09:30 11.01.2013 | Все новости раздела "КПРФ"
Газета «Правда» об организаторах «цветных революций»
2013-01-11 10:25
По страницам газеты «Правда», Владимир Ряшин 
Это так романтично звучит: «революция роз» в Грузии, «оранжевая революция» на Украине, «тюльпановая революция» в Киргизии. В числе постсоветских республик, где в последнее десятилетие были совершены «цветные» госперевороты, могла оказаться и Белоруссия. Для «революции» в Минске заграничные вдохновители местных оппозиционеров уже подобрали нежный эпитет — «васильковая». Но господа явно недооценили потенциал президента страны Александра Лукашенко, о чём, надо думать, до сих пор горько сожалеют. Не разразилась «революционная» гроза и над Россией. Гром, грохотавший на улицах и площадях её столицы в течение зимы и весны прошлого года, постепенно стих.
К осени белоленточное движение, наречённое сначала «норковой», а потом «снежной революцией», выдохлось. Путинская команда тотчас же успокоилась. А зря. Ещё до начала ледохода распустятся подснежники. Впрочем, крупный бизнес и политиков, группирующихся вокруг него, мало волнует будущее либерального протеста. Ведь на постсоветском пространстве установлены строгие рамки для «цветных революций»: в результате их меняют не общественно-политический строй, а правящие элиты.
198 методов смены правящей элиты
Известный американский идеолог «цветных революций» Джин Шарп предпочитает обходиться без метафор. Он пишет предельно ясно, без ложной патетики: «Мирный переворот не терпит импровизаций». В своей книге «От диктатуры к демократии», переведённой на десятки языков, Шарп советует вождям протеста начинать дело с составления детального плана: «При разработке стратегии демократы обязаны чётко сформулировать свои цели и определить методы оценки усилий, предпринимаемых для их достижения».
Ну а далее следуют практические рекомендации. Консолидируя вокруг себя людей, готовых вступить в борьбу с режимом, следует заблаговременно определиться «с наилучшей руководящей структурой и системой связи». Если население испытывает бессилие и страх перед властью, важно, чтобы первоначальные действия носили тайный характер, что позволило бы свести к минимуму риски. Когда протестное движение вступит в активную фазу, надо попытаться установить тесные контакты со средним звеном силовых структур и чиновничества, склонить его к сотрудничеству с оппозицией.
Ещё один момент, на который Шарп обращает особое внимание: «В процессе подготовки генеральной стратегии необходимо точно оценить относительные роли внутреннего сопротивления и внешнего давления при разрушении диктатуры». Здесь, по его мнению, вполне уместно добиваться от зарубежных правительственных и международных организаций разнообразных санкций против режима. Да и заграничная помощь деньгами окажется кстати.
Крупнейший исследователь проблем психологической войны не забывает напомнить: «Распространённой ошибкой прошлых кампаний политического неповиновения являлась ставка на один или два метода, например, забастовки и массовые демонстрации. На деле же существует множество методов, позволяющих стратегам сопротивления по мере необходимости концентрировать борьбу или распылять её».
Шарп представил 198 методов, эффективное применение которых в конечном счёте может способствовать крушению режима. Многие из них давно знакомы россиянам. Но в огромном списке вариантов отказа граждан от сотрудничества с властями есть те, о которых мы только что узнали или узнаем, возможно, в недалёком будущем.
Вот два почти полярных вида забастовок: забастовка истеблишмента и забастовка заключённых. Кроме отказа от призыва в армию, предлагаются и другие акции гражданского протеста: добровольное домашнее заточение, эмиграция. А здесь рядом комическое и трагическое — раздевание на улице одних и публичное самосожжение других. Могут сойтись и две такие акции: бойкот объявят торговцы, а хозяева предприятий уведомят персонал об остановке производства. Предусмотрен ряд мер, нацеленных на разрушение финансовой системы: снятие банковских вкладов, невыплата долгов и налогов, изготовление фальшивых денег. Ну а когда до победы остаётся совсем немного, начинается создание параллельного правительства.
Во время прошлогодней беседы с корреспондентом Русской службы Би-би-си Павлом Бандаковым 84-летний Шарп старался предстать всего лишь скромным руководителем крохотного Института имени Альберта Эйнштейна, в штате которого сегодня только три человека. Давно остались в прошлом те времена, когда его сотрудники активно контактировали с «продемократическими группами» в Бирме, Таиланде, Тибете, Сербии, Белоруссии, Прибалтике.
Рассказывая о своих связях с украинскими «оранжевыми» во время событий 2004 года, Шарп всячески пытался принизить свою роль: «Они где-то нашли книгу «От диктатуры к демократии». Как, я не знаю. Эту работу перевели, но их организация была настолько бедна, что не было денег опубликовать перевод. Они прислали на имейл: помогите немного деньгами. Мы послали им, кажется, 6000 долларов. А потом узнали, что они напечатали эту работу каким-то невероятным тиражом». Можно подумать, что тем и ограничилась помощь США сторонникам Виктора Ющенко. На деле же в «оранжевую революцию» американцами было вложено, судя по официальным признаниям, свыше 18 миллионов долларов. И это только верхушка финансового айсберга.
