17:49 25.11.2011 | Все новости раздела "КПРФ"
Малоизвестные страницы истории. Бои за Калинин
Суть начатой либерально-буржуазными кругами — как доморощенными, так и закордонными — фальсификации российской истории в том, чтобы подменить наше общее прошлое, биографию народа, а вместе с ним — и биографии миллионов соотечественников, посвятивших свои жизни возрождению и процветанию нашей Родины, борьбе за её свободу от иноземного владычества.
Фальсификация истории — это попытка наглой подмены самой России. Одним из главных объектов фальсификаций антисоветчики избрали историю героического подвига советского народа, освободившего мир от немецкого фашизма. Понятно, что искренние патриоты не приемлют эту игру напёрсточников. Поэтому читатели «Правды» горячо одобрили опубликованную газетой в канун 70-летия начала Великой Отечественной войны статью фронтовика, доктора филологических наук, почётного профессора Тверского государственного университета Александра Огнёва и настойчиво рекомендовали газете продолжить публикацию его разоблачений фальсификаторов истории. Выполняя пожелания читателей, редакционная коллегия «Правды» приняла решение публиковать главы исследования заслуженного деятеля науки РФ А.В. Огнёва в пятничных номерах газеты.
Стратегический форпост
Германское командование придавало особое значение району города Калинина (теперешней Твери). Еще во второй половине июля 1941 года оно предписывало («Совершенно секретно! Только для командования!») группе армий «Центр» выделить 3-ю танковую группу «с задачей наступать в направлении Калинина, перерезать коммуникации, соединяющие Москву и Ленинград…» 16 сентября 1941 года в директиве командования группы армий «Центр» о подготовке операции «Тайфун» говорилось: «9А должна использовать все возможности для того, чтобы прорваться также через лесистую местность перед северным флангом армии и продвинуть войска в направлении Ржева». Приказ на продолжение операции «в направлении Москвы» от 7 октября 1941 года ставил перед 9-й армией задачу вместе с 3-й танковой группой выйти на рубеж Гжатск — Сычёвка, чтобы в дальнейшем наступать на Калинин и Ржев.
Штаб немецкой группы армий 8 октября утверждал: «В распоряжении противника нет крупных сил, которые он мог бы противопоставить дальнейшему продвижению группы армий на Москву... Для непосредственной обороны Москвы, по показаниям военнопленных, русские располагают дивизиями народного ополчения, которые, однако, частично уже введены в бой, а также находятся в числе окруженных войск». Такая заниженная оценка состояния советских войск способствовала принятию немецким командованием решения о повороте значительных сил в направлении Калинина.
Гальдер писал в дневнике 9 октября 1941 года: «9-я армия сосредоточивает силы на северном фланге для удара по району Ржева… Разговор по телефону с фон Боком… Я просил усилить левый фланг группы армий и направить его на Калинин… Севернее котла под Вязьмой наши войска перегруппировываются для дальнейшего флангового наступления на Калинин». В книге «На правом фланге Московской битвы» (1991) указано: «Под натиском превосходящих сил противника войска 22-й, 29-й, 30-й и 31-й армий отходили на рубеж Осташков — Ржев. В обороне наших войск на калининском операционном направлении образовался разрыв шириною до 80 километров. В этот разрыв немецко-фашистское командование направило 3-ю танковую группу… На калининское операционное направление были нацелены и значительные силы 9-й армии. Всего здесь действовало до 20 процентов немецко-фашистских войск, предназначенных для захвата Москвы».
10 октября немецкие войска, как отмечается в IV томе «Истории Второй мировой войны 1939—1945 гг.», вышли в район Сычёвки. 3-я танковая группа повернула на калининское направление, чтобы «с ходу захватить город Калинин, обойти Москву с северо-запада, а также развернуть наступление на север в тыл Северо-Западного фронта, а при благоприятных условиях — нанести удар на Ярославль и Рыбинск».
Однако с ходу германским войскам, несмотря на их большое превосходство, не удалось ворваться в Калинин. Только после трехдневных боев они 14 октября захватили город. Казалось, что это позволит им развивать дальнейшее наступление, используя шоссейные дороги на Москву, Бежецк и Ленинград. Но войска Красной Армии отбили попытки немцев сразу после захвата Калинина наступать по Бежецкому шоссе. В этом свою роль сыграла пятая батарея 531-го артиллерийского полка под командованием лейтенанта А. Кацитадзе. Когда фашистские танки подошли к Тверецкому мосту и стали по нему переходить реку, 4 пушки батареи, скрытые за глухим забором с воротами, открыли меткий огонь по ним. Три дня батарея и группа пехотинцев не пропускали врага через мост, а 17 октября подошли полки 256-й дивизии. Немецкое наступление в направлении на Бежецк было сорвано.
