18:00 05.10.2012 | Все новости раздела "КПРФ"
Газета «Правда». Европа между фантазиями и реальностью
Германский министр иностранных дел Гидо Вестервелле недавно вбросил в информационно-аналитический поток фразу, ставшую крылатой: «В кризисной ситуации очень быстро появляются крысоловы со своими дудочками и предлагают якобы простые решения».
Отвлекающий манёвр
Популярность фразы Вестервелле, с которой я начал эти заметки, объясняется просто: сейчас мало кто может оставить без внимания слова о кризисной ситуации, произнесённые руководителем германской дипломатии. Глобальное влияние ФРГ постоянно растёт, и размышления крупного берлинского политика игнорировать нецелесообразно. Кроме того, сказочная стилистика суждений господина министра придаёт им некую историческую фундаментальность.
Охотно цитируют нынешние аналитики и «Капитал»: «Обеспечьте 10 процентов (прибыли), и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы…» Поскольку абсолютное большинство цитатчиков «Капитал» не читали, а приведённую статистику воспроизводят по пропагандистским брошюркам и небрежным газетным публикациям, приписывая её Карлу Марксу, уточню: действительный автор расчётов — Т. Дж. Даннинг.
Он привёл их в своей работе «Тред-юнионы и стачки». Маркс очень ценил этого автора и сослался на него в «Капитале». В чём может убедиться любой интересующийся читатель, склонный к изучению первоисточников.
А теперь попробуем рассмотреть обе популярные ныне цитаты в свете сегодняшней европейской политико-экономической реальности. Подменять Даннинга Марксом, конечно же, некорректно. Но я обратился к этому курьёзу не затем, чтобы упрекать нерадивых любителей цитат. Повод куда серьёзнее. Ситуация в мировой экономике очень опасна, срочно нужны некие пропагандистские манёвры, отвлекающие потребителей информации от того, что Горький называл «свинцовыми мерзостями жизни». Тут для политических спекулянтов годится всё — и сказки Вестервелле на старонемецкий лад, и небрежно состряпанные обращения к гигантской фигуре основоположника марксизма. В обоих случаях упор делается на успокаивающую связь времён: дескать, у людей испокон веку возникали проблемы; угрожающие ситуации сегодняшнего дня не уникальны; опыт человечества учит, что всё так или иначе нормализуется, а потому и теперь особо волноваться не стоит. Кроме того, обобщающие цитаты безразмерны — любой желающий может разглядеть в их персонажах именно тех, кого он хотел бы увидеть, любые толкования допустимы.
Однако ничто безразмерное не может отменить важность анализа конкретики. Этим и займёмся.
Германский взгляд
Продолжим рассмотрение кризисных проблем в немецком аспекте. ФРГ ныне демонстрирует устойчивость крупнейшей европейской экономики. Но вместе с тем эта страна создаёт и впечатление некоей тревожной неопределённости — в будущем году там состоятся парламентские выборы, и их результаты вполне могут сделать многие нынешние решения бесперспективными.
Сегодня германские политические элиты исходят из того, что долговой кризис в Европе не удастся остановить каким бы то ни было одноактным решением. Даже если это решение будет результатом многочисленных продолжительных споров и компромиссов лидеров всех государств Евросоюза. Странам ЕС предстоит долгая и тяжёлая работа над допущенными ошибками.
Залогом будущих успехов называется триада: надёжность бюджетной политики, экономический рост за счёт повышения конкурентоспособности и солидарность всех членов Евросоюза — сильных и слабых. С такими стратегическими суждениями трудно спорить.
Но! Тактические варианты при этом напоминают прогулку по минному полю без карты. Предполагается не вступать на «ложный путь обобществления долгов». То есть конкретным должникам придётся заплатить конкретные долги. И нечего надеяться на то, что Евросоюз как единая структура примет на себя их бремя. Уже упомянутый господин Вестервелле подчёркивает: «Солидарность и отказ от долговой политики прошлого неразрывно связаны друг с другом. Наша руководящая линия остаётся такой: в случае необходимости мы помогаем нашим партнёрам, но лишь при наличии серьёзных реформаторских усилий с их стороны».
«Реформаторские усилия» здесь означают обязательство не делать долгов и проводить реформы, чтобы добиться экономического роста и тем самым окончательно преодолеть долговой кризис, сделать Европу более конкурентоспособной. Всё это должно сопровождаться коллективными политическими гарантиями для европейского валютного союза. В результате Евросоюз сможет правильно подготовиться к глобальной конкурентной борьбе мировых экономик, идей и социальных моделей. Но такое развитие событий может стать реальным только при создании эффективно действующего политического союза государств ЕС. Продолжая дальше знакомиться со взглядами германских политиков, обнаруживаешь много неожиданного. Например, в Берлине очень серьёзно относятся к идеям ренационализации и активно их порицают. «Национальные эгоизмы» приобретают всё большее значение и становятся всё более опасными, поскольку приводят к негативным реакциям — напряжённому противостоянию евроэнтузиастов и евроскептиков.
Нахождение в составе ЕС приносит выгоду огромному числу граждан в разных странах, так как обеспечивает больший рост экономики за счёт потенциала гигантского внутреннего рынка, больше шансов найти работу за счёт открытых границ. В этом же контексте отмечается повышение безопасности за счёт тесного сотрудничества национальных силовых ведомств.
Один из французских коллег-журналистов сказал мне, что испытывает большую тревогу, читая о таких взглядах Берлина, — Европа ещё не забыла, как в коричневые времена «сотрудничество национальных силовых ведомств» превратилось в полное господство немецких «охранителей нового порядка».
