11:17 28.10.2011 | Все новости раздела "КПРФ"

Народ помнит тот Братск, у которого была особая стать

А ведь могло так случиться, что В.И. Ленин дожил бы до начала строительства Братской ГЭС. Для этого надо было, чтобы трагическая дата отодвинулась всего на 30 лет.

Об этом подумалось в связи с одной когда-то широко известной песней:

Ленин жив!

Это звенит

Песня небес.

Ленин жив!

Это гремит

Братская ГЭС.

То, что космический подвиг Советской державы — бессмертная песня небес, пропетая Юрием Гагариным и подхваченная его последователями в освоении Вселенной, — был и остаётся символом жизненности ленинских планов и идей, не рискуют оспаривать даже сегодня самые отпетые антисоветчики и антикоммунисты. Но правомерно ли ставить в один ряд с ним Братскую ГЭС? Какие качества советской эпохи вобрал в себя Братск, чтобы тоже быть «песней небес»?

Октябрь — Победа — полёт Гагарина — Братск

Среди самых знаменитых песен советского послевоенного времени достойное место принадлежит произведению Александры Пахмутовой «Марчук играет на гитаре». Алексей Марчук — это не вымышленный образ, а реальный молодой инженер, который добровольцем приехал ещё не в город Братск, а в одноимённое приангарское село вместе со своей будущей женой Натальей Андреевой и четырьмя молодыми инженерами, только что окончившими, как и он, Московский инженерно-строительный институт. Очень скоро благодаря своему рационализаторскому предложению Алексей стал известен всему городу. Впрочем, не только этим. Его знали как неутомимого комсомольского активиста.

В общем, он был из тех, кого Коммунистическая партия охотно вводила в свои ряды. 31 октября 1960 года Алексей Николаевич записал в своём дневнике: «Сегодня получил партбилет. Волновался и хотел угадать, что скажет при вручении секретарь. Он сказал: «Поздравляю со вступлением в партию здесь, в Братске». Мне этого сначала показалось до обидного мало, но потом, поразмыслив, решил, что, пожалуй, хватит. Когда Братск станет историей, все мы будем немного гордиться этим. Так же, как люди, вступившие в партию на фронте».

Это — не песенная поэзия, а вроде бы жизненная проза, но сравнительный ряд — того же масштаба. Сегодня нередко и вполне справедливо звучит, что в ХХ столетии было три великих свершения нашего народа: победившая под руководством В.И. Ленина Великая Октябрьская социалистическая революция, Победа в Великой Отечественной войне и космический прорыв. Не лукаво ли в этом ряду соседство Братска? Может быть, его ряд ограничить Волховстроем и Днепрогэсом, Магнитогорским и Кузнецким (Сталинским) металлургическими гигантами, Беломорканалом и его Волго-Донским собратом и т.д.? Можно и так, и список будет длинен. Но можно с полным основанием выделить Братску особую строчку. В соседстве с главными символами советской истории — Лениным, Октябрём, фронтом, увенчанным Великой Победой, полётом в космос Юрия Гагарина…

Лаборатория будущего

Наш идейный и политический противник, чтобы очернить великие достижения временно отступившего советского социализма, назойливо напоминает, что невиданные в отечественной истории заводы, шахты, электростанции строили… зеки. Это правда, они участвовали в создании многих объектов. Не знаю, всюду ли, но на строительстве Беломорканала самые старательные, доблестные в созидании вместе с досрочным освобождением были награждены медалями. Хотя, безусловно, даже самый добросовестный труд заключённых омрачён неволей.

Братск был первой большой стройкой, которую вершили добровольцы. «На строительстве Братской ГЭС, — подчеркивал в прошлом году в интервью одной из газет главный научный сотрудник Института физики Земли имени О. Шмидта, профессор Московского инженерно-строительного университета А.Н. Марчук, тот самый, о котором сложены песни и поэмы, — не использовался труд заключенных. Фронтовики работали рядом с молодыми, люди разных национальностей вместе преодолевали все трудности на удивление приезжих монархов, глав государств и послов. Это — трудовой подвиг созидания, полный энтузиазма и героизма двух поколений советских людей».

Но Братск поражал не только трудовым подвигом: в конце концов, его можно было встретить повсеместно. Братск сформировался в уникальный общественный организм. Тот организм был живой и противоречивый, в нём случались и конфликты, и ошибки. Вот ещё одна дневниковая запись Алексея Марчука от 13 сентября 1961 года:

«Вчера бетонировали блок. Опалубка трещала, шайбы врезались в брус. Я подозвал бригадира и звеньевого, попросил усилить опалубку и снизить интенсивность. Бригадир Елисеев сначала недовольно поморщился, а потом, видно смекнув, что человек я новый, хитро улыбнулся и, махнув рукой, храбро возразил:

— Что вы, Алексей Николаевич, сколько уж таких блоков забетонировали: выдерживает хоть бы что, а ля-франсе! (рабочие так и звали его: «Аляфрансе»)

Я не проявил должной настойчивости. Блок был забетонирован, хотя и расперт немного. «Черт его знает, может быть, и сейчас выдержит?» — эта подлая мыслишка демобилизовала меня, а потом заставила испытать жгучий стыд.

