13:30 28.04.2008 | Все новости раздела "Единая Россия"
Виталий Третьяков: Алгоритм прыжка в будущее
 |
Какие вызовы встают перед новым президентом
Изменится ли, а если да, то насколько радикально, внутренняя и внешняя политика России после того, как в мае 2008 года главный кабинет в Московском Кремле займет 42-летний юрист Дмитрий Медведев? Этот вопрос в последние месяцы звучал так часто, что явно выдавал желание вопрошающих увидеть в ближайшие годы какую-то другую, а не ту, что проводил Владимир Путин, политику России. Чем бы ни руководствовались те, кто постоянно задает этот вопрос, здоровым любопытством или нездоровыми пристрастиями и фобиями, приходится на этот вопрос отвечать.
Президентский курс 2008 - 2011: неизбежное
Практически в самом начале своего президентства Владимир Путин произнес фразу, не им впервые придуманную и не им впервые оглашенную, но приобретшую значение стержня национальной стратегии именно потому, что эти слова наконец-то были услышаны из уст главы государства: "Либо Россия вновь станет великой державой, либо ее не будет вовсе".
Вот категорический императив политического курса любого президента России, если только он хочет руководить страной, которая по-прежнему является Россией, а не чем-либо иным, и если он хочет удержаться у власти в этой стране.
Политический класс России может сколь угодно долго и яростно спорить внутри себя относительно того, как конкретно реализовывать этот курс, наполнять ли его более либеральным или более авторитарным содержанием. Но этот класс откажет в доверии любому главе государства, который поставит под сомнение сам стержень национальной стратегии, либо, официально не отказываясь от процитированной выше формулы, практической политикой сведет ее к чему-то существенно иному. Еще скорее откажет в доверии президенту, отклонившемуся от "курса Путина", российское общество. Несмотря на то что и внутри общества много критиков завышенных амбиций России, а также "путинского авторитаризма" и сторонников "более скромных, но более прагматических целей" и возвращения в "царство ельцинской свободы".
И никакая "политическая стабильность", никакой "кремлевский авторитаризм", никакой "административный ресурс", никакая "управляемая демократия" не помогут сохранить власть надолго тому, кто, находясь во главе России, принесет в жертву кому-либо или чему-либо постулат: "чтобы быть, надо быть великой".
Можно утверждать, что вариативность политического курса Медведева в рамках реализации основной стратегической цели будет связана скорее с методами ее достижения, с формами и направлениями активности государства ради достижения этой цели.
К вопросу о либерализме Медведева как человека, как политика и как президента
Откуда вообще родилась уверенность в том, что Дмитрий Медведев, в отличие от "авторитарного Путина", демократ прямо-таки западного образца? Разве он хуже Путина знает российскую историю и современность? Разве не он в качестве председателя совета директоров "Газпрома" призван был вернуть эту крупнейшую российскую корпорацию под контроль государства и успешно реализовал эту цель? Разве не Медведев был руководителем администрации президента при Путине, то есть не возглавлял, так сказать, генеральный штаб российской политической системы и российской бюрократии, которые используют, как известно, не только демократические, но и авторитарные методы руководства страной?
Один из истоков, породивших позже специально культивировавшийся имидж Медведева "как демократа и даже либерала", лежит в интервью журналу "Эксперт" двухгодичной давности, где будущий кандидат в президенты России внешне пренебрежительно отозвался о только появившейся тогда концепции "суверенной демократии".
Отвечая на вопрос о своем отношении к этой концепции, Медведев поставил под сомнение ее ценность и, в частности, сказал, что не видит смысла и необходимости присоединять к слову "демократия" какое-либо определение, ибо демократия либо есть, либо ее нет.
Именно с этого момента утверждения о том, что Медведев отверг авторитарную кремлевскую концепцию "суверенной демократии" и выступил в поддержку демократии чистой, западного образца, и пошли гулять по СМИ и интеллигентско-интеллектуальным кругам.
Видеть в современном политическом режиме России, назови его путинским или как-то иначе, некую уже сложившуюся данность, нечто завершенное, а потому вечное, не только бессмысленно, но и глупо. Политический транзит России или, по крайней мере, транзит ее политического устройства продолжается, и принимать силуэт вокзальной постройки на одной из очередных станций этого транзита за архитектуру державного здания главного вокзала в конце магистрали могут только предвзятые наблюдатели, архитекторы из конкурирующих фирм либо уставшие, в пути пассажиры нервно и неровно двигающегося с 1985 года поезда.
