10:18 12.11.2011 | Все новости раздела "КПРФ"
А терпение людей на исходе… О нелегкой жизни липецкого крестьянина
Черные кагаты свеклы на убранных осенних полях выглядели сиротливо. Белесоватая дымка. Вокруг — ни души. Директор СХПК «Заветы Ильича» Владимир Акимович Лешов, ведя по просёлку машину, сухо обронил:
— Не только у нас, в Воловском районе, но и во всей Липецкой области нынче богатый урожай, но сбыть выращенное не так-то просто. Мы вот собрали семь тысяч тонн сладких корней, а вывезли на сахарозаводы только три. Куда девать остальное — ума не приложу: никто не берёт. Да и закупочные цены смешные — тысяча триста рублей за тонну. В прошлом году свёкла шла вдвое дороже…
— А затраты наверняка выросли? — поинтересовался я.
— На четверть! Горючее, запчасти, удобрения, средства защиты растений — всё подорожало.
— Но солярку-то покупали по льготной цене…
— За счет этого чуть сэкономили. На бензин же льгота не распространялась. Теперь повози-ка свёклу на переработку за десятки километров — во что это станет?
Огорчение директора можно было понять. В хозяйстве свыше сотни работающих. Всем надо платить зарплату. Вроде бы старались, но едва свели концы с концами. Техника дорогая. Приобрели голландский свеклоуборочный комбайн, два зерновых «Полесье», трактор «Кейс», канадскую сеялку… Два миллиона рублей ушло только на импортные семена.
— Раньше семенной материал покупали в совхозе «Петровский» Добринского района, — продолжил Лешов. — Увы, передовое элитно-семеноводческое хозяйство развалилось. Теперь пользуемся услугами немецких свекловодов. Так же и с зерновыми. Скажем, семена ячменя брали у французов.
— Речь о пивоваренном?
— Ну да. У нас под этой культурой была тысяча гектаров. Урожайность — двадцать семь центнеров. Реализуем зерно как фуражное — по четыре с половиной тысячи рублей за тонну.
— А пшеницу?
— Ещё дешевле: по три с половиной тысячи.
— Кому отдаете?
— Перекупщикам. Едут из Курской, Ростовской, Воронежской и других областей.
— Дикий рынок?
— Не знаю даже, как это назвать. Сеем на свой страх и риск…
Таких хозяйств, как СХПК «Заветы Ильича, сохранивших землю в Липецкой области, не густо. Здешним крестьянам хватило ума не распылить свои паи. Шесть тысяч гектаров пашни. Более тысячи голов крупного рогатого скота, в том числе триста коров. Надой в среднем четыре тысячи литров. Никаких дотаций на молоко не получают.
На центральной усадьбе в селе Большая Ивановка многие жители держат поросят, гусей, кур. А вот стадо бурёнок в частном секторе не превышает шестидесяти голов. Прокормить корову непросто: на зиму надо не менее трех тонн сена. Молодежь разъехалась, а старикам разве под силу столько накосить? Своим работникам в хозяйстве бесплатно выделяют солому, сено. Нынче каждый получил на пай по полторы тонны зерна. А ещё сахар, подсолнечное масло. Благо своя маслобойня. Под подсолнечником — четыреста гектаров.
Лешов — из местных. Родился в соседней деревне Захаровке. Двадцать пять лет назад сменил на посту председателя колхоза знаменитую Наталью Епифановну Вавину, которая также проработала в этой должности четверть века. Хозяйство было и остается одним из лучших в регионе. Вот что значит толковый, порядочный руководитель! Приехали мы к нему с первым секретарем Липецкого обкома КПРФ, депутатом Государственной думы Николаем Васильевичем Разворотневым и весь день мотались по полям.
В целом ситуация в АПК Липецкой области неоднозначная. Собрали 2,2 миллиона тонн зерна. Есть достижения в птицеводстве и свиноводстве. А в молочном животноводстве — провал. Только в 2011 году по сравнению с прошлым годом поголовье крупного рогатого скота со 160 тысяч сократилось до 149 тысяч, или на 8 процентов. Коров осталось всего 54 тысячи, из них — треть в личных подворьях. Снизилось и производство молока. Из 365 бывших колхозов и совхозов большинство оказалось «под крышей» либо московских, либо местных олигархов. Скупив крестьянские паи, они тут же пустили под нож всю скотину. Зачем обуза? Налицо крен в сторону растениеводства: зерновых, подсолнечника, свёклы. Отсюда и проблемы с реализацией продукции.
