12:40 21.11.2014 | Все новости раздела "КПРФ"
Газета «Правда». Мы – советские люди!
2014-11-21 10:08
По страницам газеты «Правда», Алексей Парфенов, рабочий, кандидат в члены ЦК КПРФ, г. Дмитров, Московская область 
Откликаюсь на статью Виктора Кожемяко «Олигархи и «совки», которую с интересом прочитал в номере «Правды» от 10—13 октября. Тема исключительно важная. По-моему, разговор должен быть продолжен.
«Совок» — это презрительное наименование советского человека. Так называли и называют советских людей те, кто ненавидит Советскую власть и путь, выбранный Россией в октябре 1917 года.
Примеров высказываний о «совке» можно привести множество, от русофобских по сути Валерии Новодворской до слов «сука — народ» Виктора Астафьева. Это крайности, но почитайте либеральные СМИ, зайдите на некоторые сайты в Интернете, и вы узнаете, что «совок» — раб, завидует богатым и успешным людям и ненавидит их, гомофоб (нетерпим к секс-меньшинствам), а поддержка нашим народом присоединения Крыма — признак национального чванства «совка».
Вот далеко не полный перечень прегрешений тех, которые и сегодня фактически остаются советскими людьми.
Однако есть и другие характеристики советского народа и советского человека. Например:
«…Коммунисты хорошо знают, что народ, доверивший им руководство страной, — это народ исключительного трудолюбия, мужества, выносливости, душевной щедрости, одарённости и ума». Так говорил Л.И. Брежнев.
Так кто же прав, Астафьев или Брежнев?
Конечно, народ — он всякий. Были и есть и лакеи, и холопы, и доносчики, и трусы, и завистники, ненавидящие людей, в чём-то их превосходящих.
Когда я вошёл в сознательную жизнь (конец 60-х — начало 70-х годов прошлого века), образцом для меня было фронтовое поколение. Удивительное это поколение, такого, наверное, не было в истории России.
Рабы? Ну уж нет. И мой отец (1919 года рождения, учитель, член КПСС), и мать (1920 года рождения, инженер, беспартийная) не были рабами. Из-за принципиальной позиции у них сложились непростые отношения со своими руководителями. Да, критиковали, да, выступали на собраниях. Теряли в зарплате (не очень много, потому что государство защищало от произвола начальства), больше теряли нервов и здоровья.
Раб и холоп будет критиковать своё начальство? Вообще, критика руководства снизу, по крайней мере на районном уровне, была нормальным явлением, особенно в так называемое сталинское время. И моего отца, секретаря Дмитровского райкома партии, после войны критиковали на партийных конференциях.
Эта атмосфера критики, принципиальности, как со стороны руководства, так и со стороны рядовых партийцев (а это правда, это я знаю и по рассказам отца, и по книгам), походит ли на атмосферу всеобщего страха?
Но как же репрессии? Как же доносы?
Да, были репрессии, страдали невинные люди. Почему?
Я думаю, лучше всего на этот вопрос ответил Алексей Максимович Горький: «Из-за недостатков механизма, которыми всегда изобиловала неуклюжая машина русской государственности… Возможно, и здесь «вредительство», враг циничен так же, как и хитёр… И, конечно, есть маленькие, психически нездоровые люди с болезненной жаждой наслаждаться страданиями ближних».
По-моему, в этих размышлениях великого писателя многое выражено.
Те люди, которых я знаю и помню, — учителя, которые меня учили (половина из них были мужчины и в большинстве фронтовики), врачи, которые меня лечили, инженеры и рабочие Дмитровской перчаточной фабрики, где я работаю, — того, военного поколения, были людьми подлинно благородными!
Женщину-инженера нашей фабрики вызвали в Дмитровский отдел госбезопасности (МГБ) и предложили давать информацию о настроениях в коллективе. Материального вознаграждения не обещали, за отказ ничем не угрожали.
Она отказалась от доносительства. На её дальнейшей жизни это никак не сказалось.
Доносительство не было принято, осуждалось в той среде. Конечно, попадались эти «маленькие, психически нездоровые люди», а также те, кто доносил, стремясь приобрести какие-либо выгоды, но они были отщепенцами.
Где-то я прочитал, что после того, как декабристы были «изъяты» из общества, уровень русского общества значительно понизился.
Естественное «изъятие» в результате смертности (не говоря уже о потерях в Великой Отечественной войне) того, первого советского поколения тоже отразилось на моральном состоянии общества.
А ЧТО ТАКОЕ события сентября — октября 1993 года? Не что иное, как попытка нанести советскому человеку («совку», по их терминологии) полное и окончательное поражение. Уничтожить лучших, попугать остальных.
Прошёл двадцать один год. Нет Советской власти, а советский человек — он остался?
Тогда, 5 октября 1993 года, во вторник, после расстрела Верховного Совета, придя на работу, я со стороны части своих товарищей не ощутил ничего, кроме злорадства.
— Ну вот, сейчас вас, коммуняк, добьют, и мы заживём совсем по-другому, по-хорошему.
Это был, наверное, самый тяжёлый день в моей жизни! Когда я пришёл с работы домой, мама спросила меня:
— Ну как?
Я пожал плечами.
— Надо жить, — сказала она.
