09:16 04.06.2010 | Все новости раздела "КПРФ"
А.В. Багаряков принял участие в дискуссии о телесериале «Школа»
27 мая депутат фракции КПРФ в Госдуме А.В. Багаряков принял участие в дискуссии на 1-м канале, где обсуждался телесериал «Школа». Приводим текст стенограммы передачи.
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ ПЕРЕДАЧИ
М.ШЕВЧЕНКО: Здравствуйте. На Первом – "Судите сами". Это программа для тех, кто не хочет проспать свое будущее. Вот и закончился сериал "Школа", вызвавший столько ожесточенных споров и породивший столько надежд. Споров о том, допустимо ли показывать обществу правду, к которой общество не привыкло, правду, которая может ранить всерьез и беспощадно. И надежд на то, что реальность наконец-то вернулась на российское телевидение, для того чтобы помочь нам увидеть тот подлинный мир, в котором мы живем.
Сериал "Школа" задел, пожалуй, всех, и сегодня после "Школы" давайте поговорим о том, чему же он нас научил. Мы уже в этой студии обсуждали сериал "Школа", который тогда вызвал огромные споры, дискуссии. И даже был депутатский запрос от депутата от фракции КПРФ Владислава Юрчика, которого мы тоже звали сегодня в нашу программу, но, к сожалению, он не смог сегодня прийти к нам для того, чтобы сейчас, уже после просмотра "Школы", ответить на вопрос, чему же "Школа" нас всех научила. Но из участников той программы сегодня здесь присутствует Ирина Яровая. Тогда я прошу вас все-таки ответить на этот вопрос. Сейчас, после того как страна несколько месяцев вникала в судьбы героев, которые многим полюбились, которым многие сопереживали. Чему сериал "Школа" научил общество? Чему он научил всех нас?
ИРИНА ЯРОВАЯ, депутат ГД РФ, "Единая Россия", координатор государственного патриотического клуба партии "Единая Россия": Вы знаете, Максим, по-моему, большое преувеличение во всех тех вопросах, которые вы задаете. Хотя сама автор очень цинично и хладнокровно заявляет, что вообще, по жизни, ее тезис - "Хорошими делами прославиться нельзя". Сериал "Школа" - прямое подтверждение того, что, создав дурной фильм, человек прославился. Моя позиция не изменилась. Я полагаю, что сериал не отражает реальной жизни. Что сегодня действительно есть отдельные случаи, но реальная жизнь другая. Сегодня много талантливых, умных, интересных ребят. Сегодня очень много талантливых педагогов, преданных своей профессии. А у нас получилась странная история. Чтобы стать учителем, вы должны получить высшее образование, пройти аттестацию. Человек, который снял фильм, признается в том, что бросил школу, родители купили диплом, и при этом очень надеется, что все педагоги "умоются", выражаясь ее же языком. Я считаю, что это было и остается оскорблением по отношению к учителям. И чему научил сериал? Он научил тому, что сегодня зритель готов не соглашаться с таким низкопробным фильмом. Общество возмутилось. Именно поэтому в прайм-тайм фильм перестали показывать. И это большая победа.
СЕРГЕЙ ШАРГУНОВ, писатель: Мне кажется, что возмутились в первую очередь те, кто увидел здесь правду. Возмутились те, кто был задет, потому что сериал беспрецедентно обнажил вот эти язвы российского общества, в частности в школе. Конечно, есть вопросы и по художественной части, и к личности режиссера. Но хотелось бы говорить не об этом, а о тех проблемах, которые были настолько выпукло, ярко и точно показаны в этом сериале. Да, здесь был элемент гротеска. Но дело в том, что искусство всегда занимается гротеском. Здесь представлен целый букет.
И.ЯРОВАЯ: Во-первых, это не искусство. Давайте говорить о том, что человек, который не имеет образования, не имеет культурного уровня в искусстве.
С.ШАРГУНОВ: Хорошо, давайте поговорим о бедах. У нас что, не пьют школьники? У нас что, не курят школьники? У нас что, нет садизма в школе? У нас что, нет разнообразных групп: эмо, готы и бритоголовые?
И.ЯРОВАЯ: А почему в фильме нет талантливых детей? Они все вымерли? Ответьте, пожалуйста.
С.ШАРГУНОВ: Я вам отвечу словами патриарха Кирилла: иногда нужно испугаться. Поэтому я думаю, что иногда нужно коснуться дна, чтобы всплыть.
М.ШЕВЧЕНКО: Ирина, что такое, с вашей точки зрения, талантливые дети, если вы считаете, что в сериале "Школа" нет талантливых детей?
И.ЯРОВАЯ: Вы знаете, если в этом фильме показан кто-то из кадрового резерва Сколково, я очень удивлюсь. Там показаны несчастные дети, которые ненавидят своих родителей, которые презирают друг друга. И, кстати, автор говорит, что "я не могу жить в социуме". И она через фильм транслирует свое личное отношение.
М.ШЕВЧЕНКО: Во-первых, может быть, жизнь такая и есть?
И.ЯРОВАЯ: Конечно, нет.
М.ШЕВЧЕНКО: А, во-вторых, может быть... Там же в фильме есть любовь, как так презирают?
И.ЯРОВАЯ: У нас сидят замечательные дети.
ЕЛЕНА ПАПАНОВА, актриса сериала "Школа": Дорогие друзья, не надо забывать, что это все-таки художественное произведение, это не документальный фильм. Снят документальным киноязыком. И, как во всяком произведении, естественно, здесь сконцентрированы события. Если, например, сценаристы будут писать одно какое-то событие раз в 10 серий, то это никому, естественно, не будет интересно. Это не документальный фильм. А чему он научил? Я считаю, что всегда надо быть вооруженным. А знания для родителей – это в какой-то степени оружие.
И.ЯРОВАЯ: Вы знаете, Максим, если этот фильм – реализм, тогда передача Тины Канделаки, получается, что "Умники и умницы" и "Самый умный" - это фантастика.
М.ШЕВЧЕНКО: Тина, тут уже задели вас напрямую. Вы только к "Школе".
ТИНА КАНДЕЛАКИ, телеведущая, член комиссии Общественной палаты РФ по развитию образования: Я Тина Канделаки, ведущая программы "Самый умный". И что, дорогие друзья? То есть вы хотите сказать, что дети, которые играют в "Самом умном", вы знаете их жизни, вы знаете их судьбы? Вы знаете, что они делают помимо того, что они отвечают на вопросы?
И.ЯРОВАЯ: А вы хотите сказать, что это как раз те дети, которых мы увидели в сериале "Школа"? Я думаю, что это самое большое оскорбление для всех участников вашей передачи.
Т.КАНДЕЛАКИ: На эту реплику я отвечу очень просто: скажите, пожалуйста, сколько серий этого сериала вы честно видели?
И.ЯРОВАЯ: Вы знаете, я честно вышла на форум и почитала, что пишут фанаты.
Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, я повторяю вопрос: сколько серий вы видели?
И.ЯРОВАЯ: Три серии с трудом.
Т.КАНДЕЛАКИ: Можно я здесь отвечу? Я не буду дискутировать просто. После этого хочется вспомнить, знаете: "Не видел, но осуждаю".