Советское военное командование в начале октября не ожидало, что появится калининское операционное направление. Надо грешить против фактов, чтобы предположить: «Может быть, Калинином просто пожертвовали ради Москвы?» И спрашивать: «Отчего мост через Тверцу был прикрыт противотанковыми орудиями, а мост через Волгу, которую, заметим, охраняли сотрудники НКВД, остался целым и невредимым? Как будто для того, чтобы загнать танковый кулак за две реки». Это стало результатом просчетов, неразберихи, недостатков в управлении нашими войсками. Верховный Главнокомандующий И. Сталин сразу потребовал от Конева, возглавлявшего Калининский фронт: «Уничтожить посредством авиации железнодорожный и шоссейный мосты в городе Калинине». Но многие попытки разрушить их с воздуха потерпели неудачу.
Прибывший в Калинин генерал-полковник И. Конев сумел в труднейших условиях восстановить в районе города фронт советской стратегической обороны, что имело огромное значение для успешного сражения под Москвой. Приехав в Ржев, где находился штаб 29-й армии генерала И. Масленникова, он приказал ему перегруппировать свои войска и нанести удар с запада в тыл противнику, наступавшему на Калинин. «Замысел, — пояснял позже Конев, — сводился к следующему: рокировать 29-ю армию с северного на южный берег Волги и, наступая вдоль берега на восток во взаимодействии с группой генерала Ватутина и 256-й стрелковой дивизии, ударить по тылу вражеской группировки, прорывавшейся к Калинину. Быстрое и четкое выполнение этого маневра неизбежно, по моему мнению, остановило бы противника, наступавшего на Калинин с юга. Но Масленников, видимо, не разобравшись в обстановке, не выполнил поставленной задачи, тайно обжаловав моё решение имевшему с ним связь Берии… Вопреки моему распоряжению, он двинул армию северным берегом, решив переправиться на южный берег у Калинина, притом сослался на разрешение генерала армии Г.К. Жукова, но командующий фронтом вряд ли мог отменить мой приказ, не поставив в известность меня, находившегося непосредственно в этом районе. Так или иначе, намеченный и реально возможный удар не был осуществлен».
Бои за Калинин непосредственно связаны с боями за нашу столицу. Впоследствии бывший начальник штаба 4-й танковой группы генерал Шарль де Боло утверждал, что «Московская битва была проиграна 7 октября». По его мнению, все соединения его войск и 3-й танковой группы нужно было бросить на Москву. Он писал: «К 5 октября были созданы прекрасные перспективы для наступления на Москву» — и считал поворот 3-й танковой группы на Калинин страшной ошибкой в операции «Тайфун».
Однако командование «Центра» не без оснований не воспользовалось этой заманчивой, но рискованной перспективой: если бы сильные немецкие соединения не повернули на Калинин, то не нарушилось бы движение по железной дороге Бологое—Калинин—Москва. На помощь войскам московского направления были бы сразу брошены и те дивизии Северо-Западного фронта, которые вели жестокие бои за Калинин.
Оперативная группа генерала Ватутина
Захват и удержание Калинина давали возможность немцам обойти Москву с севера. 17 октября 1941 года был создан Калининский фронт протяженностью в 220 километров. Его возглавил генерал-полковник И. Конев. В него вошли 22-я, 29-я и 30-я армии, переданные из состава Западного фронта, 183-я, 185-я и 246-я стрелковые дивизии, 46-я и 54-я кавалерийские дивизии, 46-й мотоциклетный полк и 8-я танковая бригада. Важной задачей фронта было занять район Калинина. Вокруг него шли жестокие бои. В результате почти ежедневных атак советских войск командующий группой армий «Центр» фон Бок 23 октября отдал директиву о приостановке наступления через Калинин.
