18:00 15.02.2007 | Все новости раздела "Единая Россия"
Преступность остановит только наша солидарность
 |
Цель "круглого стола", по словам председателя комитета по конституционному законодательству и госстроительству Владимира Плигина, заключается в том, чтобы обратить внимание общества на интересы, социальный статус и права жертв преступлений.
- Права и интересы жертв преступлений должны защищаться, и такая защита должна быть конструктивной. В последнее время внимание общества было сосредоточено на защите прав подсудимых, подозреваемых или осужденных лиц. Начали забываться права жертв преступлений. Это не только возмещение материального ущерба, это проблема социализации пострадавшего.
Член Генерального совета партии "Единая Россия", первый заместитель председателя комитета Государственной думы по законодательству Валерий Гребенников:
- Очень важно сказать спасибо общественным правозащитным организациям, одна из которых наиболее остро ставящая эту проблему и наиболее организованно делающая попытки решить ее – это правозащитное движение "Сопротивление". Спасибо им, что они выступили катализатором процесса.
В Государственной Думе создана рабочая группа. В нее входят не только депутаты и работники аппарата, но также представители прокуратуры, МВД, Минюста, ФСБ, научных институтов. Уже сегодня она пытается понять, в каких направлениях нам нужно было бы работать над усовершенствованием законодательства. Она подготовит предложения по обеспечению гарантий и процессуальной, юридической и психологической защиты тех людей, которые оказались потерпевшими или свидетелями преступления.
Член Высшего совета Партии, первый вице-спикер Госдумы от фракции "Единая Россия" Любовь Слиска:
В ходе судебных реформ в отечественное законодательство было внесено много радикальных изменений, которые касались судебного контроля за применением ареста, содержания под стражей, создания дополнительных гарантий прав обвиняемого. Мы считаем, что сделано мало в интересах жертв преступлений. По моему глубокому убеждению это одна из самых острых, не нашедших отражения в уголовном судопроизводстве проблем.
Жертвы преступления зачастую подвергаются оскорблениям, шантажу, угрозам. Оказывая давление на потерпевших, обвиняемые и другие заинтересованные лица надеются на оправдание или смягчение наказания. Депутатам часто приходится обращаться с письменными запросами в прокуратуру после жалоб граждан. Должна сказать, что правоохранительные структуры адекватно реагируют, разбираются.
Не удивительно, что жертвы преступлений часто отказываются от сотрудничества со следствием, от участия в судебных заседаниях. Приходится прибегать к принудительному вызову. Я не считаю правильной формулировку, что лучше десять преступников оставить безнаказанными, чем осудить одного невиновного. По этой странной логике получается, что защита прав жертвы неизменно влечет за собой ущемление права обвиняемого. При этом забывается, что близкие люди, члены семьи, друзья пострадавших являются такими же жертвами. Как мы можем облегчить их страдания?
К сожалению, действующее законодательство уравнивает положение обвиняемого и пострадавшего. Более того, зачастую жертва преступления становится еще и жертвой правосудия. Я уверена, что в сочувствии и защите нуждаются, прежде всего, пострадавшие. Именно их права и гарантии необходимо существенно расширять.
Вред, причиненный гражданам, как правило, ничем не возмещается осужденными и не компенсируется государством, как это предусмотрено в международных документах. Незащищенность гражданина со стороны государства всегда неизбежно ведет к потере престижа власти и росту правового нигилизма.
Сегодня есть возможность поговорить о том, как выполняются положения декларации ООН 1985 года, которая предусматривает возможность реституции, компенсации не только за счет виновных, но и за счет государства. В соответствии с 15 статьей Конституции общепризнанные принципы и нормы международного права являются частью правовой системы нашего государства. Чрезвычайно полезным для нас может быть зарубежный опыт по созданию благотворительных организаций и общественных фондов, деятельность которых направлена на защиту жертв преступлений и оказание правовой помощи.
Первый заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности, председатель Комиссии ГД по противодействию коррупции Михаил Гришанков:
- Когда Дума принимала закон "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного процесса", у нас было некое ощущение, что мы выполнили свой долг. Закон действует с апреля 2005 года. На сегодняшний день очень мало людей знают, что такой закон существуют, а значит, не могут воспользоваться тем минимумом, который существует в законодательстве.
Я не хочу бросать камни в огород правительства, хотя с удовольствием сделал бы это достаточно жестко. Сегодня важно, что внимание к этой теме привлекается не только правоохранительными органами, но и гражданским обществом. Правозащитное движение "Сопротивление" по-сути сказало: "Хватит, сколько можно". Я считаю своим долгом поддержать их работу. Без консолидации наших усилий сделать что-либо будет сложно. Выработка конкретных мер, которые должны реализовываться незамедлительно – главная задача. Каждый гражданин страны должен быть защищен. Мы потеряли слишком много времени.
