11:45 22.08.2017 | Все новости раздела "КПРФ"
Газета «Правда». Легендарного Сталинградского тракторного завода больше не будет, а на его месте появится торговый центр
2017-08-22 11:42
По страницам газеты «Правда», Игорь ГРЕБЦОВ. Фронтовик Великой Отечественной войны, член Союза писателей и Союза журналистов России, член КПРФ, г. Москва. 
Недавно я был ошеломлён страшной новостью, о которой прочитал в газете. Знаменитого, легендарного Сталинградского тракторного завода больше не будет, а на его месте появится торговый центр!
Нет, не скажу, что это меня удивило. Ведь подобное за последние годы стало обыденностью, к которой, как ни горько сознавать, многие уже привыкли. Но настоящее ошеломление, которое пережил я на сей раз с необыкновенной силой, остро дало понять: не просто скверная, а недопустимая для нас такая привычка. Надо всеми возможными способами бить тревогу, чтобы остановить сокрушительный процесс уничтожения и начать в конце концов созидание, без которого у страны не может быть будущего.
Потому я и взялся за перо.
Был горячий снег, но и память бывает горячей
Прежде всего про то, чем вызвано было особое потрясение, пережитое мною в связи с жутким известием о смертном приговоре Сталинградскому тракторному. Больно, когда без наркоза отрезают у вас кусок тела. Ну а если часть души?..
Во время Сталинградской битвы, 75-летие которой мы сейчас начинаем отмечать, я был очевидцем того, как из ворот этого завода днём и ночью к нам выходили добротно отремонтированные под вражеским артогнём и бомбёжкой танки. Выходили — и тут же вступали в бой.
Вообще, весь этот пролетарский район города-героя, получивший название Тракторозаводского, сыграл огромную роль в обороне волжской твердыни. И меня очень обрадовало, когда «Правда» пять лет назад интересно рассказала об этом в серии материалов «Тракторозаводский щит Сталинграда». Как замечательно, что внук одного из героических участников Сталинградской битвы — генерал-полковника Советской Армии Владимира Александровича Грекова на основе собранных им воспоминаний и документов смог восстановить столь живую картину тех событий!
Верно, был тогда горячий сталинградский снег, увековеченный выдающимся советским писателем-фронтовиком Юрием Бондаревым. И бывает горячая память, так необходимая людям всегда, а нам сегодня — особенно.
Вот и статья в «Советской России», потрясшая меня сообщением о трагической судьбе завода-героя, написана человеком именно с такой, горячей памятью. Добавлю ещё: с обострённой совестью. Братский привет тебе, дорогой Фёдор Карпович Крутько! Ветеран проработал на производстве почти 50 лет. Паренёк из глухого украинского села приехал на Сталинградский тракторный по распределению в качестве молодого специалиста 2 февраля 1956 года, и стал для него Сталинград родным на всю жизнь.
«Прошло всего 11 лет после окончания Великой Отечественной войны, — вспоминает он, — а Сталинград был восстановлен. Напоминанием о войне потомкам оставлена мельница, да ещё в Тракторозаводском районе не до конца была восстановлена фабрика-кухня… Были восстановлены и работали на полную мощность заводы: «Красный Октябрь», снабжающий страну металлом; завод «Баррикады», снабжающий армию передовым оружием; завод медоборудования; судостроительный завод; заработал элеватор, защитниками которого были герои-североморцы…»
А ведь во время ожесточённых сталинградских боёв мне довелось видеть всё это — да весь город — в руинах!
И, конечно, с особенной теплотой сердечной вспоминает Фёдор Крутько свой родной тракторный: «Мимо окон ОКБ, где я работал, ежедневно уходил из цехов СТЗ эшелон в составе 300 тракторов, поступавших не только в народное хозяйство СССР, но и в десятки стран мира».
Это не я выделил строки — сам Фёдор Карпович. Понять его нетрудно: есть же чем гордиться, вспоминая такое!
Но вот настал чёрный день, и уничтожают нашу славу, нашу советскую гордость…
Чудо, равного которому нет
Сталинградский тракторный — первенец советского тракторостроения, детище первой сталинской пятилетки. Он берёт начало своего производства в 1930 году. А уже в 1932-м его коллектив был удостоен высшей награды Советской державы — ордена Ленина (вторично такой орден ему вручат в 1970-м).
Надо ли разъяснять, что значило для огромной аграрной страны создание своей тракторной промышленности, которой в дореволюционной России не было? Пожалуй, нынче далеко не все это понимают. А ведь пахали-то в основном сохой, даже плуг был редкостью!
