, но есть крайне правый монархист Иван Ильин; нет ни одного декабриста или народника, но есть промонархические рассказы по истории Александры Ишимовой и т.п.

Второй же список является единственно обязательным для изучения в школе и, помимо уже известного правого уклона, поражает своей скудостью. Оба, безусловно, заслуживают специального обсуждения, но это предмет отдельного разговора.

Вообще-то в философии образования и теоретической педагогике больше ста лет продолжаются дискуссии между сторонниками канона и «модернизации» по поводу того, чему следует учить детей. Первые убеждены в том, что школа обязана приобщить их прежде всего к классическому наследию. Ведь модная литература в абсолютном большинстве забудется через пару десятилетий, а без классического фундамента культуру личности, да и саму развитую личность, сформировать невозможно.

Напротив, «модернизаторы» требуют, чтобы школа вводила ребенка прежде всего в мир современной ему культуры, но с трудом отвечают на вопрос, как неопытной душе не потеряться, например, в океане «попсы», не сформировав вкус и нравственное чувство на классических образцах?

Читатель наверняка уже почувствовал мои симпатии к образовательному канону. И действительно, ради того, чтобы молодые люди, в руки которых нам предстоит скоро отдать любимую страну, знали и любили Пушкина, Толстого и Чехова, я, не моргнув глазом, готов пожертвовать их кругозором за счет В. Пелевина, В. Домбровского и даже Л. Улицкой. Школьная программа не резиновая, и, если приходится выбирать, мои симпатии на стороне классики. Остальное, если захотят, прочесть еще успеют – ведь жизнь кончается не завтра.

Требуем!

Кто виноват – ясно. Более того, нам ясно, и что делать. Ответ содержал наш проект федерального закона «О народном образовании» (образовании – для всех).

Первое: вернуть содержание в образовательные стандарты, не позволяя правительству и министерству кромсать его по своему усмотрению или раздувать, подобно флюсу, в определенную политическую сторону. По этому поводу основные идеи нашего законопроекта сводились к следующему:

перечислить прямо в законе набор обязательных предметов, так называемый золотой стандарт, призванный обеспечить каждому ребенку полноценное общее образование;
обязать Минобрнауки согласовывать проект стандарта с Российской академией науки и Российской академией образования, с парламентскими образовательными комитетами, с Российским союзом ректоров, с профессиональными ассоциациями;
утверждать школьный стандарт специальным федеральным законом, как это делается во многих странах мира.

Второе: увеличить количество часов школьной литературы. Экономить на нравственности – значит разориться на борьбе с преступностью и антисоциальным поведением.

Третье: отменить ЕГЭ по литературе, предоставив старшеклассникам на выбор либо сочинение, либо устный экзамен. В этом случае учителю не придется заниматься бессмысленной «дрессировкой», а каждый старшеклассник сможет с наибольшей полнотой продемонстрировать свои способности.

Четвертое: учитывая острые идеологические разногласия в отношении современной литературы, в школьной программе ограничиться русской классикой, «серебряным веком» и классическими произведениями советского периода. Представить школьникам и родителям широкий список литературы постсоветского периода с правом выбрать одного-двух писателей или поэтов.

Пятое: при отборе произведений для школьной программы необходимо в обязательном порядке учитывать возрастные особенности, степень психологической зрелости ребят и принципы нравственной гигиены. Полагаю, даже классические произведения и сказки в средних и младших классах при необходимости могут даваться в адаптированном виде.

И, конечно, литература не может быть обычным предметом, где начетнически изучаются художественные приемы. Ей необходимо вернуть статус главного в школе средства по воспитанию души. В очередной раз соглашусь с Владимиром Маяковским:

Ненавижу

Всяческую мертвечину!

Обожаю

Всяческую жизнь!

Источник: КПРФ