Свёклы собрали нынче 3,5 миллиона тонн. Шесть имеющихся сахарозаводов не в состоянии переработать урожай в сжатые сроки. Мощность Добринского завода — 10 тысяч тонн в сутки, Елецкого — 5, Лебедянского — 3,3, Грязинского — 3, Хмелинецкого и Боринского — по 2,1 тысячи тонн. Всего — 25,5 тысячи тонн. А ведь скоро ударят морозы, и свёкла в полях может померзнуть. В прежние годы в каждом районе были свеклоприёмные пункты. Все ликвидированы. Плечо перевозок существенно увеличилось.
Крестьяне не понимают, что за политику проводит правительство России в отношении деревни. Сделана ставка на крупный бизнес, продавлен через Госдуму закон о свободной купле-продаже земли, предприимчивым дельцам выдают огромные кредиты. По сути — беспроцентные. Сняв «маржу», они перепродают хозяйства, оставляя крестьян без работы. В этих жерновах перемолота большая часть совхозно-колхозной собственности. Что дальше?
Из одного только Воловского района, как рассказывал Владимир Акимович Лешов, более двух тысяч людей разбрелись кто куда на заработки. В деревнях — нищета и тоска. Выживают исключительно за счет личных огородов. Заехали в село Воловчик, откуда родом известный хлебороб Василий Александрович Стародубцев. Раньше здесь насчитывалось шестьсот дворов, ныне нет и половины. Избы вдоль автомобильной трассы еще выглядят справно, а чуть в сторону — одни развалюхи, к которым можно пробраться разве что на тракторе. В советское время к каждому подворью был подведен газ. У некоторых домов трубы обрезаны. Видимо, за долги…
На краю села — храм во имя святого благоверного князя Александра Невского. В 1942 году красноармейцы держали тут оборону против наступавших гитлеровцев. Как рассказывал мне Стародубцев, он был свидетелем страшного боя. Нашу пехоту поддерживали огнем два танка. Вскоре один подбили, но другой продолжал уничтожать немецкие орудия. Выстрелит из пушки и скроется за стенами церкви, только фашисты поднимутся в атаку — он вновь начинает бить по вражеским цепям. Немцы вызвали по рации авиацию. Когда танк в очередной раз на большой скорости вылетел на выгон, сверху на него спикировал бомбардировщик и подбил. Машина загорелась. Под натиском гитлеровцев наши отступили. После боя местные жители вытащили из танка обгоревших воинов и похоронили у храма.
Неподалёку от Воловчика на знаменитой высоте «Огурец» воздвигнут памятник погибшим бойцам 15-й, 74-й, 132-й и 148-й стрелковых дивизий, сражавшихся в этих местах с фашистами. На гранитных плитах высечены сотни имён героев. Сохранились окопы, траншейные ходы, поросшие горькой полынью. Такое ощущение, что в воздухе до сих пор пахнет пороховой гарью. Вокруг высоты по инициативе бывшего председателя здешнего колхоза Владимира Ивановича Пигарева лет тридцать назад были посажены молодые сосенки. Теперь деревья выросли и, как часовые, стоят на страже воинского обелиска. К 60-летию Победы сюда собирались провести твердую дорогу, но в Липецком областном Совете депутатов хорошую идею заболтали. В распутицу тем, кто идет к памятнику с цветами, приходится месить ногами вязкий чернозём…
Прошедшим летом мне довелось побывать на Смоленщине, Вологодчине, Урале. Картина везде одинаковая. На «плаву» держатся те хозяйства, которые возглавляют руководители советской закалки. Они при любой погоде с урожаем. Если суммировать данные исторических источников от древних летописей до современных газет, то получится, что примерно из семисот последних лет на Руси двести были голодными: посевы погибали либо от засух, либо от градобития, либо от заморозков. И в наше время каждый год пятая часть регионов России сталкивается с теми или иными природными аномалиями. То есть ничего экстраординарного и неожиданного в этом нет — это объективные условия нашего бытия, и к ним нужно быть всегда готовыми: использовать современные технологии земледелия, вести строительство мелиоративных систем, создавать устойчивые и высокоурожайные сорта основных сельскохозяйственных культур, выводить новые породы скота.