Статс-секретарь заместитель министра внутренних дел РФ Николай Овчинников:
- В последнее десятилетие воздействие криминала на потерпевших приобрело статус социальной и правовой проблемы. Свидетели отказываются о данных показаний, что разрушает базу уголовного дела. В результате чего преступникам удается уходить от ответственности.
Потерпевшие всегда являлись фигурой второстепенной в уголовном судопроизводстве по степени внимания к ним. В последние годы ситуация с обеспечением безопасности свидетелей и потерпевших стала меняться. Первым шагом было введение в 2001 году нормы о неразглашении данных о личности свидетеля, осуществление записи телефонных разговоров с разрешения потерпевшего или его близких, проведение закрытого судебного разбирательства, если этого требует обеспечение безопасности участников судебного процесса, проведение допроса свидетеля, исключающего его визуальное наблюдение другими участниками процесса. Данных мер оказалось недостаточно.
В 2004 году был принят закон "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного процесса". Он включает такие меры как личная охрана, охрана жилища и имущества, выдача средств индивидуальной защиты, связи и оповещения об опасности, переселение на другое место жительства, замена документов, изменение внешности, изменение работы, учебы, временное помещение в безопасное место.
Но применение мер в отношении защиты свидетелей только малая часть проблемы, которая называется правовой и социальный статус жертв преступности в России. Потерпевшие нуждаются в моральной и материальной компенсации, они должны чувствовать мощную спину государства. Деятельность правового движения "Сопротивление" безусловно, заслуживает огромного одобрения.
Председатель правления правозащитного движения "Сопротивление" Ольга Костина:
- Тема защиты прав жертв преступности впервые поднимается на таком высоком уровне. Очень важно, чтобы с самого начала в этой дискуссии принимали участие и представители профильных ведомств, и представители Государственной Думы, Правительства, и представители общественности и пресса. Потому что без всестороннего подхода мы не сможем решить эту проблему.
Существует расхожее мнение, что о состоянии общества можно судить по отношению к детям и старикам. Изучив международный опыт, мы считаем, что к ним можно смело причислять и такую категорию граждан как жертвы преступности.
Более 30 лет в США и странах Европы общественные и государственные структуры совместными усилиями помогают своим законопослушным гражданам отстоять права, оправиться от травм и вернуться к нормальной жизни. К примеру, в рядах немецкого движения "Белое кольцо" с 1992 года состоит канцлер Ангела Меркель. Правозащитное движение в Великобритании существует около 30 лет, поддерживается государством с помощью финансовых усилий и патронируется королевской семьей. Во главе движения стоит принцесса Анна. Существует Европейский форум жертв преступности, который ежегодно проводит анализ этой проблемы. Наша страна в нем пока не участвует.
Мы готовим международную конференцию в Москве с участием этих структур и получили предварительное согласие от руководителей форума на визит в Москву. Мы надеемся поработать с нашими экспертами различных министерств и ведомств, найти с помощью зарубежного опыта способ сократить тридцатилетний путь, который прошли страны Европы.
Вне зависимости от форм финансирования, будь то частные пожертвования или государственные вливания, во всех странах Европы и США гражданские структуры по поддержке потерпевших работают в тесном контакте с правоохранительной системой. То есть идет не борьба с государством, как принято у нас, а борьба за эффективность этого государства. Это важно. Наш перекос в борьбу с правоохранительной системой зашел слишком далеко. Так далеко, что мы этим уже помогаем преступникам.
Какова ситуация с жертвами преступности в нашей стране? В 2006 году по заказу нашего движения ВЦИОМ проводил опрос. Он показал, что 25 процентов граждан России сталкивались с преступлением и только 4 процента из них смогли отстоять свои права. Это страшные цифры.
Данные опросы подтверждает официальная статистика Министерства. Только в 2005 году в МВД обратились за помощью 17,5 млн человек. Конечно, речь идет не только о тяжких преступлениях, но вдумайтесь в эту цифру. Все эти люди без исключения находятся в состоянии травмы. У нас в стране нет, к сожалению, практики справляться с этой травмой. Статус психологов в нашей стране очень большая проблема. К сожалению, на этом спекулируют мошенники, отсюда появляются "грабовые".
В обществе, в котором существует посттравматический синдром, разве можно рассчитывать на правовую культуру? Тем более на ее подъем. Разве можно рассчитывать, что граждане в таком состоянии когда-нибудь поддержат отмену смертной казни? Вряд ли. Разве мы можем считать, что институт присяжных в такой стране может работать адекватно и ответственно? Присяжные выбираются из граждан – травмированных граждан, которые оказываются брошенными в этой ситуации.