Вот почему появление первых тракторов в деревне стало для крестьян великим праздником, что я хорошо помню. Даже песни об этом слагали: «Прокати нас, Петруша, на тракторе…»
Откуда может узнать всё это нынешняя молодёжь? Есть до слёз волнующие кадры документальной хроники, но их в последние десятилетия не показывают. Вдалбливается в головы, что советские 30-е годы ХХ века — это сплошной ГУЛАГ. Хотя на самом деле — это время величайшего чуда, сотворённого под руководством партии коммунистов советскими людьми.
Факт есть факт: Советский Союз по промышленному производству уже в конце 1930-х вышел на первое место в Европе и на второе в мире, после США! Это стало закономерным результатом Великой Октябрьской социалистической революции, 100-летие которой мы вскоре отметим, и созданной ею плановой социалистической системы хозяйства, небывалого подъёма трудовой энергии народа.
Конечно, сказался и мобилизационный дух, связанный с предвидением роковой грядущей войны. Напомню, 4 февраля 1931 года состоялась первая Всесоюзная конференция работников социалистической промышленности. Именно тогда И.В. Сталин сказал, что мы отстали от передовых стран на 50—100 лет и что нам надо пробежать это расстояние в десять лет.
Далее вождь с присущей ему прямотой заметил: «Либо мы сделаем это, либо нас сомнут» (выделено мною. — И.Г.). Вот тогда-то и появился лозунг «Догнать и перегнать!» Он стал девизом трудящихся. Более того, он как бы вбирал в себя суть наших государственных планов. Коротко и ясно.
Сталин определил срок: десять лет. Это значило: 1931-й—1941-й. Словно бы просчитал, когда на нас нападут.
Я могу перечислить названия тысяч строек Советского Союза, начиная от дальневосточного Комсомольска-на-Амуре с его авиационным и судостроительным заводами до Норильска, что на Крайнем Севере Сибири, с его горнометаллургическим комбинатом; и от самой мощной на просторах Европы Днепровской гидроэлектростанции до доменно-стального Магнитогорска на Урале. И так по всей стране. Но это займёт столько места, что не хватит и всех газетных листов. Поэтому скажу здесь об одном личном воспоминании.
Вернувшись после войны с фронта и уволившись в запас, я встал на учёт в одном из райкомов партии города Красноярска. Секретарь райкома, переговорив со мной, предложил мне должность редактора газеты «Сталинец» на заводе «Красмаш». Я согласился.
Завод этот в 1945 году был награждён орденом Ленина за героический, самоотверженный труд в годы войны. Награждены были и многие труженики «Красмаша». Я об этом узнал, работая редактором заводской газеты. И мне захотелось подготовить очерк об одном токаре, награждённом орденом Ленина, как и Красноярский машиностроительный завод в целом.
Выбрав удобное время, иду в цех и встречаюсь с токарем.
— Всю Отечественную войну, — рассказывает мне он, — я работал вот на этом токарном станке. Завод наш создан в 1930-е годы, как и этот станок…
Токарь на минуту замолчал. А затем обратился ко мне с неожиданным вопросом:
— Вы знаете, как этот станок был тогда назван станкостроителями?
— Нет, не знаю, — ответил я.
— Смотрите на его станину.
А на ней выпуклыми буквами было отлито: «Догнать и перегнать».
— В нашем цехе таких станков много, — продолжал токарь. — Именно догнать надо было, а затем и обязательно перегнать! На станке этом до меня работал мой нынешний начальник цеха. Передавая его мне, он заметил: «Почаще поглядывай на отлитые буквы. Они из нашего героического времени».
Как же мы допускаем, что нынче то время фактически предано и самое главное из него многими забыто!
Тогда победили, а теперь отступаем
Вернусь к тракторной и сельскохозяйственной промышленности, коли уж с неё начал. Председатель Госкомсельхозтехники СССР (1962—1980 годы), министр тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР (1980—1988 годы) Александр Ежевский в недавней беседе с обозревателем «Правды» Виктором Кожемяко рассказывал об эпопее создания четырнадцати наших тракторных заводов, среди которых такие гиганты, как Сталинградский, Челябинский, Харьковский. И все они исправно работали, поставляя селу многие десятки тысяч тракторов в год.