И.ЯРОВАЯ: Тина, а вы все серии смотрели?
Т.КАНДЕЛАКИ: Я смотрела очень много серий.
И.ЯРОВАЯ: Это странно, вообще. Потому что сегодня если вы выйдете на форум, то окажется, даже дети не смотрят этот сериал.
Т.КАНДЕЛАКИ: Это тоже не так, это неправда.
ЕВГЕНИЙ БУНИМОВИЧ, заслуженный учитель России, уполномоченный по правам ребенка в г.Москве: Мне кажется, что мы углубились, здесь был гораздо более важный вопрос, действительно, трудные и легкие семьи, вернее, судьбы у талантливых детей, у детей проблемных. Конечно, трудные. Я как уполномоченный по правам ребенка сталкиваюсь с ситуациями гораздо более страшными и гораздо более серьезными, чем те, которые представлены в сериале. Вопрос совсем другой. Здесь было сказано замечательной актрисой, которая, по-моему, лучше всех сыграла в этом сериале, что это произведение искусства. Для нее – да. Но у меня вопрос к Первому каналу. Представьте себе не тех симпатичных отмытых ребят, которые сидят в этой студии, и тех критически соображающих взрослых людей, которые стоят у этой трибуны, а тех, кем я занимаюсь. То большое количество наших ребят, наших школьников, которые никогда не ходили в театр, у которых семьи такие, что они никогда ничего не обсуждали в этих семьях. Я прихожу в эти семьи, там дивана может не быть. Но ящик там стоит. И когда этот сериал шел, особенно в шесть вечера, что меня беспокоило, они просто по своей психике, по особенностям своего развития – это не я говорю, это психологи говорят – воспринимают это как руководство к действию.
М.ШЕВЧЕНКО: Давайте мы спросим сейчас у, как вы сказали, отмытых ребят. Сегодня из разных московских школ к нам пришли ребята, которые смотрели этот сериал. Одним из них нравится сериал, другим нет. Давайте сначала спросим у тех, кому понравился сериал "Школа". Пожалуйста, поднимите руки.
И.ЯРОВАЯ: Как мало ребят, которым понравился. Это уже хорошо.
ЗРИТЕЛЬ: Лена Барами, учусь в девятом классе. Мне очень понравился этот сериал, потому что он снят в очень необычном формате. Он зацепил своей художественной стороной меня. Также в нем освещались такие проблемы, о которых мы раньше не задумывались. Хорошо, что вопрос о происходящем в школах вообще поднят.
И.ЯРОВАЯ: А какие, например, проблемы, о которых вы не задумывались? О чем вы не задумывались до этого фильма? О том, что нельзя оскорблять родителей, то, что это конфликт?
ЗРИТЕЛЬ: Сейчас вокруг этого много дискуссий и споров. Раньше этого не было.
ЗРИТЕЛЬ: Я Пребольский Денис, ученик девятого класса. Сериал "Школа" - это, можно сказать, своеобразная шоковая терапия для наших зрителей. Потому что вышел сериал, и в первый же день показа сериала на форумах и вообще везде такое количество информации, которой не было ни разу.
Т.КАНДЕЛАКИ: Согласитесь, что о школе так много и так подробно не говорили последние пять лет.
ЗРИТЕЛЬ: Я соглашусь, да.
М.ШЕВЧЕНКО: Скажите, вам кажется, этот фильм правдоподобный? Ведь обвиняют создателей фильма в том, что он якобы не показывает подлинное лицо. Вы узнаете современных подростков в этом фильме?
И.ЯРОВАЯ: Вы узнаете себя?
ЗРИТЕЛЬ: На самом деле, себя я в этом не узнаю. Но все равно я знаю тех ребят, которые именно вот так.
Т.КАНДЕЛАКИ: А можно еще короткий вопрос? Вас воспитывает телевидение? Вот я с коллегами принципиально не согласна. У меня дома включен телевизор. Я честно позвонила своей дочери с прямого эфира, с одной горячей линии. Я сама не знала, потому что я включаю телевизор, я никогда не контролирую, потому что я считаю, что это сейчас делать глупо – дети получают информацию отовсюду, начиная с мобильного телефона. Я говорю: "Мелания, скажи, пожалуйста, знаешь ли ты сериал "Школа"?" Она мне отвечает: "Знаю". Все замерли, потому что никто не знал, что она ответит дальше. Я говорю: "Скажи честно, он тебе нравится?" Она говорит честно: "Мне не нравится, я не смотрю". Каждый ребенок должен сам выбирать. Телевидение не должно воспитывать детей.
И.ЯРОВАЯ: В прайм-тайме показывать ребенку с неустоявшейся психикой то, что он не должен воспринимать…
Т.КАНДЕЛАКИ: А почему вы в это время не занимаетесь своим собственным ребенком, в этот прайм-тайм? Те родители, которые не хотят, пусть занимаются.
И.ЯРОВАЯ: Во всем цивилизованном мире, в Европе, на которую вы любите ссылаться, общественные советы решают эти вопросы.
М.ШЕВЧЕНКО: Если позволите, давайте еще поговорим все-таки с ребятами, со школьниками. Скажите, ребят, кто-нибудь узнал реальность, может быть, себя в этом фильме?
ЗРИТЕЛЬ: Да, я немного сравнил себя с главным героем – наверное, это главный герой, Епифанов.
М.ШЕВЧЕНКО: Вот этот странный мальчик?
ЗРИТЕЛЬ: Ну, он не странный. Я просто немножечко некоторые черты нашел в себе.
С.ШАРГУНОВ: Даже в моем классе ребята выпивали на уроках, уже в 1996-1997 году. Я помню - сейчас покаюсь, - как я на спор закурил сигарету.
М.ШЕВЧЕНКО: А у моего старшего брата, об этом тяжело вспоминать, он закончил школу в 1974 году, его ближайший друг, десятиклассник, повесился, покончил жизнь самоубийством.
С.ШАРГУНОВ: Это пошлое фарисейство, когда говорят, что в этом сериале страшно. Все наше телевидение, вся реальность – это что?
Е.БУНИМОВИЧ: Одно дело - распивать пиво под лестницей, курить и ждать, когда тебе по шее даст директор или кто-нибудь еще. А другое дело - наблюдать это в шесть вечера по Первому каналу и воспринимать это как норму.
БОРИС НАДЕЖДИН, член федерального политсовета партии "Правое дело": Я две вещи скажу, потом обосную. Первое. Лично мне кино понравилось. Второе. Показывать его детям нельзя. Теперь обосновываю. Первое. Фильм интересно смотреть, в нем действительно есть определенная сторона правды жизни. Я был потрясен, когда узнал, что этот фильм, очень сильный по драматургии, по образам, по работе, сняла 26-летняя девочка, ну, там, молодая женщина для вас. Честно говоря, у меня была мысль, что это какой-то взрослый человек снимал, с большим опытом и так далее.
М.ШЕВЧЕНКО: А вот Лермонтов, который писал "Героя нашего времени", когда ему было 24 года, он кто для вас, юноша или взрослый человек?
И.ЯРОВАЯ: Вообще-то уровень образования Лермонтова и автора совершенно разный.