Что такое в российском общественном сознании потерпевший? Это изгой. Это человек, который в лучшем случае получает помощь от родственников, иногда коллег по работе. Все знают российскую фразу "Ты украл или у тебя украли". Поэтому на человека в такой ситуации начинают косо смотреть коллеги по работе. В итоге он может просто-напросто эту работу потерять.
На травму, полученную от преступников, накладывается отчаяние и презрение государства и общества. В результате объективных исторических обстоятельств, прежде всего обрушения системы тоталитаризма в стране, внимание российской общественности много лет сфокусировано на проблемах обвиняемых и осужденных. Законодательно были внесены многочисленные поправки. В России успешно функционирует целый ряд общественных организаций, помогающих заключенным и осужденным. Жертвам преступности – почти нет.
В результате, в случае некорректных действий в следственных органах, у человека к травме, нанесенной преступником, добавляется травма в процессе разбирательства.
Все мы знаем о деле Сычева и других подобных делах. Ни одна правозащитная организация об этом не заговорила. Допрашивают один раз: эти показания устраивают одно ведомство, но не устраивают другое. Допрашивают второй раз, третий. У человека, от которого осталась половина, открывается кишечное кровотечение. У нас никак это не регламентируется. И здесь нельзя бросить камень в огород правоохранительной системы, потому что это не ее задача. У нее есть регламент, есть сроки, за которые она должна решить эту задачу. Мы-то должны как общество принимать в этом участие? Что же мы смотрим на страдания человека и добиваем его? Недобитый преступником добивается государственной системой.
Существует отдельная тема защиты прав детей-свидетелей и жертв преступности. Я разговаривала с социальными работниками в Москве и была просто потрясена. Оказывается, опросить ребенка, которого истязают родители-алкоголики или наркоманы, можно только в их присутствии и с их разрешения. Представляете, жертву опрашивают только в присутствии и с разрешения преступника. А потом возвращают домой.
В прошлом году впервые МВД заговорило о потерпевших. Когда мы начали работать, первой, кто нас поддержал, была структура МВД. Я признательна руководству УВД, которая пошла с нами, казалось бы, на простой, но действенный эксперимент. Теперь в отделениях милиции Москвы и у участковых есть брошюры "В помощь потерпевшему", есть наши координаты. Конечно, им некогда заниматься потерпевшим, но они могут его направить туда, где ему окажут помощь.
Мы оказываем два вида помощи – юридическую и психологическую. Это не сложно, но очень востребовано. В некоторых случаях мы уже не справляемся.
Вся эта работа невозможна без адекватной поддержки общества. Надо было пережить несколько терактов, чтобы понять, что звонок в МВД или ФСБ – это не стукачество, а спасение жизни своих детей и себя самого. Мы продолжаем считать, что ДТП с гибелью людей – это несчастный случай. Но это не несчастный случай. Человек, садящийся пьяным за руль, должен понимать, что это называется покушение на убийство. И тут не вопрос обсуждения, сколько штрафов он заплатит и сколько у него возьмет гаишник. Вопрос в том, что это надо называть своими именами. Теми, которых эта ситуация заслуживает.
Эффективность работы органов государства нельзя оценивать в отрыве от работы общественности с ними. Если мы им не доверяем, то давайте бороться за доверие, давайте искать пути и способы контакта.
Нас часто спрашивают, почему мы называемся "Сопротивление" - чему мы сопротивляемся. Ответ очень прост. Мы сопротивляемся произволу, страху, который этот произвол сеет в обществе, и мы сопротивляемся равнодушию, которое есть в нас самих. И здесь не надо уповать на правоохранительную систему. Это наша собственная проблема: выбежим ли мы на крик в подъезде или закроем дверь еще на одну цепочку? Позвоним ли куда-то или предпочтем быть в стороне, потому что потом надо ходить в суды, давать показания. Зачем нам это нужно? Даже если нам никто не угрожает, нам жалко своего времени. Мы не думаем о том, что завтра можем оказаться в таком положении.
Мы отработали первый год в тестовом режиме, сейчас пошел второй. Мы открыли общественную приемную, запустили пилотные проекты, выпустили брошюру "В помощь потерпевшему". Готовим такую же брошюру "В помощь свидетелю" и "В помощь следователю-дознавателю" в том смысле, чтобы свидетель был более контактен со следователем.
Мы нашли сторонников в Государственной Думе, в МВД. Мы ищем рабочие контакты в прокуратуре, в Минюсте. Я думаю, что совместными усилиями мы можем решить эту проблему. Когда мы продумывали лозунги нашего движения, мы не долго искали. Преступность не останавливает ни пол, ни возраст, ни социальное положение. Преступность останавливает только наша солидарность. Поэтому наши усилия должны быть направлены только на это.
Обсудить новость на Форуме