В Берлине на эти опасения отвечают так: главный эмоциональный мотив минувших лет — преодоление войны в Старом Свете — сейчас уже не особенно актуален, нужны новые идеи. Невероятное счастье, что сегодня молодёжь уже не может представить себе войну в европейском доме. Молодых людей волнует множество других вопросов, и прежде всего — какую общую выгоду можно извлечь из динамично развивающегося мира, не жертвуя европейскими ценностями, такими, как индивидуальная свобода, общественная солидарность и культурное многообразие. Сам факт существования общего европейского дома — прямой ответ на этот вопрос.
Сказано красиво. Но вспомним Сербию 1999 года, натовские ракетно-бомбовые удары по Белграду. И война в общем европейском доме не покажется такой уж фантастической перспективой.
Однако такие «мелочи» не смущают сторонников «европейской целостности». Они говорят, что развивающиеся и пороговые (в недавнем прошлом) страны набирают обороты невероятными темпами. Поэтому объединённая Европа должна уметь «играть во всех регистрах» современной внешней политики и политики безопасности. Она должна продемонстрировать свою конкурентоспособность на глобальном уровне.
Главным фактором укрепления европейского единства в Берлине считают взаимодействие Германии и Франции. Третьей в этой группе будет, похоже, Польша. Тройственный союз, который противники «жёсткой евродисциплины» называют «несколько странным», должен, видимо, стать ядром будущей Европы, готовой к значительным ограничениям национальных суверенитетов для достижения коллективных целей.
Суровая реальность и ангельские фантазии
Большинство немцев с уютной симпатией относятся к Ангеле Меркель. Но не отказывают себе в удовольствии слегка подтрунивать над затеями её ближайшего окружения. Кто-то из берлинских журналистов скаламбурил по поводу ангельских фантазий госпожи канцлерин. Шутка привилась.
И действительно — достаточно посмотреть на телетрансляции из пылающих Греции и Испании, чтобы усомниться в реальности немецких надежд на готовность европейцев приносить национальные жертвы к алтарю очень сомнительного евроединства. В ответ следуют возражения: но ведь удалось же согласовать фискальный пакт и европейский механизм стабилизации евро. Это значит, что участники пакта согласились принять на национальных уровнях меры для реализации в перспективе сбалансированных бюджетов. Идея важнейшая: единый подход к налогам означает общие меры по формированию бездефицитных бюджетов. Ура!
А европейский механизм стабилизации евро обеспечит на этой основе незыблемость коллективной валюты. Он станет бессрочным зонтиком защиты, обладая едва ли не безграничными коллективными возможностями национальных банков. Троекратное ура!
Жаль, правда, что создатели этих документов не озаботились мнением миллионов демонстрантов на юге Европы, которым категорически не нравится перспектива переноса налоговой политики с национального уровня на общеевропейский для большего контроля евробюрократов за бюджетной дисциплиной. А ведь это мнение, несомненно, будет иметь политическое значение — национальные правительства, ослеплённые собственным евроэнтузиазмом, вполне могут лишиться доверия народа и оказаться вскоре на свалке истории.
Настораживает и неуступчивость некоторых членов Евросоюза. Англия и Чехия отказались присоединиться к коллективным бюджетно-финансовым документам. И это плохой знак для остальных: отсутствие единства в ЕС подогревает сепаратистские настроения, например такие, как в Каталонии. Там решили провести референдум о выходе провинции из состава Испании. Аналитики считают, что, если даже сепаратисты на плебисците и не получат большинства, их настойчивая пропаганда идеи автономизации добьёт целостность испанского государства.
Каталонская ситуация зеркально отражается и в других странах ЕС. Подтверждений тому немало. В ФРГ радикально настроенные «осси» (жители восточных земель) требуют от федерального правительства выделить им не менее триллиона евро для выравнивания уровня жизни во всех регионах федеративной Германии. Сейчас же в пяти землях (бывшей ГДР) — Бранденбурге, Мекленбурге-Передней Померании, Саксонии, Саксонии-Анхальт и Тюрингии — подушевой ВВП на 27% ниже, чем в десяти землях западной части страны. Экономический рост там на 20% ниже, чем на западе, а безработица вдвое выше. Требования к федеральному правительству в ряде случаев поддерживают и земельные власти.
В Будапеште в парламенте слышны призывы добиваться возвращения Венгрии «отторгнутых у неё территорий». Речь идёт прежде всего о богатой Трансильвании, входящей ныне в состав Румынии. Николае Чаушеску многократно перекраивал административные границы этого региона, надеясь «растворить» живущее там венгерское население в массе граждан румынской национальности. Он публично ссорился по этому поводу с венгерским лидером Яношем Кадаром (что было уникальным явлением в советские времена). Но победить «мадьярский национализм» никто не смог — сейчас он поднялся вновь на волне кризиса.
В Бельгии местные водители грузовиков перекрывают дороги, протестуя против найма транспортными компаниями рабочих из Болгарии и Польши. А жители Софии возмущаются тем, что владельцы интернет-магазинов в Германии не хотят доставлять заказанные товары в Болгарию… Аналитики утверждают, что национальный эгоизм, тысячекратно усиленный экономическими катаклизмами, угрожает Евросоюзу не меньшими бедами, чем он угрожал в конце восьмидесятых годов прошлого века Советскому Союзу.
Такова суровая реальность, против которой вряд ли устоят ангельские фантазии.
Обсудить новость на Форуме