Б.НАДЕЖДИН: Есть еще Пушкин. Я тоже писал стихи в 15 лет. Но руководить большим коллективом операторов, актеров и так далее я бы не взялся. Ладно, это к слову. Теперь второй момент. Почему его нельзя показывать детям и почему я потрясен, что вот этим детям показывали это кино? Товарищи дорогие, мне что бросалось в глаза, когда я смотрел? Там есть одна тема. Там детей, которым по фильму 15 или 16 лет, девятый класс, играют взрослые люди. И когда они занимаются сексом, дерутся, ругаются, это не отторгает. Но это же дети. Это дети. Этот фильм формирует у молодых детей такие представления о жизни, которые лучше не формировать.
Т.КАНДЕЛАКИ: Можно всего лишь один вопрос? Это очень важно. Помните ролик, который все обсуждали, который сняли школьники в одной из школ, когда они учительницей играли, как мячом? Почему этот фильм детям смотреть нельзя и почему тогда им можно снимать такие ролики и просматривать всем в интернете?
Е.ПАПАНОВА: Я с вами полностью согласна, что это фильм для взрослых и для старшеклассников. Но все-таки они должны смотреть, даже старшеклассники, вместе с родителями. Потому что в этом возрасте очень слабый иммунитет. И все впитывается.
Е.БУНИМОВИЧ: Так вот об этом и речь, что вместе с родителями. Но если это телевизор, то мы это не гарантируем.
Е.ПАПАНОВА: Почему мы сейчас обсуждаем только этот сериал? Почему не обсуждаем другие сериалы, где плохих событий не менее, чем в сериале "Школа"? Я не буду называть названия.
М.ШЕВЧЕНКО: Я вам объясню почему. Потому что сериал "Школа", на мой взгляд, является выдающимся художественным событием. Поэтому мы его и обсуждаем.
Е.ПАПАНОВА: Все-таки он дал то, что наконец мы говорим о школе.
Б.НАДЕЖДИН: У меня одной дочке 8, другой 28. 28 - смотрит, не вопрос. Но которая ребенок, нельзя это смотреть.
Т.КАНДЕЛАКИ: Так займите своих детей в 8 часов вечера.
М.ШЕВЧЕНКО: Давайте спросим главного редактора "Учительской газеты".
ПЕТР ПОЛОЖЕВЕЦ, главный редактор "Учительской газеты": На мой взгляд, это замечательный продукт Первого канала. Я не хочу говорить, художественный продукт - не художественный. Но это великолепно сделано, потому что впервые за 25 лет российская общественность увидела реальные вещи, которые происходят в школах. Что видит ваш министр, когда приезжает в школу? Школа вылизана, вычищена, все ходят наглаженные, начищенные, и учителя по струночке тоже. Что видят депутаты, которые приезжают в школу? Они видят такую же идеальную школу.
И.ЯРОВАЯ: У депутатов есть дети, которые ходят в школы. Не надо преувеличивать.
П.ПОЛОЖЕВЕЦ: Это не типичная российская школа. Но в этой школе собрано все то, что есть в наших школах.
АЛЕКСЕЙ БАГАРЯКОВ, депутат ГД РФ, КПРФ: В этом фильме, на мой взгляд, собрано самое худшее, что есть в нашей школе. Это есть, на самом деле. Но мы не говорим о том, что Первый канал в самый прайм-тайм, в лучшее время показывает нашим детям. Это пластилин. Дети – пластилин, они впитывают в себя все, что им показывают.
М.ШЕВЧЕНКО: Вы откуда родом?
А.БАГАРЯКОВ: Я с Урала, из далекой деревни.
М.ШЕВЧЕНКО: Скажите, у вас все было благополучно в тех местах, где вы росли?
А.БАГАРЯКОВ: Разное было в школе. Но такого, что студент, школьник сидит на завалинке в школе и курит или пьет спиртное, у нас не было. У меня трое детей. Это абсурд!
ИГОРЬ ТОЛСТУНОВ, продюсер сериала "Школа": Я могу вам посоветовать почитать вашего земляка, я считаю, выдающегося современного писателя Иванова. Роман "Географ глобус пропил". Там, очевидно, описана не та школа, в которой вы учились.
А.БАГАРЯКОВ: Да, читали. Но это же книга, а не телевидение, Первый канал.
М.ШЕВЧЕНКО: То есть вы боитесь, что на массовую аудиторию правду нельзя выносить?
А.БАГАРЯКОВ: Еще Ленин говорил: "Кино – это мощнейшее оружие пропаганды". Это пропаганда.
Е.БУНИМОВИЧ: Это хорошо, потому что, в конце концов, мы начинаем обсуждать. До Года учителя мы обсуждали только одну тему про школу: ЕГЭ. Теперь, слава богу, родители поняли, что есть другие проблемы в школе, их надо обсуждать.
С.ШАРГУНОВ: Это отрезвляющее зеркало. Зеркало приставили к физиономии.
ВАЛЕРИЙ ФАДЕЕВ, главный редактор журнала "Эксперт", сопредседатель клуба "4 ноября", член Общественной палаты РФ: Позвольте заметить все-таки коллеге из КПРФ, что Ленин про телевидение говорить не мог, что это важнейшее из искусств. Второе. Мне кажется, мы куда-то далеко уходим. Мы же говорим все-таки, кому-то нравится, кому-то не нравится, мы вообще говорим о произведении. Искусство всегда жесткое. Я вот недавно с ребенком посмотрел одну пьесу. Главный герой – молодой человек, выпускник вуза. Сначала зарезал отца своей любовницы, она от этого сошла с ума. Потом он зарезал отчима своей матери. Мать отравилась. Еще зарезал брата своей любовницы. Это называется "Гамлет", кто не понял. И кто не читал. Это ведь ужас, то, что там происходит! Но это, извините, вы почитайте всего Шекспира. "Макбет" еще жестче.
И.ЯРОВАЯ: Это все равно что сравнивать хорошие французские духи и подделку. Пахнут по-разному. И фильм хороший и этот фильм – они разные.
М.ШЕВЧЕНКО: Давайте спросим сейчас учительницу. Вы в школе работаете, много лет отдали школе.
НАТАЛЬЯ БЫКОВА, учитель русского языка и литературы:
Сорок восемь.
М.ШЕВЧЕНКО: Вы видели фильм "Школа"?
Н.БЫКОВА: Видела.
М.ШЕВЧЕНКО: Ваше мнение?
Н.БЫКОВА: Я не хотела бы просто давать таких оценок, понравилось или не понравилось. В художественном отношении, на мой взгляд, этот фильм слабый и обсуждать его не следует. Что касается замысла, то тут, простите меня за такое сопоставление, давайте вспомним гоголевскую фразу: "Я решился собрать в одну кучу все дурное в России и разом надо всем посмеяться". Автор фильма решился собрать все дурное в школе, но не посмеяться, а испугать зрителей. Цели своей, я полагаю, автор достиг. Нужно ли нам пугаться? Безусловно, нужно. Я общаюсь с детьми уже очень давно и, разговаривая с ними об этом фильме, прихожу к выводу, что они ничуть не испугались, потому что они такие. Они честно признаются, что: "Мы такие. Потом мы понимаем с возрастом, что надо изменяться, и мы меняемся". Но я не хочу сказать, что в каждой школе собрано такое огромное количество страшных, может быть, монстров. Но они есть. Вы понимаете, они есть. Фильм сделан не для детей, фильм сделан для учителей и для родителей.