Командование группы «Центр» 14 октября отдало приказ: «3-я танковая группа… удерживая Калинин, как можно быстрее достигает района Торжка и наступает отсюда без задержек в направлении на Вышний Волочек для того, чтобы предотвратить переправу основных сил противника через р. Тверца и верхнее течение р. Мста на восток. Необходимо вести усиленную разведку до рубежа Кашин—Бежецк—Пестово. Надлежит также удерживать линию Калинин—Старица и южнее до подхода частей 9-й армии. 9-я армия во взаимодействии с правым флангом 3-й танковой группы уничтожает в районе Старица, Ржев, Зубцов противника, который ещё оказывает сопротивление… Основное направление дальнейшего удара — на Вышний Волочек». 18 октября штаб группы армий «Центр» отправил в 9-ю армию телеграмму: «Командование группы армий считает необходимым ещё раз напомнить о том, что удержание г. Калинин имеет огромное значение».
К исходу 16 октября немцы вышли в район Медного, но 19—21 октября в результате успешных контрударов нашей армии райцентр был освобожден от врага. Медное оказалось на короткое время центром боев потому, что оно закрывало путь немцам на Торжок и Вышний Волочек. Наступая на север, немцы запланировали создать ещё один «котел», окружив войска Красной Армии в верховьях Волги.
Выполняя указание Ставки Верховного Главнокомандования, командующий Северо-Западным фронтом создал оперативную группу под командованием начальника штаба фронта генерал-лейтенанта Н.Ф. Ватутина. В неё входили 183-я и 185-я стрелковые дивизии, 8-я танковая бригада полковника П. Ротмистрова, 46-я и 54-я кавалерийские дивизии и отходившие на Калинин дивизии 22-й и 29-й армий. Всего в этой группе было более 20 тысяч человек, 200 орудий и минометов и 20 танков. Её поддерживало 20 самолетов, выделенных Северо-Западным фронтом.
15, 16 и 17 октября 8-я танковая бригада вела напряженные бои в районе Калинина и Медного вдоль Ленинградского шоссе. Главная роль в срыве этих далеко идущих планов принадлежит решительным контрударам войск оперативной группы Северо-Западного фронта под командованием генерал-лейтенанта Н. Ватутина. В результате неожиданных для противника наступательных операций группы Н. Ватутина были разбиты 1-я танковая дивизия и 90-я моторизованная бригада противника. Были сорваны попытки врага окружить 22-ю и 29-ю армии, изолировать войска Северо-Западного фронта.
Немецкие войска прорвались к Марьино, захватили переправу через реку Логовеж, намереваясь взять Торжок. В этой критической обстановке Ротмистров принял ошибочное решение отвести бригаду в район Лихославля. Конев в телеграмме Ватутину потребовал: «Ротмистрова за невыполнение боевого приказа и самовольный уход с поля боя с бригадой арестовать и предать суду военного трибунала». Ватутин, проанализировав создавшуюся обстановку, приказал Ротмистрову: «Немедленно, не теряя ни одного часа времени, вернуться в Лихославль, откуда совместно с частями 185 сд стремительно ударить на Медное, уничтожить прорвавшиеся группы противника, захватить Медное. Пора кончать с трусостью!» Этот приказ был выполнен. В дальнейшем П. Ротмистров не допускал таких «самовольных уходов», блестяще командовал вверенными ему соединениями и стал Главным маршалом бронетанковых войск.
Павел Алексеевич Ротмистров родился в деревне Сковорово Селижаровского уезда Тверской губернии, его родители — крестьяне. В 1916 году он окончил начальное училище. В 1919 году Ротмистров добровольно вступил в Красную Армию, в марте 1921 года участвовал в подавлении восстания в Кронштадте, был награжден орденом Красного Знамени. В 1931 году он окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, в 1937-м стал командиром полка, а в мае 1941 года — начальником штаба 3-го механизированного корпуса.
В начале войны этот корпус оказался в окружении. Профессор Академии военных наук А.С. Мальгин в брошюре «Выдающийся военачальник танковых войск, Почётный гражданин Твери, Герой Советского Союза, Главный маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров» сообщил: «Часть личного состава управления и штаба корпуса, находясь в окружении, пыталась пробиться к своим войскам, двигаясь пешим порядком всё время по направлению к линии фронта. Более двух месяцев они пробирались по вражеским тылам через леса Литвы, Белоруссии и северной Брянщины, обходя населённые пункты и уничтожая отдельные вражеские подразделения. Только 28 августа 1941 года офицеры штаба корпуса и личный состав из других частей вышли через линию фронта к своим войскам с личным оружием и в военной форме».