Шарп не преминул напомнить, что не является экспертом по России. Лукавил старый лис. В 1990—1991 годах он побывал в Советской Прибалтике, где консультировал местных сепаратистов. Полученный результат он воспринимал как «большое достижение». По данным наших источников, именно в то время к нему приезжали за советами люди из окружения Ельцина.
США объяснят России, что такое суверенитет
Впрочем, тогда и в Москве американских консультантов хватало. Одни из них во главе с послом США в СССР Мэтлоком одаривали советами Горбачёва и его соратников, другие работали с российскими «демократами». Среди «клиентов» молодого политолога, научного сотрудника Гуверовского института войны, революции и мира Майкла Макфола оказались Гавриил Попов, Евгений Савостьянов, Аркадий Мурашёв, Михаил Шнейдер, Виктор Дмитриев. После контрреволюционного переворота 1991 года, приведшего к крушению Советской власти и разрушению СССР, некоторые из них станут видными деятелями ельцинского режима. А пока они заняты поиском денег для создающегося политдвижения «Демократическая Россия», и будущий посол США в РФ Майкл Макфол помогает борцам с КПСС установить связь с зарубежными фондами, готовыми стать спонсорами «московских друзей». Позднее, рассказывая о своих взглядах той поры корреспонденту «Станфорд рипорт», он признается, что его реакцией на советскую систему «стал надолго сохранившийся антикоммунизм и антисоветизм».
В первый раз Макфол приехал в нашу страну в 1983-м ещё студентом Станфордского университета. С тех пор он, можно сказать, исколесил её вдоль и поперёк. В дорогу его звало не праздное любопытство туриста. Вот сообщение из Саратова, датированное 1992 годом: «20 августа в город прибыли из Нижнего Новгорода постоянные представители Национального демократического института США в России Грегори Минджак и Майкл Макфол в сопровождении группы референтов. По прибытии в приёмной председателя горсовета состоялась их встреча с представителями демократических партий и движений».
В молодости Макфолу, занимавшемуся научной работой и изучением иностранных языков, приходилось подолгу находиться в Англии, Польше, Португалии и других странах. Но в России он побил рекорд: представляя здесь в 90-е годы неправительственные организации, в частности фонд Карнеги, Майкл проводил в РФ больше времени, чем в США.
В первое десятилетие нового века для Макфола наступает пора пожинать славу. Он известный политолог, профессор Станфордского университета, автор около 20 книг. Несколько из них посвящены анализу общественно-политических процессов в нашей стране и американо-российских отношений. Но Макфол не был бы Макфолом, если бы, углубляясь в науку, забывал о живой практике.
В архиве ИноСМИ.ru можно обнаружить статью Макфола, опубликованную в конце декабря 2004 года в газете «Вашингтон пост». Он признаёт, что американцы влияли на политические процессы на Украине. Но какие американцы этим занимались? Мол, если это были люди из неправительственных организаций, то в таком случае никакого вмешательства во внутренние дела другого государства вроде бы и нет.
Один из «величайших мифов» о попытках США «развивать демократию» за рубежом сводится, по утверждению Макфола, к тому, что «какой-то высокопоставленный чиновник в Белом доме старательно направляет работу Национального фонда развития демократии или «Фридом хауса». Упражнения в софистике продолжаются: «Политики в Белом доме и госдепартаменте США, хотя, пожалуй, в философском плане и поддерживают эти усилия, не имеют почти никакого отношения к разработке или к претворению в жизнь американских программ содействия демократии». И далее, отдав дань воспоминаниям о событиях 1991 года в России, он переходит к программной части своей статьи: «Было время, когда призыв к государственному суверенитету был прогрессивной идеей, поскольку создание государственности позволяло разрушать империи. Но сегодня те, кто ставит суверенитет государства превыше всего, часто делают это для сохранения автократии, в то время как те, кто борется за суверенитет народа, являются новыми прогрессистами». Ловко закручено, однако.
Нельзя утверждать, что его «лютый антикоммунизм» трансформировался в русофобию, но некоторые заявления профессора Станфордского университета можно было понять так: «необузданная» Россия должна знать, что её место — в прихожей мировой политики, которая, надо полагать, формируется прежде всего в Вашингтоне.
Правда, став в 2009 году помощником президента Обамы по вопросам национальной безопасности и директором отдела России и Евразии при Совете национальной безопасности, Макфол начал проявлять определённую осмотрительность в своих высказываниях. Более того, он вошёл в число архитекторов «перезагрузки» в отношениях США и России.