Но главное даже не в этом. Концепция "суверенной демократии" содержательно полностью соответствует политическим взглядам Медведева, как только он декларирует их не в обобщенно-теоретическом или футурологическом контексте, а применительно к реальным проблемам и целям российской политики. Ибо концепция "суверенной демократии", если даже Медведев-президент наложит для своих подчиненных табу на использование этого термина, предполагает лишь то, что Россия развивает демократические институты, во-первых, с учетом своих исторических традиций, конкретных реалий современной обстановки и темпами и в сроки, которые она сама определяет; во-вторых, при этом она совершенно исключает внешнее вмешательство в свои внутриполитические дела и процессы, а также претендует на самостоятельную и независимую внешнюю политику, определяемую прежде всего национальными интересами самой России.
Вчитайтесь в тексты выступлений и статей Медведева, и вы увидите, что при гораздо более "либеральной", чем у Путина, риторике, он рано или поздно выходит именно на такое определение политики России.
В одном из последних таких интервью на вопрос о его идеологических предпочтениях и о том, как эти предпочтения скажутся на политике, которую он будет проводить в качестве президента, Дмитрий Медведев ответил в том духе, что он, конечно, рыночник, но и роль государства в развитии сегодняшней экономики, особенно в России, чрезвычайно велика. Что он, конечно, выступает за наращивание демократических тенденций в обществе, укрепление независимости судов, но, говорит Медведев, переходя к внешней политике, когда ты действуешь, как президент России на международной арене, ты должен руководствоваться не собственными идеологическими предпочтениями (это нужно оставить для внутриполитической борьбы), а национальными интересами своей страны.
По-моему, вполне ясно и определенно.
Рамки неизбежного
Рискну предложить список тех направлений российской внутренней и внешней политики, которые при президентстве Дмитрия Медведева будут реализовываться с той или иной степенью последовательности.
1. Продолжение политической реформы с целью приближения к оптимальной схеме политического устройства, единого представления о которой ни в собственно политической, ни в экспертной среде не имеется. Политическое реформирование будет осуществляться методом проб и ошибок при сохранении некоторых уже сложившихся констант: президентская республика, федеративное устройство при сохранении сильных централистских начал для поддержания территориальной целостности страны, формально многопартийная система при сохранении доминантной роли "партии власти", а именно "Единой России", и пр. При этом, безусловно, будет сделана попытка резко усилить независимость судебной власти.
2. Укрепление института частной собственности, форсированное его развитие в части, касающейся мелких и индивидуальных собственников.
3. Сохранение, учитывая социалистические традиции, доминирующие в сознании и поведении значительной части населения, государственного патернализма в отношениях власти и общества.
4. Константой является многократно провозглашенное стремление перевода экономики на инновационный путь развития, связанный с созданием широкой сети наукоемких и высокотехнологичных производств. Но и здесь скорее ясны цели, чем методы их достижения.
5. Госсоставляющая в экономике России останется очень весомой. Как в силу традиций, так и по той причине, что и в политической, и в экономической сфере государство рассматривается как главный инициатор и двигатель реформ и инноваций.
6. Безусловно, Россия будет продолжать процесс создания и вывода на международную экономическую арену своих транснациональных корпораций, рассматривая успех в этом деле как одну из важнейших предпосылок желаемого уровня конкурентоспособности России как субъекта международной политики и экономики.
7. Будет реализована попытка превращения рубля в одну из мировых резервных валют, ибо без достижения этой цели правящий класс России уже не видит возможности сохранения экономической и политической независимости страны.
8. Уровень политических и гражданских прав и свобод при президенте Медведеве понижаться не будет, но не потому, что сам Медведев в отличие от Путина является "большим демократом и либералом", хотя, скорее всего, он все-таки "больший демократ и либерал", а просто потому, что дальнейшее понижение этого уровня не требуется с точки зрения власти и не будет поддержано значимыми слоями общества. Не следует ждать и резкого повышения этого уровня - кремлевские власти, достаточно свободные интеллектуально, опасаются любого проявления политического революционизма как в собственной политике, так и в обществе, предпочитая медленное эволюционирование революционным скачкам.