Но важно ещё и то, что заводы эти были двойного назначения — мирного и военного. Недаром двух орденов Родины Сталинградский тракторный был удостоен в военные годы. Не случайно и Челябинск стал Танкоградом. Они, тракторные заводы, сумели в годы Великой Отечественной направить на фронт более 100 тысяч танков различного назначения. Вдумайтесь в эту цифру, дорогие читатели! Посчитайте, сколько ежедневно из цехов уходило на фронт боевых машин. А некоторые заводы, наряду с военной техникой, продолжали выпускать и тракторы для сельского хозяйства.
У каждого предприятия своя судьба. Сегодня, увы, зачастую безрадостная. В грозном 1941-м оборудование Харьковского тракторного и Одесского завода сельскохозяйственного машиностроения было перебазировано на восток и установлено в корпусах Алтайского тракторного завода. Сибиряки наладили производство и боевых машин, и тракторов для села. После войны Алтайский тракторный наращивал мощности. Однако на переломе ХХ и XXI веков его вдруг начало постоянно лихорадить, а в 2009-м он был признан банкротом и… распался на мелкие производства. Лишь в одном из них велась сборка до 500 тракторов в год — полторы машины в сутки. А ныне Алтайского тракторного уже нет совсем!
Но почему же происходит такое? Может быть, тракторы да и другая сельхозтехника нам теперь не нужны? Однако пахать-то по-прежнему надо, и сеять надо, и убирать. У нас нынче, как известно, в дополнение ко всем другим проблемам больше 40 миллионов гектаров земли (!) много лет вообще остаются необработанными.
Ставка на импорт? Да, закупаются тракторы, как и многое-многое другое. Вместо того чтобы модернизировать собственные предприятия, служившие Родине верой и правдой, всё становится завозным. Рост импортной промышленной продукции на российском рынке, начавшийся в 1991 году, продолжается до сих пор, и доля её достигает уже 80—90 процентов. Соответственно доля отечественной продукции, согласно самым достоверным источникам, упала до 20—10 процентов. Господа, это же катастрофа! Вот и в торговом центре, который намерены возвести на месте обречённого к сносу Сталинградского тракторного, наверняка будет продаваться зарубежный ширпотреб — своего-то нет…
Ещё опаснее, особенно при нарастающих из-за рубежа санкциях, что импорт преобладает сегодня тотально, по данным самого минпромторга, в стратегически важнейших отраслях, где в советское время мы были независимыми. Вот эти данные: в станкостроении доля импорта — 90 процентов, в тяжёлом машиностроении — до 80 процентов, в радиоэлектронной промышленности — до 90, в фармацевтической и медицинской — до 80. Дальше, как говорится, ехать некуда.
А что же власть? Призывов и указаний, по смыслу вроде бы правильных, мы слышим в последние годы немало. Только вот сдвигов реальных — почти никаких. Высокотехнологичная промышленность по-прежнему развивается очень слабо. Качаем нефть и газ. За армию вынуждены были взяться, когда уж совсем припёрло, а то, наверное, так и командовал бы там знаменитый «мебельщик» Сердюков. И что, надо ждать, пока по любой продукции окажемся в полном тупике?
По-моему, единственно верную позицию занимает только КПРФ, выступившая с идеей новой индустриализации, а также предложившая совершенно конкретную программу «Десять шагов к достойной жизни».
Приведу относящуюся напрямую к моей теме выдержку из Политического отчёта ЦК КПРФ недавнему ХVII съезду партии, с которым выступил лидер КПРФ
Г.А. Зюганов. Отметив пагубные последствия разрушения социализма и «шоковой терапии» 1990-х, он сказал: «Ситуация ухудшалась и после 2000 года. Численность работников в промышленности сократилась более чем на 2 миллиона человек. Только за последние несколько лет закрыты заводы им. Лихачёва в Москве, никелевый завод в Норильске, волгоградский «Химпром» и другие гиганты. На многих предприятиях производство резко сокращено. Доля обрабатывающей промышленности упала до ничтожных 13 процентов».
Да, это уж действительно до ничтожных! А между тем от президента страны, главы правительства и других высокопоставленных чиновников столько было заявлений про необходимость подъёма высокотехнологичной обрабатывающей промышленности, чтобы потеснила она в конце концов сырьевую. Заявления, заявления, заявления… А толку?
Точно сказал Геннадий Андреевич Зюганов: «Хозяева жизни» ведут себя как временщики». Вопиющая разница между социализмом и капитализмом налицо. Я полностью поддерживаю конкретные шаги по претворению в жизнь программных идей и предложений КПРФ, рад, что в Госдуме моим товарищам коммунистам удалось добиться принятия законов «О стратегическом планировании», «О государственном оборонном заказе», «О промышленной политике в РФ». Но ясно же, что нынешнее правительство откровенно тормозит их выполнение.
