11:45 09.12.2011 | Все новости раздела "КПРФ"
Дата в истории. К 190-летию народного поэта Н.А. Некрасова
Только что отметили мы 190-летие со дня рождения Ф.М. Достоевского. И вот на календаре та же дата рядом с именем Некрасова, певца народного горя и гнева. В самые неприветные осенние дни явились на свет два русских гения, два гиганта, посвятивших свой художественный дар «малым мира сего».
Явление чрезвычайное
Удивительно переплелись их творческие судьбы: Некрасов вместе с Белинским первыми отметили выдающийся талант своего ровесника, а Достоевский первым осознал народность поэзии Некрасова, назвал его творчество замечательным, чрезвычайным явлением. Объявил его преемником Пушкина и Лермонтова. «Мимо всех мерок кто выше, кто ниже, — отмечал он в «Дневнике писателя», — за Некрасовым остается бессмертие, вполне им заслуженное». При этом Достоевский сожалел, что Некрасов пока обижен славой, что стихи его не имеют широкого хождения в народе, да и народ-то до них, собственно, не дорос.
Но нельзя не помнить, что поэт, обличавший угнетателей народа, большей частью был под запретом, что его сочинения печатались и тут же изымались царской цензурой. Под судом и следствием были стихотворения и поэмы Некрасова на протяжении всего ХIХ века. Их объявляли подстрекательскими, опасными, способными разрушить устои общества.
Недаром его другом и наставником был выдающийся литературный критик, по существу первый русский коммунист Белинский. «Ясно припоминаю, — рассказывал Некрасов в своих биографических очерках, — как мы с ним вдвоем до двух часов ночи беседовали о литературе и разных других предметах. После этого я всегда долго бродил по опустелым улицам в каком-то возбужденном настроении, столько было для меня нового в высказанных мыслях. Моя встреча с Белинским была для меня спасением».
Можно было понять, о чем говорили друзья — об отмене крепостного права, о сближении художественной литературы с жизнью, о просвещении народа. Всё это было глубоко прочувствовано Некрасовым — зерно упало в благодатную почву. Сын мелкого, властолюбивого помещика, он с детства ненавидел крепостничество и сочувствовал крестьянам. Оказавшись в Петербурге без всяких средств по милости самодура-отца, он узнал, что такое нищета и голод. Ютясь по питерским углам, разделял существование городской бедноты. Талант мог бы открыть ему двери богатых домов, вплоть до светских салонов — он предпочел общество журналистов, студентов, демократов-народников. А любимым отдохновением для него осталось хождение в народ с охотничьей двустволкой.
Сродни народной песне
Некрасов стал родоначальником крестьянского эпоса в русской поэзии. Его поэтический дар оказался сродни народной песне, сказу. Эта песенность пронизывает всё творчество поэта. Казалось, его стихами говорит сам народ, истерзанный диким барским произволом и полицейщиной. Такие его стихотворения, как «Размышления у парадного подъезда», «Плач детей», «Орина, мать солдатская», «На Волге», «Железная дорога», рисовали страшную картину человеческого горя.
Орудием угнетения, что всего страшнее, становился труд, который в свободном обществе был бы источником гордости и вдохновения. Это унижение самой идеи честного труда было отображено поэтом с потрясающей силой. Труд в бесчеловечном обществе не возвышает, а губит человека морально и физически. В поэме «Мороз, Красный нос» Некрасов рассказал о гибели молодых, красивых, сильных людей, замученных рабским трудом. В «Железной дороге» само движение цивилизации становится катком, который проходит по тысячам чернорабочих.
Блюстителям буржуазно-монархического порядка нестерпима была мысль о том, что некрасовские стихи зажигают в молодых сердцах сострадание к народу и ненависть к его поработителям. Некрасов становился вдохновителем русской революционной демократии. Его роль в освободительном движении была неоспорима. Достаточно сказать, что газета «Правда» на старте своего существования, с ноября 1912 по октябрь 1913 года, поместила о нем четыре статьи, призывая культурно-просветительские организации читать и распространять произведения поэта.