Да, надо было жить, надо было бороться.
Минул двадцать один год. И годы эти не прошли даром. Либерально-буржуазные иллюзии в рабочем классе рассеялись если не полностью, то весьма основательно.
Есть понимание того, что советские годы были временем наивысшего расцвета страны, временем, когда лучше всего жилось простому рабочему человеку.
Недавно от одной женщины услышал: «При Советской власти мы жили в раю, только не знали этого».
Другое дело, что значительная, наверное, даже большая часть рабочего класса смирилась с сегодняшней жизнью, как-то приспособилась. Люди не верят (хотя, безусловно, хотят) в возможность восстановления социализма. Плюс боязнь социальных потрясений («лишь бы не было войны»).
Советский человек, пережив период либерального безумия 1990-х, остался со своей тоской по социализму, с уважением к вождям советской эпохи — Ленину и Сталину, с уважением к труду, с неприятием неправедного богатства.
НУ А ТЕПЕРЬ поговорим об олигархах. Почему я не уважаю олигархов?
Свои представления о крупной финансовой буржуазии у меня начали складываться в 17—18 лет при чтении Джека Лондона.
Вот Мартин Иден, герой одноимённого романа, попадает в общество крупных предпринимателей и банкиров. И убеждается, что за внешним благообразием этих людей скрываются эгоизм, гнусное торгашество, нравственная пустота.
Вот герой романа «Время не ждёт» Элаш Харниш, вступив в мир американских финансистов, убеждается, что американские олигархи — «просто банда головорезов, имеющих наглость проповедовать кодекс морали, с которым сами не считаются». И эта банда «фактически держит в руках весь политический механизм общества, начиная от кандидата в конгресс какого-нибудь захолустного округа и кончая сенатом Соединённых Штатов. Она издаёт законы, которые дают им право на грабёж».
Ну а позднее я прочёл рассказ Ивана Бунина «Господин из Сан-Франциско».
Писатель воссоздаёт образ 58-летнего американского миллионера в тот момент, когда «господин» решил отдохнуть и развлечься. Здесь и возникает картина полного ничтожества и безликости того существа, которое Бунин не случайно лишил даже собственного имени. С толстовской беспощадностью (а даже у Джека Лондона есть элементы романтизации финансовых магнатов) он описывает жизнь господина из Сан-Франциско и подобных путешественников, лишая его малейших признаков совести.
Рассказ написан в 1915 году. Почти через сто лет соотечественник Бунина, режиссёр Н.С. Михалков решил экранизировать другой рассказ писателя — «Солнечный удар» и дневники «Окаянные дни».
Конечно, можно держать себя барином, сожалеть о «той России, которую потеряли». Только Бунин, русский дворянин, Октябрьскую революцию не принявший и написавший о ней и Советской власти много злобного и несправедливого, всё-таки не пресмыкался перед сильными мира сего. Оценки Буниным биржевых дельцов, бизнесменов, чиновников как «высшего отребья человечества» («Сны Чанга», черновой вариант) злободневны и сейчас.
Да, легко пнуть Советскую власть, плюнуть в советское прошлое, это теперь выгодно, а вот показать современного биржевого дельца-спекулянта или олигарха другого профиля так, как его показали великие писатели прошлого…
Боятся г-н Михалков и компания придворных режиссёров и писателей лишиться, как сейчас говорят, преференций? Или чувствуют себя одной крови с олигархами, считая свой круг «элитой», стоящей над презираемыми ими «совками»?
ТОГДА я попытаюсь дать оценку российским олигархам, порождению нынешнего, как говорят, отечественного капитализма.
Российская олигархия — это группа паразитов, которые умеют только брать, ничего не отдавая. Причём они берут в ущерб другим, в ущерб своей стране.
«Жадность и зависть расцветают и усиливаются в условиях, когда не существует традиций, законов, общественного мнения. Тот, кто хочет только брать, всегда против этих сдерживающих сил» (И.А. Ефремов, роман «Час Быка»).
Олигархи и их слуги — буржуазные журналисты, «деятели культуры» и проч. — так ненавидят коммунистическую идеологию именно потому, что она является мощной «сдерживающей силой».
Так могу ли я, всю жизнь зарабатывающий своим трудом, уважать этих олигархов-паразитов и их обслугу?
Путин действует в интересах крупного капитала. Это ясно, как и то, что «Единая Россия», её фракция в Государственной думе, принимает законы в интересах кучки олигархов.
Но парадоксальным образом отдельный представитель класса собственников оказывается иногда незащищённым перед лицом власти. Каждого можно лишить собственности, посадить под домашний арест или в тюрьму.
Гамлет (Шекспир, трагедия «Гамлет») сравнивал таких людей с губкой.
Губкой, «которая впитывает благоволение короля, его щедроты, его пожалования. Но такие царедворцы служат лучше всего королю напоследок… Когда ему понадобится то, что вы скопили, ему стоит только нажать на вас, и, губка, вы снова сухи».
Ну вот, нынешние олигархи получили достаточно щедро от того, кто у нас за короля. Но вот приходят тяжёлые времена, и начинается процесс выжимания. Евтушенков, может быть, первая ласточка...
Судите сами, ну как я могу уважать какую-то «губку»?
Обсудить новость на Форуме