Так и поступают в СПК «Подовинное» Челябинской области. Директор хозяйства Сергей Петрович Мельников рассказывал:
— Нынешний год на Урале был необычайно засушливым. Словно предчувствуя засуху, мы ранней весной провели работы по снегозадержанию, чтобы земля максимально пропиталась влагой. Под зерновые отвели почти одиннадцать тысяч гектаров. Имея четыре тысячи голов крупного рогатого скота, внесли прилично органических удобрений. Вот земля и откликнулась за заботу: намолотили 27 тысяч тонн зерна, в том числе 11 тысяч тонн твёрдой пшеницы, которая идет на производство макарон. Урожайность в среднем составила 27 центнеров с гектара, а по области — только 17 центнеров.
— По какой же цене реализовали зерно?
Собеседник потупил взгляд, тяжко вздохнул:
— Считай, по дешевке… Если годом раньше продавали твердую пшеницу по десять тысяч рублей за тонну, то нынче закупочная цена упала до восьми тысяч, а на пшеницу третьего класса — до четырех тысяч рублей. Разве справедливо? Заготовители разводят руками: мол, зерна в Сибири море, не хватает вагонов, чтобы вывезти его с Алтая, из Омской, Курганской областей. Но в торговле-то цена на хлеб и макароны не снижается. Получается, опять дурят крестьян…
— Обидно?
— Не то слово… Так же и с молоком. В хозяйстве — 1150 коров. Надой — 6200 литров. Отдаем по четырнадцать рублей за килограмм. Летом закупочная цена снижалась до двенадцати рублей. Всё молоко — первого сорта. Но видели ли вы, чтобы в каком-нибудь магазине поменяли ценники?
— Нет.
— Ну вот… За натуральное молоко надо платить крестьянину натуральные деньги. Тогда в хозяйствах перестанут вырезать скот. А так недолго вовсе перевести коров…
Министр сельского хозяйства Елена Скрынник, рапортуя председателю правительства России Владимиру Путину об успехах в отрасли, почему-то деликатно обходит проблему молочного животноводства. Поголовье коров на сельхозпредприятиях за последние двадцать лет сократилось с 16 миллионов до 3,7 миллиона и продолжает убывать. Не исключение и нынешний год: еще минус 100 тысяч буренок. Это при том, что закупили за границей огромное количество скота. Говорят: повысились надои. А где молоко? В 1991 году колхозы и совхозы производили его 40 миллионов тонн, ныне — 15 миллионов. Вынуждены импортировать до 10 миллионов тонн.
Переработка молока, по сути, монополизирована крупными иностранными компаниями «ПепсиКо», «Данон» и другими. Они-то и «дирижируют» закупочными ценами, разоряя крестьян.
Теперь что касается «рекордного» урожая зерна. Как известно, намолотили 96 миллионов тонн. Но это бункерный вес, из которого следует вычесть 10—15 процентов дробленки и сора. Останется примерно 80 миллионов тонн. Много ли это? Напомню: в советское время собирали до 130 миллионов тонн зерна. А вообще необходимо производить его по тонне на душу населения, чтобы не закупать за границей мясо, молоко, сыры и другие продукты. Увы, импортируем продовольствие на 40 миллиардов долларов в год. В то же время вывозим до 20 миллионов тонн зерна. Разве это разумно?
О качестве продуктов особый разговор. Мы давно очистили Европу и Америку от зараженной «коровьим бешенством» говядины, напичканных антибиотиками и гормонами бройлеров, прогорклого сухого молока и другой негодной продукции. Что ни день — новые сообщения в прессе о массовых отравлениях людей. Строгого контроля за качеством, продаваемых в супермаркетах и на рынках продуктов, не ведется. Не потому ли население страны убывает по миллиону человек в год?
За годы демократических «реформ» с карты России исчезли 30 тысяч сел и деревень. Заброшено свыше 100 миллионов гектаров пашни, сенокосов, пастбищ. Загублены картофелеводство, льноводство, кожевенная промышленность, оленеводство, некоторые другие отрасли сельского хозяйства. Из 8 миллионов крестьян лишь миллион имеют работу. Оторопь берет при виде заглохших нив!
…В селе Октябрьском Усманского района Липецкой области в начале этого года жители избрали главой сельсовета коммуниста Алексея Ивановича Тонких. За полгода сделали ремонт в школе, отсыпали щебнем дороги, заменили фонари уличного освещения, заказали проект водопровода. Работают в нормальном режиме амбулатория, больница, баня, почта, клуб. Во всем чувствуется порядок. Так бы везде! В беседе со мной Алексей Иванович сказал:
— «Демократы» наломали немало дров, но хотя бы покаялись перед народом, — мол, ошиблись, зашли в тупик… Нет, боятся сказать правду. А терпение людей на исходе…
Обсудить новость на Форуме