А.БАГАРЯКОВ: Для чего, вы думаете? Какая цель у фильма?
Н.БЫКОВА: Родители не знают своих детей, учителя не знают своих учеников, подавляющее большинство.
И.ТОЛСТУНОВ: Какая бы цель ни была у режиссера, я думаю, главная социальная цель достигнута: отрезвление.
Н.БЫКОВА: Нужно ли детям его смотреть? И опасно ли это для детей? Ни в коем случае не опасно.
М.ШЕВЧЕНКО: После короткого перерыва мы поговорим о том, стал ли фильм "Школа" современным аналогом великого советского фильма "Доживем до понедельника". Оставайтесь на Первом канале.
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
М.ШЕВЧЕНКО: В эфире программа "Судит сами". Сегодня мы говорим о сериале "Школа", фильме, который взорвал общественное мнение и заставил нас всех пристальней всмотреться в то, что происходит в современных школах. Ведь признаемся себе: для большинства из нас наши представления о школе формировались на основе прекрасных советских фильмов 20-30-летней давности. Но многое изменилось. И как нам сегодня говорить о школе? Почему общество сегодня нуждается в таком фильме, как "Школа"? С этим вопросом я обращаюсь к продюсеру фильма Игорю Толстунову. Пожалуйста.
И.ТОЛСТУНОВ: Мне представляется, что наш сериал "Школа" дал возможность обществу в массовом масштабе, не на основе одного отдельного произведения, где-то случайно прошедшего... Я не сравниваю эти фильмы, так сказать, в кино и в телевизоре, нам, может быть, проще в системе координат "кино" и "телевидение" разговаривать. Но на уровне фильмов "Чучело", "Доживем до понедельника", "Дорогая Елена Сергеевна" и так далее говорить о школе… И мне кажется, что, когда мы говорим об этих ребятах (которые уже достаточно взрослые, на мой взгляд), "дети", это мне представляется не вполне верным. Потому что они почему-то для одних дел взрослые. Вот как мы говорим: "Почему ты это не сделал, то не сделал? Как ты себя ведешь?" Как ребенок, да? На самом деле, они не дети. Мы говорим: "дети, дети, дети". Меняется система координат. Разговор, который подняла "Школа", на мой взгляд, для общества позитивен, каков бы он ни был.
МИХАИЛ ВЕЛЛЕР, писатель, философ: Мы имеем выдающееся произведение в жанре быдлореализма, оформленного в последние 15 лет. Здесь не было сказано, что никто не может изменить важнейшую из функций искусства – это функция самовоспроизводства культуры. Через этот фильм самовоспроизводится быдло, это уровень "Дома-2". Кроме того, правда не существует нейтрально, к правде всегда приложены оттиски лица и пальцев художника. Правда – это всегда или мысль о пропасти, или мысль о мосте. Так вот, при взгляде в эту пропасть - мысль о выгребной яме. Быдлореализм – это когда не надо тянуться вверх, когда быдлу говорят: "Вы нормальные, ребята! Пацаны, девки, все такие вот и есть". Это такая помесь итальянского неореализма и колхозного сортира.
М.ШЕВЧЕНКО: У меня такое ощущение, что вы не смотрели просто фильм. Вы последние серии фильма видели?
М.ВЕЛЛЕР: Последнюю видел вчера.
М.ШЕВЧЕНКО: То есть, на ваш взгляд, сцена с гибелью Ани Носовой, то, что происходит с классом, то, что говорит героиня, когда директор школы признается в том, что, говорит, "это же судьба, у меня в юности тоже был такой тяжелый случай". Она расскажет. Когда люди находят общечеловеческий язык, родители, учителя, когда эта трагедия, как будто принесенная жертва преображает всех. Вы это не увидели?
М.ВЕЛЛЕР: Есть вещество души, которое присутствует во всем. Так вот, в сериале "Зона" чистоты человеческой было больше, чем в сериале "Школа".
М.ШЕВЧЕНКО: Виктор Матизен, вы и учитель, и кинокритик. Расскажите нам.
ВИКТОР МАТИЗЕН, президент Гильдии киноведов и кинокритиков России, учитель математики школы №438: Самое главное, что я еще немножко историк кино. И вся эта дискуссия мне страшно напоминает споры вокруг великого фильма Юлия Райзмана "А если это любовь". Там тоже говорили: "Какой ужасный показ школы, какой ужас! Там показывают, как наши дети целуются! Это ужас, это кошмар, это невозможно допустить!". Что же мы, интересно, повторяемся? 50-летний опыт, получается, ничему нас не учит. Вы по-прежнему долбите нам нормативную эстетику – должно быть определенное соотношение положительных и отрицательных героев, да? Все же этого требуют. Вы требуете духовной вертикали и всякого такого. Вы не допускаете только одного – собственного мыслительного отношения к тому, что вам показывают на экране. Вы боитесь за детей, потому что вы не считаете их взрослыми, потому что вы считаете, что они уже не дети и еще не взрослые. И поэтому нельзя этого показывать. Я эти разговоры слышу в течение 40 лет, что я начал работать в школе. И мне они уже надоели по гроб жизни, потому что это все одно и то же, одно и то же. Но, к счастью, число ваших сторонников сокращается. И 70-серийный сериал, к которому люди привыкают, показывает, что существует новая эстетика, которая заставляет людей думать самих.
М.ВЕЛЛЕР: Это называется контрэстетика, и критику нужно иметь соображение о том, что есть разница между эстетикой и контрэстетикой "Черного квадрата".
М.ШЕВЧЕНКО: Позвольте ответит Ирина Анатольевна, к которой, собственно говоря, адресовались напрямую.
И.ЯРОВАЯ: На сегодняшний день если вы отрицаете то, что в обществе могут и должны быть общие представления о нравственности и морали, и если вы считаете, что современное искусство должно нести пошлость, то такое искусство никому не нужно, это первое. Второе. По поводу суицида. Это очень важная мысль. Автор фильма в своем интервью говорит, что да, героиня погибает, потому что я хочу избавиться от своей кармы. И в воздухе вообще ощущение суицида, по ее мнению. Что вы хотите дать молодым людям? Ощущение суицида? Вы о чем говорите вообще? Вы представляете реальную угрозу в таком случае как киновед.
В.МАТИЗЕН: На меня эта смерть производит очищающее впечатление, хотя это было крайне несимпатично.
ЮРИЙ ПОЛЯКОВ, главный редактор "Литературной газеты", писатель: На что я хочу обратить ваше внимание: периодически появляются такие произведения, которые как бы снимают табу, которое накапливается. В свое время таким был "Доживем до понедельника", вокруг которого спорили, "Чучело". У меня была такая "Работа над ошибками", она была экранизирована. Я помню, какой шок был, когда старшеклассница говорит преподавательнице молоденькой, которая только что в школу пришла: "Ну, это ваши проблемы. Вы предпочитаете индивидуальный секс, я групповой". Это 1986 год. Тогда это казалось невозможным. Действительно, почти 20 лет у нас были одни менты и бандюки на экранах. И вот этих табу, которые искусство не освоило, не пыталось в них разобраться, накопилось очень много. И, действительно, их слишком много, этих табу, в которых пытается разобраться... ее все обзывают "Гай Британика" или "Гай Валерика", ну не важно. Пытается разобраться. Их слишком много. Там, понимаете, зашкаливает. Сказать, художественный это фильм или не художественный, можно будет только через несколько лет. Если его будут пересматривать, как "Чучело", как "Доживем до понедельника", тогда будет понятно. Сейчас многие путают этот шок от табу, которых там спрессовано, действительно.
