12:00 22.05.2017 | Все новости раздела "КПРФ"
Газета «Правда». Беседа Виктора Кожемяко и Дениса Парфенова в преддверии XVII съезда КПРФ
2017-05-22 12:09
По страницам газеты «Правда». 
Делегат XVII съезда КПРФ, секретарь Московского горкома партии по агитации и пропаганде, кандидат в члены ЦК КПРФ, депутат Госдумы Денис ПАРФЁНОВ в беседе с политическим обозревателем «Правды» Виктором КОЖЕМЯКО
Сегодняшний мой собеседник представляет молодое поколение КПРФ. Ему 29 лет, прошёл закалку в комсомоле, возглавлял одно из местных отделений партии в столице. А особенно широкую известность Денису Парфёнову принёс его внушительный успех на прошлогодних выборах в Государственную думу. Выдвинутый партией по одномандатному округу Москвы, он одержал знаковую победу и стал самым молодым депутатом во фракции КПРФ.
Я думаю, вполне понятен тот повышенный интерес, который вызывает у старших товарищей новое пополнение партийных рядов. Ведь оно призвано в XXI веке продолжить борьбу за дело всемирной значимости — дело Великого Октября. И в год 100-летия нашей социалистической революции, накануне очередного съезда Коммунистической партии Российской Федерации, мы с особым вниманием всматриваемся и вслушиваемся, какие они — те, кому предстоит дальше нести Октябрьскую эстафету. Говорю с одним из них.
Становление личности в пору смуты
— Попрошу сперва, Денис Андреевич, рассказать немного о своём жизненном начале.
— Я родился и вырос в Москве, всё время жил в районе Лианозово и в соседнем Бибиреве. Родители мои, как говорится, простые люди. Отец значительную часть своей жизни проработал шофёром на панелевозе, мать была медсестрой.
Учёба в трёх разных школах, но вот потом — МГУ. Это, конечно, для меня событие.
— Какой факультет?
— Поступал на философский, отделение политологии, кафедра экономической политики. Но пока учился, кафедру нашу переместили на факультет государственного управления, который, так получилось, я и окончил.
В комсомол вступил в 2005 году, когда мне было 18 лет, а через два года — в Коммунистическую партию. Было это как раз ровно десять лет назад.
— Вот тут возникает коренной, в моём представлении, вопрос: почему? То есть почему вы так решили — стать комсомольцем и затем коммунистом? В советские годы, когда партия коммунистов была правящей, — это одно, и совсем другое — в нынешнее время. Здесь, пожалуй, даже объяснения излишни. Если тогда членство в КПСС, можно сказать, повышало общественный статус, из-за чего, собственно, и стремились в партию, наряду с убеждёнными, по-настоящему идейными людьми, разного рода проходимцы и карьеристы, то теперь быть членом КПРФ — это почти наверняка повредить своей карьере. Для карьеры сегодня другая партия есть…
К тому же возникает ещё один вопрос: как складывалось у вас представление о советском времени? Ведь вы и всё ваше поколение фактически его уже не застали.
— Ну да, хоть я родился ещё в Советском Союзе (это год 1987-й), советской жизни по большому счёту не застал и, естественно, не мог ею проникнуться. Однако мне рассказывали про ту жизнь родители, дедушка и бабушка по материнской линии, с которыми я много времени проводил.
— А они кто?
— Да тоже простые советские люди, пролетарского происхождения. Дедушка — рабочий. Среди ближайших родных моих не было членов партии, но они любили и уважали свою страну, ясно понимали достоинства советского строя.
Вы же знаете, после 1991 года постоянно сравнивалось (и это продолжается до сих пор), как было и как стало. Так вот, сравнения, которые я слышал у себя дома, в основном были в пользу советского прошлого. Хотя о проблемах его и недостатках тоже честно говорилось, но хорошее явно и сильно перевешивало.
Вот это, я считаю, на самом начальном этапе моей жизни сыграло очень существенную роль в пробуждении интереса к тому, что такое был Советский Союз. Интерес требовал удовлетворения. А поскольку склонность к истории, другим общественным наукам у меня преобладала, я искал ответы на возникавшие вопросы в соответствующих книгах.
