11:15 25.12.2014 | Все новости раздела "КПРФ"
Газета «Правда». Особая примета первой чеченской войны
2014-12-25 10:39
По страницам газеты «Правда», Владимир Ряшин 
20 лет назад (31 декабря 1994 года) федеральные войска начали штурм города Грозного. 27 октября 1992 года «Правда» опубликовала статью «Генеральский профиль президента мятежной республики». Что же представляла собой тогда, два с лишним десятилетия назад, Чечня, у руля которой оказался Джохар Дудаев, бывший командир одной из лучших дивизий советских ВВС? Как писала газета, это зеркальце России в оригинальной кавказской оправе. В нём отражалось всё до боли знакомое: бедность, коррупция, преступность, только куда более жестокая, чем в Москве.
Без золотых кранов и верблюжьего молока
Ко всем этим застарелым проблемам добавились новые, появившиеся во время так называемой суверенизации, сопровождавшейся погромами парткомов, Советов, блокированием воинских частей. Привычный уклад жизни рушился на глазах. Усиливался разлад с Ингушетией, оставшейся в составе РФ. Нарастал исход русских, не желавших терпеть издевательств со стороны горцев, ещё недавно, казалось бы, гостеприимных, миролюбивых.
Обещания о скором превращении республики в край всеобщего благоденствия, в чеченский нефтяной эмират, где из золотых кранов потечёт верблюжье молоко, вызывали лишь горький смех. Не до сказок, когда производство в «независимом государстве» сократилось за год на 26%.
Дудаев уловил смену настроений в обществе. На пресс-конференции, устроенной в ночь на 25 октября 1992 года, он сразил наповал представителей российских и зарубежных СМИ, заявив, что сожалеет о развале СССР и считает: в обновлённом его варианте Чечня при определённых условиях могла бы найти себе место. Некоторые журналисты восприняли его слова как сигнал, адресованный российским «левым». А президент мятежной республики между тем продолжал метать камни в кремлёвский огород. Он не преминул уведомить собравшуюся публику, что разочарован в нынешнем российском руководстве, которое пытается удушить Чечню в тисках блокады — экономической и военной, финансовой и транспортной.
Дудаев не забыл, что за спиной у него радикалы, которые, оступись только он, тут же объявят: отныне наш президент не Джохар, а сам Аллах. И потому генерал не упустил возможности погрозить кулаком Москве. Правда, на сей раз не стал повторять однажды сказанное им: в час опасности у Чечни найдётся достаточно сил, чтобы спалить Россию в ядерном пожаре. Но и без того его заявление прозвучало воинственно: «В случае агрессии мы пойдём на крайние меры: газават — и до последнего чеченца».
Через минуту Дудаев сменил тон. Отвечая на мой, корреспондента «Правды», вопрос: «Неужели шансы договориться с Москвой утрачены? Ведь ещё год назад вы считали, что у Чечни должно быть общим с Россией экономическое, финансовое, инфраструктурное, оборонное пространство», он подтвердил, что и сейчас стоит на той же позиции.
При любом удобном моменте президент мятежной республики демонстрировал готовность к компромиссу с РФ. Ради его достижения, допускал он, можно было бы пожертвовать частью чеченского суверенитета. Генерал отдавал себе отчёт: при масштабном вооружённом столкновении с Россией Чечня способна добиться лишь кратковременного успеха, но в конце концов верх возьмёт русская армия, даже такая, как тогда, осенью 1992 года, — слабая, плохо управляемая.
Однако в Москве не захотели услышать Дудаева. В течение трёх с лишним лет Ельцин упорно отказывался от переговоров и встреч с лидером северокавказской республики. Затем грянула война, и судьба зло посмеялась над Борисом Николаевичем. Настал день, когда он вынужден был принять не где-нибудь, а в Кремле делегацию чеченских боевиков.
Уходя, оставь оружие
Но не будем забегать вперёд, вернёмся в 1992 год. Статья «Генеральский профиль президента мятежной республики» неожиданно вызвала нервную реакцию минобороны РФ. Его представители требовали, во-первых, опровержения данных, приведённых в следующих строках: «Чечня буквально начинена оружием. Покидая республику, наша армия оставила здесь около 160 самолётов, пусть устаревших марок, но всё-таки самолётов, свыше 120 единиц бронетехники, ну а счёт автоматам идёт на тысячи. Теперь поздно говорить: «Позор российским генералам» — чеченские вооружённые силы созданы». Во-вторых, офицеры из военного ведомства настаивали на том, чтобы редакция раскрыла источник «дезинформации». Пусть, мол, человек, распространивший сведения «о горах оружия», оставленного в северокавказской республике, отвечает в суде вместе с автором «за сочинённые небылицы».