М.ШЕВЧЕНКО: Можно ли сравнивать эти фильмы - "Доживем до понедельника" и "Школа"?
С.ШАРГУНОВ: Вы знаете, на новом витке. Потому что, конечно, искусству свойственно развиваться. То, что вчера импрессионизм кляли и не воспринимали, то, что Ван Гог казался маляром, сегодня мы это понимаем как произведение искусства. Надо, конечно, сделать временную дистанцию, чтобы понять. Но! Очень важно понимать, что это не просто какое-то быдло, это не просто гопота. Это наша жизнь. Есть ровно два аспекта. Первый. Конечно, цветы зла, конечно, Лера Гай Германика абсолютная декадентка, и именно с этой точки зрения надо воспринимать это как искусство. Второй момент – восприятие обществом. И здесь критический реализм. Неважно, что думала она, важно, что увидит общество. Общество увидит то, что замалчивается.
Т.КАНДЕЛАКИ: Максим, почему мы, как в советские времена, сейчас разговариваем в режиме худсовета? Почему мы не дожили наконец-то в XXI веке до тех времен, когда каждый вправе выбирать? Почему мы по-прежнему хотим отправить наших детей в школу на 10 лет, как в ссылку, и забыть?
Е.БУНИМОВИЧ: Я могу ответить. Тина, вы совершенно правы, сдавать детей в школу, как в камеру хранения, потом получать – это советская манера и отвратительная. Но! Вы предлагаете, что все возможно, все доступно, замечательно. Давайте на лекарствах снимем надпись "До 12 лет такая-то доза, после 12 лет такая-то доза". Если все возможно, давайте снимем. Есть особенности детского организма, есть особенности детского восприятия. И я не думаю, что то, что сказал сейчас Сережа Шаргунов про декадентство и так далее, поймут все те дети, которые смотрят Первый канал. Но это цель. Мы путаем две разные вещи. Если это фильм, то у Гай Германики был фильм, и он не вызвал такой истерики. Это сериал.
Т.КАНДЕЛАКИ: Вопрос. Если бы этот фильм показывали не на Первом канале, вы бы так волновались?
Е.БУНИМОВИЧ: Минуточку. Если в 57-й серии происходит что-то нравственное, то те, кто посмотрели первые четыре, потом уехали в командировку, потом уехали отдыхать и так далее, они видели только одно – они видели фактуру.
Б.НАДЕЖДИН: Первое. Уже хорошо. Смотрите, как нас сплотил фильм. Мы так плотно встали все и кричим. И второе. Смотрите. Я начинаю все больше склоняться к тому, что говорит Тина, потому что "Доживем до понедельника" был фильм светлый про советскую школу. Кстати, по-моему, там были не дети, а все-таки рабочие, если я правильно помню.
М.ШЕВЧЕНКО: Нет, дети. Рабочие – это "Большая перемена", это был комический фильм.
Б.НАДЕЖДИН: Точно, точно. Смотрите, когда человек, представленный как учитель, замечательный вот этот дядя в джинсах сказал, что "Доживем до понедельника" - это фуфло в эфире Первого канала, я сразу понял: фильм "Школа" правдив в части учителей. Какие учителя, товарищ дорогой, такая и школа.
В.МАТИЗЕН: Во, отлично! Браво!
Е.ПАПАНОВА: Я хочу сказать по поводу пошлости. Давайте вспомним великую Шанель, которая в первый раз надела брюки, и всем казалось, что это вызов обществу и что это тоже пошлость. Однако же сейчас все женщины носят брюки. Вот ответ, пожалуйста, что такое пошлость.
М.ШЕВЧЕНКО: У меня есть к вам предложение. Потому что такое кино, на самом деле, можно обсуждать, ругая его или хваля, очень долго. Все-таки давайте перейдем на социальный уровень осмысления того явления, которым стала "Школа". Вот советская школа. Мы все учились в советской школе, судя по возрасту. Мы все прекрасно помним, что такое советская школа, ее образ был задан фильмами, которые вы упоминали. Может быть, ситуация изменилась коренным образом, может быть, и "Доживем до понедельника" в какой-то мере отражал те идеалы, которые были в школе? Может, сегодня в реальной школе, может быть, не в такой сконцентрированной форме, но все-таки, вот эта разобщенность между родителями, преподавателями, детьми является реальной ситуацией? На ваш взгляд?
П.ПОЛОЖЕВЕЦ: Я думаю, что фильм обо всем том, о чем мы говорили, но еще об одной очень простой вещи – что в мире существуют три параллельные реальности: реальность родителей, реальность учителей и реальность школьников. И, к сожалению, в большинстве школ и в большинстве семей они не пересекаются. Родители не понимают, что представляют собой их дети. Учителя не понимают, что представляют их ученики. А ученики не понимают своих родителей и учителей. И последнее, про "Доживем до понедельника". Конечно, это совершенно разного уровня фильмы. Это был светлый фильм, построен, согласен с вами, Максим, в русле советской идеологии. Этот фильм – жесткий, черный и так далее. Но этот фильм более похож на тот, о котором почему-то сегодня никто не говорит: "Легко ли быть молодым". Если вспомните, вот это была шоковая терапия, когда все кричали и человека чуть не посадили в тюрьму за снятый этот фильм. Это был шок.
И.ЯРОВАЯ: Вообще, наше обсуждение напоминает сказку про голого короля. Все пытаются увидеть в этом фильме то, чего там нет и быть не может. Быть не может просто.
Т.КАНДЕЛАКИ: Максим, а можно спросить у присутствующих? Это важно. Хотя бы кто-нибудь серий 30 видел? Вот нас с Толстуновым это просто волнует. Чтобы понимать просто, что там герои развиваются, они ищут правильные ответы.
М.ШЕВЧЕНКО: Мне тоже так показалось. Давайте так: кто видел 30 серий? А кто видел 20 серий? 10? Видели, да? Прошу вас.
Т.КАНДЕЛАКИ: Максим, ребят, можно я на секунду отвечу? Это очень важно. Я училась в школе тбилисской на обломках советской школы. Моя одноклассница забеременела в 11-м классе, вышла замуж за парня, который ее охранял. Отец участвовал в перестрелке, в которой этот парень был убит. Его закопали, она его также не нашла. У нее родился от этого парня ребенок, этот ребенок нашел меня в "Одноклассниках" через 20 лет. И что? Я не живу? И она выросла нормальным человеком. Это глупости, понимаете?