Из поколения в поколение
Этот призыв в полной мере осуществился в советские годы — Некрасов стал хрестоматийным поэтом. Но это вовсе не значило, что он потерял хоть толику своей самобытности и проникновенности. Глубина поэзии Некрасова, яркость и выразительность его поэтических образов, убеждённость и страстность чувств не позволили «забормотать» его творчество, упростить некрасовские мотивы. Некрасов — весь на слуху, его знают с детства, как молитву, как материнскую песню. Его стихи передают из поколения в поколение, как домашнее предание, как нечто заветное — в каждой семье, без преувеличения сказать, чтут «свою» любимую некрасовскую повесть — кто «Железную дорогу», кто «Коробейников», кто «Русских женщин», кто «Крестьянских детей». Стихи Некрасова, на первый взгляд, такие простые и незамысловатые, без преувеличения сказать, завораживают, действуют как бы магически. В чём же заключается эта магия? Да в самом явлении России:
Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и могучая,
Ты и бессильная,
Матушка-Русь!
В рабстве спасённое
Сердце свободное —
Золото, золото
Сердце народное!
Сила народная,
Сила могучая —
Совесть спокойная,
Правда живучая!
Русская правда — это готовность «за отчизну любезную» вынести «всё, что господь ни пошлёт» и вместе с тем ос-таться твёрдым, верным, чистым душой. Это — готовность постоять «за други своя». И поэт находит примеры такой готовности, примеры удивительного подвижничества. Каторжник Савелий, народный заступник Ермил Гирин, красавица Дарья и умница Матрёна Тимофеевна, семинарист Гриша Добросклонов и рядом — аристократки Трубецкая и Волконская, последовавшие за мужьями-декабристами в Сибирь, — вот они выразители живучей русской правды.
Но не только на ярких, из ряда выходящих людей указывает «кнутом иссечённая» некрасовская муза. Устами княгини Волконской поэт выражает глубочайшую признательность самым обыкновенным труженикам и мученикам земли русской:
Быть может, вам хочется
дальше читать,
Да просится слово
из груди!
Помедлим немного. Хочу
я сказать
Спасибо вам, русские
люди!
В дороге, в изгнанье,
где я ни была
Всё трудное каторги
время,
Народ! я бодрее с тобою
несла
Моё непосильное бремя.
Без этой благодарной любви не было бы поэмы «Кому на Руси жить хорошо», поражающей обилием человеческих типов и судеб, многообразием людей, по-своему взыскующих правды, хотя бы косвенно взывающих к достоинству, сове-сти, разуму. Это и есть народ, готовый к величайшему труду, вплоть до самопожертвования, но вместе с тем способный на бессловесное прозябание, на рабское повиновение чужой злой воле. Страшная картина повального пьянства нарисована в главе «Пьяная ночь». В дикой гульбе выходит ненависть к угнетателям. Пореформенная деревня 60—70-х годов рушится, теряет устои. Кончилась власть помещиков — началась власть новоявленных предпринимателей. Почему угодил в тюрьму Яким Нагой? Да вздумал тягаться с купцом. С кем борется Ермил Гирин? Тоже с купцом, которому приглянулась его мельница. Из-за кого пропал силач Трофим? Из-за бестии-подрядчика.
Удивительно современен
Не правда ли, очень напоминают «дела давно минувших дней» нынешние жестокие схватки за землю, за фабрику, за подряд. Некрасов оказался удивительно современен в наше уродливое время. Одновременно с поэмой «Кому на Руси жить хорошо» им написана политическая сатира «Современники». Она начинается словами, которые нынче буквально у всех на устах — у нищих и богатых, у облечённых властью и у прозябающих на задворках жизни: «Бывали хуже времена, но не было подлей». Всем давно уже ясно: страна на грани краха геополитического, финансового, нравственного. Хотите знать, как мы дошли до жизни такой, — читайте «Современников». Интересуетесь, кто делит дивиденды, куда деваются бесконечные займы, каким образом возвышаются вчерашние ничтожества, — читайте «Современников». Это ведь и наши с вами современники — биржевик, министр, банкир, коммерсант, профессор. Скажете: а при чём тут профессор, как он попал в эту компанию? Да очень просто:
Прыг с обсерватории
В омут биржевой!..