Всё стало на свои места два десятилетия спустя. В вошедшем в книгу «Революция Гайдара» тексте беседы олигарха Петра Авена и бывшего вице-премьера правительства РФ Альфреда Коха с экс-министром обороны Павлом Грачёвым содержатся важные подробности, связанные с выводом российских войск из «независимой» Чечни в 1992 году. Поначалу отставной военачальник сказал, что они покидали республику «без оружия». Потом, спохватившись, поправил себя: «Нет, часть оружия мы вывезли. Мы с ним (с Дудаевым. — В.Р.) разделили его 50 на 50, за что на меня уголовное дело заводили: «Почему ты всё не вывел?» Собаки эти наши прокурорские не понимали, что спасибо, что я столько вывел и что полсклада вывез оружия стрелкового. Ну, конечно, много оставил…»
Для формирования мотострелковых подразделений Дудаеву хватало и автоматов, и бронетехники. Заполучил он в своё распоряжение и «кое-что» из артиллерии и средств ПВО: от реактивных систем «Град» до зенитных установок «Шилка». А вот о полноценной авиационной части следовало забыть. Из-за нехватки исправных самолётов, опытных пилотов и авиатехников в воздух, по оценке специалистов, могло подняться от силы пятнадцать боевых машин. Но ещё до начала декабрьской операции 1994 года по наведению конституционного порядка в Чечне российские ВВС нанесли серию мощных ударов по трём аэродромам республики. Всё, что было способно летать, включая личный самолёт Дудаева, было уничтожено.
В ночь на 1 января 1995 года чеченские боевики взяли реванш, разгромив вошедшую в Грозный 131-ю отдельную мотострелковую бригаду. Уже в первые часы боя её потери составили около 160 человек. Серьёзный урон нанесли боевики и другим подразделениям, вступившим в город.
Генерал Грачёв, проваливший первую чеченскую кампанию, до самых последних своих дней повторял: «Я был против этой войны и выступал за переговоры с Дудаевым — это знали даже чеченцы». Инициаторы этой опасной авантюры, надолго ввергнувшей страну в кровавый омут, известны: президент Борис Ельцин, председатель правительства Виктор Черномырдин, вице-премьер Николай Егоров. Не забыты и другие крупные чины той поры: глава Совета Федерации Владимир Шумейко, спикер Госдумы Иван Рыбкин, секретарь Совета безопасности Олег Лобов, которые тоже участвовали в принятии роковых решений. Чьей вины тут больше — задача не для нас, а для юристов и историков.
Жестокий вопрос
Мы же попробуем ответить на другой жестокий вопрос, звучащий почти кощунственно: была ли у команды Ельцина и людей из ближайшего окружения Дудаева общая «особая примета»? Не станем спешить с ответом, который вертится на языке. Ведь через час нас, надо ожидать, оглушит хор «неравнодушных» граждан: «Да как вы смеете ставить на одну доску строителей новой демократической России и дудаевских полевых командиров, под началом которых служили настоящие головорезы?!»
Прежде чем разделить праведный гнев вечных ельцинских фанатов, обратимся снова к воспоминаниям покойного генерала Грачёва. Итак, конец августа 1991 года. ГКЧП повержен. Ельцин и несколько его сподвижников отправились в подмосковный лес, нашли там покрышку от колёсного трактора, разложили на ней выпивку-закуску. И тут, по словам генерала, Борис Николаевич предложил: «Давайте брататься. Я вас в жизни никого не кину, давайте клясться на крови». Взяли нож, порезали друг другу руки, кровь лизали.
Спустя два с небольшим года господа, побратавшиеся на лесной опушке, устроят настоящее большое кровопускание в Москве, приказав расстрелять беззащитных людей в Останкине, на Краснопресненской набережной. И Павел Грачёв, принявший на себя командование подразделениями, штурмовавшими здание Верховного Совета РСФСР, укажет танкисту, в какое окно должен попасть первый снаряд.
Не будем цитировать судебных психологов: «Люди, однажды попробовавшие…» Лишь зафиксируем очевидное: из Москвы, расстрелянной в октябре 1993-го, кровавый след потянулся в декабре 1994-го к Чечне.
Теперь осталось взять карту юга России и воспроизвести на ней маршруты кровавых рейдов отрядов Басаева, Радуева и других дудаевских полевых командиров. И всё — больше слов не надо. И без них понятно, какой «особой приметой» были мечены авантюристы, раскручивавшие в Москве и Грозном маховик первой чеченской войны, унёсшей многие тысячи жизней.
Обсудить новость на Форуме