В конце августа 1941 года полковник П. Ротмистров был назначен командиром 8-й танковой бригады. 23 сентября она прибыла на Северо-Западный фронт в район Валдая. Там бригада вела успешные боевые действия против немцев.
Следует признать, что «командование Калининского фронта допустило просчет, предпринимая в ответственный момент оборонительной операции расформирование оперативной группы генерала Ватутина. Это была реально действующая сила из пяти соединений. Возможность немедленных действий по освобождению города Калинина была упущена» — так спустя годы оценивал ситуацию Маршал Советского Союза И.С. Конев. На это же указал в отчете о боевых действиях оперативной группы генерал Н. Ватутин: «В самый ответственный момент войска оперативной группы передаются 31-й армии, которая не могла быстро наладить связь с войсками. В последующие дни следуют новые приказы от Калининского фронта для армии, по которым вся группировка войск оперативной группы раздается по армиям и часть дивизий выводится в резерв. Таким образом, войск оперативной группы как единого организма не стало. Единственная ударная сила в районе Калинина была рассредоточена по армиям. Это было ошибкой командования Калининского фронта…»
Эта серьёзная ошибка помешала раньше, еще в октябре, освободить Калинин. Советские войска в конце октября не смогли добиться победы, но вместе с тем сумели стабилизировать фронт. Немцы не смогли продолжать наступление и были вынуждены перейти к обороне.
Стратегический Героический рейд
Немаловажную роль в переломе общей обстановки в районе Калинина сыграл героический рейд 21-й танковой бригады по немецким тылам. Прибыв по железной дороге на станции Завидово и Решетниково, сосредоточившись в Тургинове, бригада получила приказ командующего 30-й армии двигаться по Волоколамскому шоссе, уничтожая резервы противника, и вместе с 5-й стрелковой дивизией овладеть Калинином. Утром 17 октября 27 танков Т-34 и 8 танков Т-60 взяли курс на Калинин, но встретили сильный огонь противотанковых орудий, подверглись непрерывной бомбардировке с воздуха. Лишь 8 танков достигли южной окраины Калинина, и только танк Т-34 под командованием старшего сержанта С. Горобца прорвался в город и совершил легендарный рейд по городу. Он появился со стороны «Пролетарки», прошел через город, обстрелял комендатуру, вызвал переполох у немцев и ушел к своим войскам.
25 октября 1941 года газета «Известия» сообщила о подвиге экипажа танка старшего политрука Гмыри, который ворвался на немецкий аэродром (теперь здесь расположен жилой район Южный): «Появление советского танка вызвало здесь невероятный переполох. Один за другим стали подниматься в воздух бомбардировщики. Один бомбардировщик так и не оторвался от земли: танк Гмыри раздавил ему хвостовое оперение. Второй самолет выстрелом из пушки был подбит на взлете. Остальным все же удалось подняться в воздух… Вражеские бомбардировщики засыпали отважных танкистов бомбами». Но подбитая машина пробилась к своим.
Командование 3-й танковой группы немцев было вынуждено отозвать продвигавшуюся на Вышний Волочек 1-ю танковую дивизию, чтобы поддержать оборонявшуюся в Калинине 36-ю моторизованную дивизию. 3-я танковая группа не смогла выполнить основную задачу, ради которой она была повернута от Москвы на север. Военные исследователи отмечают: «Противник не смог развить наступление на Торжок, Лихославль и Бежецк, была ликвидирована угроза окружения 22-й и 29-й армий, изоляции войск Северо-Западного фронта, обеспечена бесперебойная работа железнодорожной линии Рыбинск—Бологое… Немецко-фашистское командование вынуждено было перебросить в район Калинина 6-ю, 36-ю, 161-ю пехотные и 14-ю моторизованную дивизии, сняв их с других направлений». Значительная часть немецких войск втянулась в упорные бои вокруг Калинина и не могла участвовать в наступлении на Москву.
«Результаты боёв за Калинин, — замечал историк А. Исаев, — для 3-й танковой группы были поистине катастрофическими. Её 1-я танковая дивизия на 28 сентября 1941 года насчитывала 111 боеготовых танков. На 31 октября 1941 года количество боеготовых машин снизилось до 36 машин. 6-я танковая дивизия на 10 сентября насчитывала боеготовыми 171 танк. 16 октября она имела в своём распоряжении всего лишь 60 готовых к использованию в бою танков».