— Школа с её программами 1990-х — начала 2000-х годов вряд ли могла помочь вам в формировании советского мировоззрения. Учителя в большинстве тоже, наверное, быстренько стали антисоветчиками?
— Не сказал бы. Откровенной антисоветчицей у нас проявляла себя, пожалуй, только учительница физики, но на преподавании её предмета, к счастью, это не отражалось.
Насчёт программ вы правы. Например, изъяли из преподавания литературы многих лучших советских писателей, а появилось немало мусора, появился Солженицын. Однако несравнимо большее впечатление производили на меня русские классики с их антибуржуазностью, тягой к справедливости, сочувствием униженным и оскорблённым. К тому же наша Лариса Николаевна умела всё это замечательно до нас донести. Так что взгляд на литературу воспитывался, по-моему, больше правильный, советский.
— Но выходили вы и за пределы школьной программы?
— Конечно! Многое из прочитанного можно назвать, что ощутимо повлияло на меня. Больше всего читалось во время летних каникул, и вот особо выделю лето между девятым и десятым классами. Тогда разыскал я в нашей домашней библиотеке «Диалектику природы» Энгельса. Текст непростой для такого возраста, но книга меня увлекла, хоть и не всё пока понимал. Затем сразу взялся за «Положение рабочего класса в Англии» — тоже дома нашлась.
— Тоже Энгельс…
— Да, и опять не оторвался. А потом Маркс. Между десятым и одиннадцатым классами решил прочитать первый том «Капитала». Когда позднее, уже студентом университета, перечитывал этот труд, осознавалось, сколько поначалу мною было не понято. Но быстро дошло всё-таки, что марксизм — это не просто лозунги, а настоящая наука. К Марксу вскоре присоединился Ленин, за ним — Сталин…
Что значит сегодня стать коммунистом
— Чтение важно. Однако вокруг вас и лично с вами происходила жизнь, которая тоже на ваше сознание, полагаю, влияла. Вы же видели, чувствовали несправедливость этой жизни?
— Разумеется. Именно поэтому всё больше приходило понимание: надо не только читать, но и что-то делать.
— В каком направлении?
— В общественно-политической деятельности, так скажу. А чтобы более чётко определиться, я опять же искал. Походил на разные собрания и митинги. Помню, очень сильное впечатление осталось от митинга 9 Мая, организованного КПРФ в 2005 году на площади Белорусского вокзала. В том же году был на комсомольско-молодёжной акции «Антикапитализм-2005».
— А откуда узнавали об этих мероприятиях?
— Из Интернета. На сайте КПРФ следил за информацией, на других сайтах.
— Но КПРФ привлекала больше других?
— Постепенно убедился, что именно так. И созрело решение связать свою жизнь с этой партией. Начал с обращения в комсомол.
— Вы тогда уже учились в университете?
— На втором курсе. Мне 22 сентября 2005-го исполнилось 18, и после этого я направил своё электронное заявление на комсомольский сайт.
— И дальше?
— Позвонил мне будущий мой хороший товарищ Павел Михайлович Тарасов. Официально так начинает расспрашивать обо мне. А когда я сказал, что учусь в МГУ, официальность с него как рукой сняло. «Замечательно! — слышу. — Я тоже из МГУ…»
Пригласил поучаствовать в Народном референдуме по основным проблемам социально-политической жизни, который проводила в это время КПРФ. Естественно, я откликнулся. Стали приглашать на комсомольские собрания. А примерно через полгода вручили уже комсомольский билет.
— Скажите, а у вас при этом было понимание или хотя бы ощущение, что начинается какой-то принципиально новый этап вашей жизни?
— Безусловно. И ощущение, и понимание. Я ведь к тому времени для себя решил: если смогу быть комсомольцем, то обязательно стану и коммунистом. А какие высокие обязанности это накладывает, мне было ясно.
— Вполне возможно, что в своих мыслях вы тогда не уходили в исторические дали. Однако любой, кто решает стать комсомольцем и коммунистом, обозначает тем самым свою связь с нашей революционной историей. Вот я назвал вам в телефонном разговоре, как звучит рубрика, для которой предназначаю беседу с вами: «Век Октября. Моя революция». И мне показалось, что вам это пришлось по душе.