9. В одном из предвыборных выступлений Дмитрий Медведев сказал, что России требуются несколько десятилетий спокойного мирного развития. Это - желаемый сценарий, который может быть сломан не зависящими от России действиями других главных геополитических субъектов, но которого Медведев будет пытаться придерживаться. Следовательно, совершенно исключено - без какой-либо крайней нужды - инициативное участие России и ее вооруженных сил в войнах, вооруженных конфликтах или силовых противостояниях.
10. Главной проблемой здесь остается непредсказуемость поведения доминирующего субъекта мировой политики, а именно - США и подконтрольного ему блока НАТО. Россия и при Медведеве, безусловно, будет рассматривать как прямую (если она даже "всего лишь" потенциальная) угрозу своей безопасности и как прямое ущемление своих национальных интересов включение в НАТО Украины и Грузии. Причин для этого более чем достаточно, но я назову три главных: 1) переход под контроль США исторических русских территорий, оказавшихся при распаде СССР в составе Украины, а также проживающего на этих территориях русского населения, численность которого достигает 15 миллионов человек, то есть закрепление статуса русской нации как разделенной; 2) превращение соседних с Россией стран в окраины американской империи, территория которых в случае развертывания новых войн между США и исламскими режимами превратится в непосредственный театр военных действий; 3) окончательное превращение Черного моря во "внутреннее озеро" США и НАТО, что фактически полностью поставит под контроль вооруженных сил этих военно-политических субъектов всю южную военную инфраструктуру России. В случае перехода за эту красную для российской дипломатии и российских стратегических национальных интересов черту Москва вынуждена будет - при всем стремлении Медведева к "десятилетиям спокойного и мирного развития" - пойти на признание независимости Абхазии и Южной Осетии, а заодно, возможно, и Приднестровья, а также поставить вопрос о территориальной принадлежности Крыма и других населенных русскими регионов Украины.
11. Продолжение интеграционных процессов на постсоветском пространстве с безусловной целью создания вокруг России как исторического союзообразующего центра данного субрегиона военного, экономического и политического союза государств - желательно в наиболее обязывающей договорной форме.
12. Медведев попытается интенсифицировать попытки найти на условиях, не ущемляющих интересы России, компромисс с Евросоюзом, но опыт показывает, что эта цель - и как раз по вине ЕС и стоящих за его спиной США - недостижима. Это не будет означать, что в результате срыва этих попыток Медведев автоматически переведет Россию в разряд "младших партнеров Китая", но, безусловно, усилит политическую отчужденность в Европе и подвигнет Москву к большему игнорированию запросов и интересов ЕС в пользу других мировых игроков. К этому же приведет и попытка исключения России из "большой восьмерки", за что ратуют сейчас практически все кандидаты в президенты США.
13. Можно категорично утверждать, что Россия будет пытаться наращивать мощь и значение как самостоятельного и независимого центра мировой политики, чтобы при любом повороте событий остаться среди 4 - 5 геополитических центров, к числу которых на данный момент относятся США, Евросоюз, Китай и сама Россия.
14. Россия по-прежнему будет придерживаться принципа соблюдения сложившейся за последние десятилетия системы международного законодательства и определяющей роли ООН. Россия не может позволить, чтобы новая политическая архитектура мира в своих формальных проявлениях складывалась без ее участия и учета мнения.
15. Дмитрий Медведев прекрасно понимает, что главное условие реализации стратегических целей России лежит в сфере демографической политики. Этой политике (в широком понимании) Кремль под руководством Медведева и возглавляемое Путиным правительство будут уделять приоритетнейшее внимание.
Обо что может споткнуться Медведев?
Было бы верхом наивности считать, что Дмитрий Медведев, ставший третьим президентом России хоть и через убедительнейшую победу на всенародных выборах и получивший в наследство от предшественника страну, состояние и международный статус которой гораздо выше и лучше того, что достались Путину при восшествии в Кремль, обречен стать успешным президентом.
Медведев стал президентом "из рук Путина", и этот синдром ему предстоит преодолеть и психологически, и юридически, и имиджево. Уже первые успехи Путина как официального лидера страны были впечатляющими, но еще более впечатляющими выглядели они на фоне неудач и провалов Бориса Ельцина и его политики. Медведева и результаты его действий будут сравнивать не с неудачливым Ельциным, а с успешным Путиным. Прочность президентского статуса Медведева и его политической связки с Путиным будут испытывать многие как внутри страны, так и за ее пределами.