Калининский фронт и его командующий
Калининский фронт оттянул на себя 13 дивизий группы германских армий «Центр», в результате этого они не были использованы против Западного фронта. Были отбиты их попытки прорваться на Торжок — Вышний Волочек и окружить войска Северо-Западного фронта. «Однако в управлении войсками со стороны командования и штаба Калининского фронта, — отмечалось в исследовании «На правом фланге Московской битвы», — допускались ошибки в оценке возможностей противника и своих войск. Это привело к невыполнению войсками фронта замысла Главного Командования. Фронту не удалось ни окружить группировку противника в Калинине в октябре, ни прикрыть московское направление в середине ноября 1941 года. В своих решениях командующий фронтом не всегда учитывал конкретную обстановку в полосе действий каждой армии. Поэтому его приказы зачастую не соответствовали реальному положению и не могли быть выполнены или выполнялись войсками армий, как правило, с опозданием».
Недостаточно прочной была полоса обороны 30-й армии, в середине ноября в её составе были стрелковая и мотострелковая дивизии, танковая бригада и моторизованный полк. Оборона носила очаговый характер, резервы отсутствовали. В конце октября командующий 30-й армии доложил Коневу о том, что «армия не имеет достаточной численности боевого состава и техники, мало средств минирования… Левый фланг армии — особенно слабое место». Это тем более приобрело острый характер, что становилось всё понятнее, что немецкое командование готовится к новому наступлению в полосе обороны 30-й армии, чтобы прорваться к Москве с северо-запада. Но командование фронта, допустив серьезный просчет, своевременно не приняло необходимых мер для укрепления обороны 30-й армии.
Утром 15 ноября превосходящие силы противника начали внезапное наступление. К исходу дня они вышли к Волге. И лишь после этого И. Конев решил усилить 30-ю армию 185-й стрелковой, 46-й кавалерийской дивизиями, 8-й танковой бригадой и мотоциклетным полком. Если бы это было сделано раньше, то 30-я армия, наверное, не оказалась бы в столь критическом положении, когда она была вынуждена действовать уже тремя расчлененными группировками. 17 ноября 30-я армия была передана в состав Западного фронта. «В результате ошибок, допущенных в управлении войсками со стороны командования Калининским фронтом, и неудачных действий войск 30-й армии войска фронта, — отмечалось во всё той же работе «На правом фланге Московской битвы», — на этот раз задачу по прикрытию московского направления с северо-запада выполнить не смогли. Центр тяжести полностью переместился в полосу Западного фронта».
27—29 ноября командующий Калининским фронтом И. Конев провел несколько разрозненных ударов малыми силами на отдельных направлениях, но они не имели должного успеха. По словам Жукова, Конев «явно осторожничал в момент перехода своего фронта в контрнаступление», он неверно оценил сложившуюся оперативно-стратегическую обстановку и вместо операции по разгрому правого крыла группы армий «Центр» наметил провести операцию только по овладению городом Калинином.
Ставка ВГК за подписью Сталина и Василевского подчеркнула: «Частные атаки на разных направлениях войсками Калининского фронта 27—29 ноября неэффективны». Она 1 декабря 1941 года приказала: «1. Калининскому фронту, сосредоточив в течение ближайших двух-трех дней ударную группировку в составе не менее пяти-шести дивизий, нанести удар с фронта (иск) Калинин, (иск) Судимирка в направлении Микулино Городище и Тургиново. Задача: выходом на тылы клинской группировки противника содействовать уничтожению последней войсками Западного фронта». Утром 1 декабря, по указанию Верховного Главнокомандующего состоялся разговор заместителя начальника Генерального штаба Василевского с Коневым об этой директиве. Конев ссылался на отсутствие у него танков и нехватку сил, предлагал вместо оказания помощи Западному фронту провести местную операцию по овладению городом Калинином. Такая операция преследовала локальные интересы и фактически не учитывала общей цели.