— Вы не ошиблись. «Моя революция» — это верно. Хорошо, что в житейской суете, в массе повседневных дел, забот и хлопот побудили найти время, чтобы ещё раз и поосновательнее задуматься, почему Великая Октябрьская социалистическая революция — моя.
— В детстве нашего поколения не было сомнений по такому вопросу. Только сожаление, что опоздали родиться и не успели принять участие в тех великих событиях. Конечно, на стороне красных. А ведь к тому времени, когда вы входили в жизнь, многие советские представления были уже перевёрнуты. Вот вы помните, откуда и какие появились у вас первые ассоциации с революцией?
— Наверное, всё-таки из детских книжек и мультиков советского времени. Была у меня, к примеру, книжка «Денискины рассказы», а в ней рисунок: мальчик в форме красноармейца Гражданской войны шашкой прогоняет буржуев с острова Свободы — из Республики Куба. Или мультик про Мальчиша-Кибальчиша. Запомнились кадры, как буржуины штампуют бесчисленное жестокое войско против Советской страны…
— Но потом, надеюсь, читали и книги Аркадия Гайдара?
— Это уже позднее.
— Сложность, как я представляю, была в том, что какие-то возникавшие позитивные образы революции постоянно сталкивались с пропагандой на эту тему сугубо негативной.
— Именно так. Всё происходило на стыке. Потому что и радио, и телевидение изо дня в день твердили своё, в том числе об Октябрьской революции, о Ленине, Сталине и т.д. Особенно врезался в память большой телевизионный фильм, показанный накануне президентских выборов 1996 года с целью противодействовать коммунисту Зюганову. Пугали возвращением большевиков и ужасами революции.
— Да ведь и до сих пор пугают!
— Согласен. Даже само слово «революция» сегодня крайне очернено. Ему придан прямо-таки отталкивающий смысл, приписывается всё самое плохое. Бунт — революция, переворот — революция, кровопролитие — революция, политическая нестабильность — снова революция…
— А тут ещё и появившиеся «оранжевые революции» пришли на помощь для дискредитации нашей истории. Параллели негодные, но вовсю пускаются в ход.
— Действительно, произошла подмена понятий. И многие уже побаиваются революции. Им кажется, что она сделает их жизнь не лучше, а хуже. Вот придут какие-то злодеи и отберут последнее, что человек ещё имеет. Отсюда и знакомая психология: быть в стороне от борьбы, не ввязываться ни в какие социальные схватки, избегать протестных действий.
Да, пожалуй, у большинства людей сегодня примитивное или грубо искажённое представление о революции. Но что же их в этом винить? Система образования и государственная пропаганда сделали всё, чтобы они именно так думали. Наша же задача, на мой взгляд, состоит в том, чтобы вернуть этому слову прежнее высокое звучание, чтобы люди поняли: для трудящихся революция — это вовсе не зло, а праздник истории, настоящее торжество справедливости.
Раскрыть глаза всем, что мы не в чистом поле народились
— Вы сейчас высказали серьёзный и весьма важный тезис. Задача очевидна. Однако давайте рассмотрим её с точки зрения реализации, учитывая и ваш опыт. Партия находится перед очередным своим съездом, когда особенно требуется выделить, где и в чём мы недорабатываем. Что скажете о доверенном вам идеологическом направлении? Чего здесь больше всего не хватает?
— Мы ещё не научились давать людям понятные и убедительные ответы на сложные вопросы, которые выдвигает жизнь. К сожалению, далеко не всегда и не у всех это получается, а между тем запрос в обществе колоссальный.
Согласитесь, политическая обстановка в стране за последнее время существенно усложнилась и продолжает усложняться. Простому человеку разобраться в ней очень трудно. Ведь что-то вроде бы правильное говорят чуть ли не все, начиная от Навального или Жириновского и кончая самой властью. Говорят, что нужно давать людям социальную защиту, бороться с коррупцией, что нужна справедливость и так далее и тому подобное.