Хотя дальше, по-моему, терпеть такое уже никак нельзя. Ведь, скажем, производство тех же тракторов и комбайнов сократилось у нас по сравнению с ещё советским 1990 годом… в 10 раз.
А сокращение производства металлорежущих станков ещё больше: в 14,5 раза! Были на третьем месте в мире — теперь же на 22-м. В структуре мирового рынка станков на Россию приходится ныне всего лишь 0,3 процента. Скольких же замечательных, известнейших производств в этой отрасли — с колоссальным опытом и высококвалифицированными трудовыми коллективами — за последнее время мы лишились. Безвозвратно?..
Спасать достояние народное!
Это я сейчас написал, отвечая на свой же вопрос: а что делать в сложившейся ситуации? Да, спасать — всеми мерами, насколько это возможно! — созданные народом предприятия, которые по существу и должны оставаться народным достоянием. Разумеется, с гарантией необходимой модернизации.
Мне понравилась мысль секретаря первичного отделения КПРФ на Челябинском тракторном в его газетном выступлении. Он написал так: «Я считаю, что сегодня для ЧТЗ есть только два выхода: как минимум — это госзаказ на продукцию завода, что даст ему возможность сохраниться. И как максимум — его национализация».
Вот надо бы всем отделениям КПРФ на местах как следует разобраться с положением каждого предприятия и внести свои предложения, а Центральный Комитет мог бы их обобщить и потом добиваться реализации. В первую очередь это относится, конечно, к тем коллективам, которые очень значительными страницами вошли в биографию нашей страны.
Извините меня, дорогие читатели, но я не могу удержаться, чтобы не сказать, хоть коротко, ещё о трёх трагедиях последнего времени, происшедших в моём родном Красноярском крае.
В начале 1930-х годов в Запорожье был построен комбайновый завод. Он был первенцем по выпуску комбайнов, получивших название «Коммунар». В те годы они не уступали зарубежным. Но грянула война. Оборудование комбайнового предприятия вместе с большой группой рабочих и инженеров было эвакуировано в Красноярск. В ту пору коллектив работал под девизом «Всё для фронта! Всё для победы!»
А после войны завод вновь переключился на выпуск хлебоуборочных комбайнов, назвав новые механизмы «Енисей». В Хабаровском крае, в городе Биробиджане, появилось «дочернее» предприятие. Колёсные красноярские комбайны «Енисей» ставились на гусеницы для уборки сои, переувлажнённые поля которой от колёсных комбайнов превращались в глубокие рытвины. Производство таких комбайнов росло. Их в те годы охотно приобретали соседи — китайцы.
Выпускает ли ныне Красноярский комбайновый свои «Енисеи»? Нет! На территории завода предполагается построить нечто иное — кажется, «элитное» жильё для богатых. Так расправились с первенцем отечественного комбайностроения.
Другой факт. Ещё в предвоенные годы в Красноярске на правом берегу Енисея началось строительство гиганта тяжёлого машиностроения. «Сибтяжмаш», как кратко называли завод, вошёл в строй в 1941 году и вплоть до 2010 года выпускал разного рода продукцию для электростанций, другие механизмы.
А ныне Сибирского завода тяжёлого машиностроения тоже нет. Корпуса ветшают и разрушаются…
Красноярский край, раскинувшийся от Северного ледовитого океана до Саянских хребтов, богат лесом. Не случайно на берегах Енисея в самом начале 30-х годов прошлого века был заложен северный город Игарка, о котором вскоре школьники написали книгу «Мы из Игарки», высоко оценённую Максимом Горьким.
Нужна была техника, которая позволила бы полностью механизировать процесс хлыстовой заготовки и переработки лесных богатств не только в Игарке, ставшей ещё и морским портом на Енисее, осуществляющим вывозку различных древесных изделий во все концы земного шара, но и для других лесопромышленных предприятий края.
И вот в советские времена появился на берегу Енисея «Краслесмаш». Он поставлял лесопромышленникам страны и за рубеж нужную технику. Ныне, как вы уже, наверное, догадались, лесомашиностроительного завода нет…
* * *
Ставить точку на этом? Есть ощущение, что разговор должен быть продолжен. Тема настолько злободневная и для многих острая, что, я думаю, кто-то захочет высказать своё мнение. Буду ждать откликов.
Обсудить новость на Форуме