Василевский заявил Коневу: «Сорвать наступление немцев на Москву и тем самым не только спасти Москву, но и положить начало серьезному разгрому противника можно лишь активными действиями с решительной целью. Если мы этого не сделаем в ближайшие дни, то будет поздно. Калининский фронт, занимая исключительно выгодное оперативное положение для этой цели, не может быть в стороне от этого. Вы обязаны собрать буквально всё для того, чтобы ударить по врагу, а он против вас слаб. …Товарищ Сталин разрешил немедленно перебросить вам для этой цели ещё одну, 262-ю стрелковую дивизию Северо-Западного фронта. Она начинает погрузку сегодня в 18.00. Дивизия имеет в своем составе свыше 9 тысяч человек и неплохо вооружена. Ставка Верховного Главнокомандования считает не только возможным, но и необходимым снять с фронта и сосредоточить для этого удара указанные мной дивизии. Мне непонятно ваше заявление, что все эти дивизии имеют в своем составе всего лишь по 2—3 тысячи человек. Передо мной донесение вашего штаба, полученное 24 ноября 1941 года, по которому 246-я стрелковая дивизия имеет 6 тыс. 800 человек, 119-я — 7200, 252-я — 5800, 256-я — 6000 человек и т. д. Если в этих дивизиях, как вы заявили, действительно слаба артиллерия, то вы сможете усилить их за счет артполков Резерва Главного Командования, которых вы имеете 9». После убедительных наставлений А. Василевского И. Конев, прося всё же усилить его фронт, обещал действовать так, как приказала Ставка: он нанесет главный удар на Тургиново, будет делать всё, чтобы «обязательно прорвать оборону и выйти в тыл врага».
Ставка была очень озабочена обеспечением точного выполнения этого приказа. Василевский в книге «Дело всей жизни» вспоминал: «Днем 4 декабря, будучи на очередном докладе в Кремле у Сталина, я получил указания в ночь на 5 декабря отправиться в штаб Калининского фронта, чтобы лично передать командующему фронтом директиву на переход в контрнаступление и разъяснить ему все требования по ней… 12 декабря 1941 года, когда Б.М. Шапошников уже выздоровел, Верховный Главнокомандующий в нашем присутствии передал командующему Калининским фронтом по прямому проводу: «Действия вашей левой группы нас не удовлетворяют. Вместо того, чтобы навалиться всеми силами на противника и создать для себя решительный перевес, вы... вводите в дело отдельные части, давая противнику изматывать их. Требуем от вас, чтобы крохоборскую тактику заменили вы тактикой действительного наступления». Командующий попробовал сослаться на оттепель, трудности переправы через Волгу, получение немцами подкрепления и пр., но в заключение сказал: «Понял, всё ясно, принято к исполнению, нажимаю вовсю».
Наступление
Войска Калининского фронта начали решительное наступление 5 декабря 1941 года. В тот день Гальдер записал в дневнике: «Противник прорвал наш фронт в районе восточнее Калинина… В группе армий «Центр» возникла некоторая неразбериха».
6 декабря: «В результате наступления противника на северный фланг 3-й танковой группы создалась необходимость отвода войск, располагавшихся южнее Волжского водохранилища, их нужно отвести к Клину».
7 декабря: «Противник совершил прорыв с севера на Клин. В районе восточнее Калинина противник также на ряде участков вклинился в наш фронт, но эти вклинения пока удалось локализовать».
8 декабря: «В районе восточнее Калинина в наступление перешло семь дивизий противника. Обстановка здесь по-прежнему напряженная. Я считаю этот участок фронта самым опасным, так как здесь у нас нет никаких войск во второй линии».
9 декабря: «Крайне сильный натиск противника юго-восточнее Калинина, видимо, позволит ему вновь овладеть городом».
10 декабря: «В районе севернее Клина обстановка становится всё напряженнее».
15 декабря: «В Калинине сегодня будет начата подготовка к эвакуации наших войск».
В результате тяжелых боев 31-я армия вышла на Волоколамское шоссе. Части 29-й армии прорывались к важной в оперативном отношении дороге Калинин—Старица. Это реально грозило окружением немецкой группировки в Калинине. 16 декабря 1941 года город был освобожден от врага. В 2010 году Твери было присвоено почетное звание «Город воинской славы».
Ефрейтор 161-й немецкой пехотной дивизии Дидрих Бош писал своей жене: «Калинин, утро 15.12.1941 г. Моя дорогая Гезина! Мы должны покинуть этот город. Он весь будет в полдень взорван и подожжен». Немецкий ефрейтор Ганс Лекс писал 19 октября 1941 г.: «Мы уже стояли за 5 километров от Ленинграда, сегодня мы стоим в 150 километрах от Москвы и теперь наступаем на Москву… 16 октября 1941 года имели очень тяжелый бой у города Калинина… Ты пишешь, что цензура открыла моё письмо. Но это меня не волнует, потому что лучше сидеть 10 лет в тюрьме, чем остаться один месяц в России».