В общем, без должной ориентировки запросто можно запутаться и оказаться вовсе не на той стороне, где надо бы. Альтернатива предлагается какая? С одной стороны — власть во главе с идеализированным президентом, а с другой — оппозиция, которая сплошь демонизируется. И вывод: хочешь блага своей стране — примыкай к власти, тогда всё будет хорошо.
— Мы-то понимаем, что нынешняя либеральная оппозиция не лучше, а в чём-то даже гораздо хуже власти. Но ведь и нас в общественном сознании к ним причисляют...
— Значит, нам необходимо ещё ярче, глубже, интереснее для людей заявлять о себе. Много тут предстоит сделать, очень много. И вот юбилей Октября в этом отношении, на мой взгляд, исключительно важен. Было бы правильно постараться придать этому событию общенациональный характер, привнести в него атмосферу праздника, убедительно показать, что эта дата чрезвычайно значима не только для нас, коммунистов, но и для всех людей в нашей стране.
В самом деле, ведь есть декреты и законы, принятые Советской властью, которые действуют до сих пор. Начиная от восьмичасового рабочего дня и до регулирования брачных отношений. Об этом и многом другом надо напоминать. Непрерывность исторического процесса, конечно же, включает выдающееся творчество большевиков, Ленина — социально-политическое и экономическое творчество, оказавшее могучее воздействие на весь мир.
— Именно под влиянием завоеваний Октября капиталисты Запада вынуждены были пойти на неслыханные уступки своему рабочему классу, и под тем же влиянием начала быстро рушиться эксплуататорская колониальная система.
— Особенно важно убедительнее раскрывать людям небывалый подъём нашей страны после социалистической революции, какого не знала история. В кратчайший срок по мощи своей мы стали первыми в Европе и вторыми в мире, одержали Победу в тяжелейшей войне и вышли в космос. Не признать всего этого нельзя, потому что это — реальные факты.
— Но чтобы принизить значение свершённого, бубнят о репрессиях, о жертвах, вытаскивая именно их на первый план и многократно преувеличивая. Можно это преодолеть?
— Нужно! В основном-то, при всех издержках и потерях, советская история поистине великая, достигнутое советским народом под руководством Коммунистической партии не имеет аналогов в мире.
— А что пытались внушить людям почти тридцать лет подряд?
— Вот и требуется сегодня донести до их сознания, что мы ведь не в чистом поле народились, а пришли к оставленному нам предшествующими поколениями. Прежде всего и больше всего — поколениями советскими.
Иногда думаешь: это ведь так легко понять. Достаточно посмотреть в окно, чтобы убедиться в истинности того, о чём я говорю. Страна по большому счёту живёт на основе созданного тогда, живёт, используя советское наследие. И это наследие можно посмотреть, пощупать, прикоснуться к нему. То есть для осознания его масштабов, по-моему, не надо даже специальные книжки читать — достаточно выйти и осмотреться по сторонам.
Однако же массированная антисоветская пропаганда сделала своё дело, и многие, словно слепые, не видят и не осознают даже реальность вокруг себя. Так вот, мы призваны помочь им раскрыть глаза.
Советские ценности включают в антисоветский контекст
— А вы обращаете внимание, что власть за последние годы довольно хитро маневрирует в своих идеологических ухищрениях?
— Ещё бы! Об этом говорится на каждом заседании нашей идеологической комиссии. Например, отметили такую тенденцию: попытки включения советских ценностей в антисоветский контекст.
— Очень точно схвачено и определено. Вроде бы парадокс, но так на самом деле и происходит.
— Давайте скажем о причинах. Не имея возможности сформулировать и предложить хоть сколько-нибудь вразумительную национальную идеологию, власть всячески цепляется за то, что объективно в той или иной степени близко народу.
Скажем, большинство наших людей любят свою Родину, являются искренними патриотами. Понимая, что на основе патриотизма можно расколотое общество хоть в какой-то мере объединить, власть использует именно это.
А какой тут самый мощный исторический факт, поднимающий чувства миллионов? Победа советского народа в Великой Отечественной войне. Верно же поётся: «Нет в России семьи такой, где не памятен свой герой». Отсюда «Бессмертный полк» и многое другое, что свято для наших соотечественников. И власть это «раскручивает» в своих интересах, придавая за последнее время торжествам в честь Дня Победы всё больший масштаб.