Из шумящей дождём темноты в прорабскую вбежал звеньевой Виталий Астафьев.

— Блок лопнул!..

С побледневшего лица смотрели расширенные испугом и растерянностью глаза. Мы с Рафиком побежали к блоку. Над разорванной опалубкой змеями извивались арматурные стержни. Из зияющей дыры медленно вытекал бетон. Собрался народ… Все очень активно решали, что делать. Отовсюду слышались энергичные советы и приказания. Все руководили. Я взял лопату и стал швырять вытекший бетон в соседний блок, подготовленный к бетонированию, но не сданный техинспекции. Рядом появились Рафик, четверо рабочих, звеньевой… Бетон, оказывается, чертовски тяжелый, если его кидать лопатой. Я вспомнил штангу и подрывы спиной, которым научил меня Гуревич. Через некоторое время ребята стали уставать. Я распорядился, чтобы они работали посменно. Бросок, ещё бросок. Сколько их? Сто, тысяча? Снял сначала штормовку, потом ковбойку. Вернулся с обеда Рафик и сменил меня. Ребята работали здорово, и я спокойно ушёл в столовую. На другой день болела спина, а перекидали-то мы всего-навсего кубометров пять. Я понял, что такое бетон».

О таких сбоях в том дневнике не один сюжет. Но не менее интересна следующая запись, октябрьская. Значит, ей 50 лет, как и самой Братской ГЭС.

«Сижу в Комитете молодежных организаций СССР. Вместо грязной штормовки на мне белоснежная сорочка и костюм с вишневой искоркой и разрезом сзади. Вместо резиновых сапог — востроносые туфли за тринадцать целковых. Завтра я улетаю в Норвегию представлять советскую молодежь.

Страшно обидно чувствовать себя оторванным от стройки в такие горячие дни: пять с лишним лет я работал для этого года, для пуска, и вдруг — это всё пройдет без меня.

Однако дисциплина и доверие обязывают. Я буду драться — гитарой, штангой, песнями, волейболом, Программой партии, танцами, берлинским вопросом, стихами, карандашом — за то, чтобы сломать стену вражды и равнодушия, чтобы показать правду. Нашу, настоящую, коммунистическую правду».

Это — не пустозвонство. Это — позиция строителей нового общества, в котором должен (и ещё наверняка будет) господствовать «товарищеский способ производства», братство трудящихся людей. Братск зримо нёс в себе черты тех будущих общественных отношений, которые в середине ХХ века представлялись коммунистическими. Да они в целом и были таковыми. Братск был своеобразной лабораторией будущего.

Вот вспоминает один из созидателей того братского образа жизни:

«Представьте себе людей с семилетним образованием, которые в три смены долбят ангарский базальт, потом сочиняют «Торжественное обещание члена бригады коммунистического труда», потом выступают перед пионерами в сельской школе, в свободное от работы время наяривают на единственном на сто человек баяне, подаренном в качестве премии комитетом комсомола. Которые радуются, что их вместе поселили в одном общежитии, и огорчаются, что соседняя бригада дала больше процентов. Которые в свободное время готовят себя к грядущему коммунизму, обучаясь в вечерних школах и всемерно повышая культурный уровень…

В вечерней школе у нас в бригаде учатся Коля Кравцов, Володя Казмирчук, Фёдор Черных, Юманов Коля и другие, всего шесть человек. Четверо занимаются на курсах подготовки в институт, семеро — на курсах шоферов, еще четверо — на курсах сварщиков, а двое посещают музыкальную школу. После восьми часов с двадцатикилограммовым перфоратором...»

Памятники и память

Прямо у основания плотины стоит памятник первому почётному гражданину Братска. Иностранцы его называли «сибирским гидромедведем». Только не обижайте Ивана Ивановича даже мысленным сравнением с нынешними «медведями во власти». Просто иностранцам в России всюду грезились только медведи. А Наймушин был крепок, высок и немного сутул. Удивительной судьбы человек! В детстве бродяжничал, батрачил, потом в Кузбассе вкалывал проходчиком. До 25 лет был малограмотным. Но однажды случайно попал на совещание инженеров, и волшебство их знаний его покорило. Из инженерной же среды нашёлся человек (известно, что звали его Петром Ильичом), который подготовил рабочего к поступлению в техникум. Прямо из техникума в числе 5% отличников поступил в Московский горный институт. Окончил его в 1937 году. Уже в 1941-м возглавлял строительство ГЭС в Йошкар-Оле, потом восстанавливал Брянскую ГЭС. Первой его наградой был боевой орден Красной Звезды.

Вершиной и вечным приютом для Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственной премий, трижды депутата Верховного Совета РСФСР И.И. Наймушина стала Братская ГЭС.