ИВАН ЯЩЕНКО, директор Московского центра непрерывного математического образования: Мне кажется, что мы этот фильм оцениваем с каких-то абсолютных позиций. А оценивать, мне кажется, нужно с личных. Мне фильм не понравился, я сразу хочу сказать. Но я не хочу это отношение перенести на абсолютное. Потому что мне кажется, что проблемы можно ставить в разных формах искусства. Даже, например, в песне. Может, человек о чем-то поет, но мне просто не нравится стиль, в котором он поет. Мне, несмотря на то что я учитель много лет, нравится группа "Ноль". Ну нравится, бывает. Так вот, я этот фильм сравниваю, может быть, по постановке с "Андреем Рублевым". И я помню свое впечатление, когда я вышел с "Андрея Рублева". У меня перед глазами стояла не последовательность жестких сцен, там, свинец, еще чего-то, а какое-то общее состояние, в которое я погрузился. Вот с этим фильмом у меня этого не произошло. Возможно, просто потому, что мне этот стиль, жанр не нравится.
Е.БУНИМОВИЧ: Сейчас сказал очень важную вещь. Вот Тина нас спрашивает, сколько серий мы посмотрели. Это вопрос не к нам, это вопрос к сериалу. Если бы он заставил нас смотреть все серии, мы бы посмотрели.
И.ТОЛСТУНОВ: Евгений, позвольте два слова, реплику. Если вы посмотрели две-три серии, или десять, или восемь и бросили смотреть так же, как я беру книжку уважаемых авторов некоторых, о присутствующих не говоря, читаю 10 страниц и закрываю и бросаю, я же не топчу ее ногами, правда? И так далее. При этом я хочу заметить, что согласно отчетам, статистике "Гэллапа", лояльных зрителей у этого сериала в 23:30 на сегодняшний момент несколько миллионов человек в ежедневном режиме, как минимум три-четыре-пять.
А.БАГАРЯКОВ: Очевидно, что кому-то интересно, конечно же.
И.ТОЛСТУНОВ: Конечно. Поэтому три-четыре-пять – это, скорее всего, молодые люди или их родители, потому что мы фильм делали о взаимопонимании или, точнее, о взаимонепонимании.
М.ШЕВЧЕНКО: Сразу после короткого перерыва мы зададим вопросы и продолжим разговор о том, нужны ли нам сегодня такие фильмы, как "Школа". Оставайтесь на Первом канале.
ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
М.ШЕВЧЕНКО: В эфире "Судите сами". Сегодня мы обсуждаем сериал "Школа", который только что прошел по Первому каналу. Кто-то ругал "Школу", но кто-то бросился на защиту ее героев, кто-то полюбил их сразу же, с первого взгляда. Итак, чему нас всех научила "Школа"? Валерий Александрович Фадеев. Может быть, иногда нужно напугать, чтобы переосмыслить проблему?
В.ФАДЕЕВ: Я как раз сейчас отвечу на ваш вопрос. Я вернусь к той теме, которая была поднята в предыдущем куске о фильме "Доживем до понедельника". Этот фильм был снят в середине семидесятых годов. Наверное, хороший фильм. Но я хочу заметить, что дети, учащиеся в этой прекрасной школе, и их учителя всего через 15 лет развалили ту страну, в которой они жили. Эта страна, а значит, и школа оказались недееспособны. Та социальная система, которая существовала у нас, рассыпалась. В чем проблема сейчас и о чем, как мне кажется, говорит Гай Германика. Хотя, может быть, я преувеличиваю. Она говорит как раз об этой атомизированности, о разобщенности не только детей, родителей и учителей. К сожалению, за те 20 лет, что мы потеряли ту страну, мы не успели соткать новую социальную ткань. Ругают начальство, Президента, премьера, политические партии. Кто-то ругает бизнес, потому что он обирает народ. На самом деле, проблема не в этом. У нас нет той самой цельности. И этот фильм – и я заканчиваю свою мысль – показывает, что мы стоим на пути к достижению вот этой некой цельности.
М.ВЕЛЛЕР: Показать кучу дерьма, что мы на пути к очищению организма…
А.БАГАРЯКОВ: У нас сегодня много критикуют советский строй, советское образование. Большинство из нас получили советское образование. У меня у самого трое детей. Мой ребенок также учится в девятом классе. У меня жена – преподаватель. Я прошел сам через все это дело, и тетрадки, куча тетрадок дома, и по ночам слезы из-за того, что было на уроках. Но такого, что было показано в этом фильме, я не увидел. Если 20 миллионов человек посмотрели этот фильм и у них сложилось положительное мнение: "Да, действительно, это правда", то возникает к властям вопрос, к министру образования: это в нашей школе такое происходит? И человек, который отвечает за образование уже много-много лет, это он отвечает за образование? Что он там делает? Почему он ничего не делает?
М.ШЕВЧЕНКО: Кстати, я хочу сказать, что советское образование здесь никто не критикует. Мы говорим о ситуации в школе. Есть школа, есть образование. Вы критикуете, да? Кто критикует?
А.БАГАРЯКОВ: Советская система была лучшей системой по образованию.
В.МАТИЗЕН: Советская система, преподавание было точно такое же – просто ее в кино никогда не показывали. Большинство советских школьных фильмов – это чистейшей воды ложь.
Н.БЫКОВА: Мне кажется, что мы преувеличиваем учительскую роль искусства. Оно вовсе не влияет так непосредственно на характеры, мнения и суждения. Данный фильм, вообще-то говоря, не призван чему-либо учить. Нормальный писатель утверждает: "Мы не врачи, мы – боль". Фильм обнаруживает болевые точки, язвы, раны, которые всегда неэстетичны. Надо ли прописывать лекарство для лечения этой боли? Может быть, кто-то это будет делать. Но в задачи данного режиссера это не входило. Обнажить боль. Кому-то приятно смотреть, кому-то отвратительно на это смотреть. Кому отвратительно – не смотри. Мне тревожно. Я знаю, что эта боль есть, поэтому такой фильм мне нужен.
М.ШЕВЧЕНКО: Давайте спросим сейчас ребят, которые к нам пришли. Скажите, кто-нибудь узнал в этом фильме хоть что-нибудь, что он видит в школе? Вы узнали, да?
ЗРИТЕЛЬ: Нет, я не узнала. Я выпускница прошлого года. Мы все живем не в идеальной стране, и далеко не идеальное телевидение у нас. И я думаю, что каждый из нас, в принципе, знает, что такое есть. Алкоголь, наркота, там, разное. Я думаю, каждый из нас это знает. Но другое дело, что опасно смотреть этот фильм именно поколению, которое еще не сформировалось, и, я считаю, пожилому поколению. Потому что лично у моей подруги есть бабушка, которая посмотрела одну серию, она просто в ужасе была. Она позвонила: "Неужели ты, внученька, такая…"
ЗРИТЕЛЬ: Александр из восьмого класса. Да, в этом сериале есть гротеск, преувеличение. Но доля правды в этом все-таки есть. В каждой школе наблюдается в той или иной степени то, что снимается в сериале "Школа". Я, например, себя не узнаю, но узнаю многих подростков, детей, с которыми я не общаюсь, но я их знаю. Детям этот сериал показывать нельзя. Подростки этот сериал не будут смотреть, потому что они все это знают и им будет скучно.
М.ШЕВЧЕНКО: Вы смотрели этот сериал?
ЗРИТЕЛЬ: Да, смотрел. Не все серии, к сожалению.