— Но, конечно, не очень-то звучит при этом, что Великая Победа — это Советская Победа. А про то, что истоки её в том самом Великом Октябре, 100-летие которого отмечается в нынешнем году, официальная пропаганда и вовсе глухо молчит.
— Мало того, доходит же до смешного. В прошлом году мне выпало впервые побывать на параде 7 ноября, и я был изумлён, что он по-прежнему позиционируется как... парад в честь парада. Даже без упоминаний, чему был посвящён исторический парад на Красной площади 7 ноября 1941 года, сыгравший колоссальную роль в достижении нашей Победы. Но ведь тогда отмечалась 24-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции, о чём теперь на параде позорно молчали. А мимо меня и других зрителей проходила техника того времени, на которой были эмблемы с чёрными двуглавыми орлами. Просто какой-то театр абсурда!
— Увы, далеко не единственное представление такого театра...
— В том-то и суть! С одной стороны, вроде бы создаётся культ Победы, чтобы объединить нынешний народ вокруг президента и Верховного Главнокомандующего для защиты страны. А с другой — власть замалчивает вопросы, неудобные для неё, но исключительно важные для правильного понимания того, почему мы победили. Кто был Верховным Главнокомандующим? Какая партия была руководящей в стране? На каких основах создавался Советский Союз и какие преобразования здесь удалось провести за время до тяжелейшей войны? Какие преимущества советского социализма перед капитализмом проявила та война?..
Вопросов таких много. А чтобы исчерпывающе ответить на них, не обойти Октябрьскую революцию 1917 года с её в полном смысле слова эпохальным значением.
— Академик Жорес Иванович Алфёров, нобелевский лауреат и ваш коллега по фракции КПРФ в Государственной думе, когда мы беседовали с ним на эту тему, сказал чётко: «Без Великого Октября не было бы Великой Победы». Абсолютная правда!
— Как правда и то, что не было бы без Великого Октября космического взлёта Юрия Гагарина. Но нынешняя власть эту правду честно не скажет, потому что она ей невыгодна. Значит, мы должны людям это сказать. И когда говоришь, люди вольно или невольно задумываются.
Считаю, это упрёк нам, что до сих пор у многих нет ясности, каким образом социалистическая революция связана с величайшими победами и достижениями нашей страны в ХХ веке. Несмотря на все ухищрения и фальсификации, призванные это скрыть или извратить, историческая истина в данном случае настолько неоспорима и убедительна, что донести её до наших современников не есть какая-то сверхсложная задача.
— Это вы заявляете, основываясь на своём личном опыте?
— В первую очередь. Да, нам всем надо лучше, активнее работать, чаще и откровеннее общаться с людьми, выходить в аудитории, где нас ждут, и стараться отвечать на вопросы, на которые, кроме нас, никто не ответит.
Чтобы люди поверили и доверили
— Скажите, а вам всегда удаётся то, о чём вы сейчас сказали? Имею в виду общение с людьми и ответы на их вопросы.
— Иногда больше удаётся, иногда меньше. Это и от слушателей зависит. Мне, например, запомнилась одна из встреч в Свиблове, где я сразу почувствовал определённый уровень политической грамотности людей, что, к сожалению, не часто бывает. А вот здесь разговор очень быстро наладился и как-то необычно интересно пошёл.
— Избирательная кампания стала, наверное, в этом смысле для вас хорошей школой?
— Научила многому.
— А сколько встреч вы провели?
— Больше двухсот, причём за достаточно сжатый срок. В кульминационное время бывало даже по пять встреч каждый день.
— Напряжённо. И что помогало такое напряжение выдержать?
— Во-первых, наша команда. У нас очень хорошая команда сложилась, и чувство локтя, плечо товарищей всегда умножают силы. А во-вторых... Не сочтите за громкие слова, но ни на минуту не оставляло сознание того, какую партию я представляю. Вообще, когда тяжело приходится, вспоминаешь своих предшественников и думаешь: они революцию совершили, страну отстояли в страшнейшей войне — так что значат твои трудности по сравнению с перенесённым ими?