Эта станция, как и весь Ангарский каскад, могла пополнить ряд «великих сталинских строек коммунизма». Решение о её строительстве принималось при Сталине и с его участием. В 1946 году был организован Ангарскстрой, в 1949-м изыскательская экспедиция проектировщиков начала работы в створе будущей Братской ГЭС. В директивах XIX партсъезда (1952 год) по пятому пятилетнему плану записано: «Начать работы по использованию энергетических ресурсов реки Ангары для развития на базе дешёвой электроэнергии и местных источников сырья алюминиевой, химической, горнорудной и других отраслей промышленности». Подписанное в 1954 году Г.М. Маленковым постановление правительства о строительстве Братской ГЭС явилось реализацией решений последнего сталинского съезда. Вскоре ЦК КПСС обратился ко всем комсомольцам и советской молодёжи с призывом ехать на сибирские стройки.

Когда строительство ГЭС уже приобрело размах, Н.С. Хрущёву пришла идея заморозить стройку. Воспротивились проектировщики, строители, энергетики, а возглавил защиту Братска Иркутский обком КПСС во главе с его первым секретарём С.Н. Щетининым.

В те дни случился примечательный диалог. На пуске Волжской ГЭС собрались начальники всех гидростроек СССР. Председатель Государственной комиссии обращается к Наймушину: «А как у вас дела, Иван Иванович?» «На двойку», — усмехнулся тот. «Это как же понимать?» — изумился член правительства. «Это значит: в два раза мощнее, в два раза быстрее, в два раза дешевле».

Действительно, это был единственный в нашей истории случай, когда грандиозная гидроэлектростанция обошлась государству дешевле сметной стоимости. Её проектная мощность в 3,8 раза превышала суммарную мощность всех электростанций царской России. Строительство Братской ГЭС было закончено в 1967 году, а уже через три года все затраты на её сооружение были окуплены.

А Братск отступил?

Почему в 1991-м Братск вместе со страной отступил несопоставимо глубже, чем Красная Армия в 1941-м? Думается, он тут не виноват. Почти не виноват. Вот фрагмент из рассказа человека сегодняшних дней:

«— Есть у вас кто-нибудь на станции, кто помнит, как всё было в те времена? Когда ГЭС еще строили? — спрашиваю у Белкина.

— У нас есть человек, который ГЭС ставил под нагрузку! До сих пор работает. Георгий Фомич Георгиади.

— Как это: ставил под нагрузку? Я своими глазами читал, что не Георгий Фомич, а Никита Сергеевич, Хрущев по фамилии, повернул рубильник, и ток пошел электрифицировать страну!

— Пойдемте к Георгиади, он вам сам всё расскажет. Он у нас по службам диспетчерского и технологического управления — связь и прочее...

— Значит, приехал я из-под Ленинграда весной, — рассказывает веселый, без всяких анахронизмов молодой пожилой человек, — поставили меня дежурным на смену, и двадцать восьмого октября шестьдесят первого года я пустил восемнадцатый агрегат — первый — на холостые обороты… В двадцать четыре часа подошел я к пульту управления. Синхронизировали с начальником машзала обороты и фазу в системе. И в ноль четырнадцать я включил… А утром на ГЭС приехал Никита Сергеевич. Его подвели к агрегату, регулятором скорости закрыли воду, сказали: «Вот эту штуку поверните». Он повернул. Как потом писали в газетах, ток медленно потек по проводам».

Нет, это происходило хотя и на территории Братской ГЭС, но не в Братске. Точно не в Братске. В Братске были другие жизненные правила, их формировали сильные люди. Братская ГЭС — памятник им. По общей выработке мировые рекорды ей принадлежат и сегодня. Она произвела уже более 1 триллиона 200 миллиардов киловатт-часов электроэнергии, из них на благо советского народа — 600 миллиардов.

После 1991 года у станции, как и у страны, другая жизнь. Теперь ГЭС — частная собственность олигарха О. Дерипаски. Кстати, преступный характер господства частной собственности Братская ГЭС продемонстрировала стране, может быть, нагляднее любого другого объекта. Значимая сама по себе, она была спроектирована и построена как важная часть ангарского энергокомплекса. Ей изначально была отведена роль при перепадах напора воды регулировать его так, чтобы спасать другие ГЭС. В частности — Саяно-Шушенскую. В 2009 году Братск имел технические возможности предотвратить сентябрьскую аварию на крупнейшей в мире электростанции, но этому воспрепятствовал хозяин-частник. Тогда он, видите ли, недобрал бы миллион-другой прибыли. Юридически он закона не нарушил, но по человеческой шкале — враг народа.

А что народ? Он помнит тот Братск, у которого была особая стать. Ещё при И.И. Наймушине пришел на стройку мастером Василий Печковский. Потом вырос до заместителя начальника Братскгэсстроя. Теперь инженер известен в Приангарье (и не только) как поэт сопротивления. Он призывает к борьбе:

Капитализм — это тленье!

Чтоб нас в него не втолкнули,

Курса борьбы не сменим,

Сплотимся крепче стали.

Имя России — Ленин,

Имя России — Сталин.

Источник: КПРФ