Такие ренегаты-профессора особенно ненавистны поэту. Он клеймит новый тип интеллигента — спекулянта и дельца, одержимого жаждой роскоши. Откуда берутся деньги на сладкое житьё? Хотите знать, как наживают капиталы, — вот «Песня об орошении», которую заводит некий Хвастунов:
Предложил я: снарядили
Две комиссии в наш край
И потом благословили,
Дали денег: «Орошай».
Сорок тысяч казённых денег истратил ловкач на обустройство своей усадьбы, а потом эти деньги списали:
Из пяти одна затея
Удалась — набит карман.
А гуманная идея
Отошла на задний план.
Некрасов рисует настоящую вакханалию грабительства трудящихся масс. Изображённые им проходимцы так гадки, что один из них — «эксплуататор народного пьянства» Зацепин в хмельном угаре режет правду-матку:
Прочь! гнушаюсь
ваших уз!..
Проклинаю
процветающий,
Всеберущий,
всехватающий
Всеворующий союз!..
У Зацепина только что убили на дуэли единственного строптивого сына. «Вором отца обозвали при нём» — вот причина поединка. И Зацепин прилюдно бьёт себя в грудь:
Я вор! Я рыцарь шайки той
Из всех племён, наречий,
наций,
Что исповедует разбой
Под видом честных
спекуляций!
Вот по чьей милости народ пропадает, вырождается и нравственно, и физически.
Некрасов был честен в исполнении своего юношеского обета: весь свой талант, все силы посвятить заступниче-ству за угнетённых. С этой целью он сначала взял в свои руки журнал «Современник», во имя этого сплотил шеренгу борцов, в которой первые места занимали Белинский, Чернышевский и Добролюбов.
Настоящий подвиг
Почти тридцать лет Некрасов отдал журналистике, оставаясь при этом писателем. Это был настоящий подвиг. Как знать, если бы не был он журналистом, не утратила бы его поэзия нечто от присущей ей политической злободневности и остроты? Можно с уверенностью сказать: Некрасов не мыслил себя без журнала, хотя и жаловался шутливо:
Позабыл я досуги свои —
Сам читаю теперь
корректуры
И мараю чужие статьи…
Так что применительно к Некрасову можно говорить о самоотвержении. Он был суров к себе и всю жизнь казнился, что не пошёл в открытый бой, как Чернышевский, не пожертвовал собой во имя великой цели — освобождения народа от власти капитала. На это сам Чернышевский, возглавивший революционное движение 60-х годов и воистину пожертвовавший собой, писал из ссылки своему двоюродному брату, сообщившему о болезни Некрасова: «Скажи ему, что он был честнее меня. Это буквально». Как пронзительно звучат эти слова в устах человека, которого даже жандармы, сопровождавшие его в ссылку, называли «святым»!
Что значит это самое «честнее»? Не то ли, что поэт был искреннее, горячее в своей любви к народу, которая шла не от ума, а от сердца, от самого естества этого замечательного человека. А где любовь — там и жажда совершенства. Но как же далеко было до совершенства тому народу, о котором он прорыдал:
Ты проснёшься ль,
исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь
закону,
Всё, что мог, ты уже
совершил, —
Создал песню, подобную
стону,
И духовно навеки почил?..
Можно сказать, всё творчество Некрасова — воплощение этого самого страшного вопроса и бодрого, энергичного ответа:
Сила с неправдою
Не уживается,
Жертва неправдою
Не вызывается.
Русь не шелохнётся,
Русь — как убитая!
А загорелась в ней
Искра сокрытая…
«Искра сокрытая» — это человек, готовый посвятить себя революционной борьбе. Некрасов, всё более оттесняемый в тень нынешними «учителями жизни», неистребимо присутствует в нашей судьбе как друг, готовый передать свой взгляд на милую нашу природу и совсем не милого, звереющего от бесчеловечных реформ, но всё равно родного, кровного нам человека. С Некрасовым яснее становятся многие жгучие и неотложные вопросы современности, из которых главный, как и полтора века назад, — освобождение человека от низменной власти капитала. Некрасов указывает новым поколениям трудную и честную дорогу борьбы за народное счастье.
Обсудить новость на Форуме