— Другое время — и борьба другая. Но ведь борьба?
— В избирательной кампании у неё свои формы, а противники наши, как известно, не чураются ничего, даже самых подлых приёмов. Моим основным соперником оказался небезызвестный Олег Митволь — человек богатый, влиятельный, с большими связями и незаурядной наглостью. Просто поражала чернуха, какой меня поливали. Нам удалось уже незадолго до голосования обезвредить склад, где против меня было заготовлено ещё 600 тысяч листовок и газет, представлявших кандидата-коммуниста в ужасном изображении. А всего они задействовали 11 видов чернушной продукции.
— Не помогло?
— Нет. Ни огромные деньги, ни все эти выдумки про меня, ни хамство на телевидении.
— Выходит, люди вам больше поверили. Вы ведь и живёте на территории этого избирательного округа?
— Да, одномандатный Медведковский округ столицы включал семь районов, в том числе моё Лианозово. Поэтому на каждой встрече мог людям говорить: я ваш сосед. Доверию это способствовало.
— Что ж, депутатом Государственной думы вы стали. Но неизбежен вопрос: а есть ли удовлетворение от этой работы? Насколько она способствует нашему общепартийному делу?
— Способствует, конечно. Хотя в определённых границах и при заданном пределе возможностей. Это известно, как известны и предупреждения Владимира Ильича о том, чтобы не допускать излишней увлечённости парламентской деятельностью, не погрязнуть в ней. Так что я считаю её пусть весомым, но всё же дополнением к основной партийной работе. Звучат с думской трибуны идеи нашей партии, мы разрабатываем и вносим свои законопроекты, критикуем и корректируем те, что предлагает власть. Корректируем в интересах людей труда, как, скажем, произошло с законопроектом о так называемой реновации, то есть о судьбе пятиэтажек...
— Серьёзная проблема! Затронула миллионы людей...
— Вы правы. И очень показательная в том смысле, что власть о простых людях не очень-то внимательно думает. Смотрите, вроде благое дело — улучшить народу жильё, а чем обернулось? Если бы не своевременное вмешательство в этот проект, было бы жуткое массовое недовольство. Нам совместно с нашими коллегами из Мосгордумы и другими депутатами пришлось разрабатывать целый пакет поправок — просто колоссальное количество! Иначе, я считаю, и нельзя было поступить, если забота об интересах людей для нас важна не на словах, а на деле.
— Часто к вам лично обращаются как к депутату?
— В среднем бывает примерно 8—10 телефонных звонков ежедневно плюс 3—4 электронных письма и обычные письма в приёмную Госдумы, плюс, когда проходят уличные встречи с избирателями или приём населения, тоже несколько обращений получается. В результате встреч нам дают наказы и мы пишем депутатские запросы. А если учесть, что каждый запрос в официальные органы требует основательной проработки, то объём усилий складывается значительный, и тут, как вы понимаете, без помощников не обойтись. Спасибо им.
— А благодарят ли вас люди, когда удаётся решить тот или иной их вопрос?
— Искреннее человеческое спасибо — самая большая награда за депутатские труды. Для меня, по крайней мере, это так.
Чего насущно требует партийная работа
— Денис Андреевич, но ведь после избрания в депутаты с вас не сняли и обязанности секретаря горкома партии по идеологии. Каково совмещать?
— Нелегко. Причём ещё раз повторю: основное — партийная работа, а депутатская — часть её и дополнение к ней. Значимое, но дополнение, а не замена. Само собой разумеется, что диапазон обязанностей и забот столичного отделения КПРФ чрезвычайно широкий. Наша связь с людьми на местах, с трудовыми коллективами, с инициативными группами, наша способность людей убедить и помочь им осознать свои классовые интересы, организовать на социальный протест, на борьбу — вот главное. Это повседневная и очень большая коллективная работа, которая даже не всегда поддаётся учёту.
— В том числе ваше направление — идеологическая работа?
— Тоже, конечно. Есть цифры, которые о чём-то говорят. Однако далеко не обо всём. Допустим, можно сказать, что за два года мы выпустили и распространили около 29 миллионов различных агитационных печатных материалов...
— Действительно так?