М.ШЕВЧЕНКО: Вам можно показывать? Почему вам можно, а другим нельзя?
ЗРИТЕЛЬ: Потому что я...
М.ШЕВЧЕНКО: Потому что вы не ребенок? Вот вам позиция молодого человека: "Потому что я не ребенок". Помните пушкинское? "15 лет мне скоро минет, дождусь ли радостного дня? Как он вперед меня подвинет!"
И.ЯРОВАЯ: Ну, даже, знаете, абсолютные чемпионы на международных олимпиадах, вы знаете этих ребят?
Т.КАНДЕЛАКИ: Максим, даже я пытаюсь со своей занятостью приходить домой и контролировать, во сколько дети ложатся спать. Друзья, контролируйте своих детей. У всех дети учатся в четвертом, в пятом классе – это дети, которые идут спать в 9 часов вечера. Спокойной ночи, дети. Почему никто не хочет заняться своими детьми?
М.ШЕВЧЕНКО: Тина, вам только что сказали 15- и 16-летние люди, что они себя детьми не считают. Вы не слышите, что они вам говорят?
Т.КАНДЕЛАКИ: Так мы же, Максим, спорим о чем? Мы говорим о том, что "боже, дети смотрят этот сериал". Вопрос: кто эти дети?
М.ШЕВЧЕНКО: Вы нам сами говорите: "Твиттер, Твиттер". Вот вы телевизор запретили – а они взяли, эти ваши, и все увидели.
Т.КАНДЕЛАКИ: Максим, эти дети могут делать выбор.
Б.НАДЕЖДИН: Я хочу сделать важное заявление для всех, кто ссылается на "Твиттер". У меня тоже есть ребенок в третьем классе. У меня такая программка есть - "Родительский контроль". Знаете, да? То же самое. Вот я могу смотреть порнуху на платных каналах, а моя дочь не может – все нормально, все хорошо. Почему я с огромным уважением отношусь к тому, что сделал этот коллектив? Это реально сильное, интересное художественное произведение. Я вас уверяю, если бы в романе "Анна Каренина" не было кровавой сцены с поездом, а Анна жила бы со своим мужем, не изменяя с Вронским и так далее, никто бы этого не читал.
М.ШЕВЧЕНКО: Вот видите, вам кровавая сцена, а я запомнил, что Фру-Фру сломала спину. У меня своя трагедия.
Б.НАДЕЖДИН: Да. Если бы в любом другом произведении не было коллизии, если бы Ромео и Джульетта не умерли, а Монтекки и Капулетти обнялись все и они прожили до нашего возраста в браке, долго и счастливо, никто бы это не читал.
М.ШЕВЧЕНКО: На самом деле, уж если у нас речь зашла об интернете, о "Твиттере", лучше, чем в "Твиттере", мне кажется, сегодня находиться в социальной сети Vshkole.ru. И у меня вопрос к вам. Фильм закончился, но интерес к нему не исчезает. "Школа" переместилась в сеть, и я просто зачитаю цифры по просмотру социальной сети Vshkole.ru. Более 50 миллионов просмотров страниц, более 2 миллионов просмотров серий, более миллиона уникальных посетителей. Ведь изначально это просто задумывалось как сайт. Сайт перерос в сеть – здесь теперь собираются те, кого волнуют школьные проблемы. В сети Vshkole.ru, на самом деле, родители могут узнать о том, как в какой школе живут дети и так далее. Вы могли предположить, когда начинали работу над фильмом, что он не только станет популярен, но и создаст целую реальность, в которой мы уже будем иметь к школе непосредственное живое отношение в этой сети?
Е.ПАПАНОВА: Я могла это предположить после первых съемочных дней и когда я увидела хоть какой-то... Хотя нам Валерия не разрешала смотреть на монитор, когда я это увидела, я сразу поняла, что этот фильм вызовет бурный резонанс. Я просто хочу сказать еще одну реплику. У нас немножко спутаны ориентиры. Хотя фильм называется "Школа", но ведь, посмотрите, в школе же - и в настоящей, и в фильме – мы же не учим детей наркомании, пьянству, алкоголизму и так далее и тому подобное, всем плохим вещам. Это же дети приносят в школу с улицы, из жизни. А если наша жизнь такова, что это все есть, то это, естественно, все приходит в школу.
Т.КАНДЕЛАКИ: Никто не говорит, что в это время дети стали сидеть дома, понимаете? Те, кто смотрит. А до этого кто-то стоял в подъезде и в подворотне.
М.ШЕВЧЕНКО: Давайте зададим вопрос Жене, который уже у нас выступал. Женя, вам фильм не понравился, я понял. Но в сети Vshkole.ru вы находитесь, тем не менее?
ЗРИТЕЛЬ: Да, в Vshkole.ru, на самом деле, я нахожусь, потому что я считаю, что этот сайт абсолютно безопасный. Я считаю, что, наоборот, пусть такой сайт будет. Родители будут заходить на этот сайт, будут читать какие-то комментарии о школе, об учениках. Но я хочу еще добавить по поводу сериала "Школа". Я считаю, что человек, который дает комментарий к своему фильму, который говорит, что "мне противен каждый день, который я провожу на съемочной площадке сериала "Школа"", не может снять достойный фильм, который может чему-то учить.
И.ЯРОВАЯ: Умница, умница!
П.ПОЛОЖЕВЕЦ: Валерия Гай Германика морочит вам всем голову, а вы ей верите. Она играет свою роль.
И.ТОЛСТУНОВ: Дорогие друзья, вы же забываете. Когда вы видите человека, в данном случае Леру, режиссера этого фильма, которая вам рассказывает, как она любит утыкать себя сережками или еще какими-то радостями, как она ненавидит все это, ненавидит людей, хочет покончить и так далее и так далее, вы не забывайте, что это художник, который имеет...
И.ЯРОВАЯ: И в Склифосовского ее специально отвезли, что ли?
И.ТОЛСТУНОВ: Вы знаете, в данном случае я не хотел бы переходить на личности. Я могу вам совершенно точно ответить, что я чувствую по разговору: а) вы не видели ни этого фильма, вы не видели многих других. И я вас уверяю, что вы прочли гораздо меньше книг, чем Лера Германика.
И.ЯРОВАЯ: Вы пытаетесь навязывать. И то, что вы перешли на личности, это подтверждает.
Т.КАНДЕЛАКИ: Никто не хочет сейчас подумать, что мы живем в современное время. Если бы интервью брали у Достоевского, я не уверена, что такие люди, как вы, сказали бы, что это блестяще.
М.ВЕЛЛЕР: Если бы этот сериал был сделан на уровне Достоевского или Шекспира, то здесь не было бы этого разговора.
Е.БУНИМОВИЧ: Я хочу вернуться в "Школу". Вы видели, что сейчас творилось? Это то же самое, что творится на уроке. Вы обратили внимание: когда говорила учительница, все стояли, сидели и молчали. У меня у самого педагогический опыт 30 лет. И я знаю прекрасно, что после этого сериала ученики все равно не будут мне хамить, потому что в классе другая атмосфера. И на этом уроке тоже не будут хамить. И поэтому масштабы опасности, которые мы обсуждаем, не такие страшные. Но есть очень важная вещь. Мы все это обсуждаем... Год учителя, который начался в начале этого года, казался галочкой и формальностью. Мы все-таки в этот год стали говорить об учителе, о школе и обо всем вне зависимости от личного отношения к этому сериалу. Я хочу сказать, что это позитивная вещь. И мы так или иначе должны на все это реагировать. И в нормальном классе с нормальным учителем все все равно будет нормально.