В очерке «Боец» Фадеев отметил подвиг красноармейца, посмертно удостоенного звания Героя Советского Союза: «В 1941 году, в боях за Калинин, у вражеского дзота, не дававшего продвинуться вперед и унесшего много жизней наших людей, Падерин был тяжело ранен и в порыве великого нравственного подъема закрыл амбразуру дзота своим телом».
Главное управление кадров Красной Армии сообщило: «Политрук 190 сп. Цанов Камен Костович 15 октября 1941 г. геройски погиб в уличных боях за г. Калинин. Цанов — болгарский политэмигрант, заочно приговоренный антинародным судом Болгарии к смертной казни за его борьбу за свою свободную демократическую Родину, его занесли в списки активных «красных». После нападения фашистской Германии на СССР он на третий день войны ушел добровольцем на фронт. В его честь названа одна из улиц Твери». 17 октября 1941 года в районе города Калинина погиб командир полка Герой Советского Союза майор М.А. Лукин.
Забвению не подлежит
Б. Полевой писал о борьбе советских людей с оккупантами в Калинине: «В городе с первого же дня начала действовать подпольная организация… В районе Вагжановки сгорели большие интендантские склады. Три дня горели, много погибло немецкого добра… Поджигались мастерские, где немцы ремонтировали подбитую технику… В офицерское казино, что помещалось в клубе «Текстильщик», бросили бомбу. Ну и двух полицаев как-то повесили ночью в городском саду… Впоследствии комендант приказал расстрелять двадцать пять заложников».
Последствия оккупации Калинина германскими войсками были чрезвычайно тяжёлыми. Немцы сожгли и разрушили более 50 предприятий, 7700 зданий, мосты через Волгу и Тьмаку, драматический театр, театр филармонии, театр юного зрителя, кинотеатр «Эрмитаж», сожгли библиотеку имени Горького, многие школы, детсады. С гневом и болью А. Фадеев в статье «Изверги-разрушители и люди-созидатели», опубликованной в «Правде» 14 января 1942 года, поведал о том, что натворили фашисты в Калинине: «В одном из подвалов города найдено двенадцать трупов молодых людей; двоим из них было по шестнадцать лет. Все убиты тупым предметом: у некоторых выколоты глаза, некоторых пытали, подвесив за ноги. Четыре девушки были сначала изнасилованы, потом убиты… В здании прекрасной хирургической больницы в Калинине была устроена конюшня».
Далее он продолжал: «В деревне Рубцово Моркино-Городищенского сельсовета Калининской области немцы выгнали за околицу всё население, женщин и детей, и расстреляли из пулеметов… Население деревень Даниловского, Некрасовского и Борисовского сельсоветов, общим числом до 2000 человек немцы выгнали в лютый мороз за речку Тьмаку и стали расстреливать из автоматов и пулеметов… Древний русский город Старица, родина первого русского путешественника купца Афанасия Никитина, город, славившийся своим монастырем — памятником русского зодчества, город, расположенный по двум сторонам верховья Волги, необычайный по красоте своей, — разрушен и сожжен немцами почти целиком».
О зверствах оккупантов свидетельствовал не только знаменитый писатель. Полковник Н. Деев сообщил: «Разграблению и уничтожению подверглись многие калининские деревни. В колхозе «Красное звено» Калининского района немцы забрали всех лошадей, коров, овец, разорили пасеку. Забрали весь колхозный хлеб и овощи. У колхозников отобрали личный скот, теплую одежду, обувь». Н. Кротов, уроженец села Петрянха Шатурского района Московской области, боец саперного батальона, писал о немцах, которых «прогнали далеко за Калинин»: «Они колхозников разорили начисто, продукты все поели, одежду, обувь всю забрали, дома жгли, валяные сапоги снимали с ног, даже у детей, и убивали многих женщин; даже не то, что хорошее, но и чашки, ложки, чугунные лампы — всё с собой забрали».
Ознакомившись с таким омерзительным поведением оккупантов, можно конкретно представить, в каких неимоверно тяжких условиях пришлось советским людям возрождать более или менее нормальную повседневную жизнь после их освобождения от «прелестей» нового немецкого порядка.
Обсудить новость на Форуме