— Ну да, если точнее — 28 миллионов 700 тысяч. И это не считая того, что целевым образом выпускалось командами кандидатов под выборы. Говорю лишь о подготовленном непосредственно моими товарищами по горкому.
— Включая газету «Правда Москвы»?
— И её, и спецвыпуски. А есть ещё наш сайт в Интернете. Всё это и многое другое не-просто даётся, но у нас в отделе по агитации и пропаганде, в наших редакциях подобрались хорошие, истинные коммунисты, которые по-настоящему радеют за наше партийное дело и заслуживают, по-моему, самых добрых слов.
— Слышал о вашей школе молодого коммуниста.
— Мы убедились, что новому партийному пополнению требуется какая-то начальная теоретическая подготовка. Ваш коллега по «Правде» профессор Виктор Васильевич Трушков, член горкома, именно этим и занимается. Впрочем, постоянно учиться призван каждый из нас. К сожалению, пока для многих это остаётся только благим пожеланием.
— Важнейшая проблема — партийное влияние среди рабочего класса, внесение социалистического сознания в пролетарскую массу. Этой фундаментальной задаче был посвящён специальный пленум ЦК КПРФ. Как выполняются его решения в Москве?
— Сдвиги некоторые есть. Однако пока, я бы сказал, на точечном уровне. То есть нашими товарищами установлена определённая связь с рядом рабочих коллективов — от «Молнии», «Большевички» до профсоюза лётного состава аэропорта Шереметьево...
— «Молния» — это научно-производственное объединение, где в своё время делался знаменитый «Буран»?
— Да-да. А «Большевичка» — швейное объединение. Можно и другие предприятия назвать, с коллективами которых мы так или иначе работаем. Но говорю о точечном уровне, потому что нет пока системы в этом насущнейшем деле. Поэтому и не выходят десятки тысяч рабочих на наши демонстрации и митинги, нет на большинстве предприятий массовой борьбы за трудовые права.
Хотя отдельные примеры такой борьбы есть. Вот, скажем, появился активный профсоюз работников общественного транспорта. Он возник на «Мосгортрансе» среди шофёров автобусного парка, и мы с ними взаимодействуем. Создаются профсоюзные ячейки в других подразделениях «Мосгортранса», уже заинтересовались их опытом товарищи из трамвайных парков.
Люди не хотят работать на неисправной технике, а их заставляют. Конечно, идёт борьба. Администрация вовсю давит на рабочих активистов. И некоторых приходится защищать, отстаивать с нашим участием. Так, недавно я выступал в суде на стороне рабочего, уволенного фактически за то, что он «связался» с профсоюзом. Удалось этого товарища на работе восстановить.
— Примите мои поздравления.
— Такие успехи воодушевляют людей. Решимость бороться у них возрастает. Но вот опять судебное дело против очередного рабочего «Мосгортранса» — значит снова нам надо товарища поддерживать и защищать...
— Что вы пожелаете читателям «Правды» в год 100-летия Великой Октябрьской социалистической революции?
— В разговорах с людьми разных возрастов и судеб иногда заходит речь о смысле жизни. И многие с огорчением говорят: «Я просто живу. Да, каждый день наполнен делами и заботами, но какой-то цели для себя не вижу».
Мне в этом отношении, наверное, повезло. Мечта о возрождении нашей общей Родины — СССР, о социалистической революции, о создании нового общества, свободного от пороков старого мира, о счастливой жизни для народа — всё это уже переросло в конкретную работу, стало смыслом и целью моей жизни. Ради этого полной мерой хочется жить, и даже в самые трудные минуты мысль о том, что есть возможность своими усилиями пусть хоть немного, но приблизить победу дела Коммунистической партии, помогает, вдохновляет, ободряет и придаёт сил. Ведь работа при этом уже не просто «груда дел, суматоха явлений», а служба, если хотите — служение.
Я верю, что наша партия, наш народ смогут преодолеть все трудности, внешние и внутренние, и мы вернём родную страну на путь социалистического возрождения. В год векового юбилея нашей Великой революции желаю всем моим единомышленникам, чтобы своей неустанной работой мы как можно скорее добились этого.
Обсудить новость на Форуме