П.ПОЛОЖЕВЕЦ: Мне кажется, что это очень здорово, что в Год учителя появился именно такой сериал. Потому что мы привыкли, что в Год учителя должно быть все парадно. Но посмотрите на реального учителя, как он живет? Вот, ребята из Думы, сделайте так, чтобы учитель жил нормально, а не получал 12 тысяч в месяц. И тогда другая школа будет.
А.БАГАРЯКОВ: Но тогда, если создатели фильма поставили целью показать действительную картину, которая сегодня происходит в школе.. Какие-то факты там есть, действительно. Но, Максим, вы не забывайте, у нас большая, огромная страна. И когда вы приводили данные, 50 или сколько-то миллионов человек посмотрели сайт "Школа", не забывайте, что у нас есть и поселки, и деревни, где, кроме Первого канала, ничего больше нет. И когда вы говорите: "Не нравится – выключи телевизор", они не могут выключить, потому что у них нет возможности смотреть другие каналы.
М.ШЕВЧЕНКО: Я честно не могу понять просто фракцию КПРФ. То вы требуете правду о положении в стране, вам показывают правду – она вам не нравится, вы требуете ее запретить.
А.БАГАРЯКОВ: Максим, это не вся правда.
М.ШЕВЧЕНКО: Это не вся правда, естественно. Потому что всю правду знает только Господь Бог, мы это прекрасно с вами тоже понимаем. Валерий, давайте сейчас попытаемся обобщить, выйти уже на политический уровень. Все-таки что, на ваш взгляд, надо делать в современной школе, для того чтобы решить те проблемы, которые гротескно, гиперболизировано нам показала Валерия Гай Германика?
В.ФАДЕЕВ: Здесь слово "смелость", мне кажется, уместно. Германика не побоялась сделать смелый фильм, Первый канал не побоялся показать этот фильм. И мы видим, какая началась жесткая дискуссия. Для того чтобы нам двигаться дальше, нам надо по крайней мере не бояться произносить, на самом деле, очевидные вещи. 30 лет назад мы боялись произносить очевидные вещи, и чем это закончилось? Мне, на самом деле, фильм не понравился – я посмотрел пару серий. Но это дело вкуса, да? Она очень талантливая женщина. Любое талантливое высказывание, если оно не абсолютное зло, если оно не экстремистское, любое талантливое высказывание, заставляющее задуматься, является искусством. И мы увидели, что это так.
М.ШЕВЧЕНКО: Напоследок я хотел бы дать слово учителям. Пожалуйста, очень кратко про школу, что надо сделать.
В.МАТИЗЕН: Главное задание, которое ставит перед обществом сериал "Школа", - это то, что школа должна учить не только обращению со знаками и предметами, но и обращению людей между собой, цивилизованному поведению в демократическом обществе, а не стайному поведению.
Е.БУНИМОВИЧ: Мне кажется, самое главное здесь то, что новое поколение получило свой голос. Он нам не понравился, он оказался резким, он оказался жестким. Но мы должны что-то отвечать. И мы, учителя прежде всего, мы действительно несем за это прямую ответственность.
Н.БЫКОВА: Я полагаю, что все начинается с учителя. В школе сегодня катастрофически не хватает учителей, которые трезво смотрят на жизнь, знают детей и знают свой предмет. Действительно, правильно Евгений Абрамович сказал, у хорошего учителя будут хорошие ученики. Это же относится и к родителям. Если родитель вместе с ребенком, пусть даже ему 10 лет, смотрит этот фильм и обсуждает его, это принесет несомненную пользу. Если он сунул своего ребенка к телевизору, а сам пошел, извините меня, на кухню пить водку, то результат будет отвратительный. Нужно, чтобы дети, и учителя, и родители составили некое единое целое. Вот это наша задача. Учителей готовить надо.
И.ЯЩЕНКО: Для меня школа и урок – это тоже вид искусства. И когда звенит звонок, вот Евгений Абрамович говорил, в классе образуется совершенно особая атмосфера, в хорошем классе. И таких классов, на самом деле, очень много. Учитель может быть разный по своей квалификации – чуть лучше решать математические задачи, чуть хуже или чуть лучше знать историю или чуть хуже. Но когда он входит в класс, там создается некоторая аура. Я очень надеюсь, что те ребята, которые начали смотреть фильм, потом бросили, поняли, что это не для них, чтобы таких детей было больше, чтобы они шли на урок по-прежнему как на спектакль и любили своих учителей. И тогда они не только впитают знания, а станут лучше.
П.ПОЛОЖЕВЕЦ: Мне кажется, самое важное нужно сделать, чтобы образование и учитель были приоритетны не только в Год учителя, а были приоритетны всегда, и не на словах, а на деле. Это первое. И второе: нужно сделать так, чтобы в России было на самом деле единое образовательное пространство. Мы спихнули образование на региональный уровень, на муниципальный, и у федерального центра за то, что происходит в конкретной школе где-то за 2 тысячи километров или за 10 тысяч километров от Москвы, нет никакой ответственности. О чем мы можем говорить? Если мы хотим сохранить единую страну, мы должны сохранить единое образовательное пространство.
М.ШЕВЧЕНКО: Елена Анатольевна, хоть вы и не учитель, но Валентина Харитоновна теперь для нас навсегда останется – это я от себя даже говорю и думаю, что от многих, – образцом учителя, борца за души детей. Вы для себя какой вывод сделали как актриса, сыгравшая такую значительную роль о том, что надо делать в современной школе?
Е.ПАПАНОВА: Я просто думаю, что нам в первую очередь нужно оставаться друзьями своих детей. Если мы будем для них друзьями, учителя или родители, то со всеми своими наболевшими проблемами они будут к нам приходить как друзьям и как к не врагам. Как к не врагам. И поэтому в любой момент мы их можем как-то подкорректировать, можем поправить. Вот это, мне кажется, самое главное.
М.ШЕВЧЕНКО: Спасибо. Вы знаете, мы живем зачастую словно в параллельных вселенных – родители, учителя, подростки. Мы перекладываем проблемы на плечи друг друга и полагаем, что эти проблемы могут решиться сами по себе. Сериал "Школа" наглядно показал нам, что ничего не решается само по себе. Что необходимо слышать тех, кто зовет на помощь на своем странном раздражающем языке. Необходимо проявлять солидарность с теми, кто замкнулся в себе и молчит. Кстати, поговорить об этом и обсудить проблемы современной школы вы можете в социальной сети Vshkole.ru, в которой, как вы слышали, уже сегодня участвуют миллионы людей. Если мы не научимся солидарности поколений, о которой нам говорит сериал "Школа", то нам всем придется очень непросто. Ведь, в конце концов, давайте вспомним, что счастье – это когда тебя понимают. Мы были с вами откровенны, мы не скрывали своих мыслей и чувств. Как это у нас получилось – судите сами.
Обсудить новость на Форуме