В январе 2012-го Макфол прибыл в Москву уже в качестве посла Соединённых Штатов Америки в Российской Федерации. Его дипломатический дебют складывается не слишком удачно. Некоторые заявления Макфола были расценены МИД РФ как «преднамеренное искажение ряда аспектов российско-американского диалога», «раздражённое тиражирование небылиц». Часть СМИ обвинила его в провоцировании «цветной революции» в России.
Летом прошлого года Макфол стал автором потрясающей сенсации. Отвечая на вопрос о роли США в организации «цветных революций», он подчеркнул: «Я знаю, что мы этим не занимаемся. Это наша чёткая позиция. Другие администрации занимались этим. И это правда». Журналистский мир буквально взорвался. Интернет был переполнен сообщениями такого рода: республиканская администрация Буша в отличие от команды демократа Обамы готовила «цветную революцию» в России. На следующий день послу пришлось выступать с опровержениями: его неправильно поняли и слишком вольно истолковали.
Чего только не наговоришь в минуты дипломатической откровенности. Ну а нам остаётся только верить человеку, который в течение многих лет позиционировал себя в качестве специалиста по демократии, антидиктаторским режимам и революциям.
Уценённые политики осваивают улицу
Среди либеральных лидеров оппозиционного движения, зародившегося на Болотной площади в Москве год с лишним назад, немало тех, для кого абсолютно всё, что исходит из Белого дома, — благо. Любая попытка критической оценки политики Вашингтона воспринимается ими почти как личное оскорбление. Вот и сейчас они стали устроителями настоящего шабаша вокруг «закона Димы Яковлева». Сибаритствующие политики готовы устроить дикие пляски на костях загубленных за океаном детей из России. Им глубоко безразлично, что американцам, виновным в гибели усыновлённых российских сирот, местная Фемида помогает избежать заслуженного наказания. Что в тюрьмах США незаконно удерживаются граждане РФ. Что принятие конгрессом Соединённых Штатов «акта Магнитского» — неприкрытое вмешательство во внутренние дела нашей страны. Что уходящая в отставку госсекретарь США требует остановить процесс интеграции России, Казахстана, Белоруссии и других государств СНГ — иначе это, дескать, может привести к «ресоветизации региона».
Таким давно уценённым, забытым народом политикам, как Михаил Касьянов, Борис Немцов, конечно же, льстит, что их принимают в госдепе, палате представителей, сенате, университетских центрах США. Но среди ключевых фигур внесистемной оппозиции есть и переоценённые политики. Посмотрите, насколько быстро сделали американцы из Алексея Навального деятеля планетарного масштаба. В 2010-м его принимают в Йельский университет, где он проходит ускоренный курс подготовки по специальной программе. А в 2012-м журнал «Тайм» уже возводит его на пьедестал, включая в список 100 самых влиятельных персон мира вместе с президентом США Обамой, канцлером ФРГ Меркель, главой МВФ Лагард и т.п. Профессор МГИМО Елена Пономарёва, занимающаяся, в частности, исследованием «цветных революций», не слишком оптимистично оценивает шансы молодого вождя Болотной площади: «Скорее всего, он окажется для своих спонсоров расходным материалом. Но пока деятельность Навального и его ближайших «соратников» выглядит… иллюстрацией к пособию Дж. Шарпа».
Кроме богатеньких либералов, кликуш, готовых скандировать: «Навальный — наш президент!», одурманенных подростков и представителей богемы, среди участников белоленточного движения достаточно много людей левых убеждений и патриотов, искренне озабоченных судьбой страны, которая, несмотря на звучащие из Кремля уверения, так и не смогла за двадцать постсоветских лет подняться с колен. Но не они играют первую скрипку в определении социально-политической платформы внесистемной оппозиции. Роль Сергея Удальцова и руководителей русских националистов предельно сужена: они, как выразилась одна либеральная публицистка, должны «сгонять поголовье».
Очень ёмкую характеристику новому движению, начавшемуся с акций против фальсификаций во время последних думских выборов, дал лидер российских коммунистов Геннадий Зюганов. Выступая на октябрьском (2012 года) пленуме ЦК КПРФ, он сказал: «Тревожным сигналом для правящего режима стало протестное движение прошедшей зимы. В сентябре, однако, стало ясно: так протестовать готовы уже не все. Многие поняли, что дальше нужно бороться не «против», а «за». Но выработать единую программу не дано тем, чьи цели предельно разнятся. Как говорил Энгельс, «где нет общности интересов, там не может быть единства целей, не говоря уже о единстве действий».
Чем дальше, тем труднее прозападным либералам скрывать заказной характер своей фронды. Недаром даже Эдуард Лимонов назвал заявленный на 13 января марш проамериканским.
В основе «болотной» идеологии — голый расчёт: какие будут политические дивиденды от очередной провокационной акции? Потому-то и деградирует движение, которое поначалу могло показаться таким романтичным. Но романтизм оказался фальшивым: слишком явно в нём слышится иноземный акцент.
Обсудить новость на Форуме