Безусловно, Путин с Медведевым знают об этой опасности, и ими разработан какой-то алгоритм соответствующих демонстративно-публичных и закулисных действий. Этот алгоритм описал российский эксперт Иосиф Дискин, сказавший, что Путин будет некоторое время исполнять роль "старшего брата" при Медведеве, не вмешивающегося в повседневные решения и действия (тем более что они и так будут согласованы), но тут же появляющегося "во дворе", как только кто-либо из "политических хулиганов" попытается словом или делом обидеть или ущемить нового президента.
На международном уровне возможности для защиты будут существенно сужены. А ведь очевидно, что практически сразу после вступления нового президента в должность к попыткам "прощупывания" и "принижения" статуса Медведева приступят лидеры ЕС и НАТО, некоторых западноевропейских стран и многих восточноевропейских, некоторых (и ясно, каких прежде всего) постсоветских государств.
И Путин, и Медведев многократно заявляли, что они уже работали и будут продолжать работать как одна политическая команда, что между ними нет никаких существенных политических противоречий и что их властные полномочия четко разделены статьями Конституции. Но бюрократический аппарат, во-первых, не понимает, что такое два равновеликих начальника, а во-вторых, всегда успешно находит ту щель в этом "равновеличии", воспользовавшись которой можно извлечь максимум выгоды для себя при минимальных затратах своей работы на общество. Даже если представить, что согласованность аппаратов будет максимальной, а развитие страны - успешным, сравнение вклада в этот успех отдельно Медведева ("и его людей") и отдельно Путина ("и его людей") будет постоянно присутствовать как в сознании чиновников и рядовых избирателей, так и в СМИ.
Однако все эти испытания являются по большому счету тактическими, тогда как стратегическая миссия президентства Дмитрия Медведева лежит, как мне представляется, совсем в другой плоскости.
Как пресечь "догоняющее развитие"
Несмотря на все достижения путинского президентства, Россия все равно традиционно продолжает крутиться в парадигме "догоняющего (Запад) развития".
Догнать во всем не удается. Перегнать в чем-то - случается довольно часто. Перегнать раз и навсегда так и не удавалось - кроме одного исторического периода, когда это произошло именно потому, что Россия отказалась от традиционных для нее ориентиров и целей.
Я имею в виду 1917 год и коммунистический эксперимент. Большевики поменяли алгоритм движения страны по траектории прогресса. Они поставили цель не догонять Запад, а перепрыгнуть их. Оказаться в будущем, властно-политически закрепившись там, подтянуть социальные и экономические тылы сразу к тому, чем западноевропейский и американский капитализм станут когда-то. А за это время Советская Россия уйдет еще дальше вперед - в самый коммунизм. Алгоритм "прыжка в будущее", перевода страны из стадии "догоняющего развития" в позицию лидера (идеологического, аксиологического, политического) оказался порочен. Но не порочен, а, напротив, глубоко плодотворен политический и метафизический выбор - отказаться от роли догоняющего, перевести соревнование в иную плоскость. И для многих народов почти до самого крушения СССР (и даже позже), а для многих интеллектуалов Запада - до 1968 года тогдашняя Россия (СССР) статусом исторического лидера обладала.
Отказавшись в конце 80-х годов от большевизма, но не от догматики теории прогресса, мы снова оказались в числе "догоняющих".
Теории прогресса противостоит то, что можно назвать "теорией естественного развития". Ты должен развиваться так, как свойственно именно тебе, а посему никогда не окажешься ни отстающим, ни догоняющим. И однажды, когда догоняющие и догоняемые врубятся лбами в стену или упадут от перенапряжения, станешь лидером автоматически.
Никакой уверенности у меня, конечно, нет, но надежда есть: при президентстве Медведева мы расстанемся навеки как с теорией прогресса, так и с практикой "догоняющего развития". И займемся более важными вещами. Некоторые пассажи в последних выступлениях Путина и Медведева вселяют эту надежду. Кстати, если ей суждено сбыться, это и будет лучшим воплощением любимого новым президентом выражения "Freedom is better than non freedom".
При подготовке статьи автор использовал написанную по заказу итальянского журнала "Лимес" статью о политике России при президенте Медведеве (для специального номера, который выйдет в свет 9 мая), а также более пространный вариант, который будет опубликован в апрельском номере журнала "Политический класс".
"Известия",
28.04.2008, №076
Обсудить новость на Форуме